Свон нетерпеливо ждала, пока Генри, которого Реджина отправила мыть руки, вернётся и сядет за стол, и едва мальчишка отодвинул свой стул, Эмма отхватила изрядный кусок лазаньи и отправила в рот, напрочь проигнорировав салат. Впиваясь в кусок зубами, она ожидала ощутить знакомый фейерверк вкуса; мясо, с яркими нотами красного перца, в сочетании с вкуснейшим домашним томатным соусом….
И ничего не почувствовала.
Резко сглотнув, Эмма наколола на вилку следующий кусок, и сосредоточенно нахмурившись, медленно прожевала. Безвкусная масса отправилась вниз по пищеводу. Она прочистила горло:
- Передай, пожалуйста, соль.
Реджина и Генри, о чем-то оживленно болтавшие, одновременно замолчали, окинув блондинку совершенно одинаковыми скептическими взглядами:
- Зачем, дорогая?
Эмма на секунду опустила взгляд, но быстро подняла голову:
- Ну, я люблю солёное.
Генри неверяще смотрел на неё, Реджина испытывающим взглядом впилась в лицо девушки. Эмма опустила голову, не в силах выдержать этот взгляд.
Брюнетка нехотя протянула ей солонку и не отрываясь смотрела, как Эмма щедро досаливает свой ужин. Слишком щедро. Даже для человека, любящего солёное. Эмма снова откусила кусок лазаньи и Реджина внезапно осознала, что девушка не постанывает от удовольствия, как это обычно бывало всякий раз, когда Реджина готовила своё фирменное блюдо. Вместо восторга, на лице Эммы отражалась сосредоточенная озадаченность, усилившаяся, поле того, как Эмма откусила от чесночного хлебца и медленно прожевала. Весь её вид выражал сильнейшую подавленность.
Отхлебнув вина из бокала, Эмма медленно перекатывала глоток во рту. Реджина отложила нож и вилку:
- Эмма, помоги мне на кухне, пожалуйста?
Посмотрев на сына так, что тот понял, что ему нужно остаться за столом, Реджина не спеша прошла на кухню. Эмма нагнала её через полминуты.
Свон знала, что не сделала ничего плохого, но чувствовала себя виноватой, в груди узлом переплелись болезненное чувство потери и жгучий стыд. Прикрывая дверь, она мысленно готовилась оправдываться, даже не зная в чем.
- Закрой глаза, – голос Реджины прервал её раздумья.
- Что? – опешила блондинка, глядя как Реджина нарезает апельсин на четвертинки.
- Закрой глаза, – повторила Реджина, повернувшись к ней.
Вздохнув, Эмма повиновалась.
- Кусай, – Эмма почувствовала как четвертинка фрукта коснулась губ. Она укусила, надеясь ощутить насыщенный кисло-сладкий вкус апельсина. Сок брызнул на язык, безвкусный, как вода.
- Что это? – голос Реджины звенел тревогой.
- Апельсин, – легко откликнулась Эмма. – Сладкий и сочный.
В кухне повисло молчание
- Реджина? – Эмма приоткрыла один глаз. Миллс пристально и испуганно смотрела на неё, держа в руках четвертинку лимона, со следами зубов в мякоти. Апельсин лежал на стойке, нетронутый.
- Я –
- Давно?
Эмма запустила пальцы в волосы, и пристыжено опустила голову, избегая смотреть Реджине в глаза:
- Пару дней назад вкус начал выцветать, – она неопределённо дернула плечом.
- Почему ты мне не сказала?! – рявкнула Реджина, сердито бросая лимон на стойку. – Ты обещала мне сказать, если что-то изменится!
Эмма шагнула к ней, положив ладони брюнетке на плечи, в попытке успокоить её:
- Я думала, что не о чем беспокоиться.
- Эмма, ты не чувствуешь вкусов. Ты откусила лимон и даже не поморщилась! И это ты, которая обычно на стакан лимонада сыплет полстакана сахара! Чего ещё ты мне не говоришь?
Эмма виновато посмотрела на Реджину, ловя её взгляд. Эмма чувствовала себя виноватой, и ей было стыдно признавать вину. Опустив голову, она чуть слышно пробормотала:
- Мне иногда трудно дышать.
Реджина приподняла подбородок Эммы, заставляя ту посмотреть на себя. Эмма тихо договорила:
- Я же обещала тебе, что буду в порядке, я не хочу, чтоб ты грустила только потому, что у меня небольшой кашель.
- А если это не кашель, Эмма? – сердито выдохнула брюнетка. – Если это… – она резко замолчала, будто поперхнувшись словами, просто не в силах озвучить то роковое, что тенью нависло над Эммой. Над ними.
- Нет, – Эмма притянула любимую к себе, увидев слёзы в карих глазах. – Нет, – повторила она. – Мы сходим завтра к доктору Вейлу и он, наверное, скажет, что у меня какая-нибудь инфекция, где-нибудь в пазухе, или что-то вроде того.
Реджина молча кивнула, уткнувшись ей в шею. Эмма крепко обнимала её, тихонько перебирая тёмные шелковистые пряди, чувствуя, как Реджина крепко прижимается к ней. Так что они, кажется, стали единым целым.
- Я обещаю, – прошептала Эмма, стараясь накреко запомнить, каково это, обнимать Реджину и чувствовать её тело, чувствовать, как Реджина прижимается к ней, чуть царапая ногтями спину.
Чтобы она не говорила женщине, которую любит, слова Вейла впервые за месяц всплыли в памяти и сейчас настойчиво звучали в голове.
Эмма наградила лежащий на стойке лимон, таким яростным взглядом, словно он один был повинен во всех её бедах.
========== Обоняние ==========
Эмма сидела на кушетке, Реджина стояла рядом с ней, скрестив руки и смотрела на Вейла, который показывал на результаты последнего МРТ, сделанного Эммой:
- Болезнь прогрессирует, – мрачно констатировал врач, указывая на тёмное пятно на снимке. Этот участок мозга почти перестал функционировать.
- Откуда вы знаете? – скептически поморщилась Эмма.
Вместо ответа, Вейл подошел к шкафу и, достав медицинскую энциклопедию, раскрыл страницу с проекцией тела на сенсорную область коры головного мозга. Он указал на участок, связанный со вкусовыми рецепторами:
- Эта область потемнела.
- С чего вы взяли, что болезнь носит магический характер? – уточнила Реджина.
- Я не вижу других причин.
- Причины могут быть, какие угодно! – сердито перебила Эмма.
- Эмма… – начал Вейл. Ни Эмма, ни Реджина ни разу не слышали в голосе мужчины такой мягкости.
- Нет! – соскользнув с кушетки, блондинка быстро надела куртку. – Люди теряют способность чувствовать вкусы, Вейл. Такое случается. И если вы утверждайте, что в этом виновата магия, даже не пытаясь рассмотреть другие причины, значит, вы – хреновый врач!
Свон ураганом вылетела из кабинета, резко распахнув дверь. Реджина проводила её взглядом, искоса поглядывая на Вейла, неловко переминавшегося с ноги на ногу:
- Сколько у неё времени? – тихо спросила Реджина, не глядя Вейлу в глаза.
- Дело не только в том, что у неё отключаются чувства, Реджина. У неё начались проблемы с дыханием, так?
Брюнетка кивнула.
- Когда мозг отключится –
Реджина закрыла глаза и, сжав зубы, вежливо кивнула:
- Я понимаю, доктор.
- Реджина, – Вейл придержал её за руку, в попытке успокоить, – может быть, вам стоит подумать о госпитализации, когда болезнь продолжит прогрессировать.
Женщина молча обожгла его злым взглядом и вырвав руку, вышла из кабинета.
***
Эмма сидела в жуке, поджидая её, но вместо того чтоб сесть в машину, Реджина подошла к водительской двери и открыла её:
- Я поведу.
- Ага, конечно, ты будешь вести мой жук, – насмешливо фыркнула Эмма, собираясь закрыть дверь, но Реджина не позволила. Она протянула девушке руку, чтоб помочь выбраться из машины.
- Реджина, то что я не чувствую вкусов, не значит, что я не могу вести машину, – сердито проворчала Свон.
- Эмма… - услышав в голосе Реджины мольбу, Эмма вздохнула, и вышла из машины. Брюнетка благодарно сжала её ладонь.
Путь домой прошел в напряженном молчании, Эмма не отрываясь смотрела в окно, едва не скрепя зубами от раздражения, когда Реджина, вцепившаяся в руль, игнорировала обратную вспышку, характерную для жука.
- Эй, все не так плохо, – Эмма наконец нарушила повисшую в салоне тишину. – Я же результат Истинной любви, что может пересилить мою магию?
Реджина крепче сжала руль.
- Реджина, – блондинка, наконец, повернулась к ней, – мы справимся с этим.
- Как? – Миллс посмотрела на неё, и во взгляде полыхал гнев.
- Об этом я еще не думала, – смущенно призналась Эмма.
Припарковавшись, Реджина торопливо вышла, и обошла машину, чтоб помочь Эмме:
- Я могу ходить! – фраза вышла куда более резкой, чем Эмме хотелось.
Реджина выпустила её руку и поджав губы развернулась, быстро направившись к особняку:
- Реджина… – окликнула Эмма, но замолчала, когда брюнетка метнулась обратно к ней:
- Ты думаешь это всё шутка, да?! – выплюнула она. – Думаешь, что если ты притворишься, что проблемы нет, она исчезнет?!
Эмма, опешив, слушала, как Реджина кричит:
- Ты больна, Эмма! Смертельно больна! – из глаз Реджины потекли слёзы. – И я не собираюсь просто притворяться, что ничего не происходит, только потому, что ты слишком напугана, чтоб это признать! Не тебе одной страшно!
- Эй, – Эмма шагнула к Реджине, заключая ту в крепкое объятие. Миллс попыталась отстраниться, но через секунду уступив тёплому кольцу рук, крепче прижалась к Эмме.
Блондинка уткнулась лицом Реджине в макушку, крепко обнимая её одной рукой, пальцами другой, путаясь в темных прядях. Зажмурилась, чувствуя как холодный страх, впервые за всё это время, сковывает нутро. Глубоко вдохнула, раз, потом другой. Запахи лаванды и ванили наполнили ноздри, парфюм Реджины одурманивал её. На одну страшную секунду, подумалось, что скоро она не сможет вдохнуть запах Реджины. Эмма отмела эту мысль, она не позволит этому случиться.
Отстранившись, она подушечками пальцев, осторожно стёрла, блестевшие на щеках Реджины слёзы:
- Реджина, мы найдём выход.
- Эмма –
Свон настойчиво посмотрела в тёмные глаза:
- Реджина, я не говорю, что проблемы нет. Но я не сдамся без боя.
***
Эмма с тоской смотрела, как Прекрасный поглощает бургер, после очередного укуса, по пальцам Дэвида потёк соус. Опустив глаза, девушка посмотрела на стоящую перед ней, тарелку с жаренным сыром, думая о том, как ей было бы вкусно, если бы она не утратила способность ощущать вкус пищи. Без всякой радости Эмма откусила кусок. Всё равно, что картон жевать.
Осознав, что её вкусовые рецепторы отказались работать, Эмма потеряла аппетит, но Реджина заставляла свою девушку есть, даже когда та твердила, что не голодна. Реджина урезонивала её, говоря, что Эмме нужны калории и, судя по своей постоянной усталости, Эмма убеждалась, что Реджина права.
Снежка о чем-то оживлённо говорила с Голубой феей, и обе женщины то и дело искоса поглядывали на Спасителя. Эмма с Реджиной пробовали использовать Поцелуй истиной любви, но Эмма ведь не находится под действием проклятия. Может глупо было надеяться, что поцелуй подействует, но они надеялись, надеялись, что магия их любви окажется сильней недуга Эммы поэтому, когда попытка не удалась, смотреть друг на друга и видеть в любимом взгляде безысходную тоску, оказалось слишком тяжело.
Эта дрянь глубоко засела в ней, так глубоко, что даже Голубая не уверена что сможет помочь.
Фея подошла к ней, с палочкой в руках:
- Готова попробовать?
- Всегда готова, – блондинка встала из-за стола.
- Я сделаю всё, что в моих силах, – заверила Голубая их величеств, прикасаясь палочкой к виску Эммы.
Эмма с опаской посмотрела на палочку, вспоминая, что когда она последний раз видела этот артефакт в действии, монахиня, на её глазах, превратила взрослого мужчину в мальчишку. О Господи! А если она обернёт время вспять, и я опять стану ребенком?!
Нервно сглотнув, Эмма смотрела, как голубоватое сияние окутывает её голову, постепенно белея. Потом аура сменила цвет на золотой и, наконец, стала огненно-красной. Рука феи задрожала, и Голубая попыталась отдернуть палочку, но не смогла. Будто влекомая магнитом, палочка коснулась красноватого купола над Эммой. Сияние резко погасло и палочка упала на пол.
Снежка ахнула, Дэвид вскочил на ноги, все четверо молча смотрели на палочку.
- Сработало? – Эмма осторожно ощупывала голову, словно надеясь на ощупь ощутить отсутствие болезни.
Голубая открыв рот смотрела на палочку, лежащую на полу, бесполезным куском дерева. Она перевела взгляд на спасителя:
- Что бы это ни было, оно убивает твою магию.
- То есть? – Эмма обняла себя руками.
Грустно посмотрев на девушку, Голубая кивнула на палочку, лишенную магии:
- Ты результат магии, Эмма. Она является частью тебя. Твоей души, твоего разума. Магия бежит в твоих венах.
***
Когда Эмма вернулась от родителей, Реджине хватило одного взгляда, чтоб понять, что любимая на грани. Уходя, Эмма была уверена, что Голубая сможет всё исправить, но когда она вернулась, от уверенности не осталось и следа. Эмму била нервная дрожь. Реджина не стала давить на неё, не стала выпытывать, она просто молча раскрыла Эмме объятия, и Эмма приняла их так же молча, вцепившись в Реджину, как утопающий в спасательный круг.
***
Три дня спустя Эмма проснулась в обнимку с совершенно обнаженной Реджиной. Смятая шелковая простыня, сбившаяся у талии брюнетки, молчаливо свидетельствовала о непристойностях, творившихся в их постели прошлой ночью. Каждый поцелуй Реджины, каждое её прикосновение, приносило Эмме наслаждение, Реджина дарила ей всю себя, словно боясь, что Эмма в любую минуту может исчезнуть.
Эмма склонилась к любимой и, оставив на её плече лёгкий как пёрышко поцелуй, выскользнула из кровати, чтоб приготовить завтрак.
Полуодетая блондинка спустилась на кухню и достала из холодильника яйца, бекон и молоко. Включив кофеварку, она поставила сковороду на огонь.
- Утро, – хрипло промурлыкала Реджина, появившись в дверях. – Я думала, мы договорились, что ты будешь держаться подальше от моей кухни.
Эмма фыркнула, разливая кофе в две чашки:
- Ну вот… – не отрывая от Реджины взгляда, она добавила к напитку молоко и сахар – а я надеялась, что ты оценишь мой галантный жест…
Шутливо закатив глаза, Реджина оттолкнула её, так что Эмма просто оперлась на стену и любовалась тем, как Миллс колдует у плиты. Она разбивала яйца в сковороду так, что приготовление яичницы, превращалось в шедевр. Очень эротичный шедевр. Эмма вдохнула исходящий от чашки пар. Генри что, купил не тот кофе? Она пожала плечами, и недовольно поморщилась, делая приличный глоток, кофе, он кофе и есть. Желудок неприятно дернулся.
- В чем дело, дорогая?
Эмма посмотрела на кружку:
- Думаю, Генри взял неправильный кофе.
- Быть не может. Он знает, какой покупать. – Реджина понюхала свой кофе и поморщилась.
- Что? – Эмма отпила из своей чашки.
Вместо ответа, Реджина отобрала у неё кофе и вылила в раковину:
- Ты что, не чувствуешь?
- Ага, кофе слабоват. – Эмма не могла понять, в чем дело.
Покачав головой, Реджина взяла пачку с молоком, и наклонила над раковиной.
Эмма наблюдала за ней, удивлённо приподняв брови. В раковину полились творожистые сгустки. Молоко было испорчено.
- Ты не почувствовала? – слова вырвались прежде, чем Реджина успела подумать.
Эмма отрицательно покачала головой, с убитым видом глядя на остатки молока в раковине. Хорошее настроение разом испарилось:
- Нет.
- Эмма… – Реджина хотела успокоить её, но блондинка уже вышла из кухни. Ей нужно было побыть одной.
***
Дверь ломбарда резко распахнулась и колокольчик заливисто зазвенел. Слишком уж весело, на вкус Эммы:
- Голд!
Лейси вышла ей на встречу, одетая в ботфорты до колен, короткую юбку и темно-синий топ на бретельках, не оставляющий никакого простора воображению.
- Проблемы, шериф?
- Где Голд?! – повторила Эмма, проигнорировав её вопрос.
Румпельштильцхен вышел из подсобки, глядя на Эмму так, будто знал, зачем она пришла:
- Теперь она такая. Пока, по крайней мере.
- Вы можете мне помочь? – с отчаянием спросила Эмма, шагнув к стойке, размахивая руками. На лбу блондинки блестели капли пота, очевидно, путь до ломбарда она проделала бегом. – Я… я… Мне нужно заклинание, или зелье или грёбанная лоботомия, черт подери!