Осторожно, с обнаженным большим мечом, Карторис подкрался за угол скалы. Там не было бенса, но открывшаяся перед ним картина поразила его бесконечно больше, чем присутствие двадцати бенсов.
Перед ним зиял вход в темную пещеру, ведущую вниз, в глубину земли. Через нее, должно быть, и исчез бенс. Было ли это его логово?
В его темной и мрачной внутренности мог прятаться не один, а много таких, наводящих страх созданий.
Карторис не знал этого и не раздумывал об этом, он знал лишь, что в эту мрачную пещеру бенс последовал по следу зеленого человека и его пленницы, и за ним последует и Карторис, готовый отдать свою жизнь, служа женщине, которую он нежно и страстно любил.
Он не колебался ни минуты, но и не бросился неосмотрительно вперед, а с мечом наготове, осторожными шагами прощупывая пещеру, так как она была темной, двинулся в путь. По мере продвижения вперед тьма становилась все более непроницаемой.
V. Раса светлокожих
Вниз вел странный туннель с гладким широким полом. Карторис был теперь убежден, что то, что он в начале принял за пещеру, было стволом шахты.
До него доносились случайные низкие звуки рева бенса, идущего впереди, а через некоторое время сзади послышались такие же жуткие звуки. Другой бенс вошел в коридор по его следу!
Его положение было очень "приятным". Глаза Карториса не могли рассмотреть даже руку перед лицом, в то время, он знал это, бенсы могли видеть достаточно хорошо, несмотря на абсолютное отсутствие света.
До него не доносились никакие другие звуки, кроме гнетущих, холодящих кровь стонов животных впереди и сзади него.
Туннель шел прямо не сворачивая от того места, где он вошел под скалой, дальше всех расположенной от гор, в сторону могучего барьера, так долго его задерживавшего.
Сейчас он шел почти прямо и несколько под уклон, но вскоре Карторис отметил постепенный подъем.
Зверь позади догонял его, тесня к зверю, что шел впереди. Через некоторое время Карторису придется сразиться с одним из них или даже с обоими. Он еще крепче сжал свое оружие. Теперь он уже мог слышать дыхание зверя, преследующего его. Недолго он сможет еще оттягивать схватку.
Карторис давно уже понял, что туннель ведет под скалами на противоположную сторону барьера, и он надеялся, что достигнет лунного света до того, как ему придется схватиться с одним из этих монстров.
Когда принц входил в туннель, солнце садилось, а путь его был достаточно длинным, чтобы убедиться, что снаружи уже царит темнота и наступила ночь.
Он посмотрел назад. Сияя в темноте, шагах в десяти ослепительно сверкали два горящих огненных глаза. Когда свирепые глаза увидели его, зверь испустил устрашающий рев и бросился атаковать.
Столкнувшись лицом к лицу с взбешенной громадой атакующей свирепости, остаться непоколебимым и не дрогнуть перед отвратительными клыками, которые, он знал, были кровожадно обнажены и хорошо отточены, хотя он и не видел их, требовало стальных нервов, какими и были нервы Карториса из Гелиума.
Перед ним были глаза зверя, на которые он и направил острие своего меча, уверенно, как делал когда-то его отец, нацелив его на один из сверкающих кругов. Сам он при этом слегка отклонился в сторону.
С отвратительным криком боли и гнева бенс пронесся, царапая когтями, мимо него. Затем он развернулся для новой атаки, но на сей раз Карторис увидел только одну сверкающую точку, с дикой ненавистью направленную на него.
Опять острие встретило свою сверкающую цель. Опять наводящий ужас рев раненого животного наполнил туннель и эхом отозвался в отдаленных каменных закоулках, потрясая своей мучительной пронзительностью, и замер в отдалении.
Но теперь, когда зверь повернулся для новой атаки, у человека не было ориентира для направления следующего удара. Он слышал скрежет когтей по каменному полу. Он знал, что животное готовится совершить новое нападение, но не видел ничего. И хотя он не мог видеть своего противника, тот теперь тоже не видел его.
Прыгнув в самый центр туннеля, он держал свой меч наготове, как он думал, как раз на уровне груди зверя. Это все, что он мог сделать, надеясь, что случай пошлет острие меча в жестокое сердце зверя.
Все кончилось так быстро, что Карторис едва мог поверить себе, когда могучее тело с бешеной скоростью пронеслось мимо него. Или он не стал в центре туннеля, или же слепой бенс ошибся в своих расчетах.
Так или иначе, огромное животное пролетело в футе от него, как будто оно преследовало жертву, ускользавшую от него.
Карторис проследовал в том же направлении. Скоро его сердце радостно забилось при виде лунного света, освещавшего выход из длинного, темного коридора-пещеры.
Перед ним лежала голубая долина, со всех сторон окруженная гигантскими скалами. Поверхность ее была усеяна бесчисленными деревьями странного вида с точки зрения марсианина. Земля была одета великолепной алой растительностью, усыпанной множеством чудесных диких цветов разнообразной окраски.
Под ярким сиянием двух лун сцена представлялась сказочно прекрасной, слегка окрашенной таинственностью странного очарования.
Только мгновение любовался Карторис неестественной красотой, раскинувшейся перед ним, неестественной с точки зрения марсианина, привыкшего к бедности своей природы. Почти сразу же взгляд его привлек большой бенс, стоящий над тушей недавно убитого тота.
Огромное животное с рыжевато-коричневой гривой, поднимавшейся дыбом на отвратительной голове, следило за другим бенсом, метавшимся туда и сюда с пронзительными криками боли и наводящими ужас ревом ненависти и гнева.
Карторис догадался, что второй зверь и был тем, которого он ослепил во время схватки в туннеле, но мертвый тот интересовал его сейчас больше, чем эти дикие, плотоядные хищники.
На спине огромной марсианской лошади все еще была сбруя, и Карторис теперь не сомневался, что это было то самое животное, на котором зеленый воин увез его Тувию из Аантора.
Но где же был всадник и его пленница?
Принц Гелиума вздрогнул при мысли о возможной их судьбе.
Человеческое мясо — это еда, которую больше всего любит свирепый барсумский лев, чье большое тело и гигантские мускулы требуют огромного количество мяса для поддержания сил.
Два человеческих тела только бы возбудили аппетит зверя. А Карторису казалось, что зверь убил и съел зеленого человека и красную девушку, и стал пожирать тело убитого им тота только после того, как проглотил более приятную часть своего обеда.
Когда ослепший бенс в своих бесцельных и свирепых метаниях проскочил мимо своего противника, легкий ветерок донес до него запах свежепролитой крови. Его движения уже не были бесцельными. С вытянутым хвостом и пеной у рта он бросился вперед, так как почувствовал запах туши тота, и могучий убийца тота, опирающийся передними лапами на лоснящийся серый бок туши, был готов в свирепом бою защищать свою добычу.
Когда нападающий бенс был в двадцати шагах от мертвого тота, убийца дал выход своему отвратительному реву и мощным прыжком бросился на противника.
От этой схватки даже воинственный житель Барсума пришел в трепет. Звери рвали друг друга на куски, сопровождая схватку ужасным и оглушительным ревом. Неумолимая жестокость истекающих кровью животных зачаровала Карториса, а когда схватка кончилась, и оба чудовища с головами и плечами разорванными в клочья лежали все еще вцепившись друг другу в тело мертвыми челюстями, Карторис оторвался от этой жуткой картины только усилием воли. Он поспешил к мертвому тоту в поисках следов девушки, которая, как он боялся, разделила судьбу тота, но он ничего не нашел в подтверждение своих страхов.
С чувством некоторого облегчения юноша начал исследовать окружающую местность, но едва он сделал несколько шагов, как его взгляд привлекла драгоценная безделушка, лежащая на земле.
Когда он поднял ее, то с первого взгляда понял, что это женское украшение для волос со знаками отличия королевского дома Птарса. Но что это — дурное предзнаменование: все еще не просохшая кровь бурым пятном лежала на фамильной драгоценности.
Картины, представшие перед его воображением из-за этой последней находки, не давали ему дышать, сжимая его сердце тревогой.
Невозможно было себе представить, что это лучезарное существо могло встретить такой отвратительный конец. Было невероятно, что прекрасная, как мечта, Тувия, перестала существовать. Такое не могло уложиться в голове. В глазах принца она была бессмертна.
На свою украшенную драгоценностями одежду, к ремню, пересекавшему юношескую грудь, где билось его преданное сердце, Карторис, принц Гелиума, прикрепил блестящую безделушку, которую носила Тувия из Птарса, и, одев ее, сделал для себя священной.
Затем он продолжил свой путь к центру долины. Гигантские деревья закрывали от него большую часть горизонта, Время от времени он видел поднимавшиеся холмы, окружающие долину со всех сторон, и хотя они ярко вырисовывались под светом двух лун, он знал, что они находятся далеко, и что долина довольно велика по своим размерам.
Еще полночи он продолжал поиски, пока, наконец, его не заставили остановиться отдаленные пронзительные крики тотов.
Направляясь на этот шум привычно рассерженных животных, молодой человек пробирался вперед среди деревьев, пока не достиг безлесой равнины, в центре которой возвышались блестящие купола и яркие башни большого города.
Вокруг города обнесенного стеной Карторис увидел огромный лагерь зеленых воинов, населявших морское дно, а когда он присмотрелся внимательно к городу, то понял, что это не заброшенная столица далекого прошлого.
Но что это за город? Его знания подсказывали ему, что в этой малоисследованной части Барсума главенствовало жестокое племя зеленых людей Торказа, и ни одному красному человеку не удавалось проникнуть в сердце их владений и вернуться в мир цивилизации.
Эти жители Торказа усовершенствовали свои огромные ружья, с помощью которых их сверхъестественная меткость позволяла им отражать все усилия расположенных поблизости красных племен, пытавшихся исследовать их страну при помощи воздушных кораблей.
Карторис был уверен, что находится в пределах Торказа, но он никогда не предполагал, что здесь существует такой красивый и укрепленный город, не упоминалось это и в хрониках прошлых лет, так как считалось, что жители Торказа обитают, как и другие зеленые люди Марса, в пустынных городах, рассыпанных по умирающей части планеты; ни одна зеленая орда не построила ни одного сооружения, кроме низких инкубаторов, где вырастает их молодое поколение под воздействием солнечного тепла.
Лагерь зеленых воинов лежал в пятистах ярдах от стен окруженного города. Между ним и городом находилось подобие бруствера или другие защитные сооружения от ружейного и пушечного огня, и все же при свете поднимающегося солнца Карторис отчетливо мог видеть множество фигур, двигающихся по верху высокой стены и по крышам.
Он был уверен, что фигуры горожан похожи на красных людей, хотя они и были на слишком большом расстоянии от него, чтобы он мог точно сказать, что это именно красные люди.
Почти немедленно после восхода солнца зеленые воины открыли огонь по маленьким фигурам на стене. К удивлению Карториса, огонь был безответным, но скоро последний из жителей города нашел укрытие от необыкновенной меткости зеленых воинов, и ни одного признака жизни не осталось на стенах и на крышах города.
Карторис, находясь под прикрытием деревьев, окружавших долину, начал продвигаться в тылу осаждавших, надеясь на чудо, что где-нибудь увидит Тувию из Птарса, так как он до сих пор не мог поверить в ее смерть. То, что его до сих пор не обнаружили, было исключительным везением, так как воины на тотах постоянно ездили туда и сюда из лагеря в лес и обратно, но длинный день близился к закату, а он все еще продолжал бесполезные, казалось, поиски, пока перед самым заходом солнца не подошел к огромным воротам в западной стене города.
Здесь, казалось, были сконцентрированы основные силы атакующей орды. Здесь была воздвигнута большая платформа, на которой Карторис увидел сидящего на корточках огромного зеленого воина, окруженного ему подобными.
Это был пользующийся дурной славой Гортан Гур, джеддак Торказа, жестокий старый воин-людоед юго-западного полушария, так как только для джеддака строятся платформы во временных лагерях или на марше зелеными ордами, населяющими Барсум.
Пока Карторис наблюдал за происходящим, он увидел зеленого воина, пробирающегося к трибуне. Рядом с собой он тащил пленника, и когда окружающие воины расступились, давая дорогу этим людям, Карторис бросил внимательный взгляд на пленника.
Его сердце запрыгало от радости. Тувия из Птарса жива!
С трудом юноша сдержал желание броситься вперед на помощь принцессе, но трезвая оценка обстоятельств остановила его, так как перед лицом такого количества превосходящих сил, он знал, что будет немедленно убит и лишится всякой возможности прийти Тувии на помощь.
Он видел, как ее подтащили к подножию платформы. Он видел, как Гортан Гур обратился к ней. Юноша не мог слышать ни слов этого человека, ни ответа, но она, должно быть, рассердила зеленое чудовище, так как Карторис увидел, как он прыгнул к девушке, жестоко ударив ее в лицо одетой в железную рукавицу рукой.
Тогда сын Джона Картера, джеддака джеддаков, военного предводителя Барсума, пришел в бешенство. Кроваво-красный туман, через который его отец смотрел на врагов, поплыл перед его глазами.
Полуземные мускулы принца с невероятной для марсианина силой понесли его огромными прыжками к зеленому джеддаку, ударившему женщину, которую он любил. Карторис уже пробежал половину пути от леса к зеленым воинам, когда возникло новое событие, привлекшее внимание всех зеленых воинов и сделавшее незаметным приближение Карториса.
На высокой башне в осажденном городе появился человек. Из его поднятого вверх рта вырывались страшные крики, жуткие крики, разносившиеся на громадные расстояния, пронзительно звучащие и наводящие ужас, они неслись через городские стены, через головы осаждающих, через лес к самым границам долины.
Один раз, второй, третий донесся приводящий в ужас крик до ушей зеленых воинов, а затем, далеко-далеко, из-за большого леса донесся ясный и резкий ответный клич.
Это было начало. Отовсюду стали доноситься подобные же крики, пока, казалось, земля не задрожала от их раскатов.
Зеленые воины нервно оглядывались по сторонам. Они не знали страха, как земные люди, но перед лицом неведомого, их обычная самоуверенность покидала их.
А потом внезапно распахнулись большие ворота в городской стене напротив платформы Гортан Гура, и перед Карторисом предстала картина, какую ему никогда не доводилось видеть. И хотя он бросил один мимолетный взгляд на стрелков, вышедших из ворот и закрывающихся длинными щитами, он заметил их темно-рыжие волосы и понял, что существа у их ног были свирепые львы Барсума.
Затем он ворвался в середину изумленных обитателей Торказа. С обнаженным длинным мечом он оказался в гуще врагов около Тувии из Птарса, чьи удивленные глаза заметили его первыми; казалось, что она смотрит на самого Джона Картера, так похоже вел бой его сын.
Сходство было и в воинственной знаменитой улыбке. А правая рука! Ее искусство и скорость удара!
Вокруг царил шум и смятение. Зеленые воины вскакивали на спины своих норовистых и визжащих тотов. Калоты издавали свирепые гортанные звуки, стремясь вцепиться в горло приближающихся врагов.
Тар Ван и другие, находящиеся на одной стороне платформы, первыми заметили Карториса, с ними-то и пришлось сражаться юноше за красную девушку, пока другие спешили встретить войско, выступающее из осажденного города.
Карторис стремился защитить Тувию и добраться до отвратительного Гортан Гура, чтобы отомстить ему за удар, нанесенный девушке.
Ему удалось достичь платформы по телам двух воинов, которые присоединились к Тар Вану и его свите, чтобы отразить наступление смелого красного человека как раз в тот момент, когда Гортан Гур намеревался прыгнуть на спину своего тота.