— Я бы хотел задать вопрос, — наконец сказал Тим. Он был рад, что интонация не выдала его растерянности.
Чёрный мужчина кивнул. Не подлежало сомнению, кто ныне господствует в комнате.
— Валяйте, Кроуфорд.
Услышав свою фамилию, Тим удивился. Хотя он мог это предполагать: фамилия говорила, что его знали, к встрече готовились — их триединство тут же обрело новое измерение.
— Что это всё значит? — спросил он.
Чёрный человек в упор уставился на Тима, и в его тёмно-коричневых глазах на мгновение блеснул синеватый отблеск; затем он смерил его взглядом с головы до ног, словно сверяя данные Тима с каким-то невидимым перечнем. Серебряный медальон — Тим успел заметить, что на нём выгравирована голова человека — блестел на фоне чёрного свитера.
— Меня зовут Бен Стил, — сказал он, словно его имя объясняло всё происходящее.
— Ох, — выдохнула Лиз. Она смотрела на него, не в силах скрыть изумления и ужаса на лице. — Двадцать Первое Февраля?
— Ага, — сказал Стил. — Я заместитель. Как вы, скорее всего, знаете, наш командир, Даниел Смит, находится в изгнании — так говорят.
Это имя поразило Тима как ударом грома. Всё, что было связано с Даниелем Смитом, несло с собой плохие новости для Фейрхилла, очень плохие. Дан Смит. Двадцать Первое Февраля, тот день несколько лет назад, когда Малькольм Икс стал жертвой покушения в… где это было? — в Гарлеме.
Новое вооружённое движение Смита, «Чёрные Двадцать Первого Февраля», назвало себя так в честь властного мессианского героя гетто, непростой личности Малькольма Икс. Тиму доводилось видеть узкое серьёзное лицо Смита под газетными заголовками и в телесъёмках, которые показывали марширующих чёрных мятежников. Он испытал тревогу за судьбу Лиз, Холли и Скотта. Ведь через несколько минут дети должны вернуться домой.
Тим начал было говорить, но ему пришлось сглотнуть комок в горле. Он слишком громко откашлялся.
— Послушайте, Стил. Я повторяю вопрос. Что это всё значит? Вы вторглись сюда без приглашения, вы…
— Значит, без приглашения? — оборвал его Стил. — Подождите, пока это не услышит Пёрли.
— Пёрли? — переспросила Лиз. Голос у неё был тонкий, как у маленькой девочки.
— Пёрли Уиггинс, — сказал Стил. — Он наш законник. Составляет предписания, заявления и прочие документы. Усекаете?.. Точно, как Кроуфорд.
— Вот как.
Тим и Лиз украдкой обменялись быстрыми взглядами, словно всякое общение между собой было им запрещено. Стил уловил это, но продолжал сохранять выражение насмешливого превосходства. Лиз почувствовала прилив возмущения, которое преодолело её страх.
— У вас есть при себе оружие? — спросил Тим.
Стил раздавил окурок сигареты и вскинул голову.
— Нет. Но у остальных есть.
— То есть, тут не только вы? — спросил Тим. — И много вас?
— Во дворе или в доме?
Тим содрогнулся с головы до ног. Их что, окружила целая армия? Он свёл воедино ладони, стараясь справиться с волной гнева, захлестнувшей владевший им испуг. Успокойся, сказал он себе. Разведя руки, он положил их на подлокотники кресла и, проведя по кожаной обивке, увидел, что ладони влажные от пота.
— В доме только я один, — сказал Стил, не дождавшись ответа. — Снаружи Пёрли и ещё двое. То есть, нас будет четыре на четыре — когда дети вернутся домой. Мы можем только радоваться, что кое-кто из вашей обслуги взял отпуск, иначе нас тут было бы больше. Конечно, у нас поблизости имеются и резервы. — Он сделал неопределённый жест по направлению к окну.
— И сколько у вас оружия? — спросил Тим.
— Это уже наше дело, Кроуфорд, но могу сказать. Давайте подсчитаем. Несколько револьверов тридцать восьмого калибра, винтовка, два дробовика. Вроде всё.
Он замолчал, и между ними снова воцарилось молчание. Через несколько секунд Лиз медленно сползла со стола и встала на ноги. Они заметно подрагивали, словно она после долгого лежания впервые поднялась с больничной койки. Обеими руками ей пришлось ухватиться за стол, чтобы удержаться на ногах.
— Я хотела бы сесть, — обратилась она к Стилу.
— Конечно. — Он встал. — Располагайтесь в кресле.
Когда они менялись местами, Лиз подчёркнуто подалась в сторону, чтобы избежать соприкосновения. Она опустилась в кресло, прижавшись спиной к такой знакомой спасительной кожаной обивке. На виду оставались её голые ноги. Она попыталась спрятать их под низкими ножками, но старания были тщетными, она только оцарапала себе лодыжку. Стил, двигаясь с непринуждённой грацией, устроился на столе. Он был высок, куда выше шести футов, и на пару дюймов превосходил ростом Тима. У него были сильные плечи, широкие кисти рук и крупные ноги.
— Что-то связанное с выкупом? — предположила Лиз.
Стил внимательно уставился на неё. На шее у него покачивался медальон.
— Нет. У нас будет куда более простая сделка. Пёрли всё объяснит вам попозже, когда дети пойдут спать. Сначала я объясню вам всё относительно детей.
Спрыгнув со стола, он засунул большие пальцы рук за широкий чёрный ремень, украшенный массивной медной пряжкой. Какие у него огромные руки, подумала Лиз.
— Кто такая Пегги, которая доставит детей домой?
— Пегги Абингдон, — ответила Лиз. — У её дочки день рождения.
— Ах, да. — Стил улыбнулся Тиму. — Та дама из ТТДУ? Верно? Это было неплохо придумано… а, Кроуфорд?
— Вы подслушивали, — сказал Тим. Это открытие неприятно резануло его.
— Да, послушать стоило. — Лицо Стила отвердело. — А теперь наматывайте себе на ус. Я хочу, чтобы, когда эта Пегги подъедет, вы встретили машину. Просто поблагодарите её и пусть она едет себе дальше. Говорите громко и отчётливо. Я не хочу никаких перешептываний. Понятно?
— Это не так просто, — сказала Лиз. Она думала о вооружённых мужчинах в темноте, о Скотте и Холли. — Видите ли, Пегги относится к тем людям, которые обычно заходят пропустить посошок на дорожку.
— Ах, одна из этих… — сказал Стил. — Ладно, в таком случае встретите машину вы, Лиз.
Её возмутило, как непринуждённо он назвал её по имени. Со стороны чёрного налётчика это было откровенным оскорблением.
— И придумайте что-нибудь, — продолжил Стил. — Я не хочу этой женщины в доме. Понятно? Говорить будете громко и отчётливо. Мы будем слушать вас.
— И что тогда? — Лиз была потрясена мыслью, что ей придётся привести Скотта и Холли в дом, где они станут маленькими заложниками… чего?
— Вы познакомите детей со мной, мы немного поговорим, а потом вы их уложите спать, — уже мягче сказал Стил.
— Не беспокойтесь. Гость, чёрный… и всё такое. Детям понравится. А завтра они смогут познакомиться и с другими.
— Вы останетесь… на всю ночь? — переспросил Тим. Его поражала холодная уверенность Стила в своём праве распоряжаться. Фейрхилл оккупирован? Фейрхилл, всего в трёх милях от деловой части Принстона и на таком же расстоянии от штаб-квартиры полиции штата? Что-то невероятное.
Стил обращался к Тиму, словно тот был его подчинённым.
— Может, и навсегда. Но об этом поговорим попозже, когда вы выслушаете Пёрли и меня. — Он повернулся к Лиз.
— А сейчас нам придётся иметь дело с этой бабой Абингдон и детьми. Вы всё поняли, миссис Кроуфорд?
Она кивнула. Слово «миссис» как-то утихомирило её страхи. Она не исключала, что может услышать с его стороны что-то оскорбительное, хотя не предполагала, что именно.
Стил снова повернулся к Тиму.
— Где ваши пистолеты?
— В этом доме нет оружия, — неожиданно разозлившись, сказал Тим. — И никогда не было.
— Знаю.
— Так зачем спрашивать?
— Чтобы проверить вас. Ради правды, человече. Думаю, что неплохо знаю вас, Кроуфорд. Но я хотел убедиться.
Издалека донёсся слабый звук шин по асфальту, который всё приближался. Стил кивнул Лиз. Она встала и вышла в холл. Стил последовал за ней.
— Теперь вы будете говорить громко и отчётливо, — опять предупредил он. — Я буду стоять за дверью и собираюсь внимательно слушать вас… как и Чили в кустах у гаража.
Ещё и Чили! Лиз вышла в тёмный холл и на ночной воздух, держась так, словно идёт под дулом пистолета. Судя по тому, что стало известно, вполне возможно, что из зарослей рядом с гаражом на неё смотрит дуло винтовки. Она глянула в ту сторону, надеясь уловить какое-то движение. В ночи пробился свет фар, они всё росли, и яркий луч света осветил двери гаража; от «Ягуара» с опущенным верхом упала короткая тень — Тим так и оставил его снаружи. На долю мгновения она обратила внимание на его беспечность и тут же забыла о ней.
Каменные плиты холодили босые ступни. Осторожно ступая, она перешла на траву — заключённый под охраной невидимой стражи. Всё происходившее было слишком абсурдно. Она чувствовала, что ей предстоит предать своих детей, и что она обязана сделать какой-то драматический поступок, может, кинуться в машину и крикнуть Пегги, чтобы она тут же срывалась с места, гнала прямо через газоны, чтобы скорее выбраться на безопасную Грейт-роуд. Но кто такой Чили и где он кроется со своей винтовкой?
Длинный фургон «Крайслера» остановился на асфальтовом пятачке. С места водителя ей замахала рукой Пегги, волосы которой, несмотря на подвязанный платок, были растрёпаны ветром. Рядом сидели две девочки-подростки, которые, как Лиз вспомнила, обучали детей плаванию. Из окошка за спиной Пегги высунулась взлохмаченная голова Скотта.
— Привет, мам! — крикнул он. Его голос поразил её в самое сердце, как воспоминание о первой любви. Лиз стояла на траве возле гаража рядом с садовым насосом, шланг которого, как всегда, был смотан в аккуратные зелёные кольца.
Холли протиснулась мимо Скотта, чтобы первой выскочить из задней двери машины. Кинувшись к Лиз, она обняла её за голую ногу и прижалась. Скотт, отставший на пару шагов, ухватился за другую ногу. Дети было взяли её в плен, но тут же, отпустив, затеяли шумную возню. Их хорошее настроение в столь поздний час расстроило Лиз. Но ведь они ничего не подозревают.
— Скотт выиграл панду, — завопила Холли, — но он жульничал.
— И вовсе нет, — закричал в ответ Скотт. — Холли, как всегда, врёт.
Они уставились друг на друга, полные страстного возмущения, но тут же забыли, в чём собирались обвинять друг друга. Дети стояли в полосе света из дома и в лучах фар. Они такие маленькие, такие беззащитные и беззаботные, подумала Лиз. Дети продолжали о чём-то чирикать высокими голосами.
Пегги вылезла из машины, держа большую мягкую панду чёрно-белой раскраски, с розовой ленточкой на толстой шее и стеклянными пуговицами глаз, в которых светилась застенчивая мудрость.
— Вот и мы, дорогая, — сказала Пегги. — Скотт получил её за прыжки в бассейн. Держи.
— Здравствуйте, миссис Кроуфорд, — Банни Джеферс была девочкой с длинными аккуратными светлыми волосами, дочкой декана из Принстонского университета. Она сидела рядом со своей подружкой Эйлин Дункан, чёрной девочкой, чей отец служил на почте. Обеим свежеиспечённым старшеклассницам минуло по тринадцать лет, и они обучали плаванию малышню, которые по утрам вторника собирались в теннисном клубе «Волшебный Ручей». Скотт и Холли были самыми старательными их учениками.
— Здравствуй, Банни… и Эйлин, — Лиз замялась в нерешительности, держа панду подмышкой.
— Сегодня эти девочки были просто чудом, — сообщила Пегги. — Без их помощи я бы скончалась.
Пегги сделала шаг к машине. Лиз понимала, что она собирается выключить освещение, после чего позволит себе глоточек алкоголя на дорогу, а Банни и Эйлин — прохладительные напитки. Последовав за ней, Лиз перехватила её за обнажённую руку. Пегги была коротышкой, но всегда в хорошем настроении, хотя порой её заносило.
— Я бы хотела всех вас пригласить в дом, — громко сказала Лиз, — но сегодня не получится.
Пегги удивлённо повернулась.
— Дело в Тиме, — объяснила Лиз неестественно громким голосом. — Он не очень хорошо себя чувствует. — Несмотря на её старания, извинение не произвело должного впечатления. — Так что вам лучше…
— О, я понимаю, — сказала Пегги, хотя она явно ничего не поняла. Она топталась на месте, и Лиз, еле сдерживая нетерпение, буквально подтолкнула её к открытой дверце машины.
— Ты уверена, что у вас всё в порядке? — спросила Пегги.
— Конечно, дорогая. — Но она опасалась, что Пегги сейчас пустится в расспросы о симптомах заболевания и сделала вид, что у Тима плохое настроение. Их друзья не так давно дали понять, что причина — в чрезмерных возлияниях Тима по уик-эндам.
Пегги забралась в машину и, включив двигатель, с сомнением посмотрела на Лиз.
— Увидимся во вторник утром, ребята, — крикнула Эйлин Скотту и Холли. Они помахали ей на прощанье.
— Спасибо, Пегги, — сказала Лиз. — Я вижу, что Скотту и Холли всё понравилось. Они хорошо себя вели?
— Не хуже, чем все прочие. А их, о Боже, было двадцать четыре штуки. — Махнув, она развернула машину, а потом, вырулив на дорожку, вытянула шею, чтобы увидеть Лиз в зеркале заднего вида. Она, наверно, считает, что Тим, побуянив, свалился пьяный, подумала Лиз. Фургон развернулся в сторону Грейт-роуд, свет фар прошёлся по берёзовым стволам, и в ночи остались только две красные точки хвостовых огней.
Из подсознания Лиз всплыло лица Стила, тёмное и серьёзное. Она на мгновение забыла о нём. Охваченная тревогой, она опустилась на колени рядом со Скоттом и Холли.
— У нас есть для вас сюрприз, — сказала она, помня, что говорить надо громко.
— Какой? — сразу же заинтересованно встрепенулась Холли.
— Надеюсь, ничего из съестного, — с присущим ему скептицизмом сказал Скотт. — Ик! Я сыт по горло.
— Нет. Гости. — Лиз постаралась придать голосу праздничную интонацию. — Мистер Стил и его друзья. Они уже спят, но мистер Стил хочет встретиться с вами.
— Взрослые уже в постельках? — не поверила Холли.
— Идём, — Лиз сунула панду подмышку, взяла Холли за руку и направилась к дому. Трава к вечеру отсырела, а маленькая ручка Холли терялась в её руке. У Лиз навернулись слёзы на глаза. Дети слишком малы для того, что их ждёт.
Когда они вошли в библиотеку, Стил стоял, прислонившись к камину. Тим неловко поднялся из кресла. Скотт и Холли инстинктивно прижались к Лиз, но с нескрываемым интересом смотрели на Стила. Лиз поставила панду на её четыре неуклюжих лапы. Та покачнулась, но осталась стоять.
— Мистер Стил, — сказала Лиз, — перед вами самые молодые Кроуфорды, Холли и Скотт.
Стил сделал шаг вперёд, нагнулся и протянул руку.
— Зовите меня Беном, — мягко сказал он.
Скотт придвинулся поближе к матери. Холли, нахмурившись, бросила беглый взгляд на лицо Стила, после чего не могла оторвать глаз от медальона. Лиз подумала, обратил ли Стил внимание, насколько она миниатюрна, на дюйм ниже своих подружек. Они были лилипутики Фейрхилла и сегодня были столь же беззащитны, как и сам Фейрхилл.
— Мистер Стил приехал навестить нас, — сказал Тим.
— Руку? — предложил Стил, но Скотт, не в силах справиться со смущением, только улыбнулся, а Холли решительно потрясла Стила за палец и снова уставилась на медальон.
— Это кто? — спросила она.
— Франц Фаннон, — ответил Стил. — Он был знаменитым чёрным человеком.
— Он в футбол играл? — голос Скотта обрёл знакомый высокий тембр, и Лиз поняла, что мальчишка оправился от смущения.
— Нет, — сказал Стил. — Он был психиатр, мыслитель и писатель.
— Ага, — Скотт явно потерял интерес к нему.
— А Скотт выиграл панду, — сообщила Холли.
— Как её зовут? — поинтересовался Стил.
— Пока ещё никак, — сказал Скотт. — Мы решили, что пусть ему даст имя Питер Уилсон.
— Кто такой Питер Уилсон? — Стил посмотрел на Лиз и в его взгляде было осуждение.
Скотт и Холли посмотрели друг на друга с видом заговорщиков, у которых есть общая тайна и дружно захихикали. Холли блеснула голубыми бусинками глаз, расплывшись в гордой улыбке.
— Питер Уилсон живёт наверху, — сказала Лиз и торопливо объяснила. — Некая загадочная личность, которую они придумали.
— То есть, ты считаешь, что его не существует? — тут же запротестовал Скотт, но его физиономия расплылась в улыбке.