Как выяснилось позже, предчувствия меня обманули. Все оказалось гораздо хуже.
Глава 6
Убийца
Представители моей нынешней, да и предыдущей профессии не имеют пошлой привычки сильно задерживаться на этом свете. Раньше я, правда, исполнял приказы руководства и жил, вернее существовал, на довольно-таки скромное денежное содержание офицера Российских вооруженных сил. Знали бы вы, что нам довелось натворить на планете Земля с моим коллегой и напарником! Только не узнаете, наши скромные дела, уверен, рассекретят очень даже нескоро. Сейчас же я отрабатываю заказы и имею за это неплохую денежку. А роль руководителя при моей скромной персоне исполняет один очень милый человек, который, как я уже говорил, меня и слил.
В официальных документах таких людей называют диспетчерами. Так и хочется представить заполошного растрепанного человечка за пультом, истошно орущего в трубку что-то вроде: «Киллер Пупкин, выйти на огневой рубеж и доложить! Киллеру Хрюпкину – получить со склада взрывчатку и миномет! Находиться в часовой готовности!» На деле все обстоит несколько иначе: мой работодатель (так я его называю) получает заказ и передает его мне вместе с интересующей меня информацией и авансом, а по окончании акции выплачивает мне основную сумму. Не забыв заботливо отслюнявить двадцать процентов себе любимому. Пару раз он предлагал мне помощь в разработке операции, но я каждый раз вежливо ее отклонял, потому что привык делать это самостоятельно.
Всегда понимал, что наше с ним сотрудничество не будет длиться вечно, но того, что все закрутится так стремительно, все равно, признаться, не ожидал. Три недели назад мой работодатель настоял на личной встрече и даже довольно-таки грамотно аргументировал ее необходимость. Мы пересеклись в одном тихом кафе на Варварке, немного пообщались и расстались вполне довольные друг другом. Вот только ушел я с той самой встречи не один, а с «хвостом»: двое ребят старательно довели меня до дома, во дворе я принялся оглядываться, а они поступили в лучших традициях «наружки», то есть не стали наглеть.
Я поступил точно так же, вот только не стал экономить и нанял целую бригаду из числа отставных сотрудников знаменитой комитетской «семерки», те грамотно пропасли клиента до места ночлега и после этого еще целую неделю шлялись за ним как привязанные. Почувствовал ли он наблюдение? Нет конечно, «семерка» в прошлом и не таких ухарей водила, а мастерство, как известно, не пропьешь, сколь ни старайся.
В результате той нашей встречи без галстуков ему стал известен (пусть и не полностью) только адрес специально снятой для этого дела квартиры. Я же узнал много, много больше. Деды из бывшей серьезной службы бывшей крутой конторы постарались на славу и отработали каждую копеечку.
Почему он решил меня именно сдать, а просто не проплатил «десятку», а то и «пятерку» вечнозеленых какому-нибудь отставному биатлонисту? Понятия не имею и даже не хочу об этом задумываться. Просто уверен, что если бы задержание все-таки состоялось, шансов остаться в живых у меня бы не было.
Кто-нибудь из группы захвата или оперов обязательно открыл бы огонь на поражение и вряд ли промахнулся бы. Такие вот дела.
Я достал из кармана трубку, мой дорогой работодатель, или, как сейчас принято говорить, менеджер, проявился после третьего длинного гудка.
– Алло, это вы? – ударил в ухо дробный тенорок.
– А кого вы ожидали услышать? – с искренним удивлением отозвался я. – Монику Левински? Вы вообще собираетесь приезжать на встречу или перенесем ее поближе к Новому году?
– Бога ради, извините, попал в пробку, буду на месте буквально через пять минут.
– Поторопитесь, – ехидно молвил я и отключился.
Помнится, в нашу первую и, как оказалось, последнюю встречу он много говорил о грядущем увеличении объема работ и навязчиво предлагал своих людей в помощь. Я отказался, сообщив, что привык работать исключительно в одиночку, и был, мягко говоря, не совсем правдив. Все свои самые удачные дела во время службы я провернул вместе с напарником, да и сейчас завел себе, пусть и временного, но помощника. Кое для кого это окажется большим сюрпризом.
Я опять взял трубку и набрал номер:
– Где он?
– На даче. Мои действия?
– По основному варианту.
– Понятно.
– Доложишь по исполнении.
– Есть, сэр! – бодро ответил он, и я нажал на красную кнопочку, заканчивая разговор.
Ну, вот и все. Очень скоро я останусь без мудрого руководителя и работодателя, совсем, совсем один. Причем эта потеря меня совершенно не огорчает. Наступает время совершенно другой работы и приятных сюрпризов в графе «сумма прописью».
* * *
– Поторопитесь, – с издевкой сказал собеседник, послышались короткие гудки, разговор закончился.
Сидящий в кресле человек аккуратно положил трубку на журнальный столик, хотя очень хотелось вскочить на ноги, от души выматериться и приложить аппарат о стенку. Делать всего этого он, конечно же, не стал, потому что умел сдерживать идущие от души чувства, чем даже слегка гордился. Настоящий стратег (а он считал себя именно им) должен уметь не только манипулировать людьми, но управлять собой. И то и другое у него получалось очень даже неплохо.
Он появился в Москве в конце прошлого века, придя в столицу буквально из ниоткуда. Быстренько и умело легализовался, зажил под чужим именем и начал заниматься тем, чему его когда-то хорошо выучило государство, то есть думать, анализировать и делать выводы. А через некоторое время открыл собственный, достаточно специфический бизнес, не требующий регистрации в налоговых органах, но тем не менее приносящий очень неплохой доход.
Никакого шикарного офиса в стеклянной башне на какой-нибудь Космодамианской набережной, длинноногих девиц на ресепшен и лощеных менеджеров, а что самое главное – полное отсутствие бизнес-планов и квартальных отчетов. Персонал его «фирмы», мясо, как он его называл, состоял всего из нескольких незнакомых друг с другом хватких парней. А еще на него работали несколько классных специалистов в области ускоренной переправки с этого света на тот, то есть киллеров. Время от времени он проводил плановую ротацию персонала, отправляя отработанный материал в бессрочный отпуск. На пару метров под землю.
Он тихонько вздохнул, поднялся из кресла, запахнул халат и отправился на кухню варить кофе. Пить его он собрался на открытой веранде собственной скромной дачи под Сергиевым Посадом, в невзрачном с виду деревянном двухэтажном домишке посреди леса. Рядом с особняками соседей по дачному поселку он смотрелся нелепо и ни к месту, как бомж на экономическом форуме в Давосе. Как-то один из соседей запросто заглянул к нему и предложил продать участок. По-хорошему. Пообещал даже какие-то, очень небольшие, деньги и настоятельно порекомендовал долго над предложением не раздумывать. Он особо и не раздумывал, только вот покупатель буквально через пару дней помер от естественных для России причин: его расстреляли в упор из двух автоматов. Остальные соседи оказались ребятами толковыми и больше не утомляли хозяина скромной деревяшки нескромными предложениями.
Он водрузил на поднос серебряный, сработанный еще в конце позапрошлого века кофейник, чашку с блюдцем, ложечку и сахарницу. Подумал, достал из шкафа и установил посреди этого великолепия бутылку приличного французского коньяка. Прошел на веранду, поставил поднос на столик и устроился в кресле. Налил кофе, добавил сахара и плеснул в чашку немного коньяка. Сделал первый крохотный глоток и удовлетворенно кивнул головой, постепенно успокаиваясь.
Нет, с этим киллером все получилось как-то неловко. Во-первых, его планировалось использовать еще года полтора как минимум. Специалист он был действительно классный, пожалуй, лучший из всех. Но человек из силовых органов, с кем хозяин дома много лет поддерживал тесные контакты, потребовал сдать именно его. Не «уволить», а именно сдать. Такие наступили времена, доблестная российская полиция, перестав быть милицией, начала вдруг старательно отстирывать собственные мундиры от разного рода поналипшего за годы демократии дерьма. В прессе вдруг замелькал жизнерадостный позитив о некоем РОВД, все сотрудники которого вдруг взяли да и вышли на работу в трезвом виде, да еще и поклялись не напиваться до конца рабочего дня; о доблестном гаишнике, отказавшемся от взятки аж в сто рублей; о героическом патруле…
– Передай хозяину, нам нужен киллер, – властно заявил при встрече высокий чин. Своего собеседника он считал не более чем мелкой шестеркой на побегушках и особо с ним не церемонился. Тот и не пытался протестовать.
– Какой? – робко спросил он.
– Тот, что завалил клиента на Таганке.
– Обязательно он?
– Не обсуждается, – резко ответил чин и повернулся к собеседнику спиной, тем самым давая понять, что беседа окончена.
Поначалу он было подумывал о том, чтобы подставить органам кого-нибудь из молодых, но потом еще раз разложил все по полочкам и решил, что пусть все идет как и должно идти. Тот киллер был уж слишком ловким, такие рано или поздно выходят из-под контроля и начинают работать сами на себя. На чем и горят. А потому, следуя золотому правилу стоматологов, следовало зачистить канал и намертво его запломбировать, чтобы ниточка, если что, не потянулась к тому, кто за нее дергает. А еще он занес кому надо денег и получил твердые гарантии, что душегуб живым не сдастся: снайпер и двое бойцов из группы захвата приняли гонорар и были готовы сразу же открыть огонь на поражение.
Он сделал еще пару глотков, извлек из старинной папиросницы сигаретку и с удовольствием закурил. Сощурился на солнце и улыбнулся: жизнь, что ни говори, продолжается и она по-прежнему прекрасна.
Расположившийся на дереве метрах в семидесяти от участка молодой человек имел несколько другую точку зрения по этому вопросу.
– Есть, сэр, – бодро проговорил он в трубку, закончил разговор и спрятал телефон в правый нагрудный карман.
Извлек из левого кармана патрон, поцеловал удлиненную пулю (подсмотрел это в одном лихом иностранном боевике), зарядил магазин этим самым и еще парочкой других патронов и присоединил к винтовке. Приник к оптическому прицелу.
– Ловись, рыбка, – чуть слышно проговорил он, поймав в перекрестье высокий лоб человека в кресле на веранде. Тот как раз в очередной раз поднес ко рту чашку… – большая и маленькая… – плавно спустил курок.
На этом процесс распивания кофе на свежем воздухе завершился, потому что ароматный напиток пить стало некому и лить некуда: разрывная пуля начисто снесла голову человеку в халате. Пальцы мертвой руки разжались, горячий напиток вылился на колени, но боли он уже не почувствовал.
Молодой человек спустился с дерева, аккуратно прислонил винтовку к стволу, достал из рюкзачка за спиной баллончик и старательно обработал подошвы собственных кроссовок. Бросил его на землю и припустил рысцой в сторону озера. Погода стояла на удивление для поздней осени теплая, а потому стрелок решил провести остаток дня на природе: прогуляться, посидеть в свое удовольствие на солнышке, съесть шашлычок и выпить пивка.
Глава 7
Инструктор по прозвищу мастер
Людям моей биографии не всегда снятся кошмары, порой случаются картинки поприятнее: утро, залитая солнцем опушка какого-то явно нездешнего леса, ярко-зеленая мясистая листва на деревьях, напоминающий спираль Бруно кустарник, высокая влажная трава. Я выползаю из-за кустов, освобождаю штанину защитного цвета портков от вцепившихся в них колючек. Из-за вылезших на поверхность корней не по-здешнему громадного дерева появляется еще один человек. Он тоже одет в камуфляж, улыбающаяся физиономия, как у меня, раскрашена черно-зелеными полосами. В руках старенький немецкий пулемет «MG 34».
– Проблемы? – спрашивает он.
– Никаких, – бодро отвечаю я и тоже начинаю улыбаться. – А как у вас?
– Аналогично, коллега.
Это мой тезка, напарник или, как мы величаем друг друга, коллега. Насмотрелись, понимаете, мультиков, вот и прилипло. Нас потом иначе и не называли. Только что мы оторвались от погони, точнее, просто перебили ее. Те, кто выслал за нами всего-навсего пару джипов с пулеметами на крышах, совершенно не представляли, с кем имеют дело.
Нам еще предстоит пройти не меньше сотни километров по здешним красотам, но это не пугает. Мы молоды, здоровы как черти, прекрасно подготовлены и, что самое главное, мы вдвоем, а значит, победа обязательно будет за нами. Все это действительно когда-то происходило.
Я проснулся в прекрасном настроении, с улыбкой от уха до уха и с песнями начал новый день. Обожаю этот сон, вот только в последнее время он что-то не приносит мне удачи. В ночь перед тем, как вертолет, в котором я находился, попытался нарушить закон всемирного тяготения и не смог, мне тоже виделся тот самый лес и мы двое в нем.
Я выехал из двора, удачно разминулся с несущимся на всех парах «джихад-такси», пропустил пассажирский автобус и чинно вырулил на Ленинградку. Так и ехал, медленно и печально, не обращая ровно никакого внимания на сигналы разных торопыг. Не знаю, как кто, а я с годами не только набрался разумной трусости, но и научился прислушиваться к знакам, которые подает судьба. Именно поэтому я решил отменить все запланированные на сегодня спарринги. Устрою-ка я своим бандерлогам коротенькую, минут на сорок, лекцию о методах выживания, а потом поведаю об оказании первой помощи при ранениях. Что-нибудь из того, чего никогда не расскажут врачи.
За Белорусским вокзалом я притормозил и остановился, прижавшись к обочине: сидевший на скамеечке дедок бодренько вскочил на ноги и сделал знак свернутой в трубочку газетой, как гаишник – волшебной палочкой с поперечными полосками. Тяжко вздохнул, старость надо уважать. Старикан бодро заскочил в машину и, по-хозяйски расположившись на переднем сиденье, принялся деловито пристегиваться.
– Вам куда? – спросил я.
– Туда же, – ответил он и скомандовал: – Поехали уже.
– Как скажете, – снова вздохнул я и тронулся.
Искоса глянул на попутчика и хмыкнул: конспирация, конспирация и еще раз, батенька, конспирация. Фланелевая рубашка в клеточку с галстуком-самовязом, потертый клифт и старенькие, но тщательно проглаженные портки, фетровая в стиле «привет из шестидесятых» шляпа с узкими полями, орденская колодка, состоящая целиком и полностью из юбилейных наград, на левой стороне пиджака. Иннокентий Семенович, мой горячо любимый куратор, единственный и в своем роде неповторимый, прошу любить и всячески жаловать. Так сложилось, ко всем отставникам моей бывшей службы в обязательном порядке прикрепляется такой вот персональный ангел-хранитель. Как посмотришь на это чудо природы, сразу же становится ясно, что моя персональная ценность в глазах руководства бывшей родной конторы исчисляется исключительно в копейках.
– Хорошая машина. – Он щелкнул пальцем по торпеде. – Не разорился?
– Дотла, – сознался я. – Приходится в свободное от работы время грабить прохожих, – и зверски оскалился.
Полтора года назад тот же Котов замолвил кому надо словечко и меня приняли инструктором в службу безопасности концерна «Русская сталь», с тех пор особо не бедствую, по крайней мере, кредит за джип «Ленд Крузер» две тысячи шестого года разлива выплачиваю исправно.
– Ну-ну, – отозвался он.
Дальше ехали молча, размышляя каждый о своем.
До колик в подмышках обожаю плановые встречи с куратором. Очень скоро мы остановимся, и он, перелистывая в голове страницы инструкции, минут пять побухтит о погоде, потом поинтересуется моим здоровьем. Обязательно спросит, как поживают детки и супруга, я в сто двадцать пятый раз отвечу, что наследников нам с женой не дал бог, а сама она поживает просто прекрасно и замечательно чувствует себя с новым супругом. Регулярно, не реже раза в полгода, звонит мне из заштатного городишки Бостон, штат Массачусетс, и с искренней радостью рассказывает, как ей здорово там без меня. Потом предупредит о вреде случайных связей и необходимости строго соблюдать правила конспирации. Обязательно поинтересуется насчет просьб и пожеланий. Единственная просьба к родной конторе, она же и пожелание, у меня, конечно же, есть: никогда больше с ним не встречаться, но я об этом не скажу, а просто от всей души поблагодарю в его лице руководство за ласку и заботу. После этого он, наконец, оставит меня в покое, вылезет из тачки и направится на метро домой, расписывать в цветах и красках отчет о проведении плановой встречи и моем поведении в ходе ее. На сей раз все пошло совсем не так.