В выходной день мы с мамой ходили на речку, навязали там берёзовых веников. Домой я бежала впереди, добежала до колокольчиков и остановилась. Около одного колокольчика суетилась дикая пчела. Она влезала в колокольчик и сейчас же снова вылезала. Влезет, вылезет, покружится и снова влезет. Наконец ей это надоело и она улетела. Тогда я заглянула в колокольчик. Там было темно от маленьких жучков. Я их вытряхнула на ладонь. Слоники! Восемь слоников в одном цветке! Просто смешно. Заглянула опять в колокольчик — сухо и пусто: ни капельки нектара, ни пыльцы, даже тычинок нету. Что же там было нужно насекомым? Ну, слоники, может быть, влезли и не затем, чтобы поесть... Но пчела даром в цветок не полезет, она ведь целый день на работе. Почему же она так стремилась попасть на дно пустого цветка?
А зачем стебельки так вытянулись? Ведь, кажется, такое мучение и день и ночь стоять согнувшись в три погибели...
С тех пор прошла неделя, и вдруг вижу, везде забелели пушистые головки мать-и-мачехи. И тут-то разгадала я загадку: мать-и-мачехе понадобились такие стебельки, чтобы ветру было легче рассеять летучие плодики!
Одуванчики у мать-и-мачехи хуже настоящих одуванчиков: они не такие беленькие, не такие кругленькие. Они даже не шарики, а полушарики. И вот что интересно — посередине у них лысинка. Откуда она взялась? Шесть головок исследовала — и у всех на макушке пусто. А взяла седьмой и даже вскрикнула от радости. Посередине этого цветка были засохшие цветки-тюльпаны. Всё теперь поняла! Отцвели, засохли и ничего из них не получилось. Вот почему одуванчики у мать-и-мачехи с лысинками.
Плодики у мать-и-мачехи тоже попроще, чем у одуванчика. У них нет таких красивых парашютиков, а просто пучок волосков, будто кисточка.
Скоро все семена разлетелись, а стебельки стали подсыхать. Но зато подросли листья. Молоденькие листочки у мать-и-мачехи сверху и снизу покрыты пушком, а у взрослых пушок только снизу, но такой густой — как будто листья на тёплой подкладке. Говорят, из-за этих листьев и придумали такое название: «мать-и-мачеха».
Приложишь к щеке лист нижней стороной — тепло, мягко, как будто мать приласкает, а приложишь верхней — холодно и скользко, как будто мачеха сердито взглянет.
Приятные листья у мать-и-мачехи — крупные, плотные, толстые. И цвет у них весёлый, светло-зелёный. Форма тоже красивая — сердечком. И хорошо, что края вырезаны по-разному — зубцами и выемками разной величины. Кончики у зубцов фиолетовые, а у самого молоденького листочка — почти чёрные. Он очень потешный — пушистый-пушистый, как будто в шубке.
Наверное, в это лето я больше и не вспомнила бы о мать-и-мачехе, если бы мама не послала меня к соседу за рассадой земляники.