— Я буду атаковать корону Метатрона, а вы бейте его тело, пока он не очухался!
Он ожидал, что сейчас его отругают за самовольное возвращение, но ошибся. Сначала в ответ послышалось «Кей!» Пард, а затем откликнулись и остальные.
Харуюки подавил в себе желание беспорядочно колотить корону и стал ждать нужного момента. Поскольку атака по слабому месту могла прервать атаку Метатрона, то и атаковать нужно в тот момент, когда он готовится к режущей атаке или залпу спиралями. Продолжая держаться за корону, Харуюки сосредоточился на движениях Энеми.
Глядя на платиновую корону с такого близкого расстояния, он заметил, что у нее очень необычный дизайн. К ней крепятся несколько полумесяцев, острые края которых направлены внутрь, а не наружу. Из-за этого за них удобно держаться, а кроме того, острия впиваются в броню. Харуюки невольно задумался, не больно ли Метатрону носить эту вещь.
Несмотря на эти мысли, на 80% сознание Харуюки занималось слежением за телом Энеми и поиском признаков надвигающейся атаки. Двухметровые кольца, из которых состоит туловище Метатрона, начали вращаться. В промежутках между кольцами засверкали фиолетовые искры. Всесторонняя электрическая атака. В отличие от «Взрыва Грома» Сэйрю, эти искры распространялись горизонтально, и увернуться от атаки быстрым рывком невозможно.
Но передовой отряд из четырёх человек доверился Харуюки и остался на месте. И он не собирался предавать их надежды. Харуюки оторвался от короны, завис в воздухе, а затем вонзил окутанную Оверреем руку в узел между соседними полумесяцами.
Раздался оглушительный ударный звук. По платиновой поверхности побежали мелкие трещины, Метатрон беззвучно взревел и забился в судорогах. Готовые к запуску молнии взорвались прямо внутри него, пробив изнутри несколько отверстий.
— У... о-о! — раздался боевой клич Черноснежки. Затем она высоко подпрыгнула и... — Дес бай Пирсинг!
Спецприём, сорвавшийся с её правой руки, раздробил одну из ног Метатрона. Остальные бойцы переднего отряда тоже атаковали в полную силу, а сзади прилетели лазеры и огненные стрелы, кучно попавшие в туловище. Вторая шкала здоровья Энеми лишилась внушительной части своего запаса.
Обычно Харуюки в таких условиях от радости делал какой-нибудь финт, но в этот раз, опасаясь, что в таком случае странное чувство, наполняющее его грудь, вновь исчезнет, Харуюки приготовился к следующей атаке.
Поле его зрения расширилось, но это не значит, что он рассредоточил внимание. Харуюки казалось, что он взял под контроль свою концентрацию, которая до сих пор стремилась лишь фокусироваться до предела в одной точке. Он словно не давал себе выйти на полную мощность в неподходящее время. Пока момент не наступил, Харуюки действовал тихо, внимательно и плавно.
Оправившийся от удара Метатрон начал наносить обычные удары ногами и хвостом. Отряд Черноснежки уворачивался от них, периодически нанося мелкие контратаки. Это состояние продлилось около десяти секунд, а затем Энеми медленно выпрямился. В голове, находившейся прямо перед Харуюки, открылись бесчисленные отверстия.
Если бы спиральные заряды попали в него с такого расстояния, Харуюки моментально бы умер. Но он не паниковал и, дождавшись момента, когда атаку можно будет прервать, выбросил вперёд заряженную Инкарнацией ладонь. Он ударил в то же самое место, и трещины на короне увеличились в размере. От боли спиральные заряды начали выстреливать самостоятельно, но их было не так много, и летели они так медленно, что от них можно отбиваться руками.
Бой продолжался стабильными темпами, и шкала здоровья Метатрона медленно, но уверенно убывала. Пропала вторая шкала, затем третья. Когда осталась лишь четвертая, шаблон поведения Энеми пополнился новыми атаками, но Харуюки спокойно продолжал исполнять свою роль. Корона постепенно ломалась. Наконец, когда прошло около сорока пяти минут с начала битвы...
Первой разбилась платиновая корона, украшавшая голову Метатрона.
Очередной удар ладони Харуюки уничтожил один из полумесяцев, и в тот же самый момент кольца разлетелись и попадали на землю.
Харуюки предполагал, что в самом конце Энеми предпримет какую-нибудь отчаянную атаку, но, как ни странно, Метатрон полностью замер. Даже Черноснежка на мгновение засомневалась, но затем скомандовала окончательную атаку. К битве присоединились даже Акира и Тиюри, и огромное тело окутали разноцветные спецэффекты.
Одна за другой разрывались сильнейшие техники, а покрасневшая четвёртая шкала продолжала на глазах убывать. Последним ударом стал Инкарнационный «Стрижающий Удар» Черноснежки, пронзивший противника насквозь. И, наконец, Энеми Легендарного класса Архангел Метатрон с грохотом повалился на землю.
Белые плиты, из которых состояло его тело, начали развоплощаться, рассыпаясь на световые частицы. Разбилась круглая голова, выпустив наружу яркие лучи.
Перед глазами проплыло окно, сообщавшее о получении внушительной суммы очков. Харуюки опустился, приземлился на землю, и тут...
— Ты сделал это, Кроу!
Сзади на него напрыгнула Тиюри и принялась гладить по шлему правой рукой. Тут концентрация Харуюки, наконец, подвела его, и он начал оседать на землю.
— Ну-ну-ну.
Естественно, Тиюри тут же поддержала его, дав опереться на плечо. «С-спасибо», — ответил Харуюки и поднял голову, увидев перед собой улыбки (насколько это вообще применимо к безликим аватарам) Черноснежки, Такуму, Акиры, Фуко и Пард. Они дружно начали говорить «поз...», но переглянулись и решили предоставить честь командиру отряда.
Прокашлявшись, Черноснежка вновь начала:
— Поздравляю, Кроу. Ты сражался превосходно. Можно сказать, ты взобрался на следующую ступень.
— Д-да ладно, я только... — Харуюки попытался вжать голову в плечи, но Тиюри тут же ударила его по спине.
— В такие моменты надо гордиться собой!
— П-понял, только перестань меня бить.
Харуюки вздохнул и, продолжая опираться на плечи Тиюри, немного выпрямился. Между Черноснежкой и Фуко он увидел фигуры заднего отряда. Утай стояла на транспортёре Нико и махала ему обеими руками.
Харуюки собирался было поднять руку, чтобы ответить ей, но вдруг заметил, что что-то неладно. Утай махала так, словно не поздравляла его с победой, а хотела обратить его внимание на что-то. Да и сам бронетранспортёр изо всех сил моргал фарами.
Харуюки удивлённо перевёл взгляд в небо.
В нем беззвучно плавала непонятная вещь.
Она похожа на острое белое веретено. На него намотаны диагональные ленты, мешающие разглядеть, из чего оно сделано. В длину это веретено около двух метров. Поверхность лент расписана сложным орнаментом, красиво блестящим в лучах заката.
Оно показалось Харуюки смутно знакомым... а затем он ошарашенно округлил глаза.
Рог Метатрона. Таинственный орган, торчавший из головы Энеми, не исчез вместе с ним, а продолжил висеть в воздухе.
Черноснежка, которая тоже заметила висящий в воздухе рог, изумлённо обронила:
— Ч-что это значит?.. Мы ведь победили Метатрона...
— Мы получили очки за победу, так что сомнений быть не может, — продолжила Акира, голос которой тоже звучал напряжённо.
И тут...
В голове вновь раздался таинственный голос, который он слышал по ходу битвы.
Вы уничтожили лишь половину моего тела.
С лёгким звуком лента, опоясывавшая веретено, развязалась. Вернее, оказалось, что это не ленты, а четыре длинных, изящных крыла.
Глазам предстала девушка, одетая в роскошные одежды и броню. Вся она выглядит безупречно белой. Белы и волосы, и кожа, даже одежда имеет матово-белый цвет. В свете заката половина её тела казалась оранжевой, а вторая — сумеречно-фиолетовой.
Пусть её глаза и закрыты, ясно, что эта прекрасная девушка не от мира сего. В ней не ощущается жизни, но в то же время от неё исходит такое необычное ощущение, что её нельзя назвать просто объектом.
Она медленно раскинула изящные руки в стороны. Веки, украшенные белыми ресницами, приоткрылись, и семерых аватаров на земле окинули золотистые глаза.
В этот самый миг Харуюки ощутил на себе такое давление, что едва не рухнул на колени, но с трудом смог удержаться, хотя ноги его всё ещё ощутимо дрожали. Тиюри тихо вскрикнула, а Черноснежка застыла на месте. Эта аура подавляющего могущества могла принадлежать только Энеми Легендарного... нет, скорее даже Ультра класса. А значит...
Именно эта девушка и есть истинное тело Архангела Метатрона.
Харуюки, едва не потерявший сознание от шока и трепета, крепко задумался.
Но в голову не пришло никакого объяснения.
Голос, который несколько раз помогал ему во время битвы с Метатроном, принадлежал его истинному телу? Как это вообще возможно? Выходит, эта девушка сама рассказала Харуюки свои слабые места, чтобы он смог её победить?
— П... поче... му?.. — обронил Харуюки, когда любопытство в нём победило страх. Вновь послышался голос:
Маленькая птичка. Тебе удалось разбить то зловещее ярмо, что связывало мою волю.
Пусть моя судьба — уничтожать воинов, в этот раз я оставлю вас в покое.
Но если вы желаете сразиться со мной, то я готова передумать.
— Н-н-н... не желаем! — тут же воскликнул Харуюки.
Белый архангел вновь сомкнул веки и плавно кивнул.
Раз так, то я пойду гулять по нижнему миру, а затем вернусь в свой замок.
Возможно, мы ещё встретимся, маленькие создания.
Вновь окутав себя крыльями и приняв форму кокона, Метатрон вдруг вспыхнула белым пламенем. Вскоре она сгорела дотла и исчезла.
Сковывавшее Харуюки давление ослабло и, наконец, исчезло, после чего он потерял равновесие. В этот раз Тиюри не поддержала его, и Харуюки осел на землю. Пусть опасность и миновала, но ситуация стала такой непонятной, что Харуюки мог лишь мотать головой из стороны в сторону.
Повисшую тишину нарушил голос смотревшего в небо Такуму:
— Короче, как я понимаю... — после этого краткого вступления он не слишком уверенно сказал, — Метатрон сторожила Мидтаун Тауэр потому, что кто-то... скорее всего, кто-то из Общества Исследования Ускорения, Приручил её, но её собственная воля противилась этому. И та самая корона на голове Энеми была «ярмом», о котором она говорила... другими словами, инструментом для Приручения. Кроу освободил Метатрон, когда уничтожил корону...
— А... а-а, понял! — отозвался Харуюки, продолжая сидеть на изувеченной в ходе битвы земле. — То-то мне показалось странным, что корона не белая, как остальное тело, а серебристая...
Одновременно с этим он начал догадываться, почему Метатрон приказала ему атаковать именно корону. «Сразу нельзя было сказать?!» — попытался передать он свои мысли небесам, но ответа, конечно же, не последовало.
Судя по всему, объяснение Такуму удовлетворило и Черноснежку. Она кивнула и, повернувшись к Фуко, сказала:
— Ну дела... Рейкер, Карен, когда мы сражались с Метатрон в Контрастном Соборе, это тело ведь не появлялось?
— Не появлялось. Выходит, что сражаться с нами собиралась...
— Только нижняя часть Метатрон.
После этих слов заговорила сидящая на земле рядом с Харуюки Тиюри:
— Значит, если бы сейчас мы уничтожили большое тело до того, как Харуюки сломал бы Приручающую корону... то затем нам бы пришлось сражаться с этой девушкой?..
— М-м, возможно, что так...
Чёрные легионеры затихли. Раздался голос Пард, обращённый к Харуюки:
— GJ.
От этих слов ощущение того, что битва позади, резко усилилось, и Харуюки протяжно вздохнул. Поднявшись на ноги, он помог встать Тиюри, а затем посмотрел на Нико и Утай, по-прежнему стоявших в пятидесяти метрах от них.
Пушки транспортёра по сию минуту находились в полной готовности, а Утай стояла в стрелковой позе. Помахав рукой, Харуюки воскликнул:
— Рейн, Мей, мы в порядке! Можете идти к нам!
— А раньше нельзя было сказать?! — донёсся в ответ усиленный динамиком крик Нико.
Харуюки тут же вжал голову в плечи, понимая, что упрёк вполне уместен.
Утай спрыгнула с крыши, а бронетранспортёр с грохотом разобрался и растворился в воздухе. Из кабины выпрыгнул маленький аватар и потянулся.
Красные аватары взялись за руки, а затем направились к остальным. Шли они немного неровно — сказывалась усталость — но не сдавались, поддерживая друг друга руками. От этой картины в душе Харуюки начало разливаться тепло.
Когда они ехали к Имперскому Замку, чтобы спасти Акву Карент, Утай спросила Харуюки: «Ты ещё помнишь, Ку-сан?». Этим вопросом она намекала на слова, которые Харуюки сказал ей, когда они вместе с ней находились внутри Имперского Замка. Он сказал, что хочет однажды познакомить её с одним другом. И этим другом была именно Нико, которая сейчас шла рядом с Утай.
Пусть в этом уже, наверное, и не было нужды, но после окончания операции он действительно собирался познакомить их. Конечно же, он собирался познакомить Нико и с Хоу, и она наверняка обрадовалась бы такому знакомству. А затем они пошли бы дружно смотреть на то, что готовил к фестивалю школьный совет...
Раздумывая обо всём этом, Харуюки смотрел на идущих вперёд Утай и Нико, которые как раз заходили на территорию огромной тени, отбрасываемой Мидтаун Тауэром.
Блеск.
Что-то сверкнуло.
Свет шёл с крыши низкого здания, находившегося далеко за территорией парка. И это не блик заката. Это вспышка яркого, ядовито-фиолетового света.
«Кажется, я уже где-то видел этот свет», — только и успел что подумать Харуюки.
В следующее мгновение грудь Ардор Мейден беззвучно пронзили четыре лазера. Маленькая жрица разжала руку и упала на землю. Нико рефлекторно протянула ей ладонь.
Но она так и не смогла прикоснуться к ней.
Из тени под её ногами выплыли две чёрные плиты и зажали Нико между собой. Из тела маленького аватара посыпались оранжевые искры.
И тут из горла Харуюки вырвался полный боли вопль:
— А... а-а-а-а-а!
Черноснежка, которая уже готовилась начать очередное совещание, резко обернулась и увидела происходящее.
Самой первой отреагировала Блад Леопард. Испустив полный ярости рык, она изо всех сил скакнула вперёд. В полёте она активировала звериный режим и приземлилась на траву уже в форме алого леопарда, после чего на огромной скорости устремилась к Красной Королеве.
Но издалека вновь прилетел лазер, попав в землю у ног Леопард. В этот раз лазеры били по очереди, и аватару пришлось прыгать из стороны в сторону, уворачиваясь от них. А пока она бежала, чёрные плиты продолжали сжимать Красную Королеву. Та пыталась сопротивляться давлению, но из-за усталости силы подводили её.
— Бежим! — воскликнула Черноснежка, и вперёд кинулись остальные пять аватаров.
На третьем шаге Харуюки расправил крылья и резко ускорился. До захваченной Нико оставалось сорок метров... тридцать...
Но в этот самый момент плиты окончательно схлопнулись. Спецэффекта смерти не последовало. Нико попала в плен. Матово-чёрные плиты вновь начали погружаться в тень, из которой появились.
— Блэк... Вайс!! — в ярости произнёс Харуюки имя их противника, продолжая лететь вперёд.
Сомнений не оставалось. Эти чёрные плиты — форма, которую принял аватар, представившийся как Блэк Вайс, вице-президент Общества Исследования Ускорения. А фиолетовые лазеры испускала Аргон Арей, «Квад-айз Аналист».
Но он не собирался позволить им захватить Нико. Ни за что.
Изо всех сил стиснув зубы, Харуюки продолжал лететь.
Вдалеке вновь сверкнул фиолетовый свет. Харуюки принял прилетевший лазер левой проводящей трубкой и развеял его. Затем он вскинул правую руку.
Плиты уже успели погрузиться более чем на 70%.
— Лазер... Ланс!
Длинное копьё, вылетевшее из ладони, глубоко впилось в бок чёрной плиты, но та продолжала погружаться.
Плита окончательно исчезла в земле, оставив после себя чёрную рябь, в тот самый момент, когда рука Харуюки коснулась земли. Импульса полёта хватило на то, чтобы рука его вошла в землю по локоть.