– Это ни о чём, – сказал Васечкин.
– Почему это ни о чём? – удивился Петров.
– Ну так говорят, – пояснил Васечкин. – В чём проблема-то?
Петров пожал плечами.
– Я, как этот… Кристиан… – выговорил он, запинаясь. – У меня, знаешь, со словами… ну… не очень…
Васечкин хмыкнул и хлопнул друга по плечу.
– Ладно, Петров, я тебе помогу! – великодушно заявил он.
– Как? – поднял брови Петров.
– А очень просто. Как Сирано этому Кристиану. Чем мы хуже?
– Ничем, – согласился Петров. – А ты думаешь, Маша наши голоса не различит? – озаботился он.
Васечкин призадумался.
– По ходу, ты прав! – заключил он наконец. – У Маши такое не прокатит! Есть другая идея! Надо ей эсэмэску накалякать! И всё там перетереть!
На этот раз задумался Петров.
– Не надо эсэмэску, – сказал он. – Лучше письмо.
– Письмо? – поразился Васечкин. – Да ты чего? Кто это письма пишет? Только Татьяна Евгению Онегину. А был бы у неё мобильник, она бы тоже эсэмэску послала. Типа – другому отдана, век ему верна. И смайлик в конце.
– Смайлик? – удивился Петров.
– Конечно. А как же без смайлика. Иначе не канает. В общем, дело твоё. Хочешь письмо, так пиши письмо.
Петров сначала уныло вздохнул, потом пожал плечами и, наконец, развёл руками.
– Я не смогу! – объявил он, произведя все эти три действия. – Не сумею. Не знаю, как написать…
– Я в теме! – усмехнулся Васечкин. – Сказал же, помогу. Так и быть, я настрочу, а ты отдашь. И всё будет оки-токи!
– Оки-токи? – недоверчиво переспросил Петров.
– Ну да, – подтвердил Васечкин. – Именно. Оки-токи!
Глава вторая,
в которой Маша читает письмо, а Петров неожиданно одерживает победу
На большой перемене Маша, как ни в чём не бывало, опять о чём-то весело беседовала с Людой Яблочкиной.
Петров, пребывавший в изумительном настроении, повернулся к Васечкину, чтобы поделиться с ним интереснейшим наблюдением о том, как Маше идёт эта её новая причёска – конский хвост – намного больше, чем косички, и вдруг с удивлением увидел, что его друг смотрит куда-то застывшим, затуманенным взглядом. Петров проследил, куда вёл этот хорошо знакомый ему взгляд. Там, куда смотрел Васечкин, не было никого, кроме Маши и Люды.
«Неужели Васечкин втюрился в Люду Яблочкину? – подумал Петров. – Нет, не может быть! Он её еле терпит…»
И в этот момент Петрова осенило.
– Что с тобой, Васечкин? – прошептал он. – Неужели и тебя тоже накрыло? Опять?
Васечкин вздохнул и молча кивнул. Говорить он не мог. После того, как Петров поделился с ним тем, что Маша ему сказала, будто он ей нравится, больше ни о чём другом думать оказалось невозможно. Мысли сами бесконечно крутились вокруг Маши Старцевой. То есть он, конечно, очень рад был за Петрова, искренне рад, но что он мог сделать, если Маша упорно не вылезала у него из головы?!
А сейчас, когда он на неё посмотрел, то вдруг увидел её как будто впервые. И в ту же секунду внезапно и окончательно понял, что он самый несчастный человек на свете. Потому что кроме Маши ещё есть Петров, его лучший друг, которому он обещал помочь. И что он мог теперь ему ответить?! Как найти слова, чтобы объяснить, что он чувствует?
Но Петрову ничего объяснять не надо было. За шесть лет, прожитых бок о бок, он прекрасно изучил Васечкина. И не раз наблюдал его в подобной ситуации. Да к тому же он и сам находился в точно таком же состоянии.
И Петров тоже вздохнул. Почти так же печально.
– Не волнуйся, Васечкин! – сочувственно произнёс он. – Я всё понимаю. С кем не бывает!
– Что же мне делать? – в отчаянии прошептал Васечкин.
– Как что? – пожал плечами Петров. – Ясно что. Ты должен с ней поговорить. Или написать. Тебе сразу будет легче.
Васечкин с надеждой взглянул на Петрова, и тот активно закивал в ответ. Можешь мне поверить! – означали эти кивки.
Васечкин снова вздохнул.
– Я знаешь чего боюсь? – спросил он.
– Откуда мне знать, – пожал плечами Петров.
– А вот чего. Если я Старцевой по-нормальному, по-пацански, напишу или скажу, она опять не поймёт ни фига. Может, повторишь, как ты с ней перетёр? Ну, в смысле, что ты ей сказал?
Петров грустно улыбнулся.
– Ладно, Васечкин, я тебе помогу, – сказал он.
– Спасибо тебе! – горячо прошептал Васечкин.
– Пустяки. А на что ещё нужны друзья?! В общем, было так. Я просто сказал, что она мне нравится.
– И всё? – поразился Васечкин.
– И всё, – подтвердил Петров.
– А она что?
– Я ж тебе уже рассказывал.
– Ну да…
Васечкин задумался.
Потом опять вздохнул.
– Ну, допустим, она мне так же ответит, – стал он размышлять вслух. – Ну, типа, что я ей нравлюсь. Это в лучшем случае. И что тогда? Что нам тогда делать? Ведь скоро лето…
Петров уныло почесал в затылке. Действительно, Васечкин прав. Скоро каникулы. Все разъедутся в разные стороны. И как они будут жить, не видя Машу целое лето?! Какой смысл тогда в этой летней жизни? И каникулы эти уже совсем не в радость… «Зачем человеку каникулы? – вспомнил он их любимую с Васечкиным песню. И сам себе мысленно ответил: – А затем, чтобы проводить их вместе, не расставаться с тем, кто тебе нравится, ни на один день! Только тогда это и будут настоящие каникулы! А иначе сплошное мучение!»
– Вот если б нам опять вместе в экспедицию поехать! – мечтательно сказал он вслух. – Как прошлым летом, когда мы в Эргонии были. Папа твой никуда в этот раз не собирается?
Васечкин посмотрел на Петрова загоревшимся взглядом.
– Слушай, это классная идея! – воскликнул он. – Котелок у тебя варит, Петров!
Петров скромно потупился, помолчал.