Лет вытащил спейс и поднеся его к лучу света, принялся рассматривать – никаких внешних признаков повреждения не наблюдалось.
Дёрнув плечами, он вновь повернулся к чёрному нечто и уже смело сунул в неё спейс, вместе со сканером связи в нечто оказались и его пальцы. Увидев произошедшее, Лет резко вздохнул и замер с открытым ртом. Ничего не происходило. Наконец, выйдя из оцепенения, он отдёрнул руку и сунув спейс в карман, поднёс руку к глазам и покрутил её, рассматривая – никаких изъянов не было.
Состроив гримасу, он опустил руку и вновь вызвал свое поле, но тут же убрал его.
А стоит ли? Поле не рука. Всплыла у него тревожная мысль. Руку могут и другую прилепить, а мозг ещё не научились. Нет, уж лучше рука. Его губы вытянулись в лёгкой усмешке.
Глубоко вздохнув и шумно выдохнув, он расправил руку и осторожно сунул ладонь в чёрное препятствие – совершенно ничего не произошло, не было и никакого ощущения, будто и не было ничего перед ним, лишь воздух, только чёрного цвета.
Лет вытащил ладонь и осмотрел её – она была без изъянов. Тогда он уже смело сунул её в непонятную субстанцию и пошевелил ею – и опять ничего не произошло, как ничего он и не чувствовал, будто перед ним был, действительно, чёрный воздух. Тогда он вытянул руку и она исчезла по локоть и вновь никаких эксцессов. Постояв мгновение, он решительно шагнул вперёд и остолбенел – перед ним расстилалась широкое плато с каким-то круглым строением на его краю.
Если прошёл я, то, возможно пройдёт и левет. Всплыла у него мысль, через некоторое время созерцания, открывшейся перед ним панорамы.
Лет повернулся и уткнулся в светло-коричневую, каменную стену, определённо вырубленную в скале.
Гримаса удивления тут же исказила красивое лицо Лета. Он вытянул руку и осторожно коснулся стены пальцами – это, действительно, была стена. Она была тверда и прохладна. Лет с силой нажал на неё, надеясь, что приложив большее усилие, он сможет открыть впустившую его сюда дверь, но его усилие не возымело успеха, перед ним была настоящая каменная стена.
Развернувшись, он пошёл вдоль стены, при каждом шаге тыча в неё рукой…
Пришла усталость. Лет уже еле передвигал ноги. Повернувшись к стене спиной, он хотел сесть на плато и опершись на стену, отдохнуть, но, вдруг, увидел, что стоит напротив круглого строения, в стене которого отчётливо выделялся дверной проём. Оттолкнувшись от каменной стены, Лет, нетвёрдой походкой, направился к строению.
Подойдя к проёму, он заглянул внутрь строения. Внутри оно казалось гораздо больше, чем казалось снаружи. Перед ним был большой круглый зал, с небольшим круглым блестящим возвышением посреди, влево и вправо от проёма вверх шли ступеньки, теряющиеся в двух проёмах потолка, видимо там был ещё один уровень. Удивление вызывали ступеньки – они были столь узки, что по ним, навряд ли мог идти обычный человек, если только плотно прижавшись к стене спиной. Хотя Лету было и любопытно, что находится вверху строения, но балансировать на ступеньках сил у него уже не было и потому, войдя внутрь строения, он направился к возвышению.
Несомненно, возвышение было сооружено из камня. Оно было порядка трёх метров в диаметре и около полуметра высотой. Для чего оно было предназначено было непонятно, но создавалось впечатление, что им регулярно пользовались, так как на нём не было видно ни единой пылинки. Для уверенности, Лет провёл по возвышению рукой, пыли, действительно, не было.
Лет уже мало что понимал. Усталость была такой, что он чувствовал, что если он немедленно не примет какое-то другое положение, кроме вертикального, то окажется на полу, помимо своей воли.
Он сел на возвышение. Ничего не произошло. Тогда он повернулся, стал на колени, дополз до середины возвышения, лёг, вытянулся и положил голову на руки. Его веки сомкнулись.
5
Лет парил.
Это был полёт не в летательном аппарате. Это летело не его тело в каком-то воздушном потоке. Это летел его разум, покинувший своё тело.
Под ним расстилались бесконечное ледяное поле и его разум мчался над этим бесконечным безмолвием, впитывая в себя какую-то непонятную энергию, исходящую из ледяного поля. Никого холода он не испытывал, будто под ним была и не ледяная пустыня, а какое-то энергетическое поле, напитывающее собой его разум, который, непонятным образом становился всё мощнее и мощнее.
Вдруг, разум Лета насторожился. Ему показалось, что это ледяное безмолвие он уже встречал.
Где? Выстроилась ассоциация его разума.
Именно выстроилась. Но это было не то построение, имеющее под собой химическую основу, когда атомы сливаются в молекулы, которые, затем, выстраиваются в цепочки, образующие мысль, а будто в ряд выстроились кванты энергии, образовав энергетическую цепочку, подвластную не законам молекулярной химии, а законам квантовой физики.
Информационное поле. Выстроилась следующая ассоциация разума Лета. Вот, значит, он, какой, чистый разум.
По его разуму прошла непонятная волна, видимо означающая чувство восхищения, так как именно это чувство он и хотел проявить.
И всё же, где я встречал подобную ледяную пустыню? Выстроил Лет прежнюю ассоциацию в своём информационном поле. Стоп, стоп! По его разуму прошла волна возбуждения. Кольцевые горы Гитты. Это же ничто иное, как внутренний замёрзший океан.
В тот же миг, будто его догадка послужила сигналом к смене декораций, он оказался на большом каменном плато, перед стоящими перед ним мужчиной и женщиной, одетыми в светло-серые костюмы, спортивного образца, с какими-то непонятными золотистыми завитушками на левой стороне груди. Они были достаточно стройны, высоки, светловолосы и светлокожи, даже бледны, но черты их лиц были нечётки, хотя они стояли в каких-то четырёх-пяти шагах от Лета, имели обычные руки и ноги, обутые в серую высокую обувь. Определённо у них были глаза, тёмного цвета, нос и отчётливо выделяющиеся на их бледных лицах, яркие губы.
– Ты очень любопытен. – Прозвучали в голове Лета слова, хотя, насколько он мог видеть губы ни мужчины ни женщины даже не шевельнулись.
Видимо, сон. Тут же всплыла у Лета грустная мысль.
– Ты нарушил наш барьер. Мы обязаны позаботиться о своей безопасности. – Прозвучала в голове Лета следующая фраза, вызвав у него чувство тревоги.
Видимо, не сон. Всплыла у Лета ещё одна грустная мысль. Это уже прямая угроза моей жизни.
– Кто вы? – Произнёс он, первое, что смог осознать.
– Эллы. – Пришёл односложный ответ.
– Эллы? – Лет вскинул брови. – Странное слово.
– Не более странное, чем толлоны и гитты.
– Вы знаете нас?
– Это не сложно.
– Я ещё раз убеждаюсь, что у вас принято бесцеремонно вторгаться в чужие информационные поля? – Заговорил Лет резким, полным возмущения, голосом. – Кто бы вы не были, но это в высшей степени безнравственно и недостойно высокоразвитой цивилизации.
– Ты пытаешься убедить нас, что мы уже встречались?
– Около тридцати дней назад. Около астероидного кольца.
– Это невозможно.
– Вы хотите меня убедить, что то был сон, а сейчас явь.
– Возможно.
Лет вдруг почувствовал лёгкое покалывание в голове. Он тут же попытался вызвать своё поле, но покалывание тут же исчезло.
– Вы бестактны. – Лет тряхнул головой, будто пытаясь вытрясти из головы непрошенные иглы.
– Эллоты. – Услышал он вместо ответа на свой вопрос.
– Они себя так и назвали. Вы и они одна цивилизация?
– Они не цивилизация.
– Кто же, тогда?
– Не имеет значения. Их нет.
– Как нет? – Лет повысил голос. – Но они уничтожают нас.
– Не контактируйте с ними.
– Они нас не спрашивают. Наши пространственные сканеры не видят их.
– Мы научим тебя, чувствовать их приближение.
– Меня! А остальных? – Возмутился Лет.
– Если гитты являются носителями психотронного поля – они будут чувствовать их приближение.
– Гитты не являются носителями психотронного поля.
Наступила длительная пауза.
– Кто вы? Что делаете на Фабре? Вам тоже нужен криил? – Нарушил молчание Лет.
– Мы исследователи. Изучаем Вселенные. Криил нас не интересует.
– Вселенные? Их много? Где они? Как вы перемещаетесь по ним? Какая энергия движет вашими кораблями? – Чувство тревоги у Лета сменилось чувством любопытства.
– Энергия нашего мира, которая питает конвертор преобразователя мерности пространства.
– Мерности пространства? Вы в состоянии управлять измерениями?
– Мерностью невозможно управлять. Можно лишь использовать её для перемещений между пространств.
– Мгновенные переходы! – В голосе Лета послышалось восхищение. – Нуль транспортировки!
– Мгновенного ничего нет. Это вымыслы математиков и бредни фантазёров.
– Каким же образом, тогда, конвертируется измерение и сколько измерений вы используете для своих переходов?
– Семь измерений.
– Почему семь, а не другое количество? Ведь четырё ближе к трём, чем семь?
– Существуют рациональные многомерные пространства, где междумерные формулы конвертации проще, сходимость искривлений оптимальнее, они никогда не пересекаются и потому нет угрозы зон непредсказуемых выходов, да и самых кривых больше, а значит и выбор пути оптимальнее, ближе границы переходов, а значит меньше требуется энергии для их преодоления. Трёхмерное пространство; семимерное; пятнадцатимерное… Ряд оптимальных пространств бесконечен, но ещё в большей степени растёт и их сложность. Ваше трёхмерное пространство, хорошо конвертируется в семимерное, с минимумом энергетических затрат.
– Вы хотите сказать, что живёте в семимерном мире? Это же не возможно.
– Ты знаешь предел возможного?
– Есть же какой-то рационализм?
– Он, лишь, от недостатка знаний.
– Мы можем увидеть ваш мир?
– Ты его видишь.
– Хм-м! – Губы Лета вытянулись в усмешке. – Я уже ничего не понимаю. – Он покрутил головой. – Вы семимерныные, сейчас, передо мной? Так можно понять?
– Если ты в состоянии это понять.
– Вот почему вы утверждаете, что эллотов нет. Они всего лишь отображение мира семи измерений в нашей реальности трёхмерного мира. Хм-м! – Лет покрутил головой. – Если я не ошибаюсь: в теории многомерности говорится, что при переходе из более мерного пространства в менее мерное объект может появиться из ничего, исчезнуть в никуда, может изменять свои размеры, массу, цвет и прочее. Ну и ну! А хотя бы заглянуть в мир семи измерений можно?
– Тебе – да, другим – нет. Они мгновенно умрут.
– Я не такой, как все? Из-за своего поля?
– Не только.
– А что я увижу, оказавшись в вашем мире?
– Ничего.
– Темноту?
– Скорее, наоборот.
– Белое простр… – Лет состроил гримасу. – Вот почему коридоры дредноута были такими светлыми. Ну и ну! Энергию для своих транспортировок в трёхмерном мире вы тоже получаете из красного песка? – Поинтересовался он.
– Нет.
– Ваш энергетический минерал эффективнее ратана? Ратан способен конвертировать измерения?
– Возможно.
– Не слишком-то вы разговорчивы. А время, тоже конвертируемая величина в других измерениях? И какое это измерение в семимерном мире: седьмое или восьмое?
– Время не зависит от измерений. Оно не зависит ни от кого и ни от чего. Это, однонаправленный, строго линейный вектор вне пространств и измерений.
– Но многие теории указывают на его нелинейность и даже, отрицательную направленность, что приводит к замкнутости кривой времени.
– Это выдумки создателей этих теорий. Время неуправляемо никем, кроме самого себя.
– В реальном мире – да, но в микромире или мегамире – это величина нелинейная. Это уже доказано. Однозначно.
– Вы заблуждаетесь.
– Не слишком убедительно. Я непременно проконсультируюсь у математиков. Как можно получить вашу энергию? Из чего?
– Ваши технологии ещё не готовы к этому шагу.
– Мы можем поторопиться.
– Это не поможет.
– Что поможет?
Наступило длительное молчание. Не выдержав неопределённости, Лет вновь заговорил первым.
– В таком случае, зачем вы держите меня у себя? Отправьте на мой корабль? Уверен, для вас это не проблема.
– Мы хотим помочь тебе обрести себя.
– Превратить меня во что-то ненормальное, набор элементарных частиц, математических формул? Но я хочу быть тем, кто я есть.
– Ты несовершенен, но можешь им стать.
– Что я должен сделать, чтобы стать совершенным?
– Нужен другой носитель.
– Носитель? Левет, что ли?
– Другое тело для твоего разума.
– Другое тело? – Лет громко хмыкнул. – И на кого я буду похож? На вас? Меня моё тело, вполне, устраивает. – Он дёрнул плечами.
– Ты будешь похож сам на себя.
– Что тогда изменится.
– Твой носитель. Он будет другой.
– Мой двойник? Клон?
– Твоя точная копия.
– Клон?
– Клон и копия разные понятия.
– Зачем тогда, мне, другой носитель? – Лет громко хмыкнул. – И этот хорош.
– Он несовершенен.
– В чём будет совершенство нового носителя?
– В его функциональности.
– Я могу видеть сквозь стены или прошибать их лбом?
– Это ты и сейчас можешь.
– Наш диалог превратился в бессмысленный набор слов. Даже не представляю, нужна ли мне подобная трансформация моего тела?
– Твой разум сможет покидать свой новый носитель и перемещаться в пространстве на сколь угодно большие расстояния; твой носитель будет ждать свой разум, сколь угодно долго.
– А вода, еда? Кто должен питать мой носитель, пока я буду мотаться по пространству?
– Ни твоему разуму, ни твоему носителю, ни вода, ни еда в привычном понятии, будут не нужны. Вас будет питать энергия пространства.
– Вообще, ни есть, ни пить не потребуется?
– В каком-то смысле, да. Хотя, по желанию, ты можешь и продолжать химический путь получения энергии, путём переработки биологического материала.
– Вас невозможно понять. Одни загадки. А детей я могу иметь в своём новом носителе?
– По желанию.
– Я желаю, чтобы у меня, как у всякого нормального человека, были дети.
– Это зависит, лишь, от тебя.
– Хаара! Как долго будет изготовляться новый носитель? И могу я вернуться, если он мне не понравится, в старый?
– Немедленно. Вернуться – нет.
– Что будет, если я откажусь?
– Ты умрёшь.
– Хаара! Ну и ну! – Лет надрывно, рассмеялся. – Зачем тогда вся эта канитель?
– Твой выбор должен быть осознанным.
– Выбор между жизнью и смертью. Неплохое предложение. – Лет покрутил головой. – Я выбираю жизнь, конечно. Моих слов достаточно, или нужно какое-то письменное подтверждение?
– Достаточно.
– Зачем вам это нужно? При вашем могуществе?
– Мы хотим понять разум твоей Вселенной.
– Но я не весь разум моей Вселенной. Всего лишь его песчинка.
– Но одна из самых блестящих.
– Чушь, какая-то.
Разум Лета вновь почувствовал, что он находится, будто вне своего тела, но с той лишь разницей, что теперь под ним была не ледяная пустыня, а песчаная. Энергия была всюду, его разум насыщался ею, подобно губке, впитывающей воду…
***
Лет лежал на чём-то мягком и нестабильном. Было очень жарко. Он это отчётливо чувствовал, так как его тело будто жгли пламенем. Он попытался открыть глаза – это не удалось, веки были будто склеены. Тогда он попытался пошевелиться, чтобы отстраниться от пламени, но его тело не шевельнулось, будто было намертво приклеено к этой нестабильной поверхности.
Вдруг, он почувствовал, как какая-то прохлада опустилась на него и пламя пошло на убыль. Вскоре донеслись, определённо, человеческие голоса и как будто знакомые и понятные, тело Лета затряслось, а вместе с ним затрясся и его мозг. Он хотел потребовать, чтобы трясли не так сильно, но его губы даже не шевельнулись, будто были склеены. Его тело подлетело вверх, а мозг будто остался на месте и он провалился в темноту…