— Рикки, если тебе фигово — сиди дома! Это ж надо — грохнуться в обморок посреди шоссе! Хорошо хоть тебя заметили, а если бы проехались по твоей пустой башке?! Мне тебя что, к спинке стула привязывать? Хотя ты и со стулом в обнимку на работу ускачешь!
Забавно — все слова насчёт «привязать к спинке стула» вполне вязались с тем, что он сам хотел бы высказать Лесли при первой же возможности. Но сейчас лучше было молчать: пока она не выговорится, слушать однозначно не станет.
— Значит так! — продолжала тем временем сестрёнка, — Из дома — ни ногой! Пока что водить экскурсии буду я. Не маленькая, не развалюсь. А ты отдохни хоть немного. Знаешь, что врач сказал? Это всё от переутомления, вот!
— Я уже в порядке… — робко попытался отстоять свободу Ричард, но Лесли лишь яростно сверкнула глазами и пинком подогнала к кровати большую сумку:
— Вот, заодно самообразованием займёшься. Миссис Хилл разрешила взять немного книг для тебя, ну, и ещё кое–что, по мелочи. Не запирать же тебя на весь день с телевизором! А то так вернусь однажды, а вместо Рикки — зомби–телепузик.
Продолжая говорить, она металась по комнате — кажется, что–то искала. И нашла. В руке блеснули ключи от входной двери.
— Ты что, собралась меня запирать?! — возмутился Ричард, приподнимаясь на жалобно скрипнувшей кровати, — Ни за что! Я тебя старше, помнишь? Ты должна меня слушаться!
— Бла–бла–бла, я не слышу! — Лесли, демонстративно зажав уши, спрятала ключи в карман шорт. — И не проси! Выздоровеешь, тогда и будешь гоняться за своими маньяками хоть по всему побережью. А пока посиди, а лучше полежи, отдохни. А мне пора. Я договорилась с одной группой туристов, так что…
Кровь ударила в голову. Сейчас Лесли опять уйдёт, так и не услышав всего того, что он пытается сказать! Одно это заставило Ричард вскочить с кровати и схватить сестру за руку:
— Рикки? — она смотрела удивлённо, даже немного испуганно. Не привыкла к тому, что в жизни порой нужна хоть капля серьёзности. Для неё всё — игра. Даже временное желание побыть экскурсоводом — из той же оперы.
Ричард больше не мог молчать. Одно за другим, он вываливал свои подозрения и доказательства, лишь иногда замолкая, чтобы перевести дыхание. О происшествии на пляже, о Змеином Фантоме, о том, что в газетах писали о смерти Седрика… Всё и сразу. Наконец, слова кончились. Воцарилась тишина.
Лесли заметно побледнела. Впервые Ричард торжествовал, глядя в её испуганные глаза: наконец–то она хоть что–то поняла! Может, теперь она будет держаться подальше от их нового знакомого, поймёт беспокойство брата, теперь…
— Рикки, по–моему, всё хуже, чем кажется.
— Ты думаешь? — Ричард озадаченно моргнул. Сестрёнка кивнула:
— Однозначно! Я думала, у тебя просто солнечный удар и всё такое, а у тебя крышу начисто снесло! Если бы ты слушал Седрика, то не нёс бы сейчас чепуху.
Хотелось завыть, зажмуриться и хорошенько приложиться лбом о ближайший дверной косяк. А он–то поверил, что в беззаботной сестричке нашлась хотя бы капля благоразумия!
— Он врёт тебе, ты что, не понимаешь?! Врёт! И его зовут по–другому, его мать сказала, что он мёртв. Мы о нём ничего не знаем, может, он вообще не местный, и…
— Слушай, побудь дома, о’кей? — Лесли попятилась. — Я вернусь и опять вызову врача. Галлюцинации, навязчивые идеи… Это вообще–то очень серьёзно, Рикки. Кстати, что Седрик не местный — ерунда полная. Он недалеко живёт, в том здоровущем сером доме за холмом, помнишь, огромный такой? Успокойся и перестань выдумывать себе маньяков.
Дёрнувшись, она высвободила руку. Взгляд зацепился за очередной клочок белого цвета. Повязка. Бинт, окольцовывавший запястье напряжённо смотрящей Лесли.
— Что это? Ты поранилась?
Сестра передёрнулась:
— А, ерунда! Об камень кожу ободрала, до крови, пришлось заматывать. Ладно, мне пора. Рикки, я тебя не хочу оставлять, правда. Просто… Просто успокойся. Не пугай меня.
И вышла за дверь. Ключ несколько раз повернулся в замке. Не поверила. В какую–то дебильную ведьму с её кладом поверила сию же секунду, а во вполне реальную смерть, бродящую у неё под носом — нет! Ричард стиснул зубы. Она может думать что угодно. Ей мало тех доказательств, что уже есть? Он найдёт новые. Да хоть даже поймает Змеиного Фантома на месте преступления. И тогда–то ей уж точно придётся извиниться за своё глупое недоверие.
Глава XIV
Когда сидишь под замком, время тянется неимоверно медленно. Может, просто часы остановились? Нет, стрелки всё–таки ползут вперёд, пусть и со скоростью внебрачного сына улитки и черепахи. В голове — пусто, словно все мысли оттуда выдуло.
Книги, принесённые сестрой, отнюдь не помогли отвлечься. Как назло, она решила осчастливить брата целой тонной мистических историй, немного разбавленных энциклопедиями и альбомами той же тематики. Надо будет потактичнее объяснить Лесли, что даже медицинские справочники для него представляют для него больший интерес, чем глупые сказки. Или, скажем, хорошую реалистическую прозу. На худой конец, классические детективные рассказы. К чему ему сдался, к примеру, альбом с унылыми серо–белыми фотографиями, пусть даже сто раз на полях напишут о гениальности фотографа? Или толстенный сборник преданий об известнейших ведьмах Европы? Или справочник «Великие тайны и загадки вселенной»? Воистину, сестрёнка задалась целью подсадить его на всю эту потустороннюю шелуху.
Телевизор тоже не спасал: по большинству каналов крутили малоинтересный и предположительно смешной бред, по другим — новости. Кажется, какая–то чушь, связанная с мировой экономикой. Ни то, ни другое особо не вдохновляло, и Ричард с тяжёлым вздохом выключил не оправдавший его надежд ящик.
Как, как можно сидеть под замком из–за глупости сестры, когда есть возможность узнать что–то новое? Прийти прямиком туда, где обитает Змеиный Фантом. Нет, не в пещеры — к нему домой. Там наверняка найдётся что–то, что подтвердит причастность хозяина дома к убийствам. Ричард знал, о каком доме она говорила — мрачная серая громадина в детстве служила им чем–то вроде местного «дома с привидениями», и в школе они тайком рассказывали друг другу страшные истории об этом месте: мол, хозяева дома на самом деле — вампиры, пьющие кровь, или оборотни, превращающиеся по ночам в гигантских волков и пожирающие непослушных детей. Много, много всякой чуши.
Дом очень велик. Даже если Седрик сейчас там, он запросто может не услышать чужих шагов в другой половине гигантского здания. А если так… если так, то нужно поспешить.
Ричард поднялся и направился к окну. Да, Лесли забрала у него ключи. Жаль, она не подумала, что с первого этажа можно выйти и другими способами. Конечно, сестра будет злиться. Но ведь это лишь ради её безопасности! Тем более что он чувствует себя просто отлично — не иначе как наконец–то подействовало лекарство.
Дорога за поворотом уходила круто вверх, упираясь в невысокий белый забор. Кажется, за оградой даже трава бледнела, выцветала и становилась мутно–серой, лишь с лёгким оттенком зелёного. Ричард посмотрел по сторонам, убедившись, что на него никто не смотрит, и легко перемахнул через забор, ступил на блеклую траву.
Похоже, хозяин дома даже не думал ухаживать за обширным участком: ноги утонули в высокой траве едва ли не по колено. Относительно расчищенной оказалась лишь дорожка из потрескавшихся серых плит, ведущая к такому же серому крыльцу. Но не идти же по ней? Ричард внимательно вглядывался в занавешенные окна — не дёрнется ли где тяжёлая портьера, не мелькнёт ли знакомое бледное лицо? Почему–то верилось сразу и безоговорочно — этот дом действительно принадлежит Седрику. Тощий парень в чёрном, с белёсыми растрёпанными патлами, бледный, как смерть… Он здесь казался бы лишь органичной частью обстановки.
Серый дом казался нежилым. И дело было не только в огромном пустом дворе, в запущенности участка… Что–то не так было с самим зданием. Плотно задёрнутые занавески словно силились скрыть что–то, прячущееся внутри.
Может, мысль о том, что девушек прячут в прибрежных пещерах, была ошибочной? Может, будущая жертва Змеиного Фантома, та, которую через месяц найдут посреди улицы с перерезанным горлом, сейчас здесь, бьётся и молит о помощи в одной из бесконечных комнат? В конце концов, кто мешает маньяку, уверенному в собственной безнаказанности, иметь не одно убежище?..
Ричард брёл вдоль серой стены, высматривая хотя бы какое–нибудь открытое окно. Нет, ни одного. С чего он вообще взял, что Седрик не сидит в духоте? Этот тип ведь всё время мёрзнет, с него станется даже в такую жару закупориться внутри и устроить дома филиал сковородки.
Разочарованно вздохнув, он хотел уйти, но тут заметил одно из окон, сильно отличавшееся от прочих. Оно было не просто занавешено изнутри — заколочено. Ричард приподнялся на цыпочки, потрогал доски, потянул на себя. Шатаются. Интересно, что там такого, за этим окном, что потребовалось так тщательно скрывать? Ричард дёрнул сильнее — и с трудом удержался на ногах. Несколько досок отошли вместе с прогнившим куском рамы. Он замер и торопливо посмотрел по сторонам — а вдруг обитатель дома примчится на шум. Но минуты шли, и никто не появлялся. Хорошо. Наверное, его и впрямь нет дома. Оставалось надеяться, что сейчас Змеиный Фантом где–то далеко, и не пудрит мозги Лесли.
Что ж, если его здесь нет, можно пойти на крайности.
Стекло, в которое врезалась одна из досок, осыпалось звенящим дождём. Ричард опасливо покосился на торчащие осколки, усеявшие подоконник: играть в йога отнюдь не хотелось. Но пришлось ограничиться тем, чтобы неловко смахнуть их всё той же доской — и надеяться, что в самый ответственный момент ничто не вопьётся ему в руку или колено.
Осколки хрустнули под ногами. Ричард отодвинул портьеру, потянул носом воздух. Комната, где он оказался, пахла пылью, грязью и запустением. Посеревшие стены, узкая кровать со смятой простынёй, похожая на больничную койку, занавешенное зеркало, одиноко прислонившаяся к стене капельница…
Что это за место? Почему даже владелец дома предпочёл его спрятать?
Ричард сделал шаг вперёд, запутался в портьере и попытался схватиться за стул у стены, прикрытый всё той же белой тканью. «Стул» услужливо поехал, ткань соскользнула, обдав запахом и вкусом пыли. Да и не стул это вовсе — инвалидное кресло, жалобно скрипящее несмазанными колёсами. Маленькое. Как будто его делали для карлика… или для ребёнка.
Прислушавшись, Ричард замер. Шаги! Шаги снаружи, за дверью странной комнаты. Значит, Седрик всё–таки дома. Чёрт бы его побрал! Бежать? На участке негде спрятаться, его сразу же заметят. Чёрт, чёрт, чёрт!
Идеи, как назло, разом испарились из головы. Шаги были уже совсем близко — и Ричард не придумал ничего лучше, кроме как торопливо забиться под кровать, прикрывшись пыльной простынёй. Только бы не чихнуть, только бы не…
Дверь открылась. Седрик замер на пороге. Не иначе как осматривал комнату, пытался понять, что произошло. Сейчас он решит обыскать здесь всё, обнаружит незваного гостя. Но вместо этого он издал какой–то странный звук, похожий одновременно на выдох и на болезненный стон, и, как подкошенный, рухнул на пол.
Минута. Две. Седрик не поднимался, даже не шевелился. Нет, так хорошо притворяться невозможно. Ричард нервно сглотнул, вытер о простыню вспотевшие ладони и выбрался наружу. Что с ним? Плотно сомкнутые веки, бледное, почти белое лицо… Но дышит. Обморок?..
На мгновение в душе шевельнулся законопослушный гражданин. А что, если он всё же ошибается, и своим вторжением он перепугал ни в чём не повинного человека, да так, что тот отключился прямо на пороге комнаты? Вдруг он серьёзно болен? Нужно вызвать «Скорую», ему помогут… Ага, а потом спросят Ричарда, что он, собственно, делает в чужом доме и с какой стати хозяин вдруг вырубился.
Седрик слабо застонал и пошевелился. Времени на размышления больше не было — и Ричард, недолго думая, сиганул в разбитое окно и помчался к шоссе. Нет. Ошибки быть не может. С этим парнем определённо что–то не так.
Вот только что именно?..
Глава XV
И всё же даже среди книжек сестрёнки можно отыскать полезную литературу.
Вернувшись и обнаружив, что сестра домой не заходила, Ричард решил: лучше пока ничего ей не говорить. А то, чего доброго, и в самом деле сдаст его в ближайшую психушку. Разумеется, исключительно из самых светлых чувств и горячей любви к единственному ныне живому члену их маленькой семьи.
Наверное, смешно он смотрится сейчас, развалившимся на кровати в окружении кучи разномастных книжек. Рядом лежат мистические истории на любой вкус, а он листает детскую энциклопедию — яркую книжку из тех, где на сотню картинок приходится пара строк малоинформативного текста. В этом разделе рассказывалось о змеях. Вот королевская кобра с раздувшимся капюшоном, рогатая гадюка…
Перелистнув страницу, Ричард едва не выронил энциклопедию. Угольно–чёрная пасть, тёмно–серое гибкое туловище, похожее на блестящую ленту… Знакомые всё лица. Похожая тварь встретилась ему на пляже, разве что та была темнее. Ну–ка, что тут про неё интересного написано?
«Чёрная мамба — одна из самых ядовитых змей мира. Её яда вполне достаточно, чтобы убить человека. Средняя длина тела составляет от двух с половиной до трёх метров, хотя существуют упоминания об экземплярах, которые достигают более четырёх метров в длину. Из названия можно подумать, что змеи этого вида бывают исключительно чёрными, однако это не так. Своё название чёрная мамба получила из–за чёрной окраски внутренней полости пасти, взрослые особи имеют самую различную окраску».
Книга едва не выпала из рук ещё на первых строках, но Ричард продолжал вчитываться в крошечную заметку, то и дело косясь на фото змеи — не перепутал ли он, часом? Ядовитая? Достаточно, чтобы убить человека?! Вспомнились небольшие кровоточащие ранки на запястье Седрика — как раз по форме змеиных клыков, — дёргающаяся тварь у него в руках. Тогда Змеиный Фантом сказал ему — чёрная гадина не ядовитая. И он поверил. Как не поверить, если перед тобой стоит человек, которого только что укусили, именно стоит, а не корчится, не падает без чувств, не вопит от боли?!
Девушки, убитые змеиным ядом. Странный иммунитет Седрика к яду, то, как легко он обращался со змеёй…
В размышления ворвался писк дверного звонка. Лесли? Нет, она же в курсе, что заперла брата, к чему звонить — открыла бы своими ключами. Ричард поднялся, выглядывая в окно. Он ожидал увидеть кого угодно — пусть даже непутёвую гримёршу Джей — только не знакомую фигуру в чёрном.
— О, как хорошо, что вы дома, — Седрик натянул вежливую улыбку и чуть склонил голову. — Не могли бы вы меня впустить? Мне кажется, нам есть, о чём поговорить.
Прозвучало как «ты слишком много знаешь». Ричард для вида подёргал дверную ручку: не хотелось признавать, что сестра его заперла.
— Кажется, замок заклинило. Подождите, я сам выйду.
И вот они стоят рядом. Главное — не смотреть в холодные разноцветные глаза. Снова в плаще. Что же он там прячет? Змею? Следы укусов?
— Ко мне в дом забрались. Разбили окно и зашли в комнату… куда не стоило заходить. Как вы полагаете, кто это мог бы быть?
Сердце заколотилось быстрее, горло сдавило. Очнулся и заметил убегающего? Или всё–таки притворялся, что валяется без сознания, чтобы незадачливый детектив себя выдал?! Да какая разница! Ему, похоже, даже не нужны другие подтверждения, кроме растерянного, бегающего взгляда. Ричард никогда не умел спокойно лгать.
— Так что? — в голосе не осталось и следа напускной доброжелательности. — Быть может, потрудишься объясниться, пока я не вызвал полицию? Что ты искал в моём доме?! И почему полез именно в ту комнату?! Отвечай, живо!
В голосе прорезались истерические нотки. Больше никакой фальшивой вежливости. Что ж, хорошо. Если ему так хочется войны — получит.
— Полицию? Сомневаюсь, что тебе захочется с ними связываться. Я посмотрю, как ты объяснишь им своё маленькое хобби.