Всего этого я, конечно, Саше говорить не стал. Незачем. Он сам знает ситуацию. Знает, что работать они могут только с определенным контингентом. Если выяснится, что Облонков хоть каким-то боком имеет отношение к смерти Семена Алексеевича, то Лобанова сразу отстранят от расследования. Есть уровень, на который они выходить не могут. В таком случае уголовное дело сразу передадут другому, а потом вообще закроют. Облонкова же просто уволят, и все на этом закончится. Как всегда бывает в таких случаях. Впрочем, имелся один нюанс… Я знал, что Семена Алексеевича могли убить из-за моего рассказа. Именно поэтому я решил, что доведу расследование до конца, даже если меня потом уволят со службы без пенсии.
Уже выходя из квартиры, я сделал то, чего не делал много лет. Проверил оружие, словно меня могли поджидать за дверью.
Эпизод седьмой
Они приехали на место происшествия на двух машинах, вшестером. Демидов собрал офицеров. Щелкнул зажигалкой, закурил. Потом негромко приказал:
— Мне нужно знать, какие машины были в воскресенье днем у этого дома. Даже если они подъезжали только на одну секунду. Обойдете каждый дом, каждую квартиру… Может быть, действительно кто-то видел машины. Номера, марки, цвет, количество людей… Все, как обычно. Встречаемся здесь каждые два часа.
— Сколько нам тут торчать? — проворчал один из офицеров.
— Вечно. — Демидов нахмурился. Его подчиненный отступил на шаг — понял, что допустил ошибку.
— Пошли, — сказал Зиновьев. — Разделимся на три группы.
— Я пойду с этим умником, — показал на офицера-лентяя подполковник. — В общем, каждые два часа, ребята. Нам нужно найти хоть какие-нибудь следы.
Три группы двинулись в разные стороны. Началась изнурительная проверка, то есть обычная розыскная работа. Они обходили квартиру за квартирой, пытаясь узнать, кто именно мог видеть машины, стоявшие у дома в воскресенье. Через два часа усталые и злые спустились вниз.
— Ничего? — догадался Демидов.
— Ничего, — ответил Зиновьев, — хотя проверяем каждую квартиру, опрашиваем всех без исключения.
— Может, этот грузин врал? — сплюнул один из офицеров.
— Послушай, — разозлился Демидов, — это мое дело — верить ему или не верить. А ваше дело проверять. Продолжим. Зиновьев, свяжись с управлением и узнай, что нового. Узнай, нашли сбежавшего арестанта или нет.
Зиновьев вытащил из кармана мобильный телефон. Набрал номер. Демидов закурил и указал в сторону дома, видневшегося за поворотом. В соседнем доме жил Резо Гочиашвили.
— Может, оттуда что-нибудь видели? — сказал Демидов. — Нужно проверить там квартиры.
— Слишком далеко, — пробормотал один из офицеров.
— Все равно видно, — возразил другой.
— Его пока не нашли, — доложил Зиновьев.
— Чем они там занимаются? — разозлился подполковник. — Даже в ФСБ не могут обеспечить условия для арестованных! Как он сбежал, они хотя бы объясняют?
— Нет. Только сказали, что сбежал. Сообщение передали по всей Москве. Его фотографию уже раздают по городу.
— Они должны были оставить засаду у него на квартире, — проговорил Демидов. — Может, машины въехали со стороны двора? Вы уже успели опросить тот подъезд?
— Не успели, — ответил Зиновьев.
— Я сам проверю его квартиру, — сказал Демидов. — А во дворе ничего подозрительного не заметили?
— Нет, не заметили. Он же не дурак, чтобы домой возвращаться. Думаете, они оставят засаду у него на квартире?
— Обязательно. Уже оставили. Думаю, вы просто ничего не заметили. Ладно, продолжаем проверку. Встретимся через два часа.
Демидов перешел улицу — так, чтобы обойти дом Гочиашвили и войти со двора. Во дворе стояли несколько машин, в одной из которых сидела девушка, читавшая журнал. Демидов осмотрелся. Внешне — тишина. Но Демидов знал: засада ФСБ должна быть обязательно. Подполковник вошел в подъезд. Кивнул своему напарнику и вместе с ним вошел в кабину лифта. Зиновьев со своим напарником решили подниматься по лестнице. На этаже, где находилась квартира Гочиашвили, тоже царила тишина. Демидов подошел к двери, позвонил. Безрезультатно.
— Может, никого нет? — спросил напарник. Демидов позвонил еще раз. Внезапно послышались удары, и тотчас же открылись сразу две двери — квартиры Гочиашвили и его соседей. Из квартиры соседей вышли двое в штатском. Из квартиры Гочиашвили — также. У всех четверых в руках были пистолеты.
— Стоять смирно! — приказал один из четверки. — Не двигаться!
— Спокойно, ребята, — посоветовал Демидов. — Мы из милиции. Получили сообщение, что арестованный у вас сбежал.
— Руки! — закричал второй, стоявший за спиной Демидова. — Руки вверх!
— Мы из милиции, не валяйте дурака…
— Документы! — заорал высокий, с неровным рядом зубов.
— Стоять смирно! — закричал Зиновьев. Неожиданно появившийся со своим напарником на лестнице, он взял на прицел людей, стоявших у квартиры Гочиашвили.
— Все в порядке, — сказал Демидов. — Никто не нервничает. Иначе мы перестреляем друг друга.
Он достал свое удостоверение и протянул его высокому фээсбэшнику. Тот повертел удостоверение в руках и вернул подполковнику.
— Извини, — сказал он, убирая оружие. Подчиненные высокого последовали его примеру.
— Думаете, он может сюда вернуться? — спросил Демидов.
— Не знаю, у нас приказ, — последовал ответ.
— У вас есть документы? — спросил подполковник.
Высокий кивнул, доставая корочки. Демидов тотчас же узнал удостоверение сотрудника ФСБ. В данном случае — майора Брылина.
— Полагаю, он сюда не придет, — сказал Демидов. — Я с ним говорил. Он бывший дипломат и знает наши методы работы. Вернее, ваши.
— Может, придет кто-то из его знакомых, — резонно возразил Брылин. — Или позвонит.
— Как он от вас сбежал? — осведомился Демидов. Он заметил, как помрачнел фээсбэшник.
— Не знаю, — ледяным тоном ответил Брылин. — Это не мое дело.
— Понятно. — Демидов понял, что майор лжет, но приписал это обычному ведомственному соперничеству.
— Майор Рожко тоже в вашем ведомстве? — на всякий случай спросил подполковник.
— Да, он в нашей группе. Вы его знаете?
— Встречались. Если найдете сбежавшего, дайте нам знать.
— Хорошо, — кивнул Брылин. Но Демидов понял, что ФСБ ничего им не сообщит.
— Ладно, ребята, проверяйте дальше, — приказал Демидов своим людям.
— А что вы проверяете? — спросил Брылин. — Ведь можете спугнуть его людей, если он пошлет кого-нибудь за вещами.
— У вас своя работа, у нас своя, — возразил Демидов. — Мы же вам не мешаем.
Брылин повернулся и молча вошел в квартиру. Демидов зашел в кабину лифта.
«Странно, — подумал он, — почему они так уверены, что он обязательно здесь появится. И почему они не оставили засаду вокруг дома?»
— Пойдем в другой дом, — предложил Демидов своему напарнику. Тот с унылым видом кивнул. Старший лейтенант Кочиян, сопровождавший Демидова, не успел пообедать, и теперь его терзал голод.
В соседнем доме все повторилось. Некоторые из жильцов вообще не открывали двери. Таких приходилось убеждать, показывая удостоверения и вступая в долгие переговоры. Другие сразу заявляли, что ничего не слышали, ничего не знают и знать не хотят.
Кочиян поглядывал на часы, когда они постучались в последнюю квартиру. Дверь сразу открылась, словно их ждали. На пороге стояла пожилая женщина. Она была в темном платье и огромном пуховом платке, обмотанном вокруг того, что когда-то, возможно, называлось талией.
— Здравствуйте, — улыбнулась женщина. Демидов тяжко вздохнул. Такие дамочки иной раз хуже самых молчаливых свидетелей. Такие готовы тараторить по любому поводу, не сообщая при этом ничего существенного.
— Здравствуйте, — кивнул подполковник. — Кроме вас, кто-нибудь есть дома?
— Никого, — снова улыбнулась женщина. — Я всегда днем одна.
— Очень приятно, — сказал Демидов. — Можно войти? Мы из милиции. — Он попытался достать удостоверение.
— Не нужно, — просияла хозяйка, — я слышала, как вы стучали к соседям. Очень милые люди, правда?
— Как сказать… — пробормотал Демидов, переступая порог трехкомнатной квартиры, уютной и ухоженной.
— Идемте в гостиную, — предложила женщина. — Меня зовут Софья Ильинична. А вас как?
— Подполковник Демидов.
— Очень приятно. У меня дядя тоже был подполковником. Он погиб в Испании, говорят, выполнял свой интернациональный долг.
Они прошли в комнату. Уселись. Кочиян снова украдкой посмотрел на часы.
— Может, хотите чаю? — спросила Софья Ильинична. — У меня очень вкусные оладушки.
— Нет, спасибо, — ответил Демидов, не глядя на напарника. — Нам нужно задать вам несколько вопросов.
— Конечно-конечно. Я всегда готова помочь.
— Вы живете одна?
— Нет, с семьей сына. Но он сейчас на работе. И его жена на работе. А ребенок пошел заниматься теннисом. Сейчас, говорят, это модно. А в наше время все ходили на футбол, даже женщины…
— В воскресенье вы были дома? — бесцеремонно перебил хозяйку уставший Демидов.
— Да, конечно. Я вообще люблю оставаться дома. Наши обычно с утра уезжают на дачу. Ребенку дома одному скучно. Сейчас модно иметь одного ребенка, никто не хочет взваливать на себя бремя ответственности.
— В последнее воскресенье вы тоже были одна?
— Да, — кивнула Софья Ильинична, — наши уехали, а я осталась дома. Вы, наверное, спрашиваете из-за женщины, что выбросилась из окна? Я не видела, как она открыла окно. А когда на улице стали кричать, то сразу подошла к окну и все увидела.
— На другой стороне улицы, у последнего дома, останавливались две машины, — сказал Демидов. — Вы их видели?
— Какие машины?
— Это я у вас хочу спросить. Может, видели?
— Там было много машин. И много людей. Потом приехала милиция, ваши коллеги. И врачи. Там вообще было много людей.
— Понятно-понятно. А машины вы видели?
— Ну конечно, я видела все машины. Я как встала у окна, так и не отходила, пока все не кончилось. Знаете, в моем возрасте это единственно доступное развлечение. Иногда следить за людьми так интересно…
— Так какие же автомобили? — вздохнул Демидов. — Вспомните, у дома стояли две машины, верно?
— Стояли, — кивнула Софья Ильинична. — Я же говорю, там было много машин.
— Вспомните, — подсказал Демидов, — там стояли две машины. Одна была… возможно, такая большая, джип.
— Ну конечно, очень красивая машина. Мне ужасно нравятся эти джипы. Они похожи на кареты.
— Вы не видели такую машину в воскресенье утром?
— Видела, — кивнула хозяйка. — И не только ее. Они подъехали сразу, как только женщина прыгнула из окна. Наверное, это были сотрудники милиции. Такие молодые, в темных очках. И один седой.
— Как вы сказали?
— Седой. В темной куртке. Он, наверное, ими командовал.
— Подождите-подождите, — пробормотал Демидов. — Расскажите подробнее. Что вы видели?
— Сначала я услышала крики и побежала к окну. На тротуаре лежала женщина, но я ее сразу не увидела, вокруг уже стояло много людей. А машины приехали почти сразу. Они остановились у того дома, и я еще подумала: как хорошо работает наша милиция. К машинам подошли несколько молодых людей. Потом их командир посмотрел наверх, откуда упала женщина, и что-то спросил у своих. А потом они уехали.
— Вы точно помните, что они появились у машины сразу, как только упала женщина?
— Точно, — кивнула Софья Ильинична. — Через минуту или две. Не больше. Две машины приехали, забрали всех и уехали. Я еще подумала: почему они сразу уезжают? А потом решила, — что они будут искать преступников.
— А почему вы подумали, что они из милиции? Они были в форме?
— Нет. Но они так дружно и быстро сели в машины. Я видела такое только в кино. Это называется дисциплина, верно?
— Спасибо. — Демидов поднялся. — Вы нам очень помогли. Я пришлю завтра офицера, чтобы оформил ваши показания. Вы не возражаете?
— Конечно, нет. Мне очень приятно познакомиться с вашими людьми. В последнее время в милиции стали попадаться очень галантные кавалеры, — томно улыбнулась хозяйка.
Когда они вышли из квартиры, Демидов обернулся к напарнику.
— Значит, он не врал, — сказал подполковник. — Нужно проверить все, что у нас может быть на его фирму или на его компаньона.
— Товарищ подполковник, — пробормотал Кочиян, — а зачем нам эта проверка? Ведь его забрали в ФСБ, пусть они и разбираются. Это не наше дело.
— Не наше?.. — переспросил Демидов. — Знаешь, чем хороший оперативник отличается от плохого? Хороший всегда чувствует ситуацию, а плохой занимается только своим делом. Все понял?
— Понял, — улыбнулся офицер.
«Почему он сбежал? — размышлял Демидов. — Почему сбежал, если сказал нам правду? И как он мог сбежать из ФСБ? Может быть, кто-то инсценировал его побег? Но для чего? И если он действительно сбежал, то чего именно испугался? Сказал правду — и все же решил сбежать? Или его правда была такой страшной?»
Эпизод восьмой
Куда поехать в таком виде? Этот вопрос задавал себе Резо, когда наконец уговорил подобравшего его частника отъехать подальше от центра. Вернее, уговорил с помощью нескольких зеленых бумажек с изображением какого-то из американских президентов. Частник схватил доллары и согласился везти странного пассажира в наручниках. Передать водителю пистолет, чтобы тот прострелил наручники, Резо не решился. Но, к счастью, вспомнил про слесаря, который обычно смотрел его машину, еще когда он ездил на «девятке». Может быть, к нему. У него имелся гараж и инструменты. Он наверняка сумеет помочь.
— Поворачивай, — сказал Резо водителю. На всякий случай он положил на сиденье пистолет, поэтому теперь водитель был уверен: у него в машине сидит бандит, который может расплатиться за поездку пулей в голову, отобрав свои деньги.
Частник, маленький и тщедушный, то и дело оборачивался, опасаясь, что бандит выстрелит ему в спину, чтобы отнять машину-кормилицу. Неизвестно, чего бедняга больше боялся — нападения или угона его автомобиля. Наконец они подъехали к гаражу слесаря.
— Позови Мишу, — попросил Резо. — Не бойся, — добавил он, увидев гримасу на лице водителя, — я не угоню твою машину. В моем положении трудно угнать автомобиль. Только без глупостей, иначе не поздоровится.
Водитель поспешно кивнул и выбрался из автомобиля. Он трижды оглянулся, прежде чем исчез из виду. И только тут Резо почувствовал, как дрожат его руки. Конечно, доверять частнику опасно, но у Резо не было другого выхода. Да и не так-то просто найти в Москве водителя, который согласился бы везти вооруженного бандита.
Все получилось так, как планировал Резо.
Водитель привел Мишу, и тот согласился помочь. Уже через двадцать минут наручники валялись на земле, рядом с машиной. Миша нисколько не удивился, увидев своего бывшего клиента в наручниках. Что ж, такие настали времена… Кто-то становится миллионером, кто-то получает наручники, кто-то не выдерживает гонки за прибылью и сходит с ума или стреляется. Миша привык, что в последние несколько лет его клиенты иногда приезжали на «Мерседесах», иногда на лимузинах с многочисленной охраной, а иногда появлялись небритые, на маленьких стареньких автомобилях, напоминавших экспонаты городской свалки.
Он сделал свою работу быстро и аккуратно, не задавая лишних вопросов. При этом не стал прибегать к помощи ножовки, а сумел открыть замок наручников. Резо положил пистолет в карман, дал триста долларов слесарю и попросил водителя отвезти его в центр, намеренно не называя адрес.
— Опять туда, откуда взял? — спросил частник, опасавшийся, что добром дело не кончится.
— Нет, — улыбнулся Резо, — не туда. Куда-нибудь… в другое место. К станции метро, например.
Водитель вздохнул и согласился. Резо же думал о том, где можно спрятаться. Думал довольно долго. Если за ним охотится такое ведомство, как ФСБ, то они наверняка сделают его фоторобот и раздадут всей Москве. Так где же скрыться? Любой из близких друзей или знакомых сразу отпадал, там его будут искать в первую очередь. Семья Резо жила в Тбилиси, и он с ужасом подумал, что их могут использовать в качестве заложников. Нужно добраться до телефона и позвонить в Тбилиси, предупредить жену, чтобы не возвращалась в Москву.