– Сэр Альберт недавно вернулся из поездки по Индии.
– Правда? – изобразила интерес Лидия.
– Да, – Альберт повернулся к двери и хлопнул в ладоши. – И это мой подарок вам.
Слуга внес в гостиную большой поднос, на нем стояло что-то высокое и вытянутое, бережно прикрытое белой тканью. Альберт сорвал салфетку, и все восхищенно ахнули. На подносе стояла клетка, а в ней сидел большой попугай. Он был необычного зеленого цвета с желтым хвостом и красно-серыми кончиками перьев.
Все присутствующие леди бросились к клетке и стали рассматривать попугая. Обстановка разредилась, и Марибель немного успокоилась. Ей очень понравилась птица. Она просунула палец в клетку и погладила попугая по грудке. Он взъерошился и издал странный звук:
– Мока!
– Это его имя, – Альберт не отрывал глаз от Марибель. – Он может запоминать и повторять услышанные им фразы. Он очень домовит и невероятно верен свои хозяевам. Уже если привыкает к кому-нибудь, то это на всю жизнь. А еще он способен, как почтовый голубь пересекать долгие расстояния.
София и Марибель стали по очереди просовывать руки в клетку и даже не заметили, что рядом с ней на подносе лежит подзорная труба графа. Альберт поднял ее и протянул Марибель.
– А это подарок лично для мисс Марибель. Я почему-то решил, что вам он понравится.
Девушка покраснела, искоса взглянула на отца и сглотнула слюну. Арчибальд вопросительно посмотрел на дочь, но решил оставить расспросы на потом.
– Что ж, – обратился он к Альберту, – я думаю, вам стоит увидеть мой кабинет.
Альберт еще раз поклонился присутствующим дамам и вместе с Арчибальдом вышел из гостиной.
После недолгого молчания, придя в себя от первичного испуга, Марибель и София посмотрели друг на друга, засмеялись и, держась за руки, выбежали из дома.
Оказавшись в кабинете, Арчибальд обошел свой письменный стол, сел в кресло и показал рукой Альберту на стоящий рядом стул. Но баронет предпочел не садиться. Он медленно прошелся по кабинету, внимательно рассматривая его. Окна были плотно занавешены темными шторами. Даже в светлое время суток граф предпочитал работать со свечой. Вдоль стен стояли два длинных шкафа, которые вплотную были заставлены книгами. Альберт внимательно пробежался глазами по библиотеке. На самом деле, его совершенно не интересовали ни книги графа, ни интересы, ни собственно сам граф Арчибальд Томсон. Но определенные, общепринятые правила приличия заставляли его делать это.
– Какое редкое имя «Марибель», – начал осторожно Крамб, посчитав, что уже достаточно времени уделил ее отцу.
– Да, ее мать была испанкой, женой моего лучшего друга. Они умерли, и я удочерил ее в возрасте десяти лет.
– Испанка? – Альберт не мог скрыть своего приятного удивления. – Она наполовину испанка? Фантастика!
Альберт отвернулся к книжному шкафу, чтобы скрыть свою радость. Хоть одна приятная новость за день. Сказать прямо, Марибель не произвела на него должного впечатления. Конечно, она не была уродиной, но и не красавицей тоже. Явно уступала своей сестре. Слишком худая, с маленькой грудью, – не из тех девушек, на которых он обращает свое внимание. Но испанка, пусть и полукровка! Южный темперамент! Как он сразу не догадался, у этой девицы явно есть характер. Хотя бы их семейная жизнь будет не скучной.
Арчибальд не понимал такого странного восхищения происхождением дочери, но явная заинтересованность баронета ее персоной, польстила ему.
4
Джек и Питер стояли в порту. Последние приготовления к путешествию подходили к концу.
Джек с нескрываемым восхищением рассматривал свой корабль. Тот трафаретный, пусть и красивый маленький фрегат, что еще недавно он держал в своих руках, был жалким шаблонным подобием той силы и мощи, что стоял пред ним сейчас. Такой огромный трехмачтовый корабль может рассечь даже самые стремительные волны, выдержать самый серьезный шторм. Джек с мальчишеским задором уже успел обойти его вдоль и поперек, подняться на самую высокую точку, и спуститься в трюм. Только так он почувствовал, что его детская мечта начала сбываться.
Питер не сильно разделял юношеского запала друга и подошел к вопросу прагматично. Он решил непосредственно принять участие в подготовке: ознакомился со списками пассажиров, проверил надежность предоставленного судна, проконтролировал поставку продовольствия и других необходимых запасов.
Стоя на мостике сегодня, он лично следил за тем, как рабочие грузили бочки и мешки на корабль. Он так был погружен в работу, что не заметил, как к нему подошла одна миловидная особа. На ней было темное дорожное платье, шляпка, а в руках она держала маленькую тросточку. Девушка встала позади и стала наблюдать за его работой, в надежде, что он обернется и лично обратится к ней. Но Питер не оборачивался. Убедившись, что этот человек, если и не является здесь главным, то, хотя бы, имеет большие полномочия, она постучала ему по плечу своей тросточкой. Питер повернулся и вопросительно посмотрел на нее.
Девушке на вид было лет двадцать пять. Она была симпатичная, фигуристая, выше Питера на целую голову, с серыми глазами и пепельным цветом волос. А кожа у нее была настолько белая, как слоновая кость. А еще она имела такой живой, острый взгляд, который быстро передвигался от Питера к кораблю, к матросам, по порту и снова к Питеру. Девушка улыбалась, но скорее это была деланная, дежурная улыбка, чем акт приветствия. К тому же она отстранилась от него на шаг, откинув руки назад ладонями к небу, и посмотрела на Питера с легким презрением, словно перед ней стоял не человек, а недоразвитое низшее существо.
– Могу я поговорить с капитаном этого судна? – произнесла девушка с притворной любезностью.
– Что вы хотели?
– Вы капитан?
– Нет.
– А мне нужен капитан.
Девушка блеснула белозубой улыбкой, и Питер вдруг испытал к ней сильную неприязнь. Она вела себя свободно и непосредственно, но при этом весьма надменно. Питер взглянул на Джека, но не найдя в его замечтавшемся лице поддержки, ответил:
– Мы организаторы этой поездки.
Девушка воодушевилась. Она протянула свою правую руку к его губам. Питер совсем не хотелось ее целовать, но, пересилив себя, он наклонился и слегка коснулся ртом костяшек ее пальцев. Девушка небрежно убрала руку и вытерла ее о подол платья. Питер побагровел от злости. Это уже не в какие ворота не лезло! А нахалка продолжала улыбаться, как ни в чем не бывало.
– Прекрасно, – лепетала она любезным голоском. – Меня зовут Ребекка Магвайер. Я собираюсь плыть вместе с вами, чтобы написать об этой путешествии.
Услышав цель ее прихода, Питеру стала смешно, и вся злость мгновенно улетучилась. Он притворно удивился и отвесил ей небольшой поклон.
– Это большая честь для нас, – с неприкрытым сарказмом ответил он.
– В самом деле? – девушка улыбнулась еще шире.
– Но мы постараемся справиться своими силами, – продолжал в том же духе Питер.
– Вы не понимаете. Я не просто образованная женщина, я первая женщина-летописец в королевстве. Я буду освещать ваше путешествие от начала и до конца пути. В ваши задачи входит изучать новую территорию, флору и фауну, в мои – доводить это до общественности.
Успокоив разгоревшееся желание продолжать подшучивать над ней, Питер показал рукой на людей, заходивших на корабль.
– Оглянитесь вокруг. Вы видите здесь хоть одну женщину? Это серьезная путешествие, а не дамский клуб.
– Да как вы смеете указывать мне на половую принадлежность! – Ребекка зарделась. Стало заметно, что для нее это весьма болезненная тема. – Мы живем в свободном цивилизованном мире, где все равны! Не каждый мужчина, в моем возрасте, может похвастаться тем, что я имею. Я, уже летописец, а после этой поездки, возможно и журналист «Глостер Журнал».
Питер покачал головой. Разговор будет долгим. Кажется ему «посчастливилось» встретиться с одной из этих дамочек… как их, будь они не ладны… что возомнили себя равными мужчинам. Но у него нет времени на все эти глупости!
– Так вот в чем дело. Простите, что не можем помочь вам построение вашей карьеры, мы грамотные люди и не нуждается в летописце. Просьба не мешать, нам работать.
– Вы не имеете право! – прежнее спокойствие Ребекки мгновенно исчезло. – Я никуда отсюда не уйду. Я не сдвинусь с места, пока не согласитесь.
Питер рассмеялся.
– В таком случае мне придется убрать вас силой.
Ребекка наигранно хохотнула.
– Вы не посмеете!
Она встала в позу, выставив одну ногу вперед и слегка навалившись на другую, а руки скрестила в районе груди.
– Неужели? Эй, парни, – Питер обратился к рабочим, – отнесите эту леди подальше от порта и поскорей.
Несколько мужчин подошли к Ребекке, подняли ее в воздух и понесли от корабля. Ребекка начала кричать, драться, бить их тростью, и пинать ногами.
– Да как вы смеете?! Немедленно поставьте меня на место! Я буду жаловаться, вы еще пожалеете об этом!
– Не сомневаюсь. Направьте все ваши жалобы сразу на Гибралтар!
– Запомните мое имя! Ребекка Магвайер! Теперь оно будет преследовать вас!
Рабочие, молча, делали свою работу и вскоре крики девушки стали еле слышны, а после и, вообще, исчезли.
Питер подошел к Джеку.
– Нет, ты видел? Какая неслыханная наглость.
Джек с укором покачал головой.
– Нельзя так обращаться с женщинами.
– Как раз с женщинами я так не обращаюсь. Но эта дамочка возомнила себя равной мужчине. А если так, то пусть привыкает.
Напряженное молчание повисло в воздухе. Все присутствовавшие в этот день в гостиной Арчибальда Томсона словно попали в безвыходный круг затянувшегося ожидания. София, сидя на диване, опустила голову вниз и, казалось, молилась. Лидия, как всегда, вела себя непринужденно спокойно. А Питер, сидя в кресле напротив, выпил уже весь чай и просто нюхал пустую чашку.
Марибель не находила себе места, ее сердце в груди бешено колотилось. Она постоянно ерзала, трясла одной ногой в воздухе, барабанила пальцами по губам.
Боже! Как тянется время. Марибель посмотрела на часы.
«Уже десять минут разговаривают. Давно пора все решить».
Мысль о том, что там, за дверью, в кабинете ее отца стоит Джек и несет ответственность один за всех, сжигала ее изнутри. Да он, несомненно, просит руки Софии. Но, ведь, ни только за этим он пришел сегодня.
Она искоса посмотрела на сестру, ее вид был невыносимо жалким. София была совсем бледная, она закрыла глаза, еле дышала, губы тихо тряслись. Марибель положила свою ладонь на ее руку и крепко сжала. Они встретились взглядом, и София одарила ее слабой улыбкой. Не помогло! Причем, не помогло обеим. Марибель стиснула зубы.
«Прости, сестра, но сегодня решается ни только твоя жизнь. Вот бы слышать их разговор».
Она вдохнула больше воздуха, вцепилась пальцами в диван и резко стала. Марибель, нервно размахивая руками, сделала несколько увесистых шагов в сторону кабинета отца, но остановилась, услышав грозный голос матери.
– Сядьте на место, юная леди!
Марибель скривила лицо и плюхнулась на ближайший к двери пуфик.
Джек стоял посередине кабинета, переминаясь с ноги на ногу. Арчибальд сидел в своем кресле, откинувшись на спинку и скрестив руки в районе груди. Он имел серьезный, немного сердитый вид. Но в душе все было наоборот. Ему была интересна существующая ситуация. Сегодня он впервые слушает предложение руки и сердца для своей старшей дочери и должен быть строгим. Но ему нравился Джек. Он считал его вполне достойным кандидатом, пусть не богатым (хотя слухи о его влиятельном отце доходили и до Арчибальда), но зато благородным, порядочным человеком. Хотя способ заработать деньги для свадьбы с помощь сложного путешествия, казался ему немного безответственным.
– Мне лестно ваше предложение, мистер Вэлс, – начал Арчибальд, выслушав Джека. – Мы давно знакомы с вашей семьей. Вы знаете Софию с детства. Но это ваше путешествие…
– Оно одобрено лично сэром Робертом Уолполом.
– Знаю. Но, на мой взгляд, ввязывать себя в такого рода авантюру было бы неразумно, даже ради Софии.
Джек немного напрягся. Он думал, что Арчибальд одобряет его выбор.
– Поймите, сэр. Я не хочу лукавить, София невероятно дорога мне. Но, на первом месте для меня стоит служба Родине. И другого способа доказать это, по крайней мере, на данный момент я не вижу.
Арчибальд усмехнулся.
«Хотя бы не врет».
– Мы уезжаем надолго, и я не хотел оставлять никакой неопределенности в наших с Софией отношениях.
– Что ж. Я не вижу смысла препятствовать вашей помолвке.
Глаза Джека засветились счастьем, он облегченно выдохнул и улыбнулся.
– Пригласи ко мне Софию, – попросил его граф.
Джек кивнул и вышел из кабинета.
При его виде все присутствующие в гостиной встали. София напряженно посмотрела ему в глаза. Но лицо Джека было озарено таким радостным светом, что ему даже не нужно было ничего говорить. Все всё поняли без слов. София закрыла глаза, снимая долгое напряжение, расплылась в улыбке и, уже готова была броситься ему на шею, но, взглянув на мать, остановилась.
Джек и Питер хлопнули друг друга по рукам.
– Мисс София, ваш отец ждет вас.
София кивнула и прошла в кабинет, вернувшись через несколько секунд.
– Марибель, – обратилась она к сестре.
Марибель сжала кулаки и, набрав в рот воздуха, пошла.
Арчибальд по-прежнему сидел в своем кресле. Девушка встала напротив. Она так волновалась, что неплотно прикрыла дверь. Та со скрипом отварилась, и все присутствующие в гостиной могли слышать их разговор.
– Я надеюсь, юная леди, – спокойно начал отец, – вы понимаете, что о вашем участии в этой… «экспедиции» не может быть и речи.
– Но папа!
Она была готова, что граф будет против этой затеи, и приготовила несколько весомых доводов, чтобы его убедить. Марибель уже собиралась их озвучить, но Арчибальд, словно прочитал ее мысли.
– Знаю, ты будешь пытаться переубедить меня. Но у тебя ничего не выйдет, поэтому не трать время зря. Все, что ты сейчас скажешь, каким бы серьезным и важным тебе самой это не казалось, на меня не произведет ни малейшего впечатлления. Ничто на свете не заставит меня пожертвовать тобой.
Марибель немного растерялась. Она посмотрела на него своими карими глазами-буравчиками, стараясь найти хоть каплю, хоть намек на компромисс, но ничего не нашла. Лицо Арчибальд выражало непоколебимую стойкость.
– Плохой климат, болезни, отсутствие нормальной еды и гигиены, нестерпимые трудности и ненадежные люди, – это лишь мизерная часть того, что ты встретишь на своем пути.
– Но Фрэнсиса Дрейка это пугало.
– Он хотя бы был мужчиной, – раздался голос матери, и Лидия вошла в кабинет.
Марибель посмотрела на нее и очень удивилась. Былое контролируемое спокойствие ее матушки вдруг куда-то исчезло. А за место него в ее глазах она увидела тревогу.
Отец смягчил свой тон.
– То, что ты читала в книжках, резко отличается оттого, что есть на самом деле. Я не хочу, чтобы твои мечты с треском разбились.
Родители беспокоились за нее! Ей на минуту стало стыдно. Что она же делает? Но потом решила, что если сейчас она не настоит на своем, то уже никогда не сможет вернуться к своей мечте.
– Я уже не ребенок!
– Вот именно, – поддержал Арчибальд. – Ты уже взрослая девушка. И пора бы тебе задуматься о своей личной жизни. Особенно сейчас, когда сэр Альберт Крамб стал вхож в наш дом.
– Ты это о чем?
– О том, что пора бы тебе уже искать себе достойную пару и обзаводиться семьей, а не играть в путешествие на край земли.
Марибель не поверила своим ушам. Какое-то странное чувство охватило ее. Когда родители не хотят отпускать ее в далекое плавание – это еще, куда не шло. Но замужество? Да еще за человека, которого она совсем не знает – это уже не в какие ворота не лезет!
– Сэр Альберт просил твоей руки, – не обращая внимания на раскрасневшееся от негодования лицо Марибель, продолжил отец, – и я сказал ему, что не буду настаивать, если ты против. Но настоятельно рекомендую хорошенько подумать над его предложением. Лучшей кандидатуры мне тебе не найти.