сбылось. Я держу в руках её письмо и не знаю, что делать с ним.
Пока я размышлял, моя супруга вернулась с бала в сопровождении детей.
-Поль, ты знаешь,- обратилась она ко мне, – кажется, наша дочь влюбилась.
Сегодня она встретила молодого человека удивительно похожего на тебя, и
весь вечер провела в его обществе. По дороге домой она сообщила, что
наконец-то нашла мечту своей жизни. Представь себе, что того молодого
человека зовут, так же как и тебя. Его имя Поль. Какое совпадение! Милый,
ты слышишь меня?
-Да, дорогая. Давай поговорим и всё обсудим чуть позже. Мне что-то
нездоровится.
Я вынужден был немедленно удалиться, так как необходимо было побыть
одному. Наконец-то я понял, что в зале особняка графини Потоцкой я видел
своего сына. Когда-то давным-давно мы договорились назвать наших детей
нашими именами. Я своё обещание выполнил. Мою дочь зовут Женевьевой, а
сына Полем. Значит, моя невеста также не забыла своего обещания и назвала
нашего сына Полем. Боже, что же будет дальше? Моя дочь увлеклась
собственным братом. Необходимо каким-либо образом разрешить эту
ситуацию. Что делать? Может обо всём поговорить со своей женой? Что ей
сказать?
Неужели я смогу разрушить счастье своей дочери? На меня навалилась какая-
то вселенская тоска. Далее я ничего не запомнил. Очнулся я лишь через
сутки, рядом со мной сидела супруга, слуги приглушённо переговаривались
за дверью.
-Где я и что со мной? - задал я не самый удачный вопрос.
-Милый, ты у себя дома. Дети волнуются и ждут разрешения войти в комнату.
-Нет, пока не надо. Скажи, а где письмо, что я получил вчера вечером?
-Ты имеешь в виду этот конверт.- Александра протянула мне послание от
Женевьевы, - только получил ты письмо не вчера вечером, а два дня назад.
Вот уже сутки ты лежишь на диване и всё время в забытьи зовешь Поля и
Женевьеву. Они сейчас войдут.
По всей видимости, моя жена не совсем поняла, кого я так безумно хотел
видеть. Ну что же, не буду её разочаровывать.
-Дай мне время привести себя в порядок, а потом позови детей. Я не хочу,
чтобы они увидели перед собой старую развалину.
На самом деле мне не терпелось прочитать письмо. Когда все удалились, я
наконец-то смог открыть конверт.
«Милый, любимый Поль», - прочитал я такие родные для меня слова, ведь я и
сам произносил их не раз, признаваясь Женевъеве в вечной любви.
«Наконец судьба подарила мне возможность встретить тебя и вновь увидеть
такие дорогие для меня черты лица. Я видела тебя на одном из приёмов, но
никак не решилась первой подойти к тебе. Я поняла, что тебя мучают
сомнения, и решила, что лучшим выходом будет написать письмо. Мне не
терпится сказать, что я назвала нашего сына Полем. Возможно, вы ещё и
встретитесь. На всё воля божья. Он уехал в Россию искать встречи с тобой.
Будучи мальчиком, он постоянно задавал вопросы о тебе. Мне пришлось
объяснить, что его отец, отправившись с войсками нашего великого
императора, погиб в одном из сражений. Вот он и решил отыскать твою
могилу. Перед самым отъездом Поль отправился к нашей общей знакомой
мадам Ленорман и та, после разговора со мной, разъяснила, гадание
показывает, что его отец жив и до сих пор находится в России. Услышав эту
новость, наш сын тотчас отправился в дорогу, надеясь отыскать тебя. Вслед
за ним поехала и я в обществе мадам Ленорма, которая оказалась не только
великолепной предсказательницей, но прекрасной целительницей: годы
теперь не властны надо мной. Не знаю, может нам не стоит встречаться,
поскольку у тебя есть семья, есть дети и я так рада, что им ты дал наши
имена. Разреши мысленно поцеловать тебя. Впрочем, если ты все-таки
решишься на встречу, буду ждать тебя в доме госпожи Поляковой, где мы
снимаем квартиру. Через день мы покинем Россию и, если ты не придёшь, я
всё пойму и прощу тебя, но никогда не перестану любить.
Навеки твоя Женевьева».
Боже, что я наделал, упустить шанс хотя бы в последний раз увидеть мою
любовь. Впрочем, может быть, и не поздно всё исправить?
Я приказал закладывать карету и отправился по указанному в письме адресу.
Как я спешил, надеясь, что могу встретиться с моим прошлым, но все мои
надежды рассеялись в прах. По приезду к госпоже Поляковой я узнал, что те,
кого я так долго искал, отбыли в неизвестном направлении ещё вчера.
Хозяйка дома протянула мне запечатанный пакет.
-Это вам просила передать молодая барыня. Сказала, что следует отдать
лично в руки.
-И это всё?
-Да, мой господин.
Я протянул госпоже Поляковой энную сумму денег в надежде разузнать
более подробно о пребывании Женевьевы и мадам Ленорман в Петербурге.
-Скажите, когда и откуда прибыли ваши постоялицы?
-Увы, ничем не могу вас обрадовать. Ибо мне сиё неизвестно. Единственное,
что могу вам сообщить, приехали они около двух недель назад, и я удивилась
отсутствием у них багажа. Вы ведь должны знать, в моём доме
останавливаются только особы благородного происхождения, и я всегда
слежу за тем, какую поклажу имеют мои постояльцы. Я собиралась отказать
вашим знакомым, но сумма, вручённая за пребывание в моём доме,
переборола весь здравый смысл. Знаете, вначале я подумала, что это две
куртизанки, но их безупречное поведение и изысканные наряды не оставили
мне сомнений, что передо мной две дамы благородного происхождения.
-Уважаемая, не могли бы вы мне ответить, когда они отбыли и желательно
знать, куда?
-Увы, мой господин, и ещё раз, увы. Ничего не могу сказать на этот счёт.
Отбыли они вчера рано утром, заказав самый дорогой экипаж. Я лишь
заметила, что глаза молодой барыни были подозрительно красны, будто бы
она проплакала всю ночь. За постой я получила сполна и даже несколько
больше. Вот и всё, что мне известно. Прощайте, господин.
Я раскланялся с госпожой Поляковой и отправился к себе домой, где
обнаружил, что меня ищут и даже посылали в управу справиться, не
случилось ли чего со мной. Я объяснил своим домочадцам, что был
вынужден отлучиться по неотложным делам, которые требовали моего
немедленного присутствия, и посему не имел времени сообщить о своём
отъезде. Слова были приняты на веру, а мне лишь оставалось прочитать то,
что написала для меня Женевьева перед отъездом. Однако я ошибся, письмо
было написано мадам Ленорман и вот его содержание. Оно довольно кратко.
«Месье Поль, позвольте обратиться к вам от имени Женевьевы де Обинь.
Мне кажется, что вы до сих пор любите её. Мы ждали вас сутки, но время не
терпит. Пришлось срочно покинуть пределы России, так как лекарство,
способствующее продлению жизни, находится в Париже. Помните, мадам
Головчина вручила вам подарок. Это пузырёк со снадобьем. Вот он-то и
нужен. Найдите его, выпейте содержимое и тогда сможете вновь встретиться
с Женевьевой. Знайте, что она всё время помнит о вас и до сих пор любит,
несмотря на то, что вы обрели другую семью. Помните и о том, что у вас есть
ещё один сын. Он увлёкся вашей дочерью. Сделайте так, чтобы молодые
люди больше никогда не встретились. К сожалению, мой дар предвидения
постепенно начинает угасать. Не ищите нас, возвращайтесь к своей семье и
будьте счастливы. Помните лишь об одном, ибо это моё последнее
предсказание, через двести лет родится ваша правнучка, которая внешне
будет копией Женевьевы. Вам удастся встретиться со своей правнучкой, но
примите её за другую. Прощайте, месье. Помните, вас всегда будут любить и
ждать.
Ваша мадам Ленорман».
Вот и всё письмо. Как обидно и грустно знать, что ты был рядом со своим
счастьем, но упустил его.
Жизнь продолжается и мне остаётся только выполнить наказ мадам
Ленорман, а затем можно отбыть в мир иной.
Вскоре я с семьей покинул столицу, и мы вернулись в наше поместье. Как не
горевала моя дочь о том, что ей больше не удалось увидеться с Полем, тем не
менее, пришлось забыть его. Вскоре подвернулась удачная партия и
Женевьева, как послушная дочь была вынуждена подчиниться повелению
родителей. Кто знает, может, это и было к лучшему. Однако я понимал, что
моя дочь никогда не забудет мимолётной встречи, и всю жизнь будет
вспоминать своего единственного и неповторимого Поля, как я вспоминаю
свою Женевьеву.
Недаром говорится, что дети часто повторяют ошибки своих родителей. В
данном случае об ошибке не может быть и речи, но что делать с внезапно
возникнувшими чувствами? Может, их предать забвению и тем самым
предать себя? Как бы то ни было, посоветовавшись с супругой, мы решили не
мешать счастью нашего сына: ведь мы уже разрушили любовь нашей дочери.
Кем бы ни была избранница Поля, пусть она станет его женой. Сын
поспешил обрадовать нас: он представил свою избранницу, которая
происходила из зажиточного купеческого рода. Такая женитьба считалась в
нашем кругу невозможной, но мы остались верными данному слову и не
ошиблись: вскоре наш сын порадовал нас внуками. Александра была
необычайно счастлива стать бабушкой.
Памятуя о последнем предсказании мадам Ленорман, и зная о том, что меня
ждёт встреча с моей праправнучкой, решил сделать её своей наследницей. Я
нашёл адвокатскую контору господина Рипопъер и немедленно отправился
туда, дабы подписать договор, по которому, ты моя праправнучка, должна
стать единственной наследницей состояния семьи де Турмон, кроме той
части, которую получила моя сестра.
Все необходимые бумаги были быстро подписаны, и теперь ты, Женевьева,
являешься обладательницей наследства нашей некогда известной во всей
Франции семьи. Береги медальон, который мне в своё время передала моя
невеста, ибо он является той путеводной ниточкой, которая приведёт тебя к
обладанию состоянием семейства де Турмон. Мне не даёт покоя та шкатулка,
которую перед отъездом из Москвы, мы спрятали в подвале дома Львовых. Я
как-то выбрался в Москву, но так и не смог отыскать того места, где
находилась усадьба. По приезду меня ждала печальная новость, заболела моя
супруга и через месяц она скончалась. Меня постоянно терзает мысль, если
бы я нашёл тот самый пузырёк и принял снадобье, смог бы вновь встретиться
с Женевьевой и забыть свою семью?
Чувствую, что мой земной путь подходит к концу, и вскоре я встречусь со
своей Александрой. Но как бы мне хотелось ещё раз пройти свой жизненный
путь, но пройти его по иному, забыть о юношеской сумасбродности и
остаться на родине со своей невестой. Однако, что сделано, то сделано и
судьбу не переспоришь. Пришло время прощаться. На этом заканчиваю.
Если сможешь, найди мою могилу, проведай своего прапрадеда. Прах моей
супруги покоится в её фамильном склепе в имении неподалёку от
Петербурга. Я завещал похоронить меня рядом с ней. Надеюсь, время
пощадит нашу усыпальницу».
-А ты говорила, что ничего нового мы не узнаем, – упрекнула я подругу,
украдкой вытиравшую слёзы, - Зинаида выбрала свой путь. Она вернула нам
дневник твоего прапрадеда, каким-то образом заставила своих потомков
организовать выставку в Москве и дала мне понять, что я должна вернуться в
прошлое.
-Всё это очень хорошо. Теперь бы узнать, что нам делать? - поинтересовалась
Женевьева, - я так скучаю без своего Сержа. Как он там?
-Думаю, остаётся только ждать. Вспомни, что было написано в послании от
В.Н.
Мы должны навестить антикварный магазин на Арбате и купить там нечто,
что нам уже знакомо. Ждём, подруга, ждём. Думаешь, мне самой не
интересно узнать, за кого я вышла замуж?
Попали, вновь попали, интересно вот куда?
Дни шли и вот, наконец, пришёл, установленный нам срок. Настало время
идти в антикварный магазин. На Арбате, как всегда, сновали многочисленные
туристы, разместились уличные художники и торговцы сувенирами. Мы
влились в общую толпу и, пройдя мимо «Праги» нашли нужную нам дверь.
Над головой звякнул колокольчик, возвестив владельцев о нашем приходе.
Мы поднялись на второй этаж. За прилавком виднелся молодой человек,
перебиравший какие-то вещи на витрине.
-Вас что-то интересует? - оторвавшись от дела, спросил он.
-Можно, мы сначала осмотримся?
-Конечно, проходите. Только зал справа не для посетителей. Извините, там
находятся вещи, принесённые на комиссию или же оставшиеся
невостребованными в течение длительного времени.
Тут мой взгляд выхватил книгу в красном сафьяновом переплёте в той самой
комнате, куда нам вход был запрещён.
-Извините мою наглость, - обратилась я к продавцу, - я тут случайно заметила
книгу вон там, на столе, - и указала на нашу находку.
-Какая книга?
-Да вон там, в той комнате.
-Вы о книге в красном сафьяновом переплёте?
-О ней самой.
-Сейчас принесу. Она у нас второй год уже. Никто не обращал на неё
внимания, хотя часто спрашивали показать. Книга, к сожалению, написана на
арабском, там всего три иллюстрации и уйма пустых страниц. Вы не
передумали насчёт покупки?
-Нет, нет, принесите взглянуть.
Вскоре мы разглядывали свою находку. Действительно, текст был написан
арабской вязью, и имелось, как и сказал продавец, всего три чёрно-белых
иллюстрации, да и те не особо хорошего качества. Я незаметно толкнула
Женевьеву, привлекая её внимание.
-Та самая, - стараясь, чтобы меня не услышал молодой человек, шепнула я.
Женевьева понимающе кивнула. Мы продолжили листать книгу, и тут я
заметила, что на пустых страницах стали проявляться какие-то надписи. Я
поспешно захлопнула книгу.
-Сколько? – задала вопрос изумлённому продавцу.
-Вы всё-таки решили её купить? Напрасно, книга не такая уж и старая. Судя
по переплёту, конец девятнадцатого века.
-Так сколько?
-Десять.
-Что десять?
-Тысяч рублей.
Расплатившись, вновь вышли на Арбат и спустились в метро. Дома, раскрыв
фолиант, обнаружили надпись на французском. Текст повествовал о том, что
во времена Великой французской революции, погибло множество ни в чём
не повинных людей.
-К чему бы нам это знать? – спросила Женевьева.
-Смотри, Жэка, кажется, появляется какая-то картинка.
Мы обе уставились на рисунок.
-Боже, это же мы с тобой, а рядом какая-то женщина, - вскрикнула
Женевьева.
-Смотри, смотри, тут вроде бы плаха и палач с топором, - обратила внимание
подруги на новые детали.
-Машка, а что мы делаем на плахе?
-А я знаю.
Внезапно Женевьева громко чихнула.
-Ты чего?
-Смотри, из книги так и сыплется пыль. Вот я и чихаю.
Тут и на меня напал чих. Меня поддержала и подруга. Минут пять мы не
могли остановиться. Захлопнув книгу, отправились в ванную, но были
остановлены громким мужским голосом, вещавшим на языке Вольтера и
Гюго.
-Мадам, разрешите поинтересоваться, куда это вы направились?
Чихнув последний раз, я обнаружила нас с Женевьевой на помосте, рядом
виднелась плаха, мужчина с топором в руках и какая-то старушка в
старомодном платье с коротко остриженными волосами. Женевьева как раз
подошла к ступенькам, ведущим вниз с помоста. Рядом бушевала
разгорячённая толпа людей, одетых в странные костюмы, судя по всему конца
восемнадцатого века.
-Где мы? – невольно вырвалось меня.
-Как где? Вас, как врагов революции, приговорили к смертной казни, и сейчас