— Тут два этажа. На первом кухня, ванная, зал и пара комнат, — проходя мимо закрытых дверей и арки, мужчина кивнул на них головой, — Я их как гостевые использую. На втором несколько комнат и ванных. Наши на втором, там потише. Свободные покажу, выберешь себе.
Вбежав по деревянной лестнице с ажурными перилами на второй этаж, Стас на мгновение остановился, подождав меня, и ринулся дальше, показывая свои владения.
— Это моя, — мах рукой на закрытую темную дверь, — Вон та дальняя, на распашку, Владика. Вот эти две свободные.
Подойдя к указанным закрытым комнатам, он распахнул двери, быстро заглянул внутрь, видимо проверяя наличие неучтенных жильцов, и развернулся к лестнице, бросив напоследок:
— В общем, выбирай, устраивайся, если проголодаешься или что понадобится, я буду внизу. Кухню найдешь по запаху.
Угукнув и растянув губы в ожидаемой улыбке, подождала, пока мужчина не начнет спускаться, и заглянула в первую из комнат. Просторная, светлая, с темными коричнево-шоколадными мазками, разбросанными казалось бы в хаотичном порядке: подушки, небольшой ковер с пушистым мягким ворсом, шоколадные пятна на шторах, темная рамка на стене. Остальное же было светло-кремовым. Пол, стены, мебель, сами шторы.
Из любопытства заглянув во вторую свободную комнату, мысленно пожала плечами. Практически тоже самое, вот только колер разнился. Здесь преобладали синие и темно синие цвета, из-за чего помещение казалась мрачнее, да мебель выглядела почему-то солиднее, хотя отличалась только по цвету. В этой комнате она была темной, почти черной.
Аккуратно прикрыв дверь, вернулась к первому варианту, и уже особо не присматриваясь к деталям, повалилась на кровать, на ходу стягивая с ног кроссовки. Потом, все потом… И завтрак, он же обед пусть будет тоже, потом. И разговоры о наших статусах тоже оставим на потом.
***
Я сидела в глубоком кресле и всматривалась в темные глубины зеркала. Огромное, отливающее серебром, оно стояло напротив и загадочно мерцало. Казалось, там кто-то был, и этот кто-то пытался рассмотреть меня в ответ, но ему, как и мне, что-то мешало. Возможно темный туман, что клубился под ногами и плотной дымкой поднимался по черной раме, пытаясь закрыть зеркало, а возможно, это мое излишне богатое воображение, дающее о себе знать даже во сне.
Я сидела ровно, выпрямив спину и чуть приподняв подбородок, и рассматривала себя в зеркале, пытаясь понять, кажется мне или все же нет. Там отражалась я. Пока я. Мои глаза. Мое лицо. Моя фигура. Но чем больше я всматривалась, тем больше мне казалось, что фигура неуловимо плывет и изменяется.
Поднявшись, подошла ближе и коснулась отражения. Провела пальцами по лицу, задела краешек губ. И все это, не отрывая глаз от распахнутых глаз напротив. Мне казалось, что если я это сделаю, то что-то произойдет.
Глупо. Что может произойти во сне? Но все же… произошло.
Яркие фиолетовые глаза блеснули. Вишневые искры, что еле тлели и были практически не заметны, разгорелись ярче, заполняя радужку, меняя цвет глаз, меняя лицо, меняя все.
— Здравствуй, сердце мое… — из зеркала смотрел мужчина. Подавшись ближе и чуть наклонив голову, он пристально всматривался в мое лицо, что-то выискивая, что-то не находя, что-то замечая. Твердые губы скривились в горькой усмешке, когда моя рука, до этого прикасавшаяся к зеркалу, опала, а я сама от неожиданности сделала шаг назад, и застыла, в неверии распахнув глаза.
— Арет?
— Все еще помнишь, как меня зовут? — поймав мой взгляд, он прислонился ладонями к стеклу, и пальцами одной руки начал что-то выводить там, где были губы. Мои. Я почувствовала, как что-то легко коснулось верхней губы, потом опустилось ниже, задев краешек, обвело по контуру нижнюю, посылая по телу жар и тысячи маленьких иголочек. Мотнув головой, я неожиданно прервала контакт.
— Зачем? — выдохнув, закрыла глаза, отгораживаясь от своего прошлого. 'Зачем?' В этот вопрос я вложила многое. Зачем он так поступил со мной? Зачем? Ему не нравилась восторженная малолетка, которую он сам же слепил из меня? Или ему не нравилась неумеха, возомнившая о себе многое и старающаяся соответствовать высоким идеалам своего принца? Или ему просто захотелось разнообразия? Зачем? И зачем он нашел меня?
Сейчас этот сон меньше всего походил на сновидение. Эта была реальность. Он действительно нашел меня. Во сне. Все чувства кричали об этом. Поэтому, зачем? Неужели ему срочно захотелось предполагаемых детей? Да, я помнила эту сказочку. Веселая история, рассказанная мамулечкой… Но, Шерт, какие дети? Разве они нужны этому эгоисту? Поэтому я хотела знать — зачем?
— Зачем? Я скучаю… Ты мое сердце. А тогда, — вздохнув и замолчав, он, наконец, добавил, — Тогда была игра. Мы все играем, любовь моя.
— Игра? — распахнув глаза, зло улыбнулась. — Значит игра… ну что ж, возможно, ты прав. Играем, ты прав, мы все играем… Я тоже играю!
— Ты? Моя маленькая девочка выросла? — заметив гримасу недовольства на моем лице, ласково улыбнулся, — Моя, девочка, моя. Ты всегда будешь моей. Скоро, мое сердце…
— Твое? Забирай, если сможешь! — разозлившись на себя, на него, на всю эту ситуацию, я неожиданно даже для самой себя решила похвастаться, — Я разжилась еще парочкой сердец. Только моих. Забавно, правда? И ты ничего не сможешь сделать…
Наблюдая, как его лицо недовольно дрогнуло, сделала еще один шаг назад, решив на этом прекратить разговор. Хватит. Наговорилась. Пора прекращать это никому не нужное действо, пока я в запале злости не наговорила лишнего.
— Амире!?
Хватит, не хочу. Потом, потом может быть и поговорим. Когда-нибудь. Не в этой вселенной.
Отвернувшись от напряженной фигуры Арета, краем глаза заметила, что дымка, до этого опутывающая только одну раму, начала распространяться по зеркалу, заполняя собой все пространство.
Это хорошо, это правильно. Не хочу, ни видеть его, ни слышать.
— Мы поговорим, Амире, скоро! А пока поиграй, сердце мое, поиграй…
Тихий, угасающий голос с нотками злости вскоре совсем пропал. Я же почувствовала удовлетворение. Да он злился, он бесился. И это приятно. Шерт, как же это приятно!
Окончательно проснувшись, я смотрела на белый потолок и улыбалась. Жизнь продолжается, и я на сегодняшний день неплохо в ней веду.
Хмыкнув, повернула голову к окну. Прислушалась, и поднялась, осторожно ступая босыми ногами по прохладному полу. Резко отодвинув шторы, прислонилась носом к холодному стеклу, вглядываясь в серую муть, вычленяя мелкие несущественные детали. Вот крохотная капля с силой ударилась в стекло, вот следующая, чуть крупнее превратилась в круглое пятнышко, и тут же покатилась вниз, забирая с собой своих товарок, превращаясь в маленький ручеек.
Отвернувшись от дождя, нашла глазами защелку и резко распахнула окно, впуская в комнату свежий, пахнущий озоном воздух.
— Как же мне тебя не хватало…, - тихо прошептав, вытянула в окно руки, с удовольствием ловя пальцами сотни капелек живительной влаги. Дождь впитывался в ладони, игриво бежал по рукам и ласково шептал что-то свое, подбадривая и успокаивая.
Закрыв глаза, я вслушивалась в тихий перестук, пока о себе самым неподобающим образом не заявил желудок, банально пробурчав и потребовав есть.
Вздохнув, закрыла ставни. Действительно, что же это я? О вечном можно подумать и потом, а вот о материальном, и желательно съедобном надо бы сейчас. А сначала…
Что там Стас говорил про ванную на этаже?
Быстро пригладив слегка спутанные волосы пальцами, вышла в коридор и, методом исключения, нашла одну из ванных комнат. Пятнадцать минут, и вот я посвежевшая, одетая в чей-то темно-синий халат, закрывающий ноги чуть ниже колен, и темно-синие, почти черные тапочки на пару размеров больше, аккуратно спускалась по лестнице вниз. Одной рукой придерживаясь за перила, второй крепко вцепившись в полы халата, разлетающиеся при каждом удобном случаи.
Где тут кухня?
Принюхиваясь, заглянула в первое помещение, оказавшееся большой залой с четырьмя кожаными диванами снежно белого цвета, установленными квадратом и низеньким столиком между ними. Из комнаты вела арка, через которую виднелся массивный стол в окружении изящных стульев.
Похоже на столовую… Но мало ли…
Решив проверить, бодренько потопала вперед и не прогадала. Следующая комната действительно оказалась столовой с тремя выходами, один из которых как раз и вел в кухню.
— Ну, наконец-то! — оглядев найденное помещение, довольно улыбнулась.
По запаху, не по запаху, но искомое я нашла.
— Что тут у нас? — распахнув одну из дверей серебристого гиганта, заворожено выдохнула. А хозяева то знают толк в еде, а то я уж начала переживать, и напридумывала себе ужасы о сухом пайке. Ан нет. Все полочки были заставлены как магазинными упаковками, так и коробочками с готовой домашней едой.
Какая прелесть.
Достав себе коробочки с салатом и котлетками, вновь задумчиво оглядела продуктовый рай. Душа металась от шикарного шоколадного торта к не менее шикарным воздушным пирожным. Хотелось и то и то.
— Привет, — хриплый мужской голос заставил напрячься и мысленно выругаться. Я опять пропустила появление перфекта. Как так?
Прижимая коробочки с едой к груди, захлопнула дверь холодильника бедром и медленно обернулась.
— Привет…
В проеме арки, чуть покачиваясь, стоял бледный Влад.
— О-о-о…, - оглядев парня с ног до головы, предложила, — Может, пройдешь? Присядешь?
— Ага…
Наблюдая, как Владислав на нетвердых ногах двигался к стулу, чувствовала себя странно. Вроде и помочь хотелось, по-человечески то, но и помогать существу, буквально несколько часов назад жаждавшему тебя убить было странно. Но в тоже время он вроде как один из хозяев квартиры, где я собиралась неплохо пообедать, где я спала, и чей халат с обувью я в конце-то концов надела. И вот что делать? Да еще и эта клятва непонятная…
Тихонько вздохнув, метнулась к столу, положила коробочки и отодвинула стул, помогая сесть раненому.
И как он вообще решился встать? Со сломанным позвоночником то?
Усевшись, он вытянул длинные ноги, провел ладонью по покрытой щетиной щеке и поднял на меня глаза:
— На меня подогреешь? А то так лежать скучно, что есть захотелось.
— Угу, — кивнув на коробочки, уточнила, — Будешь? Или что-то другое?
— Да все равно, грей это…
Поискав глазами микроволновку, озадаченно посмотрела на хозяина квартиры. Хоть кухня и была большой, но искомого предмета не обнаружила. Только огромная плоскость плиты, холодильник и куча шкафчиков.
— Микроволновка там, — кивок на один из шкафчиков, парень понял мои затруднения и решил помочь, — Тарелки там, ну а там приборы.
Улыбнувшись, быстро достала необходимое, и поставила греться мясное. И все в тишине. Немного неприятной и напряженной. Пока суетилась, украдкой смотрела на парня, пытаясь для себя решить, как мне с ним себя вести? Прямо спросить? Или все же самой задать наилучшую для меня линию поведения?
Кинув на него очередной взгляд, поймала странно-ждущий в ответ. Он тоже меня рассматривал, и, судя по напряженной складке между бровей, сам находился в растерянности.
Достав горячее, разложила по тарелкам, и медленно села на стул, не спуская с перфекта взгляда.
— Итак?
Тяжело вздохнув, он опустил голову, и принялся что-то сосредоточенно высматривать в тарелке.
— Влад?
Подняв глаза, сглотнул:
— Что ты хочешь узнать? — натянув на лицо бледную улыбку, попытался уйти от ответа, — Может, пожуем сначала? Голова совсем не работает…
Подумав, согласно кивнула. Почему бы и нет? Не убежит же он от меня? С больной спиной… Хотя, судя по тому, что он все же поднялся, то может вполне и убежать…
Тыкнув зубцами своей вилки в парня, приподняла подбородок и уточнила:
— Поедим, и сразу же поговорим!
— Окей…, - вновь вздохнув, стал аккуратно разделывать котлету на множество мелких кусочков.
Все время обеда мы переглядывались, а я ждала, пока последний кусочек не исчезнет с его тарелки.
— Итак? — повторив вопрос, подалась вперед, многозначительно переводя взгляд с пустой тарелки на собеседника.
— А чай?
— О чае разговоров не было!
— Жестокая…, - покачав головой, он прикрыл глаза и театрально вздохнул, изображая смертельно больного.
— Вла-а-адик, — ласково протянув, рявкнула, — Сейчас!
Поджав губы, чуть прикрыла глаза, всем своим видом показывая парню, что юлить больше не получится. Пальцы постукивали по столешнице, выдавая напряжение. Периодически трансформировались когти, с неприятным звуком скрябая по дереву. Поймав взгляд перфекта на когтях, мысленно усмехнулась, ему не понравилось представление. И это хорошо. Сейчас я не хотела контролировать трансформацию. Зачем? Я и так дала ему отсрочку, чтобы собраться с мыслями. Достаточно. Время прошло. И лишнее подтверждение силы в данный момент мне казалось уместным. Я знала, что здесь и сейчас могу давить на парня, не взирая ни на что. Я чувствовала, что в праве это делать, и хотела знать границы моих прав.
— Что ты хотела узнать? — сложив руки на груди, он как бы отгородился от меня, глазами продолжая следить за когтями на моих руках.
— Совсем немного, — успокоив парня, убрала когти и тихонько добавила, — Для начала…
— Клятва. Да, пожалуй, начнем с клятвы, — задав направление, выжидающе уставилась на перфекта, он же, чуть скривившись, отвернулся к окну.
— Клятва? — откашлявшись, уточнил, — Значит, тебя интересует клятва?
— И не только, но для начала давай поговорим о ней.
— Значит клятва, — пару минут помолчав, пожаловался, — Спина болит…
— Сочувствую… Клятва, Влад!
— Была бы ты обычной девчонкой, посочувствовала…
— Вы бы меня благополучно закопали на крыше! — перебив начавшиеся жалостливые излияния, вновь постучала отросшими когтями по столу.
— Это да, это вполне возможно, — согласившись, перевел взгляд с окна на меня, — Обычная клятва верности…
— Замечательно! Чем отличается обычная клятва верности от необычной?
— Необычной нет… Есть только обычная…
— Влади-и-к! — протянув, заметила, как парень поморщился, видимо этот вариант произношения его имени ему не нравился. Мне, впрочем, тоже не нравились его попытки уйти от ответов, — Хватит придуриваться! Иначе кто-то не ограничится сломанным позвоночником.
Накатившая злость заставила податься вперед, и прошипеть:
— Я жду!
Что-то разглядев в моих глазах, он на мгновение напрягся, а потом расслабил плечи и заговорил:
— Да ничего особенного. Верность она верность и есть. Как по словарю… Ты и твои интересы на первом месте. Всегда на первом месте, и только потом я, семья, род, бизнес, все остальное, — неопределенно махнув рукой, он грустно улыбнулся.
Недоверчиво сощурив глаза, уточнила:
— И все? И чего же тогда выкобенивался?
— Ну…, - потерев шею ладонью, поморщился, — Хотел узнать границы.
— Узнал?
— Жестокая ты!
— Ну знаешь ли, жить захочешь, не так раскорячишься! — поднявшись, открыла дверцу холодильника и уверенно достала сладкое. Вроде как заслужили. Оба.
— Мне с сахаром…
Поставив тарелки на стол, подняла глаза на Влада.
— Чай… с сахаром… три ложечки… И это…, - замолчав, он печально вздохнул и вновь поморщился.
— Что? — внимательнее вглядевшись в кривящееся лицо парня, заметила странную бледность. Все же зря он встал. Сколько ему брат пророчил постельного режима? Неделю? Больше? Люди вон вообще с такими травмами не встают… а этот…Хотя, мало ли какая у них физиология… Кстати, да, а какая у них физиология?
— Там кружка… Большая, черная. С котом. Это моя.
Удивленно выдохнув, откашлялась и, сложив руки на талии, постучала носком тапка по полу.
— Еще что-нибудь?
— Нет, спасибо.
— Точно? — чуть наклонившись, нависла над перфектом.
— Да… хотя нет, там еще лимончик был.