Это был один из тех чудесных вечеров, которые превращают древний Барсум в мир грез и очарования. Турия и Хлорус стремительно двигались по небесам, бросая мягкий свет на сад Тор Хатана, окрашивая все цветы в колдовские оттенки, заставляя сверкать дорожки, выложенные полудрагоценными камнями.
В одном из громадных холлов дворца на массивной скамье, сделанной из драгоценного черного дерева, сидят юноша и девушка. Такая скамья могла бы украсить дворец самого джеддака, так велико было искусство резчика, создавшего этот шедевр.
По знакам различия на одежде юноши можно понять, что он — падвар 91-го умака. И этот юноша — я, Хадрон из Хастора, а со мною — Санома Тора, дочь Тор Хатана.
Но вся моя решимость куда-то исчезла. Что я, бедный падвар, могу предложить прекрасной дочери могущественного Тор Хатана? Правда, во мне течет королевская кровь и это имеет значение для Тор Хатана, но разве я смею хвастаться этим перед его дочерью и подчеркивать те преимущества, которые дает благородство происхождения? Значит, я могу предложить ей только большую любовь. Это самый большой дар, который может дать мужчина женщине, и я подумал, что Санома Тора сможет оценить его и полюбить меня. Правда, каждый раз до этого оказывалось, что она желает поехать во дворец Тары из Гелиума, но я все же надеялся, что это не единственная причина, по которой она хочет видеть меня.
— Сегодня ты очень скучный, Хадрон, — сказала она после долгого молчания, во время которого я старался облечь в красивые формы свое признание.
— Это потому, что я хочу сказать тебе кое-что, очень важное для меня.
— И что же это? — спросила она, впрочем, без всякого интереса.
— Я люблю тебя, Санома Тора, — пробормотал я.
Она рассмеялась. Ее смех напоминал серебряные капли, падающие на хрусталь: прекрасные, но холодные.
— Это и так все знают. Зачем говорить об этом?
— А почему нет?
— Потому что я не для тебя, Хадрон из Хастора, даже если бы и любила тебя, — холодно ответила она.
— Значит, ты не можешь полюбить меня?
— Я этого не говорила.
— Как же тебя понимать?
— Могу, если позволю себе слабость. Но что такое любовь?
— Любовь — это все.
Санома Тора рассмеялась.
— Если ты думаешь, что я свяжу свою жизнь с нищим падваром, даже если полюблю его, то ты ошибаешься, — надменно проговорила она. — Я дочь Тор Хатана, чье богатство и могущество ничем не меньше, чем богатство и могущество джеддака. У меня есть поклонники, которые могут купить тысячу таких, как ты. Уже год, как посланник Тул Акстара, джеддака Джахара, ждет согласия моего отца, чтобы я стала женой джеддака. Я, которая может стать джеддарой Джахара, никогда не буду женой нищего падвара.
Я встал.
— Может ты и права. Ты так прекрасна, что не можешь ошибаться. Но в глубине души я знаю, что счастье — это величайшее сокровище, которым может обладать человек, а любовь — это величайшее могущество. Без них, Санома Тора, даже джеддара нищая.
— Я все же попробую.
— Надеюсь, что джеддак Джахара не такой толстый, как его посланник… — заметил я, пожалуй, с излишней злобой.
— Пусть он даже будет ожившей пивной бочкой. Мне все равно, если он сделает меня джеддарой.
— Значит, для меня нет надежды?
— Нет, пока тебе нечего предложить мне, падвар, — ответила она.
Затем слуги объявили о приходе Сил Вагиса, а я в глубоком отчаянии побрел в казарму. Но даже когда все мои надежды, казалось, умерли, я не оставлял мысли завоевать ее сердце. Если цена ей — богатство и власть, я добуду их. Как я собирался это сделать, я не знал, но я был молод, а для молодости нет ничего невозможного.
Я лег в постель и почти уснул, когда в казарму вбежал офицер охраны.
— Хадрон! Ты здесь?
— Да.
— Слава богу, — воскликнул он. — Я боялся не найти тебя.
— А почему меня не должно быть здесь? Что случилось?
— Тор Хатан, этот старый денежный мешок, сошел с ума!
— Тор Хатан? А причем тут я?
— Он клянется, что ты похитил его дочь!
В одно мгновение я был на ногах.
— Похитили Саному Тора? Что с ней? Говори! Быстро!
— Да, она исчезла. И при очень таинственных обстоятельствах.
Через несколько минут мы уже были во дворце Тор Хатана. Там царила полная сумятица. На лицах всех присутствующих было написано смятение.
В этой неразберихе мы едва отыскали Тор Хатана, который стоял в окружении взволнованных слуг и придворных. Среди них я заметил и Сил Вагиса. Он о чем-то рассказывал.
— Было темно. Я никого не узнал. Может, похитители были переодеты.
— Ты сражался с ними?
— Да, но меня обезоружили.
— Ты лжешь! Если бы ты вступил в бой, ты был бы убит. Нет, ты убежал и спрятался, не обнажив меча, чтобы защитить девушку.
— Это ложь! Я сражался, но меня обезоружили!
Я повернулся к Тор Хатану.
— Мы теряем время. Есть кто-нибудь, кто может членораздельно сказать, кто эти люди, откуда явились, куда исчезли?
— Он пытается отвести от себя подозрения, Тор Хатан! — крикнул Сил Вагис. — Кто может сделать это, кроме отвергнутого поклонника? Что ты скажешь на то, что по эмблемам похитителей я понял, что это воины Хастора?
— Я скажу, что ты лжец, — ответил я. — Если было так темно, что ты не рассмотрел лиц, то как ты мог разглядеть эмблемы?
Тут к нам подошел офицер.
— Мы нашли человека, который кое-что может рассказать, — сказал он, — если, конечно, не умрет раньше.
Люди, обыскивавшие сад Тор Хатана и прилегающую часть города, принесли человека. Он был в ужасном состоянии: руки и ноги переломаны, а сам он почему-то раздет.
Один из рабов побежал во дворец, принес лекарство и влил его в рот несчастному. Тот пришел в себя.
— Кто ты? — спросил Тор Хатан.
— Я воин городской охраны.
Один из офицеров подошел к Тор Хатану.
— Мы нашли шестерых человек, уже мертвых, и этого, который еще подавал признаки жизни. Все они были в ссадинах, кровоподтеках, у всех переломаны руки и ноги. И все раздеты.
— Может, мы узнаем правду от него! — сказал Тор Хатан и повернулся к раненому. Тот заговорил слабым голосом:
— Мы были в ночном патруле и, пролетая над городом, заметили флайер, летевший без огней. Мы приблизились к нему, включили прожекторы. На флайере не было никаких опознавательных знаков и конструкция его была мне совершенно не знакома. У флайера была длинная низкая кабина, из бортов торчали дула каких-то орудий. Я успел заметить, что одно дуло направляется на нас. Падвар окликнул чужой флайер, но в это мгновение раздался выстрел, и наш корабль рассыпался, растворился в воздухе, даже все металлические пряжки моей одежды испарились. Дальше я только помню, как начал падать… и это все, — с этими словами человек вздохнул и умер.
Тор Хатан вызвал всех своих слуг.
— Кто-то из них должен был видеть, что здесь произошло, — сказал он. — Я приказываю говорить всем, кто хоть что-нибудь знает об этом деле, даже если в нем замешан кто-либо из присутствующих.
Один из рабов вышел вперед и Тор Хатан смерил его презрительным взглядом.
— Ну? — спросил он. — Что ты хочешь сказать? Говори!
— Ты приказал, Тор Хатан, — сказал раб, — иначе бы я не осмелился, так как мне придется упомянуть имя могущественного дворянина, — и он бросил взгляд в сторону Сил Вагиса.
— Если ты скажешь правду, человек, ты получишь покровительство падвара, чей меч защитит тебя даже от могущественного дворянина, — сказал я и тоже посмотрел на Сил Вагиса, так как понял, что раб хочет рассказать кое-что об этом хлыще, изображающем из себя воина.
— Говори, — приказал Тор Хатан, — и смотри не лги.
— Четырнадцать лет я служу тебе, Тор Хатан, — ответил раб, — с тех самых пор, как я был захвачен в плен в Коболе, где служил в охране самого джеда, и все это время у тебя не было причин подозревать меня в вероломстве. Санома Тора доверяла мне, и если бы у меня был в этот вечер меч, Санома Тора была бы сейчас с нами.
— Говори! Говори! — крикнул Тор Хатан. — Что ты хотел сказать?
— Он ничего не видел! — заорал Сил Вагис. — К чему терять с ним время? Ему просто лестно ваше внимание.
— Дайте же ему сказать, — потребовал я.
— Я спускался по лестнице со второго этажа, — начал раб, — где я готовил постель для своего господина, и задержался на минуту на балюстраде, чтобы полюбоваться садом. Там я увидел Саному Тора и Сил Вагиса. Зная, что мне не следует следить за ними, я уже хотел идти дальше, как вдруг заметил флайер, бесшумно спускающийся в сад. На флайере не было огней. Казалось, это корабль-привидение. Мое внимание привлекла не странная конструкция корабля, хотя и это было достаточно подозрительно: я подумал, что корабль, спускающийся ночью без огней, не к добру, и решил наблюдать за ним.
Флайер бесшумно сел позади Саномы Тора и Сил Вагиса. Они даже не заметили этого. А затем с корабля стали выскакивать воины и Сил Вагис обернулся на шум. Мгновение он стоял, как парализованный, а затем повернулся и бросился в кусты.
— Это ложь! — крикнул Сил Вагис.
— Молчи, трус! — приказал я.
— Продолжай, раб, — сказал Тор Хатан.
— Санома Тора ничего не понимала, пока ее не схватили сзади. Все произошло так быстро, что я ничего не понял, пока не увидел, как схватили Саному Тора. Я бросился вниз по лестнице в сад, но мою хозяйку уже втащили на палубу. Но я бы еще успел сразиться за Саному Тора, если бы у меня был меч, так как подбежал к таинственному кораблю тогда, когда туда поднимался последний воин. Я схватил его за одежду, попытался стащить вниз и позвал на помощь. И тут я получил сверху удар мечом по голове. Удар, к счастью, оказался скользящим и только оглушил меня. Я выпустил одежду воина и упал без чувств. Когда я пришел в себя, корабля не было, а надо мной стояли воины охраны. Я сказал все — и сказал правду.
Холодный взгляд Тор Хатана упал на Сил Вагиса.
— Что ты скажешь на это?
— Этот раб подкуплен Хадроном, — закричал Сил Вагис. — Все, что он сказал, — ложь. Я напал на похитителей, но их было слишком много, и я ничего не смог сделать. Этот раб лжет.
— Дай я посмотрю твою голову, — сказал я рабу.
Тот встал передо мной на колени. Все увидели красный рубец над левым ухом.
— Ну вот, — сказал я Тор Хатану, показывая рубец, — вот доказательство того, что раб не лжет и что он мужественно вел себя. Теперь посмотрим, какие раны получил в бою дворянин Гелиума, который, как он заявил, в одиночку сражался с целым отрядом. Уж наверняка хоть одну царапину он получил.
— Или же он великий фехтовальщик, как сам Джон Картер, — сказал с усмешкой двар дворцовой охраны.
— Это заговор! — завопил Сил Вагис. — неужели ты ставишь слово раба выше слова дворянина, Тор Хатан?
— Я верю тому, что видят мои глаза, — ответил Тор Хатан и отвернулся от Сил Вагиса. Затем он бросился к рабу: — Узнал ли ты кого-нибудь из похитителей? Видел ли ты их эмблемы?
— Я не смог разглядеть лица, но эмблему того воина, которого я держал, я видел.
— И это эмблема Хастора? — спросил Тор Хатан.
— Клянусь предками, нет. Это эмблема не принадлежит ни одному из городов Гелиума. Она мне неизвестна. Но все же что-то тревожит меня. Кажется я ее видел, но где и когда, не помню. На службе джеда я сражался с воинами многих стран и вполне возможно, что когда-то давно я видел и такую эмблему.
— Ты удовлетворен, Тор Хатан? — спросил я. — Ты понял, что все нападки Сил Вагиса лишены основания?
— Да, Хадрон из Хастора.
— Тогда я ухожу.
— Куда?
— Искать Саному Тора.
— Если ты найдешь и вернешь ее мне, она будет твоей.
Я не нашел ничего лучше как поклониться ему за столь щедрое обещание, хотя понимал, что последнее слово будет за Саномой Тора.
Вскочив на палубу флайера, я взлетел в ночное небо и направился ко дворцу военачальника Барсума. Час был поздний, но я решил, что нельзя терять времени и я должен увидеться с ним.
Глава II. Вынужденная посадка
Подлетая ко дворцу, я заметил там оживление, необычное для такого времени суток. Флайеры прилетали и улетали, освещенные прожекторами, а когда я сел на крышу, то увидел много флайеров высших офицеров.
Меня хорошо знали во дворце, так как я часто бывал здесь, и поэтому меня пропустили. Я очутился в приемной Военачальника. Немного погодя раб пригласил меня в кабинет.
Хотя сидел я недолго, ожидание показалось мне вечностью, так как я был уверен, что женщина, которую я люблю, в страшной опасности. Почему-то, как ни смехотворна была эта мысль, я считал, что только я один могу спасти ее и каждое мгновение задержки уменьшает мои шансы на успех.
Наконец я вошел в кабинет и увидел, что здесь находятся все члены Военного Совета Гелиума.
— Я знаю, — сказал Джон Картер, сразу переходя к сути дела, — что привело тебя сюда, Хадрон из Хастора. Похищение Саномы Тора. Ты имеешь какие-нибудь сведения, могущие пролить свет на эту тайну?
— Нет. Я просто хочу просить разрешения вылететь сейчас же на поиски похитителей.
— Где ты хочешь искать их?
— Пока не знаю, но я найду их.
Он улыбнулся.
— Уверенность — половина успеха. Поэтому я даю тебе разрешение. Кроме факта похищения, что само по себе обязывает нас принять все меры для возвращения дочери Гелиума и наказания похитителей, в этом деле есть еще некоторые обстоятельства, указывающие на то, что империи угрожает страшная опасность. Ты, вероятно, уже знаешь, что таинственный корабль был оснащен каким-то излучателем. Загадочные лучи дезинтегрировали все металлические части корабля-патруля, даже оружие и металлические пряжки на одежде воинов. Мы тщательно осмотрели место, где упал офицер, а также трупы воинов. Все остальные вещества, кроме металла, не подвержены действию этих загадочных лучей.
Я говорю тебе об этом, чтобы помочь определить местонахождение этого города — нового страшного врага Гелиума. Ты понимаешь, что флот с таким оружием может нанести сокрушительный удар по Гелиуму, уничтожить великое государство…
К тому же, в последнее время стали исчезать корабли нашего флота. Я проанализировал все случаи исчезновения флайеров и пришел к выводу, что они не возвращаются из рейсов в южную часть западного полушария. Та часть планеты населена недружелюбными народами, и мы не поддерживаем с ними никаких контактов, даже торговых.
Это, Хадрон, только предположения. Тысяча одноместных разведывательных флайеров вылетит завтра на поиски похитителей, а, кроме того, большие военные корабли тоже примут участие в поисках города, обладающего столь разрушительным оружием.
Совершенно очевидно, что это новейшее изобретение, и, следовательно, в самом скором времени этих излучателей будет изготовлено такое количество, которое позволит вооружить большой флот. И тогда обладатель этого оружия станет властителем всего мира. Я сказал. Иди, Хадрон, и пусть фортуна благоприятствует тебе.
Можете мне поверить, что, получив разрешение Джона Картера, я не терял времени. Вернувшись в казармы, я быстро собрался, выбрал одежду, оружие (длинный меч, короткий меч, кинжал, пистолет). Кроме того, я взял много патронов и запас концентрированных продуктов.
Пока я занимался сборами, мой ум лихорадочно искал причины похищения Саномы Тора. Я пытался найти хоть маленькую зацепку. И вдруг в моем мозгу всплыло имя Тул Акстара, джеддака Джахара. Может, это и есть ключ к тайне? Я вспомнил его посланника, посещавшего дворец Тор Хатана, вспомнил хвастливые речи о богатстве и могуществе Тул Акстара, о красоте его жен. Возможно, в Джахаре и нужно искать похитителей? Перед отлетом я решил снова пойти во дворец Тор Хатана, чтобы поговорить с рабом; с последним, кто видел Саному Тора.
И тут же я подумал о Дворце Знаний, где можно было найти изображение эмблем всех государств Барсума. Я бросился туда и с помощью служителя быстро нашел изображение эмблемы воинов Джахара. Через несколько минут я уже имел фотокопию эмблемы и с нею поспешил во дворец Тор Хатана.
Самого одвара не было. Его вызвали к Военачальнику. Мажордом прислал ко мне раба, Кал Тавана, свидетеля похищения.