– Зефирка, тебе необходимо сбросить вес.
Черная мопсиха соглашается и даже садится на диету. Утром, вкусно закусив кашей и выпив чаю с вареньем, она громогласно объявляет:
– Все. Теперь я питаюсь исключительно листьями салата.
Зефирка честно терпит до обеда, сев за стол, она самоотверженно отказывается от вкусной похлебки и… через час все слышат ее бодрое чавканье. Зефирка залезла в буфет, стащила оттуда конфеты, печенье, кексы… В спальне портнихи всегда пахнет булочками, под подушкой у нее гора фантиков от фруктовых батончиков. Капа постоянно журит сестру, недавно она ей сказала:
– Возьми себя в лапы. Прекращай лопать после ужина сухарики в шоколадной глазури и запивать их грушевым лимонадом.
– Капочка, объясни, пожалуйста, почему утром так крепко спится, а поздно вечером так сладко естся? – ласково спросила Зефирка.
Старшая сестра растерялась и ушла, ничего не ответив.
Марсия, в отличие от Зефирки, всегда капризничает за столом. Каша ей не по вкусу, посыпьте ее сахаром, нет, лучше положите варенье, фу, теперь слишком сладко, дайте кусок селедки, ну и гадость, она рыбой пахнет…
Накормить Марсию – большая проблема. Чтобы она съела курицу, надо снять с тушки кожу, мелко-мелко ее порубить, уложить красиво, украсить. Муля просто с лап сбивается, придумывая, что приготовить для капризули. Марсия очень обидчива, надувается при любой возможности и отличается редкой злопамятностью. Вчера она сказала Зефирке:
– Два года назад, в шесть вечера, десятого декабря ты у меня с тумбочки ириску без спроса взяла.
– Не помню, – ошарашенно ответила Зефирка.
– А мне до сих пор обидно, – отрезала Марсия.
Вот такой у Марсии характер, но она лучший парикмахер Прекрасной Долины. Все вокруг знают: если перед праздником позвать Марсию, она из тебя сделает красавицу. Марсия тоже хорошо зарабатывает, правда чуть меньше, чем Зефирка.
Куки пока не работает, она маленькая, ей всего десять месяцев. Куки ходит к мопсу Черчилю на уроки письма и чтения, а названая сестра Черчиля, чихуахуа Антонина, учит ее петь и танцевать. Куки ухитряется одновременно находиться в нескольких местах. Вот только что она была на кухне – и раз, уже в саду. Куки ужасная болтушка, рот у нее никогда не закрывается, даже во сне она что-то бормочет. Тише воды ниже травы Куки становится, лишь когда Муля намеревается попросить ее что-то убрать или помыть, вот тогда Куки делается незаметной и вмиг исчезает.
А еще Куки мастер задавать разные вопросы, она всегда говорит другим в лицо правду, не задумываясь, стоит ли это делать. Куки терпеть не может, когда ей делают замечания, но она не обижается, как Марсия, а бросается в бой, кричит: «Не хочу слышать упреки! Сама знаю, как правильно поступить».
– Какой дядя Эдгар? – неожиданно тихо спросила Капа.
– Мамин брат, – пояснила Мафи, – он только из командировки приехал. Очень милый. Передавал привет от папы, бабушки и тети.
Капа дернула одно из ожерелий, обвивавших ее шею, оно разорвалось, на пол посыпались разноцветные шарики.
– Ой! – испугалась Мафи. – Капочка! Не расстраивайся, я соберу все и нанижу вечером на леску.
– Не надо, – прошептала Капитолина, – это неважно.
Мафи так и села. Неважно ее колье?! И это сказала старшая сестра? Да она каждый вечер протирает все свои драгоценности специальными мягкими тряпочками, укладывает их в замшевые мешочки. Капа очень бережно относится к украшениям.
– Стой тут, не шевелись! – велела Капа и высунулась в коридор. – Феня! Скорей! Сюда!
Послышался топот, в спальню бочком втиснулась Фенечка.
– Что случилось? На нас напали? Кто? Воры? Где?
Мафи захихикала. Ну Феня, как всегда, боится не пойми кого, сейчас Капа сделает ей замечание.
Но старшая сестра молча показала лапой на дырку в стене.
Феня попятилась.
– Нет! Нет! Нет!
– Мафи видела дядю Эдгара, – мрачно произнесла Капа, – брата мамы.
Фенечка схватилась за голову.
– Катастрофа! Как нам теперь быть?
Капа сдвинула брови.
– Не терять присутствия духа. Самое ужасное, что может сделать собака в сложной ситуации, – это впасть в истерику. Зови Черчиля и Антонину. Я сообщу маме.
– Муля заболеет от такого известия, – всхлипнула Феня. – Может… промолчать? Ничего ей не говорить?
– Глупо скрывать то, что скрыть невозможно, – пробормотала Капа. – Мафи, как выглядел Эдгар?
Мафи сообразила, что приключилась какая-то особенная неприятность, намного хуже, чем разбитая ею вчера любимая чашка Мули, и начала размахивать лапами.
– Он похож на пуделя Гектора, но не кудрявый.
– Цвет глаз назови, – нервно перебила Феня.
– Не знаю, – протянула Мафи, – он был в черных очках.
– В черных очках! – в ужасе повторила Феня и прикрыла передними лапами голову. – Спаси нас, Амулет Добра.
Капа посмотрела на дыру в стене.
– Феня, сейчас не время впадать в истерику, соберись. Поспеши к Черчилю и Антонине, приведи их сюда.
– Я боюсь, – прошептала сестра, – вдруг он рядом.
Капитолина почесала правое ухо.
– Включаем логику. Он забрал Его. Значит, ему нет смысла оставаться в Прекрасной Долине. Сейчас Эдгар уже на полпути к…
– Не произноси это имя, – всхлипнула Феня, – мне страшно. Не могу выйти из дома.
– Сама сгоняю за Черчилем и Антониной. А ты отправляйся к маме, – после короткой паузы велела Капа.
Фенечка вынула из кармана кружевной носовой платочек, прижала его к глазам, сгорбилась и, всхлипывая, удалилась.
– Случился ужас-ужас? – прошептала Мафи.
Капа глянула на рассыпанные бусы.
– Пусть лучше Муля все тебе расскажет, а я поспешу к хранителю архива и библиотеки.
– Бом-бом-бом, – донесся откуда-то торжественный звон, – бом-бом-бом.
Мафи присела.
– Что это?
– Набат, тревога, – вздохнула Капа, – до сих пор я ни разу не слышала его и очень надеялась, что колокол никогда не проснется. Иди в столовую.
– У меня трясутся лапы, – призналась Мафи, высунулась в коридор и вздрогнула: – Там лампа погасла! Мне страшно.
Капа подошла к самой младшей сестре.
– Знаешь, чего больше всего на свете следует опасаться? Страха. Тот, кто пугается темноты, вскоре начинает бояться сумерек, а потом и солнечного света. Ступай к маме и ничего никогда не бойся.