- Иреммия, - мужчина, привязанный к стулу руками и ногами, вздрогнул и пугливо посмотрел мне в глаза. – Когда мы тебя раскусили и выгнали из компании, ты клялся, что твои люди похитят моего брата и отправят его в бордель, если я не уступлю завод. И что-то ещё о том, что тебе за это ничего не будет, ведь у тебя есть покровитель. Где он сейчас?
- Я…
Гадсон не договорил – я с силой ударил его ногой в грудь, а потом с размаху добавил удар в челюсть. Что-то хрустнуло. На секунду я понадеялся, как бы не сломал ему чего, - как же он иначе будет отвечать? – но как-то сразу плюнул на это и достал из кармана свой любимый нож.
- Мой милый друг, неужели ты думал, что кто-то сможет тебя защитить? - я присел на корточки перед Иреммией и испытывающее посмотрел на него исподлобья. Тот пытался что-то ответить, но из-за перелома челюсти у него это не вышло. Я наигранно разозлился. – Говорят, молчание – знак согласия. Ты слышал об этом? – он замотал головой. – Не слышал? Что же…
Я с силой вонзил нож в его ногу и начал делать вращательные движение, этим причиняя ему нестерпимую боль. Несмотря на сломанную челюсть, раздался крик, громче, чем тот, первый. Это разозлило меня, отчего я ещё раз ударил его по лицу – относительно молодому. Мистеру Гадсону было не больше сорока. Кажется, тридцать восемь. Конечно, по лицу это уже нельзя было разобрать. Оно уже через десять минут моего прибывая тут превратилось в кровавое месиво. И мало чем напоминало человеческое, скорее уж маску зомби на Хэллоуин.
- Знаешь, даже если бы старик не попал бы в тюрьму, - заметь, по моей вине! – он бы не защитил тебя. Благодетели, такие, как он, дают защиту только тем, кто им нужен. Потеряв должность шпиона в моей компании, ты стал ему не нужен. И рано или поздно, он бы избавился от тебя, - я поднялся на ноги и, наклонившись, весело рассмеялся в обезображенное лицо Гадсона. – Можно сказать, мы делаем работу этого старикашки, - я тяжело вздохнул. - Что же, на один грех у того перед смертью будет меньше. Мелочь, а на том свете пригодится. Жаль только у нас перед Ним будет больше грехов. Но ничего… ничего. Фил!
- Да, шеф! – бойко отозвался волчонок из того самого угла, откуда ранее был слышен смех. – Убить его?
- Для начало облей его холодной водой, я хочу видеть его лицо.
Мальчишка разочарованно зашипел - наверное он был уже в предвкушении убийства и ждал с минуты на минуту, что я уступлю ему свою игрушку. Но тут же беспрекословно подчинился - налил из подтекающего крана ведро ледяной воды и, подобравшись близко к Иреммии, который уже начал терять сознание от боли, окатил его с головы до ног. Тот вскрикнул и, на секунду забыв о боли, заозирался по сторонам, пока его глаза не встретились с моими. Я схватил его за грудки и притянул к себе настолько, насколько это было возможно. Его глаза смотрели на меня с ужасом, будто в преисподнюю заглянул.
Я улыбнулся.
- Добро пожаловать в ад… Фил, убей его. Но не сразу. Медленно. Пусть он помучается.
- Есть, шеф.
Глаза волчонка блеснули обожанием. Это последнее, что я увидел, прежде, чем покинул подвал. Крики преследовали меня до тех пор, пока я не сел в машину и не отдал распоряжение ехать домой.
Зверь внутри торжествовал. Что не говори, а день прошел более, чем удачно.
/автор главы - Рейка/
10. ПОВ Рио
Что собой обычно представляет тренировка: изможденное повторение одного и того же действия, оттачивание мастерства и реакции до автоматизма, пока любое сложное движение, предполагающее под собой годы плодотворных манипуляций тела, не будет выходить легко и просто, словно бы и не было под ним ни одного напряженного дня. Возможно, поэтому я отношусь скептически к этим каждодневным веселым посиделкам в тренажерном зале Бойда, Джеймса и Люка. Тот же тренер производит впечатление далеко не надежного человека, будто бы Вернер желает проигрыша своим людям.
Сам Вулф, я это сразу понял, довольно опасный противник, и еще неизвестно, кто из нас двоих бы выжил в бое. Его захват, при нашем первом далеко не славном знакомстве, знание акупунктуры, да и хищный взгляд убийцы говорят о многом. Жаль, что сам он пока не горит желанием обучать своих овечек в волчьих шкурах. Так как лично я сам не вижу их далекого пути на ринге, особенно с их знанием анатомии, владением тела и равновесием. Силы, естественно, не занимать, горячести тоже, но в целом, против такого противника как я, это все и гроша ломанного стоить не будет. И я разумно оцениваю свои шансы.
На самом деле обидно осознавать, что каких-то полгода назад я бы с легкостью вырвался из сковывающих пут на руках, да и почувствовал опасность сзади в Дубае, не попавшись на крючок мафии. Но, видимо, от судьбы не уйдешь, и моя нелепая попытка избежать своей участи после ожидаемой смерти мамы и покупки фальшивых документов, раззадорила высшие силы, что так славно расставили ловушки по дороге в Арабских Эмиратах. Не заставь я задремать монстра внутри, не бросив тренировки и излюбленную медитацию, я скорее все уж был либо убит, либо свободен.
И смешное в этом во всем то, что зверь пришел в себя слишком поздно, и теперь рвется наружу, разрушая цепи, сковывающие его. Я не хочу тренировать по- настоящему, вновь давать ему в руки власть над телом, пусть оно и будет куда сильнее, чем прежде.
Год, как я прекратил то, чем занимался почти всю свою сознательную и не очень жизнь. Можно сказать с пеленок меня обучали защищаться, нападая. И вот, как и для любого мастера спорта или просто человека, ведущего здоровый образ жизни и постоянно занимающегося физическим трудом, я существенно запустил свой организм такой долгой передышкой. Вливаться в прежний ритм легко, сказывается привычно, но пока я отчаянно борюсь за остатки сознательного в себе.
Год без нормальных тренировок не мог не отразиться на моем внешнем и внутреннем состоянии духа. Словно медленное превращение идеально отточенного оружия в желеобразное нечто. Но для меня лично это было прекрасное время, несмотря на все противоречия внутри, ведь тогда я мог позволить себе расслабиться. В кои-то веки.
Так что я поддерживаю любовь к боксу и несъедобной груше, что постоянно бьют мои новые славные друзья. Это время, как отдых перед неминуемым началом конца всего, и тут уже у меня нет уверенности, что я смогу вырваться из этой грязи, не запачкавшись и выжив.
Была, конечно, мысль, обговорить возможность моей свободы после всех этих боев, если я достигну наивысшей точки во всем этом, и победа окажется в моих руках. Но кто?.. Какой мафиози отпустит такую курочку, несущую золотые яйца? Да и даже если Вернер окажется человеком чести и слова, то это совершенно не значит, что другие значимые люди в этом опасном мире оружия и металла не захотят иметь пред собой меня. И... если уж быть до конца честным, сейчас я уже не так уверен в самом себе, в своих силах и возможностях. Наверное, это к лучшему - еще неизвестно, что лучше, победить или проиграть умерев.
Довольно несладкие перспективы будущего, но иначе пока смотреть на это невозможно. Шанс сбежать от всего этого пока есть, пускай я и не питаю слабой надежды насчет этих стен, в пределах которых живу последние дни...
И факт, что завтра будет первый круг отбора бойцов, а значит и начнутся тяжелые беспросветные дни, я воспринял с наименьшим ликованием, чем те же Джеймс, Бойд и Люк.
- Да ладно тебе, Рио. Это будет весело, точно тебе говорю, - усмехнулся на мое расстроенное лицо Джеймс.
Этот парень мне нравился больше остальных: приятный энергетически, на удивление светлый и позитивный человек, который, несомненно, скрывает под ворохом белого снега свою темную душу, но делает это мастерски, что верится в каждое его слово. Мне кажется, что он даже обманывает самого себя, и именно такое качество выделяет настоящего актера по жизни от тех нелепых лжецов, что обычно попадаются на пути.
Как говорят? Драка - это первый шаг к прекрасной и долгой дружбе. В нашем случае - попытка убить друг друга.
- Кому как... - пожал плечами и нахмурился.
- В принципе, я согласен с Рио. Для него-то это не просто еще одна ступень в становлении крутого мафиози, - заметил Люк, наверное, впервые поддержав мое задумчивое молчание и тихую апатию.
Он был высоким чуть сутулым парнем с длинными руками, так что я отлично вижу его в баскетболе или любом другом виде спорта, где нужны такие мышцы и скорость. В чем в чем, а вот в быстроте реакции ему было не занимать. И хотя, в целом, этот светловолосый парень производил благосклонное впечатление, я чувствую в нем какую-то неприятную червоточинку, что гложет не только самого Люка, но и вырывается на окружающих, пусть пока только неприятными взглядами и тихим шипением. Из всех троих я к нему более всех отношусь холодно, хотя тот же Джеймс явно не замечает этой двойственности натуры в друге, который при нем и Бойде ведет себя предельно прилежно. Аж тошнит.
- Даже если и так, и мы все это прекрасно понимаем, но... - единственный яркий блондин из всех присутствующих развел руками, как бы говоря мне, что его вины в том, что я оказался в этом месте, в виде зверушки на убой, нет. Собственно, я и сам ни за что и никогда так не думал.
Бойд, в отличие от того же Люка, был довольно приятным в общении парнем. Хотя его «острый» ум иногда выводит меня из себя, в то время, как тот же Джеймс в идентичной ситуации воспринимается, как просто ребенок, который ошибся. Мне кажется, тут многое зависит от того, с каким тоном голоса и выражением лица произносится та или иная фраза, и у Джеймса удается мастерски сыграть парня, который и в ус не дует, и, ошибаясь, остается милым.
- Как предложение, я, победив всех и вся, прошу Вернера дать тебе свободу, а? - улыбнулся самый невысокий из парней - мой любимый Джеймс. Брюнет поиграл бицепсами с таким видом, что мы не выдержали, и рассмеялись.
- Вообще, я бы не сказал, что это шутка, - заметил он, чуть погодя. - Ведь, на самом деле, обычно, победивший имеет право на одно практически любое желание.
- Мне очень нравится словосочетание «практически любое».
- Это все, что я могу тебе предложить, друг, - ответил на это Джеймс, отпивая из кружки свой калорийный коктейль.
И это, я бы сказал, немало.
- Мы попросили Вернера отпустить тебя. И он согласился под общим напором, - улыбнулся Бойд. – Ты поедешь с нами Рио, Вулф позволил это, но только под нашу общую ответственность.
- Если ты, конечно, согласен, - заметил Люк, явно ожидая от меня более бурной реакции, чем обычное моргание.
В одно мгновение я сжал парня в объятиях.
- Рио, отпусти. Откуда только в тебе столько силы берется? – фыркнул он. В принципе я никогда не был лично его любимчиком. Это Бойд и Джеймс ко мне по-настоящему хорошо относились, как брату, вот только сейчас меня это мало волновало – я любил весь мир.
Нью-Йорк ждет нас!
Огромнейший город, недремлющий ночью, с яркими светящимися вывесками, словно Лас-Вегас для любого, кто ни разу не был в последнем центре порока. И уж мне-то, парню, который видел лишь Москву и ее окрестности, немного Сибирь – это верх великолепия. Тот же Дубай оставил меньше приятных впечатлений (воспоминания о том, как меня в первый же день выкрали – не лучшие в моей жизни), чем одна лишь поездка в затонированном джипе по центру США.
Как предположение, я соскучился по чему-то, кроме особняка Волка.
Естественно, парни хотели было ринуться в клуб, но вход туда им был заказан – видимо, Вернер все же оказался разумнее, чем я мог предположить, ведь пьяный воин и не воин вовсе. Зато азартные игры американцев завлекли с большим азартом, чем алкоголь или возможность бесплатного перепиха. Я же, пока Джеймс и его друзья забавлялись спуская часть денег Волка, наслаждался спокойным видом взбудораженной ночи Нью-Йорка.
И, в какой-то момент, я понял, что меня попросту потеряли все из виду, бросив посреди заведения, в гордом одиночестве. Для начала я успокоился и убрал панику куда подальше. Разумно предположив, что я все равно сижу посреди этого места, и меня держат под контролем, я решил действовать слаженно и медленно. Нужно быть максимально заметно-незаметным, чтобы сбежать!
Сыграв пару раз, и создав видимость хоть какого-то влияния окружающих парней на мое состояние духа, я, ударив игровой аппарат за очередной проигрыш, пошел в туалет. И свернул в женский…
На мое счастье там никого не оказалось, а вот уши горели ужасно, несмотря на это. Окон не было, никаких посторонних дверей тоже. Естественно, что так просто выйти из этого заведения невозможно – тут люди свои деньги оставляют и не в правилах казино отпускать всех своих посетителей со звенящей монетой обратно домой. Зато, мало кто будет искать меня здесь, а значит, есть шанс…