Профессор покраснела, услышав, как именно ее называют ученицы, и с трудом сдержалась, чтобы не сделать девочке замечание, выдав себя с головой.
— Нет, нет, Парвати, профессор МакГонагалл лишь хотела уточнить один вопрос, касающийся моих родственников, — директор заранее сочинила эту версию, не сомневаясь, что у ребят возникнут вопросы по поводу вызова к начальству их одногрупницы. — Извини, но это личное.
Судя по хищному взгляду, который бросила на «Лаванду» подруга, ей предстояло пережить длительный допрос с пристрастием, но положение спас профессор Кеннеди, очень вовремя появившийся среди учеников. И директор сразу же поняла, что как минимум часть рассказов о зверствах преподавателя ЗОТИ была правдой, так как профессор первым делом отправил их группу на пробежку вокруг озера.
Минерва МакГонагалл ничего не имела против размеренного бега, вот только Джон Кеннеди явно придерживался мнения, что перед ним не второкурсники школы магии, а сборная Англии по легкой атлетике. Во всяком случае, директору показалось, что скорость бега, которую потребовал поддерживать преподаватель, больше подходила профессиональным спортсменам.
К сожалению, у профессора нашлись веские аргументы в виде его любимых заклятий чесотки, которыми он щедро награждал отстающих, поэтому дети предпочитали выполнять требования преподавателя и не пытались «сачкануть», тем более что сам преподаватель бежал вместе с ними. К чести мистера Кеннеди стоило отметить, что попадал он исключительно по мальчикам, а девочек только пугал. Но у Минервы не возникло ни малейшего желания проверять, что случится, если она не воспримет очередной «намек» преподавателя и сбросит темп.
Наконец-то пробежка закончилась, и дети с облегчением повалились на траву. МакГонагалл по достоинству оценила преимущества магловского спортивного костюма перед традиционной мантией и поняла, почему школьники уже давно не носят форму на занятиях по защите. И если еще недавно директор собиралась сделать по этому поводу замечание профессору Кеннеди, то теперь решила поддержать подобное нарушение школьных правил, на всякий случай узаконив его.
Впрочем, МакГонагалл мысленно поставила галочку сделать профессору замечание совсем по другому поводу. Все же заклинания, по мнению директора, не должны использоваться как мера воздействия на учеников. Размышляя об этом, МакГонагалл сумела незаметно выпить очередную порцию оборотного зелья, воспользовавшись тем, что всем ученикам было в данный момент не до нее.
— Я вижу, вы не слишком-то устали, раз можете дышать! — чувство юмора профессора Кеннеди явно оставляло желать лучшего. — Всем встать, приступаем непосредственно к занятию! Сегодня мы будем осваивать защиту от заклинаний с помощью установки преград.
— Простейшим вариантом подобной защиты является левитация перед собой достаточно крупных твердых предметов, к примеру кусков пробки, которые я специально приготовил для вас. Конечно, в реальных условиях на их месте будут камни или обломки дерева, но в учебных целях пробка гораздо практичнее. По крайней мере, отлетев в сторону, ее кусок не поранит вашего товарища. Итак, заклинание левитации вы уже давно изучили на чарах, так что разбились на пары и приступили к отработке защиты. Те, кто стоят ближе к замку, будут первыми номерами, и они сейчас будут защищаться. Вторые номера атакуют их с помощью «Скаби». Начали!
Профессор МакГонагалл, которой выпало защищаться от Парвати Патил, вынуждена была признать, что несколько жестокие методы обучения Кеннеди приносили свои плоды. Во всяком случае, когда директор школы получила от «подруги» по ноге заклинанием, у Минервы сразу же пропало желание отвлекаться от задания преподавателя. Конечно, в отличие от детей, ее опыт позволял без особых усилий парировать заклинания мисс Патил и время от времени наблюдать за классом, но, тем не менее, даже она испытала определенное напряжение. Все же боевая магия не была ее приоритетным направлением, и длительное отсутствие практики ясно показало, что реакция у нее уже не та, что была в молодости.
После того, как настала ее очередь атаковать свою напарницу, МакГонагалл смогла наконец уделить должное внимание деятельности профессора Кеннеди. Преподаватель не оставался сторонним наблюдателем на этом шоу и постоянно ходил между учениками, давая им советы и стараясь как можно доступнее объяснить их ошибки. Основной из них было то, что дети располагали защищавший их предмет слишком близко к себе, надеясь, что так будет легче поймать луч.
Сама МакГонагалл прекрасно знала, что оптимальной для этого вида защиты является дистанция в два метра, и придерживалась именно ее. А вот профессору Кеннеди пришлось по несколько раз объяснять эту истину отдельным ученикам, которые, похоже, считали себя умнее преподавателя. В данном случае Минерве оставалось только завидовать Джону, так как в отличие от уроков, которые привыкла вести она, на тренировках Кеннеди бестолковый ученик наказывал себя сам, пропуская лишний раз «поощрительное» заклятье. Директор школы даже задумалась, не стоит ли ввести подобное подбадривающее средство в практику на других предметах, но вовремя одернула себя.
— Закончили отработку защиты, переходим к поединкам! Мисс Браун, мисс Грейнджер, — профессор Кеннеди ласково улыбнулся девочкам. — Вы работаете в паре. Ваш противник — мистер Поттер. Одна минута на подготовку.
МакГонагалл не успела толком понять, что происходит, как к ней подскочила Гермиона Грейнджер.
— Лаванда, не нервничай, мы справимся! — девочка схватила директора за руку выше локтя, весьма чувствительно сдавив ее. — Слушай внимательно, я защищаюсь, ты атакуешь. И никаких замораживающих, которыми ты слишком увлекаешься, бей только ступефаями!
Наконец-то директор сообразила, что профессор Кеннеди устроил им дуэльную практику и, судя по тому, как прореагировали на их назначение остальные ученики, такой подход был вполне обычен для преподавателя ЗОТИ. Минерва подумала, что она, конечно, хотела на собственном опыте оценить преподавательские качества профессора Кеннеди, но все же не предполагала, что это занятие будет для нее столь насыщенным.
По команде профессора школьники начали учебный поединок, и МакГонагалл очень скоро обрадовалась, что в данный момент она присутствует на уроке не в собственном обличье, а под видом не самой успешной ученицы. То, как двигались Поттер и Грейнджер, заставило Минерву стыдиться собственной неуклюжести. Заслуженный профессор уже целую минуту метала заклятья в Поттера, а тому даже не пришлось воспользоваться щитовыми чарами, так как Гарри умело уклонялся от ее огня. Мало того, если бы не щиты Гермионы, которыми она прикрывала директора, МакГонагалл уже валялась бы на траве, наглядно демонстрируя, к чему ведет отсутствие должной практики.
Наконец гневные взгляды Грейнджер, бросаемые на напарницу, и насмешливая физиономия Поттера вывели МакГонагалл из себя. Хоть Минерва и изображала Лаванду Браун, но терпеть позор поражения ей не хотелось в любом случае. Тем более что очень скоро вся школа узнает, что директор не смогла справиться с второкурсником, причем ей еще и помогали. Все же как бы Поттер ни был хорош, но у профессора МакГонагалл всегда найдется в рукаве парочка козырей, и, сделав очередной бросок в сторону, хаффлпаффец растянулся на траве, задев ногой невербально трансфигурированный Минервой бугорок. Мгновенно Гермиона и лже-Лаванда добили его замораживающими заклинаниями, закрепив свою победу.
— Вот видишь, наша тактика принесла успех! — радостно заявила Грейнджер. — Конечно, нам повезло, но как говорится «везет сильнейшим»!
Сама МакГонаглл лишь кивнула, вслушиваясь в разбор их боя преподавателем. Что бы она ни думала о методах, коими профессор Кеннеди вбивал в учеников знания, одно она могла сказать точно — эффективность его системы подтверждалась практикой. Минерва могла бы поздравить себя со столь удачным выбором преподавателя, если бы не память о том, что выбора-то у нее, собственно, никакого и не было. Считать альтернативой ЛЮБОМУ кандидату на должность профессора ЗОТИ Гилдероя Локхарта директор категорически отказывалась.
После того как еще несколько групп учеников провели учебные бои, профессор Кеннеди отпустил учеников в замок, попросив «Лаванду Браун» задержаться на пару минут.
— Ну как вам занятие, профессор? — Кеннеди лучезарно улыбался, глядя на «девочку». — Признаться, не ожидал вас здесь увидеть!
— Превосходно, Джон, — МакГонагалл поняла, что ее инкогнито было раскрыто. — Как давно вы догадались?
— Как только вы впервые взмахнули палочкой, — Кеннеди самодовольно усмехнулся. — Ваше элегантное движение, похожее на букву «альфа», которым вы приводите палочку в нейтральное положение после любого заклинания, невозможно не узнать. И кстати, вы прекрасно справились с Поттером, мальчику полезно знать, что в бою его могут поджидать неприятные сюрпризы.
МакГонагалл оставалось только вежливо улыбаться нахалу, который сумел без особого труда расшифровать ее маскировку. Хорошо, что он на этот раз не кидал в спину Поттеру предательские Ступефаи, как он проделал с несколькими школьниками на глазах директора, дав Минерве возможность самой победить ученика. «Или же не желая получать ответный подарок», — злорадно подумала МакГонагалл, вспоминая доклад гриффиндорского привидения, сэра Николаса, или, как его обычно называли, Почти Безголового Ника, о не слишком удачном воскресном бое Кеннеди, который этот призрак имел счастье наблюдать, не афишируя свое присутствие.
* * *
Со второй попытки Поттеру все же удалось завершить разведку возле места появления таинственной надписи. Непонятный артефакт, отобранный профессором Кеннеди у близнецов, уже доказал свою ущербность, поэтому Гарри не слишком верил в то, что по Хогвартсу бродит Сириус Блэк, и не боялся в одиночку гулять по школьным коридорам.
Результаты их с Гарольдом исследований не слишком-то впечатляли, но наставника это не расстроило, так как по его словам на большее не следовало и рассчитывать. Все, что им удалось выяснить, это то, что надпись, скорее всего, была нанесена волшебником ростом чуть ниже Поттера. Это следовало из высоты самой надписи и того, что она была сделана кровью, измененной магией. Такой же кровью было принято выписывать руны для некоторых полезных ритуалов, позволяющих в частности привязывать к себе вещи.
Впрочем, кто именно писал слова про Тайную комнату, было понятно и так, поскольку Тонкс упомянула, что от артефакта, коим и открывали комнату, пострадал один из учеников, неосторожно вступивший с ним в контакт, а единственным пациентом лазарета в день окончания расследования, как специально проверил Поттер, была Джинни Уизли. Судя по тому, что удалось выяснить Поттеру, гриффиндорка попала под действие чар артефакта и как робот выполняла его команды. Гарри передернулся, представив, что подобное могло произойти с ним самим, и хотя наставник уверил его, что не допустил бы подобного, неприятный осадок все равно остался. Хорошо хоть Гарольд заметил, что тренировки по защите разума не позволят никакому артефакту взять верх над его сознанием, и Поттер дал себе слово с удвоенной энергией заниматься окклюменцией и друзей не забывать подгонять.
Самым обидным было то, что они почти нашли свидетеля нападения на кошку, а точнее, нашли лицо, которое должно было стать свидетелем, но вздорные обстоятельства помешали этому. Привидение Плакса Миртл, которое обитало в том самом туалете, где Гарри встретился с близнецами Уизли, крайне редко покидало свою резиденцию и должно было видеть того, кто напал на любимицу Филча, но увы, в вечер Хеллоуина оно отсутствовало на посту, благополучно проведя это время на празднике смерти Почти Безголового Ника. Сама Миртл сильно жалела, что пропустила нападение на миссис Норрис, так как в жизни призраков очень мало разнообразия, о чем привидение с грустью поведало Поттеру.
«Стоило тратить столько времени, чтобы подтвердить то, что мы и так знали, — недовольно пробурчал Гарри, возвращаясь в свою гостиную. — И вообще, признавайся, зачем тебе понадобился этот монстр Слизерина. Ни за что не поверю, что в тебе внезапно проснулась любовь к животным».
«Это чудовище нужно не мне, а тебе, так что ты должен не бурчать, а благодарить меня за помощь! — гордо заявил наставник. — Неужели так трудно понять всю ценность наличия у тебя легендарного Ужаса Слизерина».
Гарри честно признался, что лично он не видит особой ценности в тысячелетнем животном, за исключением исторической, конечно. Вряд ли этот монстр представляет такую уж серьезную угрозу в бою, ведь даже с грозными драконами маги справлялись без особого труда. Конечно, для школьников он, возможно, и был бы мощным противником, однако, воевать с детьми Гарри точно не собирался. Наставника насмешила подобная наивность, и Поттеру пришлось прослушать лекцию о методах влияния на людей.
Первым делом наставник потребовал провести анализ столь любимого Волан-де-Мортом и его дружками заклинания «Авада Кедавра», согласно методике, которую они с Гарольдом использовали при оценки заклинаний, изучаемых на ЗОТИ. И вот тут Гарри ждал сюрприз, ибо после того, как он честно вспомнил все, что читал об этом заклятии, непростительное пугало волшебного мира заняло свое законное место среди «Вспомогательных заклинаний, имеющих ограниченное применение».
Приличная длительность формирования, невозможность невербального исполнения, слишком высокая энергоемкость вели к тому, что эффективным оно было только против противника, не имеющего возможность двигаться или прикрыться какими-нибудь предметами, но сохраняющего возможность ставить щитовые чары. Подобные ситуации выпадали не слишком часто, и Гарри заподозрил, что либо он чего-то не учел в своих рассуждениях, либо в описании проклятья что-то упущено.
«Нет, ученик, формально все правильно! — усмехнулся Гарольд. — Но большинство людей мыслит не головой, а совсем другим местом. Или, как они сами утверждают, доверяют сердцу, а не разуму, хотя лично я считаю, что сердце расположено несколько выше. Поэтому слова «Заклинание, от которого не существует защиты», волшебники воспринимают буквально, не задумываясь о том, что это абсолютно ложное утверждение. Зато вбив себе в голову этот бред, они уже не думают о том, что можно сопротивляться страшным дядям, которые кидаются «Авадами». Ты же сам читал, что в большинстве случаев стоило где-нибудь появиться упиванцам, и практически все маги разбегались или молили о пощаде, даже не пытаясь оказывать сопротивление. А вот от авроров, готовых с ними драться, подручные Волан-де-Морта сами удирали с завидной скоростью».
«То есть ты хочешь сказать, что монстр Слизерина нужен нам не для того, чтобы нападать на кого-то, а для того, чтобы на нас боялись напасть! — Гарри показалось, что он уловил идею наставника. — Слушай, но тогда получается, что и сам Слизерин использовал его точно так же. Мол, у меня в Тайной комнате Т-А-А-АКОЕ сидит, только попробуйте напасть на школу, мало никому не покажется!»
«Молодец, правильно мыслишь! — довольно произнес Гарольд. — Причем ты верно заметил, что никто не знает, кто именно там сидит, но все боятся!»
«Но тогда зачем вообще его находить? — мальчик пошел дальше в своих рассуждениях. — Можно же просто сказать, что я нашел чудовище и подчинил себе».
«Неплохой получился бы блеф, — вздохнул Гарольд. — Однако слишком примитивный, без чего-либо конкретного он не пройдет. Надо либо убить пару человек, спрятать трупы и оставить грозные надписи о монстре Слизерина, что явно не наш метод, либо явить монстра пред светлы очи парочке человек. Вот для этого-то нам зверушка и нужна. Да и случись что, она может и для драки сгодиться».
* * *
Сириус Блэк наслаждался законным отдыхом, сидя в кабинете дома на площади Гриммо и смакуя коньяк почти столетней выдержки. Настроение бывшего заключенного было самым радужным, так как его гениальный план, разработанный для того, чтобы добраться до своего крестника, сработал на сто процентов. Мистеру Блэку удалось наконец провести диагностику проклятья, наложенного на Гарри Поттера, причем Сириуса особо радовало, что он сделал это на глазах множества людей и никто ни о чем не догадался.