В 9 часов 30 минут над островом появилась наша авиация. Первой по противнику ударила группа С. С. Беляева, вслед за ней группа А. А. Мироненко. Несмотря на численное превосходство немецких истребителей, наши летчики, ведомые Г. В. Крайневым, сбили несколько «мессершмиттов».
Отлично действовали в воздушных боях над островом и во время преследования вражеских кораблей Герой Советского Союза Г. Д. Костылев, Г. М. Богун, Г. В. Крайнов, В. И. Корнилов и многие другие летчики. Группа штурмовиков, возглавляемая Героем Советского Союза М. Г. Клименко, уничтожила несколько десантных барж. Вслед за морской авиацией удар по кораблям противника нанесли штурмовики Ленинградского фронта, ведомые подполковником Ф. В. Морозовым.
С подходом нашей авиации гарнизон острова сбросил в воду остатки вражеского десанта. Герои этого боя — командир батарей старший лейтенант И. К. Гусев, военинженер 3-го ранга В. С. Мельницкий (руководивший работами по завершению установки орудий), старшина батареи И. И. Мартынов, командиры орудий П. Е. Пугач, Б. В. Баскаков, комендор Зубков, сигнальщики Антоненко и В. Валиневич, командир пулеметного расчета Ушаков и другие.
Действиями гарнизона острова, авиации и отрядов кораблей, вышедших из Новой Ладоги и Осиновца и в разное время вступивших в бой с противником, была сорвана попытка неприятельской флотилии захватить остров. Наши корабли и авиация преследовали врага до наступления темноты. В этот день авиация КБФ совершила 126 самолето-вылетов, авиация Ленинградского фронта — 74. От ударов с воздуха, огня кораблей и батарей острова противник потерял 16 десантных судов и 15 самолетов. Трофеями ладожцев стали десантный катер У-6, оборудованный противником под плавучую ремонтную мастерскую, и большая десантная баржа. Отремонтированные, они вошли в состав нашей флотилии и принимали участие в боевых действиях.
Противник потерял сотни солдат и матросов. У нас в этом бою было убито 7, ранено 26 человек. Погибли 2 наших самолета.
В бою у острова Сухо была фактически разгромлена фашистская флотилия на озере. Успешно проведенные ладожцами боевые действия еще раз продемонстрировали зрелость наших командиров, мужество, волю к победе и высокую выучку всех моряков.
Тысячи писем мы получили от наших друзей.
«От всего писательского сердца поздравляю Вас с блестящим делом ЛВФ 22 октября. Это продолжение Видлицких традиций… Это по-балтийски… Трасса в крепких руках. Новых успехов всем бойцам Ладоги», — телеграфировал писатель Всеволод Вишневский.
Очень взволновало всех нас письмо питомцев Ладоги, ушедших в бригады морской пехоты:
«Дорогие товарищи ладожцы!
Мы, питомцы Ладожской флотилии, восхищены героизмом, который вы показали при разгроме фашистского десанта. Вашими делами гордятся моряки всего флота».
Писали нам соседи — армейцы, летчики. Писали ленинградские рабочие. Редактор нашей флотильской газеты П. В. Бочкарев охотно печатал эти письма, и они с большим удовлетворением и гордостью были прочитаны на всех кораблях, во всех частях.
Часто в те дни в кругу офицеров мы размышляли о том, почему противник стремился высадить десант именно на острове Сухо. И пришли к выводу, что это вовсе не случайно.
Враг рассчитывал пересечь наши трассы и тем сорвать перевозку по озеру. По-видимому, был и другой план использовать Сухо в качестве трамплина для высадки десанта в тыл войскам Волховского фронта. Фашисты тщательно готовили операцию и удачно избрали время для нападения. Ненастная погода, долгая осенняя ночь, плохая видимость позволили им скрытно приблизиться к острову.
Однако враг не учел бдительности советских моряков, их решительности и мужества.
События у Сухо не отразились на перевозках. Движение по озеру не замирало. Вечером 22 октября строго по плану из Новой Ладоги вышел очередной конвой. До конца навигации оставались считанные дни, а город-фронт и флот нуждались в продовольствии, боеприпасах и пополнении. Мы мобилизовали все свои силы и средства, чтобы наращивать темпы перевозок. Грузы по Ладоге шли нескончаемым потоком.
По многим признакам мы догадывались, что наши войска готовят мощный удар по врагу. Значит, им потребуются тысячи тонн боеприпасов, оружия, продовольствия. И моряки флотилии не жалели сил, чтобы вовремя доставить эти грузы.
А плавать становилось все труднее. По нескольку суток подряд бушевали штормы. Едва они утихали, на корабли обрушивалась вражеская авиация. Мы подсчитали: за 194 дня навигации фашистские самолеты совершили 142 дневных и 27 ночных налетов, сбросив на наши базы и порты около 7000 бомб. Почти 3000 бомб разного калибра было сброшено на конвои и одиночные корабли и суда, совершавшие переход по озеру.
В боях флотилия несла потери. Многие наши товарищи ушли от нас навсегда. Многие попали в госпитали. Надо отдать должное работникам медико-санитарной службы флотилии во главе с Иваном Николаевичем Томилиным, беспокойным и энергичным человеком, великолепным организатором. Усилиями врачей большинство раненых были быстро поставлены на ноги и снова вернулись в строй.
Последний караван судов на западный берег прошел 7 января 1943 года. Неподалеку от пробивающихся во льду кораблей уже снова действовала автомобильная дорога. А последний корабль с грузом пришел 13 января, когда войска Ленинградского и Волховского фронтов уже перешли в наступление.
Озеро сковал сплошной лед.
Настала пора подвести итоги. Надо сказать, что сделали мы за эту навигацию очень много. За всю свою историю Ладога, пожалуй, не знала столь интенсивного судоходства. За навигацию по озеру прошло в общей сложности 21700 судов. Они перевезли в Ленинград 780 000 тонн различных грузов, в том числе 353 000 тонн продовольствия, почти 12 000 голов скота, 4388 лошадей, 41638 кубометров леса. Ленинградский фронт и Балтийский флот получили более 300 000 бойцов пополнения. Из Ленинграда было эвакуировано полмиллиона женщин и детей, больных и раненых, 292 900 тонн различных грузов, главным образом промышленного оборудования и материалов, 271 паровоз и около 1622 вагонов и платформ, большая часть которых была с грузом.
Усилия военных моряков и речников Ладоги помогли вырвать Ленинград из тисков голода и обеспечить войска фронта всем необходимым для прорыва вражеской блокады.
В дни прорыва блокады я находился в районе поселка Морозова, на наблюдательном пункте майора Г. В. Кошева — командира нашего 302-го артиллерийского дивизиона. Моряки-артиллеристы своим огнем содействовали наступлению 67-й армии.
Через два часа после освобождения Шлиссельбурга мы с группой товарищей по льду добрались до города. Артиллеристы наши поработали на славу. Мы увидели результаты их огня. Снаряды разворотили многочисленные доты, дзоты и другие оборонительные сооружения врага на левом берегу Невы.
Отступая из города, гитлеровцы почти полностью разрушили его. На месте зданий дымились развалины. Все сооружения порта были взорваны.
Наши инженерно-саперные части немедленно приступили к строительству железной дороги в узкой полосе прорыва и мостов через Неву, чтобы поток грузов из глубины страны поступал в Ленинград сквозным путем.
Немецко-фашистская авиация неистово бомбила район прорыва. Помогая строителям, химические подразделения флотилии ставили дымовые завесы. Весной эту задачу стали выполнять катера дымзавесчики. Вскоре по железной дороге пошли первые поезда.
Праздник на нашей улице
В зиму 1942/43 года ладожцы провели ремонт кораблей уже в более спокойной обстановке. Теперь у нас был и опыт, да и более совершенная ремонтная база. Зима прошла в труде и учебе.
Навигация в 1943 году началась в апреле, значительно раньше, чем в предыдущие годы. Первое время пришлось плавать в тяжелых ледовых условиях. Обстановка требовала риска. Мне запомнилась беседа с А. А. Ждановым, который подробно интересовался готовностью кораблей и судов флотилии к плаванию в ледовых условиях, состоянием льдов на озере и метеорологическими прогнозами.
— А что будет с кораблем, если он попадет во льды, находящиеся в состоянии сжатия или торошения? — спросил товарищ Жданов.
Я ответил, что в крайнем случае может раздавить корабль, но при этом он сразу не потонет. С него можно будет снять людей на лед.
— Давайте условимся, товарищ Чероков: смелее плавать! Не бойтесь риска. Нам нужно продовольствие. Корабль может погибнуть, но люди при этом должны быть вовремя сняты, — напутствовал меня Андрей Александрович.
Вернувшись на флотилию, я немедленно довел эти указания до всего личного состава канонерских лодок и транспортов, которые должны были первыми открыть навигацию. Рискуйте, но людей берегите!
6 апреля мы проводили в рейс транспорт «Вилсанди». Его сопровождал ледокольный корабль «Шексна». Неподалеку от Кобоны транспорт был зажат льдами. Ничто не помогло. Корпус судна не выдержал огромного давления. В трюм хлынула вода. Команда и пассажиры, сняв с судна наиболее ценное, сошли на лед. «Вилсанди» затонул. Это была крупная потеря в корабельном составе Ладожской военной флотилии.
Несчастье с «Вилсанди» не остановило перевозок. Мы отправляли в путь одно судно за другим. Дело в том, что единственная железная дорога, которую удалось протянуть в Ленинград, проходила всего в 7—10 километрах от линии фронта и подвергалась артиллерийскому обстрелу. Поэтому пропускная способность ее была невелика. Значительный поток грузов продолжал идти по озеру. Только в апреле мы перевезли 54 640 тонн грузов и свыше 18 тысяч пассажиров. С таким напряжением пришлось работать всю весну. Лишь в июне, когда полностью были готовы железнодорожные мосты через Неву, поток грузов, перевозимых по озеру, заметно убавился. Мы распрощались с героическими тружениками малой трассы — экипажами тендеров. Вместе со своими судами они были переброшены на Балтику и Черное море. Позже на Черное море мы проводили шесть «морских охотников». Вскоре мы узнали, что наши тендеристы и катерники участвовали там в десантных операциях и показали себя отважными воинами.
Перевозки по озеру продолжались. В мае и июне фашистские самолеты особенно часто нападали на наши корабли и суда. Но теперь мы могли более успешно бороться с вражеской авиацией. У нас на флотилии появилась своя авиагруппа, в которую входили истребительный полк и разведывательная эскадрилья. Наши истребители взаимодействовали с авиацией Ленинградского фронта. Летчики действовали с большим напряжением сил и надежно прикрывали озерные трассы, корабли и военно-морские базы. Их отваге, а также мастерству и высокой бдительности зенитчиков мы обязаны тем, что враг не смог нанести нам существенного урона. Правда, отдельные береговые сооружения были повреждены при бомбежках, но инженерно-строительные части быстро их восстанавливали.
24 мая гитлеровская авиация совершила массированный налет на порт Морье. Зажигательная бомба попала в склад с горючим. К небу взметнулся густой столб черного дыма. Туда сейчас же устремились на «эмке» командир Осиновецкой военно-морской базы капитан 1-го ранга М. А. Нефедов и начальник штаба капитан 2-го ранга П. И. Барабан. Осколком разорвавшейся неподалеку бомбы Нефедов был убит. Мы потеряли эрудированного, энергичного и смелого офицера.
К началу июля большую часть своей авиации гитлеровцы были вынуждены перебросить под Орел и Белгород, где над ними нависла угроза катастрофы. Фашистские самолеты стали реже показываться на Ладоге.
Наибольшего размаха перевозки по озеру достигли в июле — октябре. В конце июля корабли флотилии перебросили с восточного на западный берег 86-ю стрелковую дивизию и 73-ю отдельную морскую стрелковую бригаду. У нас уже накопился достаточный опыт, и мы перевезли эти войска за четверо суток. Для скрытности перевозки осуществлялись только в темное время суток.
Кроме малой и большой трасс теперь на озере появился новый маршрут — Кобона — Шлиссельбург. Плавать нашим кораблям стало намного легче: после разгрома у Сухо противник почти не противодействовал перевозкам. Войска вместе с тяжелой техникой были доставлены к месту назначения точно в срок.
От осенних дождей развезло дороги. Командование Волховского фронта обратилось к нам с просьбой помочь организовать снабжение 4-й армии по протокам Волхова. Штаб флотилии, которым в это время руководил капитан 1-го ранга Александр Петрович Александров, человек высокой культуры и беспредельного трудолюбия, блестяще справился с этой задачей. По Волхову и его мелководным протокам, считавшимся раньше несудоходными, пошли тендеры. Под вражеским артиллерийским и минометным огнем они доставили войскам продовольствие и боеприпасы.
Ответственные задачи решали катерники флотилии. Они ходили в разведку, совершали набеги на береговые объекты противника, искали и уничтожали фашистские суда. С большим напряжением трудились моряки 6-го дивизиона тральщиков, которые вели контрольное траление на трассах и в других районах озера.
Из Кронштадта к нам прибыли подводные лодки М-77 и М-79. Они вели разведку на вражеских коммуникациях, постоянно наблюдали за противником, держали под наблюдением подходы к его базам. Эти разведданные, уточненные и дополненные сведениями, собранными экипажами надводных кораблей, авиацией и группами разведчиков, очень пригодились нам при разработке будущих наступательных операций. Возглавлял разведывательную службу на флотилии капитан 3-го ранга М. Н. Батов, инициативный и пытливый офицер.
Корабли флотилии продолжали поддерживать артиллерийским огнем приозерные фланги наших сухопутных войск. Особенно часто поступали заявки от частей, действовавших в районе рек Свири и Волхова. Моряки вели огонь по вражеским войскам, разрушали огневые точки и оборонительные сооружения противника.
Наконец настал день, который мы ждали и к которому готовились так долго. В январе 1944 года могучий удар войск Ленинградского и Волховского фронтов и моряков Краснознаменного Балтийского флота освободил Ленинград от вражеской блокады. 27 января город Ленина салютовал доблестным советским воинам, в том числе и морякам Ладожской военной флотилии и нашим верным соратникам речникам Северо-Западного речного пароходства. Трудно описать радость, которую мы испытали в те исторические дни.
Родной Ленинград, крупнейший культурный, научный и промышленный центр нашей страны, был избавлен от артобстрелов и бомбежек, расправил свои могучие плечи…
Ладога отныне утратила значение основной коммуникации, связывающей Ленинград со страной. Порты Северо-Западного речного пароходства на озере были расформированы. Возобновились перевозки по рекам Паше, Сяси и Волхову, Новоладожскому каналу и Неве, приведенной силами флотилии в судоходное состояние. По Ладоге доставлялись лишь лес, лесоматериалы и дрова. Этим занимались суда пароходства. Ладожская военная флотилия продолжала обеспечивать безопасность этих перевозок.
С освобождением левого берега Невы появилась возможность маневра силами. Теперь при необходимости флотилию могли усилить за счет кораблей Балтийского флота и в то же время перевести в Финский залив корабли и суда, освободившиеся на озере. На Ладоге еще оставались вражеские войска. Наши корабли прикрывали фланги сухопутных частей, своими ударами держали врага в постоянном напряжении.
Войска Ленинградского и Карельского фронтов готовились к совместному наступлению. Готовились к этому и мы. Штаб флотилии (его теперь возглавлял капитан 1-го ранга А. В. Крученых, сменивший Александрова, переведенного на Балтику) разработал детальный план боевых действий. Перед нами была поставлена задача — непрерывно беспокоить врага, отвлекать на себя его внимание, пока наши войска не подготовят мощный удар с суши.
25 мая отряд сторожевых катеров под командованием капитан-лейтенанта И. П. Волощенко обстрелял поселок Вуохенсало. Береговые батареи противника открыли ответный огонь, и это позволило определить их позиции и калибр орудий. 28–29 мая другие катера под общим командованием командира дивизиона капитан-лейтенанта П. С. Колесника нанесли удар по поселку Лошиоки. Противник был застигнут врасплох, его береговые батареи открыли огонь с большим опозданием. Наши катера выпустили по врагу сотни снарядов, вызвав в его стане немалый переполох.