— Сэр, а как вам удается так ловко отводить глаза? — Гарри вспомнил про свой плащ-невидимку. — Я не заметил, чтобы у вас был с собой какой-нибудь артефакт.
— Это обычные дезиллюминационные чары, — профессор небрежно махнул рукой, но, заметив удивление учеников, решил уточнить: — Конечно, в Хогвартсе их не изучают, но согласитесь, что и я далеко не школьник.
— Но я читала, что они под силу только очень сильным волшебникам, — Гермиона с нескрываемым уважением смотрела на своего преподавателя. — Ой, простите, я, конечно, не хотела сказать, что считала вас слабым, но...
— Не смущайся, репутация преподавателей ЗОТИ мне хорошо известна, — мужчина обнажил зубы в некоем подобии улыбки. — Но это не проблема, порой даже полезно, что окружающие считают тебя слабаком.
Гарри хотел задать еще несколько вопросов профессору, который, по всей видимости, был совсем не против неформального общения с пойманными нарушителями дисциплины, однако ему пришлось отложить это дело. Засевший в нише портрет посчитал, что со стороны волшебников крайне невежливо не обращать на него внимания, и предупредительным кашлем напомнил о своем существовании.
— Профессор Кеннеди, директор школы просит вас пройти вместе с учениками к ней в кабинет, — строго произнесла нарисованная на холсте волшебница.
Кеннеди вежливо поклонился даме и жестом предложил детям покинуть жилище Плаксы Миртл. Выйдя за дверь, преподаватель задержался на минуту и наложил на вход в туалет неизвестное Поттеру заклинание.
— Ну вот, надеюсь, теперь попасть сюда не сможет никто из учеников, — пояснил он свои действия хаффлпаффцам. — Не слишком надежно, но на какое-то время сойдет.
— А почему вы сразу не наложили эти чары? — поинтересовалась Гермиона. — Мне кажется, так было бы надежнее.
— Ну, поскольку артефакт, открывавший вход в Тайную Комнату, был уничтожен, я не видел в этом смысла, — хмыкнул Кеннеди, делая хитрое лицо. — К тому же многие школьники почему-то частенько выбирают этот туалет в качестве места для встреч, так что мне не хотелось их разочаровывать. И увидев на карте, конфискованной у близнецов, что мистер Поттер решил не отставать от старшеклассников и назначил мисс Грейнджер романтическое свидание в столь шикарном месте, я не мог не восхититься его познаниями школьной жизни.
Гарри стремительно покраснел, представив себе, что подумал профессор, обнаружив их в этом месте. Только не хватало, чтобы преподаватель решил, что они втайне целовались в заброшенном туалете! Поттер украдкой посмотрел на подругу и увидел, что она смущена не меньше его. Видимо, они вдвоем представляли из себя довольно забавное зрелище, так как профессор разразился не слишком вежливым смехом.
— Но мистер Поттер явно решил меня удивить! — на лице Кеннеди сияла улыбка в тридцать два зуба. — Вместо банального туалета Плаксы Миртл назначить свидание в Тайной Комнате, это говорит о серьезности его намерений.
Взгляд, которым Гарри одарил преподавателя, вполне мог бы поджечь его мантию, причем без помощи магии, однако на Кеннеди он не подействовал. Видимо, профессор был вполне доволен своим остроумием, а особенно смущением детей.
«Не будь это твой профессор, можно было бы спросить его, зачем ему понадобилось тайно подсматривать за этим «романтическим свиданием», — ядовито заметил наставник, судя по всему, обидевшийся, что кто-то посмел безнаказанно издеваться над Поттером. — А дезиллюминационные чары он небось выучил, чтобы смотреть за целующимися парочками, извращенец».
Гарри представил себе Кеннеди, занятого столь неблаговидным делом, и на его губах появилась улыбка. Говорить подобные вещи преподавателю, конечно, не стоило, но вот потом довести мысли Гарольда до друзей — это совсем другое дело.
— Мы вовсе не собирались там целоваться! — в отличие от Поттера, Гермиона была лишена поддержки старшего товарища и не смогла сдержать свое недовольство поведением профессора. — Если вы считаете, что мы провинились, гуляя по школе в неположенное время, так и скажите, а не придумывайте разные истории.
Она, похоже, сама испугалась своей горячности и теперь с некоторым смущением смотрела на профессора, тем не менее, не пытаясь спрятать свои глаза. Гарри почувствовал, что подруга нуждается в поддержке, и, сделав шаг в сторону, сжал ее ладонь в своей руке. Но Кеннеди, похоже, не обиделся на упрек, так как вместо того, чтобы придать себе грозный вид, примиряюще поднял руки.
— Хорошо, хорошо, не хотите признаваться, не надо, — профессор сделал невинное лицо. — Хотя не могу не одобрить выбор мистера Поттера.
Пользуясь тем, что дети, широко раскрыв глаза, замерли на месте, преподаватель повернулся к ним спиной и преспокойно направился в сторону директорского кабинета. Сделав несколько шагов, он обернулся и смерил Гарри и Гермиону насмешливым взглядом.
— Если вы не забыли, нас ждет профессор МакГонагалл, так что поторопитесь, — он на секунду задумался, стоит продолжать или нет, но, видимо, не смог отказать себе в удовольствии. — Пообщаться наедине вы можете и потом, к тому же выбрав более укромное место, чем этот коридор.
* * *
Когда Минерва МакГонагалл только стала директором школы, она полагала, что основными ее проблемами станут совершенствование учебного процесса и подбор персонала. Теперь, когда прошло уже полгода после ее вступления в должность, она поняла, что поначалу плохо представляла себе трудности своей должности. Ибо сейчас перед ней реально встала основная проблема, которая, как оказалось, более чем часто мучает руководителей — проблема принятия решения.
Когда ее старый друг Муди настоятельно порекомендовал ей не блокировать помещение, где находится вход в Тайную Комнату, а лишь установить контроль за ним, Минерва была категорически против такого половинчатого решения. Да, по словам Грозного Глаза, без уничтоженного им артефакта проникнуть к чудовищу Слизерина было невозможно, так что опасности в том, чтобы оставить открытым туалет второго этажа, вроде бы не было. И МакГонагалл прекрасно понимала мотивы опытного аврора, который желал бы иметь в своем распоряжении список лиц, излишне интересующихся историческими открытиями, но было одно «но».
Важнейшее значение для нового директора школы имела безопасность детей, и даже гипотетическая возможность нового открытия Тайной Комнаты заставляла МакГонагалл в первую очередь думать о том, как бы понадежнее замуровать вход в нее. Ловить на живца типов, желающих выпустить на свободу чудовище Слизерина, это, конечно, здорово, но рисковать для этого детьми Минерва не желала.
В итоге Муди все же удалось уговорить ее на время оставить попытки заблокировать подход к Тайной Комнате, но МакГонагалл озаботилась тем, чтобы сигнальные чары, лежащие на туалете Плаксы Миртл, в любой момент времени извещали бы ее о появлении возле секретного прохода любых людей. Несколько раз профессор МакГонагалл уже прерывала свой сон, чтобы узнать, что очередной ученик или преподаватель решился приблизиться к открытию тайны. К ее немалому облегчению, до сих пор все экскурсии в туалет Плаксы Миртл оканчивались ничем, но сегодня наконец ее предусмотрительность была вознаграждена.
Когда Саманта Фокс, бывший директор Хогвартса и декан Хаффлпаффа, сообщила ей, что Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер открыли вход в Тайную Комнату, Минерва готова была тут же броситься на второй этаж, чтобы попытаться взять ситуацию под свой контроль. К ее немалому облегчению, рядом с детьми внезапно объявился профессор Кеннеди, вход был закрыт, и непосредственная угроза появления в школе монстра отошла на задний план. Но если подозревать Поттера можно было лишь в излишнем любопытстве, то вполне мог бы найтись кто-то другой, кто обладал бы теми же способностями, но не имел бы моральных ограничителей, имеющихся у сына Джеймса и Лили.
— Леди и джентльмены, — МакГонагалл уже приняла определенное решение и теперь хотела проверить его правильность, прося совета у бывших директоров школы. — Я планирую сегодня же замуровать помещение, в котором находится вход в Тайную Комнату, используя при этом всю мощь защитных чар Хогвартса. У кого-нибудь из вас есть возражения по этому поводу?
— Мне кажется, что раз уж имеется возможность раз и навсегда покончить с этим монстром, то не стоит ограничиваться блокировкой комнаты, — благородный рыцарь Стоун решительно взмахнул зажатым в руке мечом. — Снести башку этому чудовищу и дело с концом!
— Не вами эта «башка» выращена, не вам ее и сносить, — возмутился Найджелус Блэк. — Великий основатель не зря оставил нам в наследство это животное, так что следует думать не о том, как его уничтожить, а о том, как его использовать.
— Использовать? — несколько голосов слились в один. — Это полный бред.
Найджелус изобразил на своем лице глубокое презрение к жалким перестраховщикам и демонстративно повернулся спиной к остальным директорам. Однако не один только мистер Блэк пожелал сохранить жизнь монстру.
— Минерва, я не понимаю, из-за чего такая паника? — Альбус Дамблдор сверкнул своими знаменитыми очками. — Насколько я знаю, в Англии сейчас живут только два змееуста, Волан-де-Морт и Гарри Поттер. Но один из них сейчас пребывает в виде духа и вряд ли может проникнуть в Хогвартс, а мистера Поттера можно убедить не совершать опрометчивых поступков. Зато наблюдая за входом, вы можете выявить других потенциальных темных магов. И если не вам, то кому-нибудь из будущих директоров эта информация может пригодиться.
— Конечно, Хогвартс уже давно не боевой замок, а обычная школа, и уже несколько веков никто не пытался силой захватить его, — неспешно начал Конрад фон Драхенберг. — Однако никогда нельзя предполагать, что случится в будущем. Так что я за то, чтобы сохранить чудовище, но, конечно, под контролем директора школы.
— А если директором станет очередной Темный Лорд или его ставленник? — директор Диппет явно не разделял оптимизма первого директора школы. — Лучше все же не искушать судьбу и раз и навсегда уничтожить это оружие.
— Если директором Хогвартса станет кто-то, вроде вашего Волан-де-Морта, то будет не важно, окажется в его распоряжении монстр Слизерина или нет, — насмешливо фыркнул сэр Конрад. — А магия вообще потенциально опасна, так что, по-вашему, ее лучше забыть? Впрочем, вы с Дамблдором приложили массу усилий, чтобы волшебники знали как можно меньше.
Помещение заполнилось возмущенными криками бывших директоров, выяснявших, кто из них больше сделал для блага магической Англии, и Минерва поняла, что, несмотря на всю их былую мудрость, бремя принятия решения с нее никто не снимал. Впрочем, аргументы первого директора школы все же произвели на нее определенное впечатление, и она склонялась к тому, чтобы согласиться с его мнением. Но для принятия окончательного решения она решила для начала поговорить с Гарри Поттером. Тем более что профессор Кеннеди с учениками уже стояли перед горгульей, охраняющей вход в ее кабинет.
* * *
Кабинет директора Хогвартса при отсутствии в нем Аластора Муди, по мнению Поттера, был вполне приятным местом. Если в прошлый раз он почти все свое внимание уделял старому аврору, то теперь Гарри сумел внимательно осмотреть помещение. И, как оказалось, сделал это не зря.
«Ага, так и знал! — довольно выкрикнул Гарольд. — Заметил, как притаились портреты? Уверен, все они общаются с директором и дают ему подсказки».
«То есть, у МакГонагалл есть свои наставники, как и у меня? — Гарри представил, что в его голове сидит не один, а несколько умерших волшебников. — Тогда с ней лучше не шутить».
«Ну, до меня-то им далеко, — самонадеянно заявил Гарольд. — Но я бы не советовал тебе слишком расслабляться. Все же опыт — это опыт».
— Профессор Кененди, я благодарю вас за то, что вы столь своевременно проявили похвальную бдительность, — профессор МакГонагалл кивнула преподавателю ЗОТИ. — Хотя признаюсь, ваш энтузиазм меня несколько удивил.
— Я посчитал своей обязанностью уделить некоторое внимание столь интересному феномену, — Кеннеди небрежно встряхнул волосами. — Все же Тайная Комната — это одна из самых древних загадок Хогвартса.
— Безусловно, так! — взгляд профессора МакГонагалл был весьма красноречив и ясно говорил, что лично директор не особенно разделяет восторг своего преподавателя. — И я бы хотела услышать от мистера Поттера, как именно он сумел открыть Тайную Комнату.
Решив, что не стоит разводить секреты на пустом месте, Гарри поведал директору про то, как он догадался, что таинственное чудовище Слизерина говорит на змеином языке, а значит, и само является змеей. Кеннеди и Грейнджер слушали не с меньшим интересом, чем МакГонагалл, про то, как Поттер додумался, что Плакса Миртл может подсказать, где именно находится вход в Тайную Комнату. Гарри было даже несколько неудобно приписывать себе заслуги наставника, но другого выхода он не видел.
— Так вот что ты искал в библиотеке! — воскликнула Гермиона, когда Поттер поведал об исследовании пород змей. Впрочем, мисс Грейнджер тут же вспомнила, где она находится, и, закусив губу, изобразила живейшее сожаление о своей несдержанности.
Наконец Гарри поведал о том, как с помощью Гермионы выяснил то, как можно управлять входом в обиталище чудовища Слизерина. К его немалому удивлению, Гермиона опять засмущалась, услышав о своей прозорливости, и в итоге сделал вывод, что так на мисс Грейнджер влияет директорский статус профессора МакГонагалл. Ведь на профессора Кеннеди она так не реагировала, во всяком случае, когда он молчал.
Отвечая на вопрос МакГонагалл о том, как же Поттер собирался извести василиска, мальчик объяснил идею с петухами и их принудительным криком. Профессор Кеннеди заметил, что его план попахивал откровенной авантюрой, в то же время подумав, что чары, заставляющие кого-то громко кричать, могут быть весьма интересны, хотя и в более мирных целях.
— Гарри, и тебе было бы не страшно идти туда одному? — ужаснулась Гермиона. — Ты ведь всегда мог позвать нас с собой и не рисковать зря.
— Вот взять с собой я не мог никого, — Поттер не стал изображать из себя героя. — Василиск не причинил бы вреда мне, как змееусту, а вот на моих спутников вполне мог бы напасть. Именно поэтому я и не рассказывал вам о своих поисках, чтобы вы не приставали ко мне с идеей идти всем вместе.
Профессор МакГонагалл похвалила Поттера за его догадливость, слегка попеняв на то, что мальчику следовало прийти к ней, а не заниматься самодеятельностью. Закончила она свою речь тем, что сделала заявление о том, что сегодня же вход в туалет Плаксы Миртл будет замурован. Кроме того, директор весьма настойчиво попросила профессора Кеннеди и Гермиону Грейнджер не афишировать информацию о выявленном у Поттера даре. Меньше всего профессору МакГонагалл нужны были слухи о том, что Мальчик-Который-Выжил является наследником Слизерина и новым Темным Лордом, которые были бы неизбежны, узнай общественность о владении им парселтангом.
— Думаю, всем нам уже пора идти на завтрак, — миролюбиво закончила МакГонагалл. — Впрочем, мистер Поттер, вас не затруднит задержаться на минуту? Мне бы хотелось, пользуясь случаем, задать вам пару вопросов о семье Тонксов.
Разумеется, Кеннеди и Грейнджер правильно поняли намек МакГонагалл и поспешили покинуть кабинет директора, оставив Поттера размышлять о том, чем именно заинтересовали директора его новые родственники. Правда, долго гадать ему не пришлось.
— Мистер Поттер, я сожалею, что ввела вас в заблуждение, по поводу причин этого нашего разговора, — МакГонагалл недовольно поджала губы. — Хотя один вопрос о Тонксах я все же задам. Кто-нибудь из них знает о вашем даре?
— Нет, профессор, — Гарри напрягся, поняв, что директор приготовила ему какой-то сюрприз, не обязательно приятный.
— Сообщать им об этом или нет, конечно, ваше дело, — директор на секунду прервалась. — Но если вы им все же расскажете об этом, попросите Тонксов связаться со мной. Я смогу прояснить для них кое-какие нюансы этого дара.
— А для меня вы их не проясните? — Поттер слегка обиделся. — Или же там есть что-то, что мне не стоит знать?
— Как раз об этом я и хотела поговорить, — профессор чуть нахмурилась, давая понять Поттеру, что не стоит ее перебивать. — Но для начала я попрошу вас честно ответить мне, что именно вы хотели сделать с василиском.