– Виталий Волк, – прокричал он.
– Мне плевать на его имя, – пробурчал в ответ сержант и повернулся к японцу. – А тебя как зовут, стрелок?
– Юраба Ринеру, – с достоинством ответил тот, расправив плечи.
Сержант полистал планшет, ещё раз посмотрел на Порше, затем на гордо стоящего Юрабу, и заметил:
– За сегодня это уже второе нападение на тебя. Причём, нападают одни и те же люди. Я правильно понимаю, что его дружков ты уложил десять часов назад?
– Они напали на меня по пути с базы. С такими же винтовками – японец показал на лежащую в пыли двустволку.
– Это не винтовка. Это охотничье ружьё. Кстати, у тебя кровь на голове. В тебя попали?
– Похоже, что да, сэр.
Сержант вышел из машины, и встал возле японца, возвышаясь над ним на полторы головы.
– По всем правилам я должен оказать тебе первую помощь, но делать уже ничего не надо. Дробь чиркнула по коже и кровь давно остановилась. Ничего страшного. Но теперь, если вздумаешь отпустить волосы, у тебя всегда будет готовый пробор.
Он хохотнул, и тяжело забрался обратно на сиденье.
Подошёл водитель, сел на своё место и насмешливо сказал японцу:
– Кстати, если надеешься выгодно продать машину, то зря. Это не Порше. Это его китайская копия – Б35.
Он развернул Хамви обратно.
– Зайди в банк, – прокричал сержант, не вставая с места. – Я выписал тебе за этого недоумка тысячу экю премии.
Водитель нажал на сигнал, в очередной раз распугав птиц, машина взревела двигателем и запылила в сторону ворот.
Новая Земля. Территория Американской Конфедерации. Форт-Джексон. 26 год, 4 месяц, 17 число. 06:15
Я не спеша вёл мопед по затихшему городу и размышлял. Вокруг стояла почти абсолютная тишина. Солнце только-только протягивало лучи над горизонтом, разгоняя предрассветную серость розовыми сполохами. Небо градиентом переходило от абсолютно чёрного цвета в смесь оранжевого, розового и белого.
Городок спал. Похоже, что и сторожевые собаки в этот час легли отдохнуть, потому что за весь путь я не слышал лая даже вдалеке. Несмотря на усталость после бессонной ночи, шёл пешком, ведя мопед за руль, потому что было бы кощунством нарушать мирную, патриархальную тишину грохотом мотора.
Я брёл к гостинице, вспоминая знойные ласки пышнотелой Рут Эндрюс. Судя по всему, случайные связи здесь не приветствовались, и, приди я на час или два раньше, вряд ли меня оставили бы на ночь. Да и тот факт, что под утро, зевая, доктор всё-таки выпроводила меня в гостиницу, тоже говорил о многом.
А для меня это была первая связь за полтора года. Первая женщина после смерти Жанны. До этой ночи я и глядеть боялся в сторону девушек, несмотря на их частое внимание. Всё время казалось, что стоит мне с кем-то связаться, и её постигнет такая же печальная участь.
Ещё полгода назад, в Русской Республике, лаборантка Андрея Александровича, кубинка Эмилия Родригес, несколько раз намекала мне, что ждёт приглашения на ужин, переходящий в завтрак. Но я усердно делал вид, что не замечаю знаков внимания. Тогда казалось, что общение с любой девушкой будет предательством по отношению к погибшей жене.
С этими мыслями я добрался до длинного одноэтажного здания гостиницы, как пошутил Семёнов, сельского типа, нашарил в кармане ключ, и вошёл в тёмный номер.
Сразу же в нос ударил запах свежей крови. Я включил свет, и увидел распластанную на кровати обнажённую девушку. Горло её было перерезано, кровь залила подушку и одеяло. Одежда комом лежала на полу, щёки несчастной были расцарапаны, грудь и шея в синяках. В деревянной стене, проткнув её тонкой длинной шпилькой, торчала лёгкая серебристая туфля.
Дыхание перехватило, я привалился к стенке, пытаясь унять внезапно застучавшее сердце.
Через минуту, немного успокоившись, присел на корточки и обдумал положение.
Проституток в городке не водилось – нравы в Форт-Джексоне достаточно патриархальны. Кому нужна продажная любовь, едет за ней в Нью-Рино, благо всего двести километров. Значит, убитая – добропорядочная девушка.
Вещи! – вспомнил я. Мы с профессором оставили почти всё в эфиролёте, но кое-какие вещи всё-таки перенесли в гостиницу.
Сумка с одеждой стояла в шкафу нетронутая. Я огляделся, и тут же увидел мой складной нож, который использовал чтобы порезать хлеб и так далее. Он лежал на тумбочке разложенный, лезвие было в крови.
Кто-то всерьёз хочет меня подставить, пришёл я к единственно правильному выводу.
В этот момент с улицы послышались торопливые многочисленные шаги и громкие голоса. Я скользнул в транс и послушал окружающее пространство. К гостинице с обеих сторон приближались не меньше двух десятков мужчин. От всех них веяло злобой. Несомненно, у каждого с собой винтовка. И идут они не для того, чтобы пожелать мне доброго утра.
Первая пара уже подбежала к дверям номера. Я выглянул в окно. Среди деревьев мелькали в бледных ранних лучах солнца люди. Я насчитал пятерых. Выпрыгивать с этой стороны было поздно.
Перед дверью топтались уже не меньше десяти человек. По шторам гуляли три световых круга от фонарей.
– Эй, насильник, быстро верни Дженнифер, и тогда мы тебя просто застрелим! – раздалось снаружи.
– Сэр, я могу пальнуть в него через дверь, – кто-то нетерпеливо топал по общей веранде, сжимая винтовку.
– Не смей, Джулс, ты можешь задеть мою девочку.
Я понял, что влип по полной программе.
К окну приближались тени, пока им не было видно, что происходит внутри, но я был уверен, что за фонарём дело не станет.
Оставалось только попытаться спрятаться. Но куда? Лезть под кровать глупо. В малюсеньком совместном санузле не смог бы укрыться и таракан.
Стараясь не поднимать шума, я вскарабкался на шкаф. Как оказалось, вовремя. Сквозь окно по комнате забегал луч фонаря, через секунду раздался изумлённый вздох.
Я вошёл в транс, и постарался максимально слиться со стеной.
Согнул ноги и подтянул их к животу, сложил руки на груди, стараясь, чтобы ни один палец не выходил за пределы шкафа. Затем вошёл в резонанс с вибрациями трёхслойной деревянной стены, гардероба, сделанного из распиленного на тонкие доски ствола неизвестного мне дерева. Прочувствовал их колебания, постарался, чтобы и мои с ними совпали, и начал транслировать эти вибрации во всех доступных диапазонах.
Я даже закрыл глаза, хотя мог ощущать всех на несколько километров вокруг и не используя зрение.
– Мистер Сандерс, мистер Сандерс, – раздался молодой голос. – юноша, почти подросток, оббежал гостиницу кругом с тыла, и теперь приближался ко входу. К нему повернулся полный человек в полосатом пиджаке и широкополой шляпе.
– Что, Сэм, мальчик мой?
– Я её видел, мистер Сандерс.
– Как Дженнифер? С моей девочкой всё в порядке?
Юноша замялся, зачем-то повернулся на одной ноге, сделав полный круг, и, видимо, набравшись смелости, выпалил:
– Он её убил, мистер Сандерс!
На пару секунд воцарилась тишина, затем перед дверью раздался многоголосый дикий рёв.
В дверь заколотили множеством кулаков.
– Ломайте, ломайте! – не своим голосом заверещал мистер Сандерс.
Я, как только мог, вжался в стену, изо всех сил представляя себе, что меня здесь нет.
Раздался звон разбитого стекла, по полу забренчали осколки. По подоконнику нетерпеливо колотили прикладами винтовок.
В дверь монотонно лупили чем-то тяжёлым. Основательные деревянные филёнки честно сопротивлялись ещё с минуту, затем не выдержали натиска. Сама дверь осталась на месте, но средняя её часть разлетелась, в проём высунулась нога в тяжёлом ботинке.
Полминуты поёрзав, мужчина смог освободить конечность, и в дверь застучали снова. На этот раз треснувшее полотно не смогло сдержать атакующих, сломалось пополам, и в дверной проём ввалился толстый мужчина в камуфляже. Он несколько секунд лежал на животе, тяжело отфыркиваясь, а из-за его спины уже лезли остальные.
Окно с грохотом распахнулось, и в него, явно с чьей-то помощью, влетел невысокий худой молодой человек. Он с разгона ударил головой мистера Сандерса в бок, тот непроизвольно отступил назад, отдавив при этом чью-то ногу, и согнулся.
– Ой, – пискнул проскочивший в окно. – Извините, мистер Сандерс.
– Где он!? – Сандерс бешено вертел головой, не обращая ни на что внимания.
Наконец, взгляд его упал на кровать. Он на секунду замер, затем без сил опустился на пол.
– Моя девочка, – бормотал Сандерс в мгновенно наступившей тишине. – Что этот подонок с тобой сотворил?
Он причитал настолько жалобно, что затихли даже те, кто стоял на улице. Что говорить, если и я, не имея к произошедшему ни малейшего отношения, почувствовал стыд.
Постепенно в задних рядах нарастало ворчание. Слышались крики: «Убить подонка!», «Смерть!».
Я настолько упорно старался раствориться в окружающем пространстве, что уже и сам верил, будто меня нет, а мужчины тем временем заглядывали в душ, под кровать, открывали шкаф…
– Сладкая моя! – Сандерс, плача, поднял дочь на руки, и понёс на улицу. Толпа расступалась перед ним.
Оставшиеся в номере перевернули кровать и зачем-то разбили её на части. Кто-нибудь время от времени заглядывал на шкаф, но меня, к счастью, не увидели.
– Сжечь здесь всё! – раздался чей-то взволнованный голос.
Ему повторили двое или трое в толпе, кто-то даже приготовил зажигалки, но тут вмешался хозяин гостиницы.
Это был немолодой жилистый негр, одетый в джинсы и майку без рукавов, и босой. Видимо, приближающаяся толпа выдернула его прямо из постели.
– Джентльмены! – гулким басом закричал он, пытаясь перекрыть шум всё увеличивающейся толпы. – Джентльмены! Я-то здесь причём? Пусть виноват постоялец, но отель-то мой. Не надо лишать меня единственного источника дохода, будьте благоразумны.
Его попытка удалась, зажигалки исчезли, разговоры о поджоге прекратились. Только один краснолицый худой мужчина средних лет ещё минуту покрутил в руках свою «Zippo», явно примеряясь, что бы такое подпалить, но поймав неодобрительные взгляды, суетливо достал из кармана сигару, и закурил.
Ой-й!!! – раздалось невдалеке, и в толпу, раздвигая её плечом, ворвалась средних лет женщина в длинной, до щиколоток юбке, и цветастом платке, наброшенном на плечи.
Её тут же подхватили под локти и попытались мягко выпроводить из комнаты.
– Сэди, иди домой, – слышалось отовсюду.
Но попытки были бесполезны. С утробными криками женщина ворвалась обратно в номер и замерла на пороге. После поисков в комнате царил разгром. На полу валялись куски изломанной кровати, от моей сумки осталась только ручка, остальное, видимо, вынесла толпа. У самого входа кучей было брошено окровавленное бельё.
Сэди со звериным рёвом вскинула руки к небу, два раза вскрикнула, потом глубоко вздохнула, и, глядя прямо на меня, прокричала:
– Чтоб ты горел в аду, убийца! Чтобы твои дети тоже горели в аду!
Меня передёрнуло. Неужели она заметила, подумал я.
К счастью, Сэди подхватила с пола разорванное толпой платье девушки и позволила вывести себя на улицу.
Толпа потихоньку начала рассасываться, и я совсем уже собирался слезать с чудом уцелевшего шкафа, когда снаружи раздался стук и в комнату ввалился молодой человек в клетчатой рубашке, клетчатых брюках и клетчатой кепке. В руках он, тяжело дыша, нёс штатив, и длиннофокусный фотоаппарат.
Хорошее дело, подумал я. Если меня не могут увидеть люди, то фотокамере зрение не обмануть. Он только начнёт наводить её на шкаф, как я окажусь у него на экране.
Я почувствовал приближающуюся панику. Уйти мне было некуда, вокруг номера, наверное, собрался весь город. Что делать, я не знал.
– Флостон! – раздалось снаружи. – Джеймс Флостон!
Репортёр прекратил устанавливать штатив, и выглянул наружу.
– Мистер Флостон, – послышался знакомый бас хозяина гостиницы. – Давайте я приведу номер в порядок, а потом вы его снимете. А то ведь получится отвратительная реклама моему отелю. Не дай бог, какой турист увидит эти снимки, и решит, что у меня всегда так. Или снимите соседний номер. Он точно такой же, богом клянусь.
– Но ведь… – пытался вставить свою реплику в монолог корреспондент.
Но хозяин отеля не замолкал.
В этот момент я обратил внимание, что в номере никого нет. Аккуратно спрыгнул со шкафа, стараясь не наступить на щепки от кровати, перешёл в душ, и, тяжело дыша, сел на унитаз. Что делать дальше, я не имел ни малейшего представления.
Глава 4
Новая Земля. Латинский союз. Горы Сьерра-Гранде. Посёлок Суэрте. 26 год, 4 месяц 16 число. 05:50
Посёлок Суэрте появился на месте лагеря золотоискателей и давно оброс инфраструктурой. Были здесь магазины, в которых можно купить всё, что угодно, от свежего хлеба, до прикроватного столика, автозаправка, куда раз в три месяца приезжал огромный бензовоз, швейное ателье, где не только могли поставить заплату или укоротить брюки, но и шили очень неплохие платья, сверяясь с ежемесячными каталогами от торгового дома Fissa. На единственную площадь Суэрте глядела пыльной витриной парикмахерская, которую почему-то все называли цирюльней. Глава посёлка, хоть и не считался ещё мэром, построил в самом центре большой двухэтажный дом с набатной колокольней, заранее отдав первый этаж под будущую администрацию.
Чуть меньшее здание принадлежало местному «Банко де оро». Он скупал золотой песок и самородки у десятка оставшихся старателей. Эти увлечённые трудяги до сих пор просеивали дно ранее золотоносной речушки Ауриферо, давшей когда-то начало искательскому лагерю. Суэрте был тихий и мирный посёлок, один из таких, в которых не принято запирать двери, и где каждый знал каждого из пары сотен его жителей.
Сейчас же почти всё население Суэрте отошло от золотого промысла, занявшись более насущными делами – разведением горных коз и овец, из шерсти которых выходил отличный трикотаж, сельским хозяйством, или обслуживанием соседей.
В этот ранний час посёлок спал, лишь пастухи, собрав по дворам призывно блеющие стада, не спеша конвоировали своих подопечных на горные пастбища.
Двадцать вооружённых человек неслышно вышли из-за деревьев, разом окружив Суэрте со всех сторон. Осторожно, чтобы не нарушить хрупкую утреннюю тишину, бандиты подошли к крайним домам. Старшие активно махали руками, подавая непонятные другим знаки. Вскрыли первую дверь, и в дом неслышно шмыгнули три тени. Стоящие у дверей замерли. Через минуту тройка вышла наружу.
Если бы кто-либо наблюдал за действиями вооружённой группы, он бы сильно удивился. Потому что вынесли из дома не деньги или ценности. На руках у одного из ворвавшихся, доверчиво положив голову на плечо и причмокивая губами, спала девочка лет пяти-шести. Человек с ребёнком на руках, стараясь не шуметь, отошёл к дороге. Тут же к нему подбежал второй, быстро сделал малышке укол, после чего бандит понёс ребёнка в чащу.
В остальных частях небольшого посёлка происходило то же самое, лишь кое-где время от времени слышались приглушённые хлопки пневматических пистолетов. Это нападавшие стреляли снотворным в немногочисленных проснувшихся родителей. За неполный час слаженная группа вынесла из домов два десятка детей до восьми лет, сделав при этом не больше десяти выстрелов.
Четыре группы сошлись с разных сторон на единственную площадь, перед жилищем главы. Здесь разрозненные отряды объединились. Командир приклеил на дверь центрального здания какую-то бумагу, после чего отряд так же тихо покинул населённый пункт. В самый большой в Суэрте дом бандиты заходить не стали.
Никто из нападавших не видел, как следом за удаляющимся отрядом двинулась незаметная в серой предрассветной мгле тень.
Новая Земля. Латинский союз. Горы Сьерра-Гранде. Научная база. 26 год, 4 месяц 16 число. 11:00