Книга третья.
Глава 1 Тройка военсталов умело гнала меня к периметру: отсекая от сталкерских троп и не давая свободы маневра. Причем – это была военная элита. Три офицера в ‘кокосах’ с компьютеризированными ‘стволами’ в руках. И черт меня дернул с ними связаться! Именно – Черт, царство ему небесное. Один из клиентов нашего клана, которого я должен был провести через ловушки Зоны и мимо враждебных обитателей её же. Кто знал, что этот индивидуум с маниакальной яростью ненавидит всех представителей официальных властей? Вот и с этими военсталами получилось неприятная ситуация. Заметил я их намного раньше и сумел укрыться среди аномалий и вывороченной почвы (очень было похоже, что тут прошел трактор с плугом, перевернув пласты земли). Посоветовал и Черту укрыться и вести себя тихо. Неприятность случилась через пару минут, когда противники прошли мимо нас в сотне метрах. За моей спиною хлопнул подствольник, выпуская гранату в одного из солдат. ‘Кокос’ справился с защитой своего владельца, но не смог погасить силу взрыва гранаты. В результате пораженный покатился по земле и влетел в ‘электру’. Сильную ‘электру’, стоит отметить. Человек даже в самом защищенном костюме на данный момент не смог пережить такое знакомство. Его покореженное и обугленное тело еще долго облизывали короткие голубые змейки разрядов. Его товарищам подобное неуважение сильно не понравилось, настолько сильно, что они завалили нас свинцом и вогами, с точностью до метра обнаружив нашу позицию. Спасло нас (на тот первый момент) только мои способности. Пришлось окружить несколькими гравиконцентратами нашу лежку, чтобы сильные аномалии отклоняли хоть немного полет гранат и осколков. Пять минут чертыханий, поминания матери моего спутника, родных наших противников и обещаний самых страшных кар Черту, как только выберемся из этой заварушки... Выждав момент, когда по нам работал только один ствол (если не ошибаюсь, то эта ‘американка’ из семейства ‘шестнадцатых’ под ‘семерку’ –
SIG
716, все остальные были вооружены ‘фенами’), я поднялся и рванул бегом по прямой. Немедленно в спину ударили автоматы военсталов, но ни одна зараза в меня не попала. Еще бы, если учесть тот момент, что между нами сейчас находился один большой гравиконцентрат, останавливающий или изменяющий траекторию пуль. – За мною след в след, – крикнул я замешкавшемуся Черту, который заварил всю эту кашу и сейчас боялся подняться под пулями. Вот только моему совету он не последовал, решив отойти немного в бок. То ли решил, что я хочу прикрыть свою спину им, то ли еще что дурное проскочило у него в голове, но результат не замедлил проявиться на такое пренебрежительное отношение к командам проводника. Едва он вышел из-под защиты ‘грави’, как по нему стеганула очередь одного из вояк. Усиленный сталкерский комбез не выдержал, и человек с громким стоном повалился на землю. – Мля, – выругался я, вскидывая автомат к плечу и выпуская короткую очередь по противникам. Попасть-то попал, но вот результата почти не было. Костюмы, что были на этих военных, являлись верхом инженерной мысли. Пробить простыми пулями можно было только при большой удаче или при массированном обстреле. А бронебойных у меня не было – закончились ранее, когда столкнулся с бандитами в хороших комбезах, да еще с особыми артефактами, что снижали эффект от попаданий в тело пуль. Сместившись и сместив ‘грави’, я оказался рядом с Чертом и понял, что дело труба. У того вся дыхательная маска была забрызгана кровавой пеной, да и дырки на груди присутствовали, что сообщали о сквозных ранениях. – Контейнер забери в рюкзаке, – едва слышно прохрипел Черт, когда я стянул с него маску и сделал укол из шприц-тюбика в шею боевым тонизирующим препаратом. – Какой контейнер? Зачем? – не понял я, про себя характеризуя состояние раненого как критическое. Помочь ему сможет лишь Доктор, но только в ближайшие десять минут. Но где мы, а где Доктор? – Контейнер...передать...Голикову, – делая большие паузы для набора воздуха, сказал умирающий. – В поселке Кривопрудье... сидит... на базе...офисе по изготовлению...окон. Это мой заказ...выполни его и ...тогда мы квиты....к клану вопросов не будет... только быстро...надо сегодня уже... – Какое Кривопрудье? – зарычал я, хватая собеседника за плечи. – Мне за периметр нет хода, придурок. Вот только услышать он меня не мог – сознание потерял от моего резкого жеста или уже агония началась. Наша беседа заняла полминуты, но и этого хватило военсталам, которые стали обходить меня с флангов. Пару раз противники пробовали стрелять, но аномалии меня надежно прикрывали...пока что. Мои силы были на исходе, сколько смогу поддерживать аномальные ловушки, которые сейчас играют за меня, точно и не знаю. Ясно одно, что долго мне не продержаться. Плюнув на умирающего (образно, конечно) я перевернул его на бок и ножом разрезал плотную ткань материи на рюкзаке, чтобы не терять время на возню с лямками и застежками. Контейнер, больше всего похожий на старый школьный пенал из пластмассы, я обнаружил сразу же. Не теряя времени сунул его в один из карманов комбеза, что и были предназначены для таких случаев, и побежал. Немного глодал сердце тот факт, что оставил умирающего. Стоило сделать ‘выстрел милосердия’, но и на него времени катастрофически не хватало. С другой стороны, ранения и огромная доза препарата сами по себе дадут возможность человеку быстро покинуть этот мир... и безболезненно, так как в препарат входило сильное обезболивающее средство с наркотическим эффектом. Военсталы гнали меня с маниакальным упорством и ловкостью волков, загоняющих свою добычу в нужное место. Попытки скрыться или уйти в сторону немедленно пресекались. Неприятным был тот факт, что я с Чертом оказался возле самого периметра. Деваться тут было просто некуда... Еще неприятным было то, что эту часть периметра контролировали войска НАТО. В отличие от украинцев или российских подразделений, эти больше полагались на электронику, чем на человеческий фактор. Точнее, своими приборами они дублировали действия солдат защитной линии. Количество датчиков массы, тепловых и волновых на каждые сто метров охраняемой линии зашкаливало . А еще тут имелись киберы или как там правильно называть механические боевые платформы свыше двух метров в высоту и передвигающиеся на гусеничном шасси. Снизу танк, в сверху что-то вроде гротескного подобия человека с руками-пушками и пулеметами. Снабженные аномальными датчиками и прочным низом, они запросто проходили через небольшие аномалии (а большие возле периметра редко появлялись, так как аномальной энергии тут было слишком мало для их образования). Вот на этих киберов меня и загнали военсталы, справедливо полагая, что с моим оружием трудно будет справиться с этими минитанками. Мало того, очень скоро немного в стороне прозвучали звуки вертолетных движков, что могло означать только одно – десант пошел. К этим трем волкодавам сейчас присоединятся еще полтора десятка спецов. – Гадство, – вслух прошипел я, укрываясь в небольшой ямке от посторонних взглядом. Как назло поблизости не было ни одной аномалии, а создавать с нуля у меня не было сил. Выдохся во время стычки, еще в ее начале. Теперь мог только подправлять уже существующие ловушки Зоны. Долго лежать не получилось: очень скоро по моему укрытию забарабанили пули. Пришлось выпрыгивать из него и перекатываться в очередную ямку. Вот тут мне повезло в первый раз по-крупному, так как ямка оказалась узкой, но глубокой канавой, по которой я пополз ужом. Сырая и липкая грязь очень быстро залепила стекло маски, приходилось часто останавливаться и протирать его не менее грязной перчаткой. От этого скоро я видел окружающий ландшафт с большим трудом. Уже собравшись ее снять, наплевав на возможное отравление всевозможной гадостью, я резко замер. Совсем рядом, метрах в полста от меня звучал движок. Тихий-тихий, но оттого еще более зловещий. Выглянув на полсекунды, я утвердился в своей догадке – прямо на меня пер один из механических пограничников, переваливаясь в ямах и разбрызгивая грязь во все стороны. Мое появление не осталось незамеченным и вызвало стрекот пулеметов. Полуметровые фонтанчики грязи забрызгали спину и голову. Еще хорошо, что обошлось без пушек, а то моя канавка не спасла бы. Ну и везет же, как утопленнику... Переждав выстрелы, я откатился в сторону и пополз вбок, собираясь обойти кибера со стороны и зарядить тому хоть куда-нибудь из подствольника, тем более у меня имелась парочка термобарических гранат. Решение свое я поменял чуть позже, когда механический противник резко изменил свое положение (видит, гад, меня по любому, видит через свои приборы, которых напичкано в нем до безобразия много) и покатил опять на меня. Через несколько секунд точно окажется рядом и раздавит или расстреляет в упор. И снова Зона подкинула мне шанс на спасение. В десятке метрах в стороне притаилась небольшая электра, которая могла мне пригодиться. Главное, успеть до нее добраться раньше, чем до меня доберется противник. Почти на четвереньках, чувствуя пятой точкой, как меня вылавливают в прицеле электронных приборов. Успел в последний момент. Только завалился в очередную ямку из канавы, как рядом пронеслась строчка грязевых фонтанов. И опять кибер лупанул по мне из пулеметов, скорее всего потому, что снаряды к пушке закончились и это меня радует. Как и предполагал, слабенькую ‘электру’ машина проигнорировала, следуя заложенной программе, или ее вел оператор, который считал показатели ‘электры’ и не нашел ее опасной. Зря, ох как зря... Когда механическая дура наехала на аномалию, мне оставалось только подправить последнюю. Результат порадовал меня, и заставил (просто уверен на сто процентов, готов весь свой хабар поставить за месяц вперед) заскрипеть зубами от бешенства оператора. Огромный силы разряды вырвались из-под днища и окутали на миг кибера. – Что, железяка, выкусил? – погрозил я кулаком своему недавнему противнику, сейчас застывшему в скособоченной позе. Уничтожив эту машину, я получал шанс вырваться из ловушки...если бы не десант. Скрипя зубами, я наблюдал с двухкилометровой дистанции через бинокль, как в мою сторону движется жиденькая шеренга людей в серо-зеленых комбезах, почти сливающихся с местностью. А ведь еще под боком сидит неугомонная троица военсталов, товарища которых прихлопнул Черт. Хоть и просят о мертвых молчать или говорить лишь хорошее, но этот заказчик вызывает лишь один мат. Черт бы побрал этого Черта. Посмотрев в последний раз на вояк, я развернулся и пополз в сторону периметра. Рассчитывал спрятаться на самой границе аномальной территории и защитной линии. Закопаюсь в землю или в трупы мутантов, которых тут встречается порядочно, пережду несколько часов и адью. Хотя...гадство, заказ на мне висел. Черт смог нагрузить меня проблемами с ног до головы. Слепец перед моим уходом сказал, что это задание крайне важно выполнить... любым способом выполнить. Поэтому он меня и посылает, так как уверен в моих способностях и верить в мою удачливость. С тоскою посмотрел на противников, потом на периметр и пополз к нему. На удивление, местную сеть препятствий я прошел проще и быстрее, чем на своем прежнем проходе, когда еще не перешел в темный клан. Половина мин была на электронике, которая меня игнорировала (имелись определенные девайсы для этого). Охрана линии дотов и вовсе прощелкала клювом тот момент, когда я пролез под ‘колючкой’ и оказался на просторе. Вместо двух линий, как это было в прочих местах, тут имелась всего одна. Вторую выполняли киберы и беспилотники, летающие по краю полосы. И если бы не подарок Черта, я посчитал бы себя охрененым везунчиком – всего один кибер и тот наземный. Уже через три часа, в сумерках, я оказался на ‘гражданской’ территории. Сейчас меня могли нагнать только редкие патрульные экипажи, но спрятаться от них в местной лесополосе не трудно и для полного неумехи. Чего говорить (без лишней скромности) про опытного сталкера. Гораздо больше меня волновало собственное самочувствие. Потеряв связь с аномальным полем Зоны, во мне появилась вялость, словно от пары бессонных ночей и некая настороженность. В каждой тени виделось что-то страшное и пугающее. Это висело на подсознательном уровне и уходить пока что не собиралось. Помедлив несколько минут, я махнул на все рукою и тронулся в путь. А что еще делать – разваливаться не собираюсь, падать без движений или страдать удушьем тоже, значит, вперед. Если везение не покинет меня, то успею разобраться с заказом и вернуться в Зону. До Кривопрудья, оказавшимся поселком с сотней домов из которых десяток были двухэтажными ‘хрущевками’, я добрался к полуночи. Мне просто повезло, что имелась карта в ПДА ближайшей местности вокруг Зоны. Единственным минусом было то, что не мог связаться со своими коллегами по клану. Передать о том, что клиент сгинул и теперь я взялся выполнять за него (уже в который раз берусь не пойми за что из благородных порывов) порученную миссию. М-да, неприятно, но что делать? Немного помыкался в поисках одежды, но все же отыскал в небольшой деревушке перед Кривопрудьем, вывешенные вещи на улице. Вот там и обзавелся старым ватником, тельняшкой и брезентовыми штанами вроде как от ‘горки’. На ноги нацепил болотные сапоги с голенищами-гармошками. Впрочем, переоделся я только перед конечной целью, так как тащить на себе свернутый комбез то еще удовольствие, в отличие от стянутых ремнем в узел гражданских вещей. Переодевался я в полукилометре от первых домов поселка. Свои вещи и оружие, за исключением пистолета, оставил в тайнике, наскоро сделав тот среди зарослей шиповника. Единственное о чем я позабыл, так это про собак. Слепые псы в Зоне больше скулят и лают редко и недолго, в отличие от простых, не мутировавших особей в нормальном мире. – А ну пшла, – замахнулся я на ближайшую шавку ногою, которая своим лаем была способна поднять половину (если не полностью) поселка. Та отреагировала на угрозу спокойно и привычно – отскочив на пару шагов от меня. На ее лай из дворов откликнулись товарки, окончательно переполошив поселок. – Чертовы двортерьеры, – сквозь зубы прошипел я, машинально касаясь кончиками пальцев СПС, который был засунут за ремень штанов на боку. Так бы и перестрелял всех этих псин, если бы не шум выстрелов. Не хватало еще с местными ментами столкнуться. Прилипчивая шавка отстала только через две улицы, видимо тут ее территория заканчивалась. Повезло, что на ее место другие не прибежали, а то я точно взялся бы за пистолет – состояние было настолько нервное, что мог сорваться в любой миг. Тем более, ночью было очень трудно найти неизвестного Голикова, которому следовало передать некий контейнер. Еще хорошо, что планировка поселка была примитивнейшая: две центральные, параллельные друг другу улицы, соединяемые улочками покороче. Вроде как обычный штакетник-забор, получается на карте. Офис, к удивлению, был отмечен на моей электронной карте, вот только встретил меня чернотою окон и запертыми дверями. Территорию двухэтажного строения огораживал металлический забор, за которым было слышно, как бегали и негромко порыкивали собаки. Крупные, надо отметить, собаки. С такими справиться без пистолета сложно, если не будет желания заполучить несколько укусов. – Вот же гадство, – в сердцах ударил ногою по глухой калитке сбоку от ворот, – и что мне теперь делать? – Кто тут стучит? – послышалась недовольная речь из-за ворот. От неожиданности я сам не понял. Как отскочил в сторону и выхватил пистолет. – Ну? – требовательно произнес неизвестный и громко икнул. – Ик, чего молчишь-то? Сейчас собак спущу... – Эй, дед, – в голосе говорившего проскальзывали дребезжащие старческие нотки, что помогло определить его возраст более или менее точно, – погоди с собаками. Я тут Голикова разыскиваю, который где-то тут проживает. – А зачем он тебе посередь ночи-то? – подозрительно осведомился старик. – Нужно, – проговорил я, – передать ему одну новость от одной фирмы с которой он недавно работал. Там некоторые вопросы появились и предложения по продукции. – Завтра приходь, – был ответ. – Ночью никакие дела не решаются. – Это у вас не решаются, -попробовал достучатся до сознания собеседника, – а в Киеве самое рабочее время. Потом поздно будет. – Ничего не знаю, – категорически ответил старик. – В своем Киеве и разбирайся со временем, а тут у нас не Киев. Я сторож простой, а начальство повелело никому и никогда не сообщать ничего лишнего. Да и не знаю я ничего. Судя по удаляющимся шагам, дед решил больше не терять время со мною и пошел в свою сторожку добивать припасенную бутылочку (уж очень голос был характерный, тянущийся и чуть с заплетающимся языком). Но мне-то от этого-то не легче. Сплюнув, я посмотрел удивленно на пистолет, который все время разговора держал в руке, и убрал его обратно под ватник. И тут у меня пискнул ПДА, который я держал включенным все время с момента ухода с опасной территории возле периметра. Писк сообщал, что некто поблизости воспользовался аналогичным прибором, отослав сообщение. Обычные ПДА не обладают способностью к сканированию да и сообщения вне Зоны отправлять и принимать не могут, но свой я отдал для апгрейда сразу же, как накопил побольше денег. И теперь мог пользоваться им где угодно с некоторыми оговорками, конечно. Принимать мои сообщения мог любой похожий ПДА и лишь на этой территории (точно так же из Зоны невозможно отправить весточку в обычный мир). Кроме сканера в приборе имелось еще несколько фич, но пока ненужных для меня. Сканер же мог с точностью до метра на отрезке в пятьсот-шестьсот метров определить работающее устройство. Насторожившись, я достал из кармана комп и посмотрел на сообщение. Из него я понял только одно: метрах в трехстах от меня работал ПДА, аналогичный моему. Сталкерский, в общем и проабгрейденый отличным специалистом, если может работать здесь. В голове пробежались мысли, перебирая варианты один за другим. Остановился на том, что это мог быть сам Голиков или его помощник, который беспокоится насчет товара и теребит компаньонов. Если так, то его дом расположен примерно в трехстах метрах во всех сторонах от меня. После короткой пробежки и осмотра местности, остановился на пяти зданиях, которые совпадали по расстоянию. Три из них отмел сразу – хибары хибарами, в подобных точно жить не пожелает человек, имеющий неплохой прибыток от связей со сталкерами и имеющий небольшое предприятие. Из двух оставшихся после некоторого раздумья выбрал двухэтажный домик из желтого кирпича (или обложенного облицовочным кирпичом, я в этом не сильно разбираюсь). С выбором мне помогло определится светящееся окно на втором этаже и маячившая фигура мужчины, которая с трудом, но просматривалась сквозь плотные шторы. Территория участка была обнесена высоким забором из гофрированного железа, выкрашенного в зеленый цвет. Через такой будет сложновато перебраться, но вполне возможно. Пройдя вдоль всего доступного периметра ограды, я по пути перекинул несколько камней и палок, что подобрал на дороге. Никакого отклика на свои действия не обнаружил и пришел к мнению, что собак тут нет. В принципе, нормальное решение для подобного человека. Мало ли кто и во сколько припрется к нему домой, зачем оповещать об этом соседей? Вот и я не собирался сообщать об этом никому, по-тихому перескочив через забор, даже не загремев листами. Вот только чуть не порезал руки о верхний край металлического листа, когда за него ухватился. Приземлился почти без шума и так и застыл на полусогнутых, прислушиваясь к окружающему миру. Через полминуты выпрямился и тихонько пошел вдоль дома, присматриваясь к окнам и планировке дома. Обнаружил две двери, причем обе толстые и бронированные с глазками для просмотра. На всех окнах первого этажа стояли решетки из простых толстых прутьев, без всяких изысков сваренных между собою. Что ж, видно хозяину совсем нет дела до красоты, важна лишь рациональность. Когда я пошел на второй круг и оказался возле задней двери, послышался негромкий голос с механическим тембром: – И долго ты круги собираешься нарезать вокруг дома? На этот раз я выхватил пистолет еще быстрее, чем с дедом у ворот офиса. Мало того, я еще и отпрыгнул на пару метров в сторону и повалился на землю, затрудняя прицеливание для возможного стрелка. – Ты что – акробат? Сначала через забор прыгаешь, потом по клумбам кувыркаешься? Что нужно? – Хозяин нужен, – негромко произнес я и откатился в сторону, после этого. – А конкретно? – настаивал голос неизвестного. Только сейчас я заметил небольшую светло-коричневую сеточку динамика возле двери, трудно различимую в темноте на фоне кирпичной кладки. – Голиков мне нужен, – стал закипать я, стискивая в ладони пистолет и понемногу заводясь. Наверное, поспешил я с суждением, что вне Зоны мое самочувствие не пострадает. Скорее всего, физически ничего не произойдет, а вот с нервами и головою может и кавардак случиться. – Вот как? – проскользнуло удивление, потом была долгая пауза и короткое предложение. – Заходи. Дверь едва слышно щелкнула замками и приоткрылась, выпустив на улицу тонкий лучик света. Секунду размышлял над вопросом ‘идти или не идти’, а потом поднялся с земли и быстро шагнул к порогу. Перед тем, как открыть дверь и шагнуть в помещение, сильно прищурился, стараясь защитить свои глаза от ослепления. Сильно опасался получить пулю в дверном проеме, где свобода маневра будет ограничена, но все обошлось. Здоровенный мужик в спортивный штанах и майке-борцовке стоял метрах в пяти от двери. Через его левую руку была перекинута верхняя часть спортивного костюма. Хм, вероятнее всего там сейчас сжата пушка, укрытая таким незамысловатым образом. – Ну, – проговорил хозяин, когда за мною закрылась дверь, – говори что хотел. Голиков – я. – А документики бы показать, – попросил я, чувствуя неудобство перед стволом, – а то назваться можно хоть папой римским. Здоровяк хмыкнул, но сделал несколько шагов в сторону к шкафу, откуда извлек темно-синие корочки заграничного паспорта и перебросил их мне. Пришлось ловить их на лету, в результате чего из рукава едва не вылетел пистолет. При виде оружия мужик напрягся, но пока агрессии проявлять не стал. Так, что мы тут имеем. Голиков Сергей Викторович...украинец...сорок лет... – Верю, – перекинул я обратно документ хозяину, который тот поймал с большой ловкостью, чем я. – А ты кто такой? – поинтересовался Голиков. – Гость с небольшим...презентом, – ответил я. – Уж не про тот презент ты говоришь, что в рукаве прячешь? – Этот? – спросил я, аккуратно доставая пистолет и убирая его за пояс. – Нет, у меня тут нечто другое. Вот. Я выложил на стол пенал полученный от Черта и внимательно посмотрел на хозяина дома. А у того даже лицо переменилось при виде контейнера. Скинув с левой руки куртку, больше не желая маскироваться от меня, Голиков пододвинул к себе пенал и нажал на несколько точек. В предмете что-то щелкнуло, и крышка немного приподнялась, больше не удерживаемая замком. – Да, – приподняв верх пенала и заглянув вовнутрь, проговорил голиков, – то что нужно. Молодец...но почему принес контейнер ты, а не Чертанов? – Чертанов? – переспросил я. – Это кто? – Вот, – мужик положил на стол увесистый револьвер, который ранее скрывался под курткой и вытянул из кармана штанов ПДА. – На фотку его посмотри. С экрана компа на меня смотрела бледная физиономия Черта, Царство ему Небесное. – Черт, – переведя взгляд с фотографии на Голикова, сказал я. – Я знаю его под именем Черта. Он погиб возле периметра, наткнувшись на вояк. Я был его проводником. – На военный? – Угу. Дернуло его начать с теми перестрелку и завалить одного. А прочие завалили его. – С военными у него давние счеты, по слухам – скривился Голиков. – А ты как уцелел? – Обычно, – не стал вдаваться в подробности. – Умею выживать там, где разные придурки гибнут. – Ну да, у да, – закивал собеседник, – ты же проводник. Ладно, товар доставлен тобою вместо Черта, значит и плата за транспортировку тебе принадлежит. Кстати, мне бы получить ПДА Черта, он с тобою? Глядя на мое изменившееся лицо, мужик в раздражении ударил кулаком по столу: – Ты оставил прибор на трупе? Млять, там же куча инфы. Если вояки сумеют ее расшифровать, то будет такая... петрушка. – Не достанут, – буркнул я. – Тело попало в кольцо аномалий и вытащить его до ближайшего Выброса будет архисложно. Я сам только и успел вытащить контейнер. – Кстати, а откуда ты узнал про груз? – прищурился Голиков, посмотрев на меня ну очень внимательно. – Черт сам сказал, – пожал я плечами, спокойно выдерживая взгляд, – когда его ранило. Понял, что вытащить его не получиться, а ранения не позволят долго продержаться. – М-да, – произнес Голиков. Потом поднялся из-за стола, вышел в соседнюю комнату и вернулся через минуту в бутылкой водки и двумя стаканами. – Помянем бродягу, – свинчивая пробку с бутылки, наполненной перцовой водкой и наполняя стаканы на половину. Я кивнул в ответ, соглашаясь с его словами, и опрокинул в себя сто пятьдесят грамм крепкой и жгучей жидкости. Теплая волна пробежалась по от горла до желудка. Ух, хорошо. Вот именно этого мне и не хватало. – А теперь за твою счастливую звезду, что помогла добраться, – наполнил по второй Голиков. После этого бутылка опустела, а вторую хозяин не принес. Хотя она и не требовалась – так было нормально. Убрав пустую тару под стол, Голиков вновь ушел из комнаты и задержался на этот раз подольше. От скуки я взялся рассматривать его револьвер, так и лежавший на столе. За этим занятием меня и застал хозяин дома. Он вернулся уже с сигаретой в зубах, нещадно дымя и распространяя аромат шоколада. В руке держал тонкую пачку денег. Точнее будет сказать не пачку, а сверток банкнот с характерной серо-зеленой окраской. – Это тебе за доставку, – катнул ко мне рулончик банкнот Голиков и продолжил, кивнул на оружие в моих руках. – Интересуешься? – Немного, – пожал я плечами, откладывая револьвер и убирая деньги в карман штанов. – Просто в тот момент когда увидел тебя с курткой на руке, посчитал револьвер за пистолет. – Ха, – хохотнул собеседник. – На хрен он мне сплющился этот пистолет. Чтобы заклинило затвор тканью? – Вот и я подумал, что будет только первый выстрел, – качнул я головою, – случись чего. С револьвером же ситуация была бы намного хуже. Да еще с таким калибром. – Это не просто калибр, – проговорил Голиков, откидывая влево барабан и доставая толстые латунные гильзы. – Тут и патроны специальные. Вот этот с картечью, этот с бронебойной пулей, этот опять с картечью. – Что это за револьвер? – удивился я, до этого не слышавший ни о чем подобном. – У него что, совсем нарезов нет? – Нет, – растянул лицо в улыбке собеседник. – Гладкий ствол под тридцать второй калибр. Охотничий укороченный патрон тут применяется. Прицельная дальность аховая, зато метров с десяти или пятнадцати я спокойно слона остановлю. Или припять-кабана. – Насчет кабана не уверен, – отрицательно покачал я головою. – Их не всегда и обычным ружейным зарядом с первого раза завалишь. Ладно, пора мне и назад возвращаться пока темно. – Так и пойдешь? – кивнул на мой наряд голиков. – Угу, а что делать? – пожал я плечами. – Не в комбезе переться же? – Минутку подожди, – сказал мне Голиков и вновь ушел из комнаты. Глава 2 Вновь переходить периметр в старом месте было глупо. Я там такой шухер поднял, что еще пару дней натовцы будут реагировать на любой сигнал тревоги и уничтожить все шевелящееся и живое. Возможно, вплоть до бактерий. И еще бы им так не волноваться, когда потеряли одного робота стоимостью в миллионы долларов и пропустили сквозь охраняемую линию неизвестного. Тут даже опасно находиться, так как могут последовать зачистки прилегающей местность с поверками всех попавшихся. И понять их можно. Во-первых, такой удар по носу иноземцам с их хваленой супертехникой. Во-вторых, проскочивший через кордон сталкер запросто мог вынести с территории Зоны опасную болезнь. Вот поэтому я попросил Голикова помочь мне убраться из этой местности. И не куда-нибудь, а поближе к Чернобылю-5. Там будет проще проскочить сквозь периметр учитывая тот факт, что имеются полезные знакомства (и высокооплачиваемые стоит отметить). Одетый в джинсовый костюм, который слегка был мне великоват, в черную майку и бандану, я сидел рядом с Голиковым и бездумно смотрел в темноту. Вялость, которую я почувствовал, едва покинул Зону, все усиливалась. Я постоянно зевал, веки сами собой опускались и был недалек тот момент, когда мог уснуть. Вот только в моем состоянии сон запросто может перейти в смерть. Пока что держался да и Голиков помогал отгонять дрему своими разговорами. В один из моментов, когда я зевнул особенно громко, он удивленно посмотрел на меня и проговорил: – Эй, да ты того гляди заснешь совсем. Слушай, мож тебе подремать немного, а? У меня есть пара местечек, где тебя ни одна собака не отыщет. – Нет, – помотал я головою, – не пойдет. Мне очень срочно нужно опасть в Зону. Твой заказ попался мне случайно, сверх того, что на мне висит. Разобрался с ним, но все прочие дела висят на шее. Так что, мне сейчас не до сна. – Тогда мож препаратик кольнешь? Хороший, натовский специально для их коммандос сделан. Сон и усталость как рукой снимет. – Что за препарат? – заинтересовался я. Голиков остановил машину и взялся за аптечку из которой через минуту достал небольшую стеклянную ампулу и одноразовый шприц. – Что б без палева все было приходится вот так держать, – сообщил он мне показывая предметы. – А так препаратик в шприц-тюбиках храниться. Ну что, колоться будешь? Я на секунду замолчал, сосредоточившись на своем самочувствии, и медленно кивнул головой в ответ: – Давай. Голиков сноровисто, словно завзятый врач отломил головку ампуле, набрал полный шприц содержимого и приложил тонкую иглу к моей шее. Оли от укола я почти не почувствовал, а вот эффект ощутил почти сразу же. Сонливость и вялость отошли на задний план, полностью не пропали, но больше не мешали. – Ну как? – ухмыльнулся Голиков, выбрасывая использованный шприц с пустой ампулой в окно. – Чуешь, как кровушка заиграла? С этим лекарством хоть на Эверест, хоть с пятком баб в койку и хрен устанешь. – Что-то мне ни в горы, ни в постель не хочется, – буркнул я, – а вот обратно в Зону весьма желательно. А насчет эффект... да, бодрее себя чувствую. Спать точно не хочется. Сколько продержится? – Шесть часов точно, – сообщил собеседник, заводя мотор и трогая машину. – Может и семь, но тут все от самого организма зависит... Через полчаса я распрощался со своим новым знакомым и, забрав из тайника в машине свои вещи, неторопливо двинулся в сторону периметра. Весь путь пролегал по лесопосадкам да оврагам во избежание ненужных встреч. Да и то чуть пару раз не попался в руки патруля. Спасло от того несколько халатное отношение вояк к своим обязанностям. Вместо того, чтобы курсировать по маршруту, они блаженствовали на полянках и о чем-то весело разговаривали. А второй патруль и вовсе давил лесную травку вместе с представительницами прекрасного пола. Судя по специфической одежде, которая больше открывала, чем скрывала тела, тут явно были не обычные сельские простушки, а работницы древней профессии. На миг я даже взгрустнул, вспомнив о Герле. С этой девушкой отношения напоминали буйство вулкана. Никогда не угадаешь, что ее может взбесить и умиротворить. Ссоры и примирения следуют одна за другой. Вот и сейчас уже недели две как мы вновь разругались. И ведь понимает оба, что друг без друга жить не можем, но без дурацких выяснений отношений никак не обходится. Эх, какая же сложная штука – жизнь... Охранный периметр в очередной раз изменился. На том участке, где я раньше любил ходить в Зону и обратно понаставили мин и датчиков. Метрах в двухстах в сторону Зоны, но еще на незараженной территории появились два бетонных колпака из узких амбразур которых, торчали тонкие пулеметные стволы. Тонкие-то они тонкие, но запросто начинят свинцом по самые ноздри стоит попасть им на прицел. Мне пришлось больше двух часов преодолевать какие-то пятьсот метров, пока смог почувствовать себя в безопасности. А потом я почувствовал Зону. Она встретила меня, как старушка мать встречает своего сына, гулявшего на чужой сторонке, но вернувшегося живым и здоровым. Обычным сталкерам первые минуты такого знакомства кажутся тяжелыми, их давит, словно попали на вершину самого высокого горного пика. Им тяжело дышать, руки и ноги заплетаются и они не держат вещи. Мне же показалось, что меня выпустили из бетонного подвала, где и воздух спертый, и свет излишне яркий. Я дышал полной грудью, счастливо улыбался и ощущал себя на седьмом небе блаженства. Только через пять минут эйфория схлынула, оставив чувство собранности. Ни вялости, ни усталости от предыдущего пути не ощущалось. Возможно, наконец-то подействовало средство Голикова (блин, и как я согласился принять от незнакомого человека неизвестный укол, никак мое состояние сказалось и на мозгах, ведь ‘оконщик’ мог и яд вколот, чтобы избавиться от меня по своим причинам). Но вполне может быть, что так на мне сказывается поступление аномальной энергии. Вот интересно, есть темные сталкеры, которые выбирались за кордон и возвращались обратно? Что они чувствовали? Надо будет по возвращению в клан поинтересоваться. Но это потом, до этого мне еще надо преодолеть половину Зоны. Для начала я решил наведаться в деревню новичков, тем более что до нее тут было рукой подать. Идти по краю Зоны было само удовольствие. После местности, где обитает мой клан, напичканный аномалиями, опасными тварями и вражескими сталкерами, дорога до деревни с новичками показалась мне прогулочной тропинкой в городском парке. Как и всегда, среди покосившихся и почерневших от выбросов и времени домиков крутились два с лишним десятка новобранцев. Мимо постов, выставленных на окраине деревне, я просочился незаметно. Молодой парнишка ( мой ровесник по годам, но сопляк в сравнении с жизненным опытом) в плотной горке, легком бронежилете каске и армейском противогазе даже головой не повел в мою сторону. А парни внутри деревни на меня мало обращали внимания. Наверное, посчитали, что раз меня попустили на пост, то свой. Хотя, насчет окружающего внимания это я немного преуменьшил. Прямых взглядов не было, а вот коситься на меня косились. И тихие завистливые шепотки в спину неслись Ну, еще бы, в своей экипировке и с личным оружием я выглядел среди ‘деревенских’ этаким богом с Олимпа, сошедшим в ряды простых смертных. – Умник? – внезапно до меня донесся чей-то удивленный и капельку недоверчивый возглас. – Умник, ты что ли? Я обернулся в сторону говорившего и увидел Волка. Ветеран так и не изменился с нашей последней встречи. Такой же комбез, старое (или похожее на то) оружие. – Волчара, как ты меня узнать-то смог? – воскликнул я и быстро зашагал к нему. – Здорова, как поживаешь? – Да так, – ухмыльнулся он, – потихонечку. А чтобы тебя не узнавали, то смени оружие. Немного народу с такими стволами ходят, да еще с нашивками темного клана. При этих словах несколько человек из новичков, сидевших у ближайшей бочки, из которой вырывались языки пламени, оживились и принялись что-то шептать друг другу на ухо. Заметив это, я поморщился и сердито выговорил Волку: – Ты б еще через ПДА отправил сообщение, что в деревне новичков темный объявился. Вот будет фурор. – А что такого? Это и так видно по твоим нашивкам, – недоуменно отозвался сталкер и показал кулак новичкам. Те оказались понятливыми и в ту же секунду снялись с места и перебрались подальше от нас. Но коситься на меня не перестали. – Кто эти? – качнул я головой в сторону молодежи (образно, конечно, некоторым из ‘молодых’ давно за третий десяток перевалило). – Да они монолитовца от спецотряда Долга не отличат. А уж такой шеврон они и подавно не видели. Сам-то давно видел темных в этой местности или кого-нибудь из кланов, что ближе к центру поселились? – Темных не видел, врать не буду, – признался Волк, – но вот из центра захаживают изредка. Как раз пара из таких тут сейчас сидит. – Что за клан? – без особого интереса поинтересовался я. – Ратник. Слышал о таком? Ратники... как я ни напрягал память, но ничего похожего припомнить не удалось. – Опять какая-то секта или отряд юннатов? – презрительно отозвался я. – Забрались в самый центр Зоны и считают себя от этого крутыми. Ставлю ‘душу’, что через месяц от них никого не останется. – Гони артефакт, – ухмыльнулся Волк, – ты проиграл. Эти парни весьма серьезные и на своей базе сидят твердо. Из бывших вояк, вроде кост
SIG
. Пятнадцать пулек в магазине, еще столько же в запасном. Ай, вру, шестнадцатый патрон был дослан в ствол. Никаких неавтоматических предохранителей, вроде как на нашей ‘гюрзе’. Хорошая машинка, прямо душа радуется. И просто тянет немедленно его опробовать. Опустив флажок предохранителя и отведя большим пальцем собачку курка, я поднял пистолет на уровень глаз и открыл дверь в операционную. Благодаря мощной двери с отличной звукоизоляцией, все происходившее в процедурной осталось тайной для обоих уродов, творящих свои делишки в операционной. Даже не сразу отреагировали на мое появление. Большое помещение с высокими потолками было заставлено незнакомой аппаратурой и шкафами с кучей склянок. Имелось три стола: чистенький из нержавейки, блестевший под лампами сейчас не хуже зеркала на солнце; еще один накрытый простыней и потому мною неопределенный и третий, смесь кушетки и стоматологического кресла. Именно в последнем находилась девушка, которую я смог опознать лишь по рыжим волосам. Одежды на несчастной не было, но и наготой девушка не смущала, опутанная с ног до головы проводами трубочками, облепленная катетерами и датчиками. Возле нее стояли двое в светло-зеленых резиновых костюмах и затянутые широкими поясами, на которым висели несколько плоских коробочек с тумблерами. Один из людей негромко что-то говорил, второй внимательно слушал и делал частые пометки в электронном планшете. Концентрация аномальной энергии в данном помещении зашкаливала. Не уверен, что даже мне, темному сталкеру пришлось по вкусу долгое нахождение в таком месте. А эти двое и в ус не дуют, словно их организмы давно не обращают внимания на такие мелочи, как опасность мутации. Или их защищают неведомые приборы, например, те самые коробочки на ремнях? От такой атмосферы я на пару секунд растерялся, словно пыльным мешком по голове получил. Но заминка была недолгой. Как раз говоривший запнулся и поднял голову, отрываясь от экрана, что висел над головою девушки. – Я же сказ... – возмутился было он, но увидев перед собою человека в балахоне пациента с оружием в руках, резко замолчал и тут же испугано спросил. – Ты кто такой? – Дед Пихто. Девятимиллиметровая пуля, которую любят западные силовики за ее способность пробивать автомобильный кузов (специально, кстати, для этого и спроектируемая) и поражать укрывшихся за ним преступников, угодила говоруну в лицо. Его товарищ уронил планшет на пол, сгорбился и попытался укрыться за столом, но не преуспел в этом. Очередная пуля вошла ему в поясницу, сбивая с ног. – Аааа! Дикий крик раненого, у которого позвоночник и крестец разлетелись в щепки от встречи экспансивной пули, милосердно прервал третьим выстрелом, точно в затылок. Потом проконтролировал первого подстреленного и только после этого подошел к девушке. Выстрелы и крики никак не повлияли на ее состояние, как лежала рыжая в кресле, так и продолжала лежать, не обращая внимания на окружающую действительность. Черт, вот что мне с ней делать, я же ни грамму не врач? Сниму с нее иголку какую, а девчонка умрет... черт, черт, черт. И тех, кто мог помочь мне в этом деле перестрелял в спешке. Минут пять помаявшись и покрутившись возле приборов, к которым была подключена девушка, я вспомнил о своем пленном. Вроде ударил я его несильно по голове, не должен умереть. Чуть ли не бегом я вернулся обратно в процедурную и бросился к связанному пленному. – Живой! – с облегчением произнес я вслух, уловив слабое биение пульса на шее у медика. Вот только приходить в чувства тот отказался наотрез, чтобы я не делал: пощечины, уколы ножом, растирание ушей. – Черт бы тебя побрал, – громко выругался я. мой взгляд обежал помещение и остановился на шкафу, полном маленьких пузырьков и больших стеклянных емкостей грамм по триста. Нашатырь, что ли, поискать? Шкафчик был закрыт и ключей у меня не было, но отличии от местных беречь я тут ничего не хотел. Просто ударил рукояткой пистолета по стеклянной дверке, потом посбивал торчавшие осколки и принялся ковыряться в медикаментах. Все склянки я очень бережно обнюхивал, обмахивая сначала ладошкой, вспомнив школьные уроки химии. Жидкость с тошнотворно едким запахом я обнаружил в третьей по счету большой емкости. Нашатырь не нашатырь, но похоже. Уж я бы точно пришел бы в себя, сунь мне под нос такую дрянь. Так случилось и с пленным. Я щедро смочил кусок ваты, которую вытащил из большого пузырька с таблетками, и сунул тот в морду медика. Прошло секунд десять, пока тот сморщился и сделал попытку отвернуться от смердящей ваты. – О, пошла плясать губерния, – довольно произнес я и отбросил в сторону ненужную больше вещь. – Очнулся? Меня видишь? – Ты... – простонал он. – Ты же обещал, что не убьешь меня. – Так я и выполнил свое обещание. Дышишь, говоришь – живой, значит. Глаза у собеседника были какие-то мутные, с большими зрачками, словно у наркомана. Или сотрясение мозга. Последнее вовсе не удивительно, учитывая, сколько пришлось пережить голове пленника за последние минуты. – Так, слушай меня внимательно, – произнес я и поднес к его носу ствол пистолета, воняющий свежей пороховой гарью. – Сейчас я тебя развяжу, но не вздумай что-либо предпринять – убью. – Хорошо, – прошептал медик и прикрыл глаза. И тут же получил оплеуху. – Не спать. Ножом, которым ранее освободил себя и вразумлял нынешнего невольного помощника, я перерезал путы и помог тому подняться на ноги. И первым же делом, едва встал на ноги, медик согнулся пополам и проблевался. – Фу, – скривился я, отходя на пару шагов назад, стараясь не попасть под брызги, – эк тебя плющит. – У меня сотрясение, похоже, – глухо проговорил пленный, вытирая тыльной стороной правой ладони рот. – Могу свалиться в любой момент и после этого уже не встану. Говори скорее, что тебе нужно. Вывести наружу, этого хочешь? – И это тоже, но чуть позже. А пока сними с девчонки всю вашу инженерию и помоги ей прийти в чувства, – сообщил я и приглашающе махнул свободной от оружия рукой в сторону операционной. – Прошу туда. Подлянок, как исподволь ожидал я, пленный не выкинул, спокойно открыв дверь и застопорив ее ножом, просунутым клинком возле петель. Гарантия на тот случай, если пленник решит закрыться внутри. Никакого другого способа, чтобы обезопасить себя от его выходок я придумать не сумел. Впрочем, судя по виду последнего и его движениям, тому было не до сопротивления – лишь бы на ногах устоять, да жизнь сохранить. Когда оказались вдвоем в операционной, я указал на девушку, все так же лежащую в прежней позе на столе и приказал: – Убирай все и поскорее. – Быстро не получится, – предупредил тот. – Я один и не в самой лучше форме. – Так постарайся, – прикрикнул я и покачал стволом пистолета, направив тот в голову медика. Тот вздрогнул побледнел еще сильнее и отступил на шаг назад... и чуть не полетел кувырком, поскользнувшись в луже крови, что натекла от убитых. – Ох, господи, – выдохнул он, уставившись застывшим взглядом на мертвые тела. – Профессор Саедес... ты его убил. – Если горишь желанием лечь рядом, то могу помочь, – хмыкнул я. – Нет, нет, – тут же пошел на попятную пленник, – я совсем не это имел. – Так занимайся делом, – взорвался я и сделал шаг вперед, намереваясь врезать как следует, но вспомнил о его состоянии, остановился. Не хватало еще, чтобы последнего разбирающегося в клистирных трубках и томографах прибить. Впрочем, тому хватила и окрика, чтобы переключиться с лицезрения мертвых тел на рыжеволоску. А пока он ловко отсоединял катеторы и датчики, я решил унять свое любопытство. – Слушай, а этот твой проф он кто? А то имя непривычное – Саедес. Итальянское, что ли или испанское. – Это латынь, – ответил медик, не отвлекаясь от работы. – У нас у всех все имена взяты из латинского языка. Я, к примеру, Сертас. – И зачем? – не понял я, не обратив внимания на слова медика (щаз, прям спешу и падаю представляться в ответ). – Шифруетесь от кого-то? – Не знаю, – пожал плечами тот. – Это еще до меня правило ввели. Вроде как от главы Ордена пошло. – Ордена? Что за орден? – Ээ, – смешался пленный, поняв, что сболтнул лишнее и даже остановился, замерев с только что отсоединенным датчиком в руке, – это я его так называю – орден. А так мы обычный клан... – Ты не отвлекайся, – оборвал я лепет собеседника. – И правду говори. Так что за орден? – Просто Орден. Иногда старшие мастера называют друг друга братьями каменщиками. – Кем, кем? – чуть не рассмеялся я. – Каменщиками? Да они никак из строительного техникума сбежали или с ближайшей стройки. – Зря смеешься, – немного обиженным тоном ответил медик, – если тебе говорит такое слово, как масоны, то понять должен. – Масоны? Хм, интересно. Я-то думал, что они давно ушли в небытие, а оказывается, что есть придурки все еще играющиеся в тайные игры. Ну и бред. – Бред или не бред, но о нас в Секторе мало кто знает, а власть Орден здесь имеет огромную, – уже более спокойным тоном произнес пленник. – Кстати, я все закончил. Пленный снял последний провод с девушки и повернулся ко мне. – Что дальше? – напряженно поинтересовался он. – Подожди, – отмахнулся я от него, – торопиться не нужно. Почему она не пришла в себя? – Это действие препарата. Она будет спать часа полтора еще, потом очнется и будет себя чувствовать нормально, почти. – Почти? – вскинулся я, задетый его оговоркой. – Что вы с ней сделали. Отвечай быстро и только правду. Пойму, что соврешь – убью. Пленник вздрогнул, быстро отвел глаза в сторону и принялся торопливо объяснять. – Понимаешь, есть уникальные и чрезвычайно редкие артефакты, которые функционируют лишь в Секторе да и то не везде. Наиболее полно их свойства проявляются вблизи Ковчега. Артефакты разные, но большим спросом пользуются лечащие и дающие определенные способности, вроде тех, что присущи мутантам. Высокопоставленные лица готовы дать многое за такие вещи и деньги стоят в этом ряду не на самом первом месте. Вот только вне этой территории артефакты не работают, а приехать сюда они не могут. Вот и решил профессор Саедес создать прибор, который будет поддерживать местные условия в любой точке земного шара. – Прибор, создающий Зону? – не поверил я. – Да это же бред похлеще баек о масонах. И при чем здесь девушка? – Не перебивал бы и все узнал дальше, – недовольно заметил собеседник. – Такой прибор просто невозможен по своей сути. Осознав это, профессор перешел на живые организмы... – Урод он, твой проф, – заметил я, беззастенчиво перебив медика. – Даже приятно, что пристрелил. – Гениям многое простительно, – буркнул собеседник и продолжил. – И вот тут его ждал успел. Правда, за год с лишним переделать, так сказать, человеческий организм получилось лишь дважды. Эта девушка третий удачный эксперимент. – Удачный, говоришь? – прошипел я, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости. – А если тебя положить на этот стол? – Просто умру, – быстро произнес пленник. – Я проходил тесты и могу заверить, что для данного проекта не подхожу. – Тебя свои же готовы были препарировать и ты так спокойно говоришь? – не поверил я, шокированный услышанным. – Ну ты даешь. Псих или просто такой верный, ха-ха, каменщик? – Ни то и ни другое. Просто перспективы были бы отличные. Мне не пришлось бы больше возиться в этих подземельях. Вместо этого находился бы рядом с кем-то из правителей мира и ни в чем не имел отказа. Эту девочку ждет такая же судьба, так что зря ты ее забираешь. Сталкерская стез... – Заткнулся, – оборвал я его. – Лучше ответь мне, сколько она пробудет без сознания и что нужно для того, чтобы привести в чувства. – Часа через три, – задумчиво проговорил Сертес, – или даже раньше. Я даже могу ей вколоть витаминизированные препараты, чтобы после пробуждения пациентка быстрее вернулась к норме. – Обойдется, – буркнул я, опасаясь, что пленник запросто вколет какой-нибудь замедленный яд или нечто со схожим результатом (то есть, все мои мучения в этом походе в итоге оказались бы зазря), – Теперь пришла пора поговорить о том, как ты меня и ее выведешь отсюда. – От сюда выхода нет, – спокойно произнес он, – только на кладбище могу проводить. Глава 8 Вот оно – кладбище, здоровенная воронка под землей, со всех сторон окруженная многометровыми стенами из бетона и металла, а так же отгороженная завалами еще более грандиозных размеров. Площадь этого места равнялась десятку футбольных полей... покрытые аномалиями едва ли не десять слоев. Свободного пятачка, где не нашлось бы пятна раскаленного воздуха, серебристых змеек электроразрядов или впадинки, заполненной зеленоватой едкой жижей найти не смог и знаменитый сыщик. – Сюда выбрасываем все отходы от нашей работы, – сообщил мне Сертас. – Любые. – Неплохой мусоросжигатель, – присвистнул я, рассматривая ‘кладбище’. – Представляю, сколько тут артефактов рождается. Прямо клондайк для сталкеров. – И это тоже, – подтвердил мою догадку пленник. – Сюда иногда направляются отряды из захваченных сталкеров или серьезно провинившихся членов ордена. Последним даже дают выбор: пойти сюда и принести какой-нибудь редкий артефакт или встать у расстрельной стены. – И что чаще выбирают? – не на шутку заинтересовался я. – Стенку, – лаконично ответил мне медик. Потом посмотрел вниз, где кипели и горели аномалии, поежился и с плохо скрываемой тревогой спросил: – Ты хочешь пойти туда? – Угу, а ты хочешь отговорить меня от этой затеи? – усмехнулся я и слегка приподнял левую бровь. – Кстати, ты тоже идешь со мною, ну не одному же мне тащить девчонку и одновременно прокладывать нам путь. – Сталкер, прошу, одумайся? – с тоскою проговорил Сертас. – Не пройдем мы здесь, не пройдем. Больше шансов пробиться сквозь охрану, чем дезактивировать аномалии. Специальная группа, которая занимается способами нейтрализации аномального излучения, уже не раз делала подобные попытки. И все без толку. – Я – не твоя группа, – отрезал я. – Впрочем, если ты так против моей компании, то проваливай. Ну же, топай обратно. Я качнул стволом пистолета в сторону двери, из которой мы вышли несколько минут назад. Медик замер, шумно сглотнул слюну и хриплым шепотом произнес: – В спину выстрелишь? – Вот еще, – презрительно сказал я. – Я же пообещал, что сохраню тебе жизнь при отсутствии с твоей стороны попыток обмануть или напасть на меня. И я держу слово. Так что, вали и поскорее, а то мне еще спускаться вниз. Медик не сводил с меня глаз секунд пять, потом бочком, продолжая смотреть в мою сторону, он засеменил к двери. Два десятка шагов... нашаривание дверной ручки в слепую... открытие и молниеносный прыжок (и откуда только силы нашел) вглубь. Едва слышимый щелчок дверного запора и тишина. – Трус, – вслух произнес я. Судьба недавнего пленника меня интересовала мало: враг все же, и если на данный момент безопасен, то и занимать место в голове мыслями о нем бессмысленно. И так проблем выше крыши, например, самая первоочередная – спуск. Сейчас я стоял на широком – более пяти метров и в длину все пятнадцать помосте, берущий начало от дверей поста охраны, куда сейчас ломанулся Сертес. А под ногами метрах в восьми начинался настоящий ад: толстенные стальные опоры, на которых держалась платформа, были раскалены от действия жарок. И мне нужно было не только спуститься самому, но и опустить безопасно девушку, которая сейчас лежала возле моих ног в пластиковом мешке. Живая, но без сознания, ну а мешок был нужен для маскировки, что бы вынести рыжую из лабораторного комплекса. Для той цели так же служил комбез одного из охранников, убитого мною с помощью ‘электры’ в процедурной, сейчас красующийся на моих плечах. Сертас же поработал в качестве проводника и эдакого универсального ключа: наружу с ним точно не вышел, а вот сюда, в тупик – легко. Парочка сторожей без вопросов пропустили нас сквозь свой пост, даже не спросив пропуск или иной документ. Скорее всего, попал на раздолбаев, сунутых на самую бесперспективную точку, где возможность чего-то экстраординарного ничтожна мало. Ничего, после моих художеств местные будут спрашивать паспорт и проводить идентификацию даже при посещении сортира. Кое как, несколько раз чуть не уронив свой бесценный груз и не сверзившись сам, я оказался среди аномалий. В трофейном костюме, который защищал больше психологически от аномалий, чем на самом деле, чувствовал себя неуютно. Плюс лишь в мобильности и весе: в своем старом я точно не смог бы так быстро спуститься. – Ну, ни пуха – ни пера, – прошептал я и, приподняв на секунду маску, быстро сплюнул три раза и следом добавил. – К черту. Разрезав мешок, я освободил девушку и подхватил на руки. От аномалий, вернее их косвенных воздействий – жар, ядовитые испарения, брызги кислоты и прочее – она была защищена чуть лучше меня, облаченная в спецкостюм. Дюжина комплектов такой одежки нашлась в одном из шкафов в операционной. Правда, я бы предпочел ее увидеть в чем-то вроде своего нынешнего комбеза, хоть от ножей/когтей с ушибами защитит, но подходящего не нашел. А второй трофейный комплект на девушку не подошел из-за ее хрупкого сложения. Вот и пришлось натягивать на рыжую медицинский ОЗК, чтобы хоть что-то было. С другой стороны резина весит меньше пяти килограмм, когда как комбез – все десять. Все легче нести. Когда я отошел метров на сто от опор платформы, с нее донесся громкий крик ярости, в котором не было ничего человеческого. Там стояла знакомая фигура Сертеса, который сейчас потрясал кулаками и вопил... даже можно сказать, выл, как загнанный зверь. – Привет, привет, – нервно усмехнулся я себе под нос, повернув голову в сторону кричащего, – давненько не виделись. А ведь говорил, чтобы шел со мною, теперь-то уж поздно. Так что, прощай. Сертес как услышал меня: стоило мне замолчать, как стих и он. Так, молча смотря друг на друга, мы простояли несколько минут. Потом медик сел на платформу, обхватил руками колени и замер. – Прощай, – повторил я и тронулся с места, больше не оглядываясь за спину. Оружия у медика не было, а другим путь на ‘кладбище’ заказан и такое положение продлится еще долго. Сертесу не стал говорить, что едва охранники на последнем посту закрыли за нами дверь, как я создал там ‘морозилку’. Толстая дверь скрыла от его глаз произошедшее и узнал каменщик о такой подлянке когда уже поздно было. Да и не жаль мне его. Совсем. Со стороны ‘кладбище’ казалось непроходимым и любой детектор, вплоть до самого навороченного и суперточного, закрасит эту территорию ровным красным цветом. В реальности все было немного по-другому и лазейки имелись. Любая аномалия, если она не однотипная, всегда держится подальше от другой, создавая определенный буфер, эдакую нейтральную территорию. И чем ловушка Сектора мощнее, тем обширнее эта полоса. Другое дело, что выйти на этот безопасный пяточек бывает нереально да и бессмысленно: полностью безопасная граница подчас состоит из нескольких сантиметров (это для человека без средств защиты). Такой буфер можно сравнить с двойной радугой, где нулевая, полностью безопасная зона располагается в фиолетовой зоне, синяя уже несет нешуточную опасность для ‘голого’ человека, а в красной не всегда спасет и армейский ‘кокос’. Зато стоит одно аномалии исчезнуть, как на ее месте появляется чистая площадка и тем она просторнее, чем сильнее ловушка. Идти приходилось крайне медленно, чтобы не пропустить какую-нибудь гадскую аномалию, невидимую обычным глазом, а чуйку забивали все прочие. Минут через десять, я плюнул на такой черепаший шаг и пошел напролом сквозь привычные мне ‘жарки’ да ‘магниты’. Тяжело, но безопаснее... Я был уверен (хорошо, хорошо, пусть не уверен, но питал огромную надежду), что на другой стороне воронки имеются проходы. Минимум один, который выведет меня на поверхность или в подземелья, где нет чертовых каменщиков. Так оно и случилось. В километре от поста орденцов территория аномалий заканчивалась, упираясь в огромный многометровый завал. Справа и слева обнаружил несколько узких ходов, которые предположительно могли вывести меня с кладбища, но в первую очередь я заинтересовался потолком. Там, над головой красовался разлохмаченными краями асфальта, бетона и ржавых арматурин широкий пролом. Просторный, в него запросто камаз проскочит и даже не обдерет бока. И самое главное через него падали тусклые вечерние тени. Поверхность. По завалу, по обломкам плит и кусков асфальта можно было забраться высоко, но еще оставалось не меньше пяти метров до края. Без веревки с крюком или лестницы нечего и думать, чтобы совершить этот подвиг. Помогли бы товарищи, с помощью которых можно за пару часов натаскать подходящих обломков для постройки пирамиды. Веревки, лестницы и напарников (я с тоскою вздохнул, бросив быстрый взгляд на рыжую и вспомнив Хвата с Герлой) у меня не было, зато имелись идеи, как все это получить без минимума инструментов. Целый час я ползал среди аномалий и завалов, вытаскивая, пережигая, раскаляя и выравнивая куски арматуры. Потом еще полчаса соединял их между собою кусками проволоки затрофееных из тех же бетонных плит. Итогом моих мучений стала грубая, из разряда ‘а-ля апокалипсис’ лестница. Для больше устойчивости я сделал три опоры и основание в два раза шире, чем верх. На этот шедевр строительного искусства я истратил все свои силы как физические, так и аномальные. Глаза норовили закрыться и горели огнем, словно в каждый их них сыпанули по щепотке жгучего чилийского перца. Желудок превратился в сложный узел, который норовил выскочить через пищевод и развязаться снаружи. А о боли в мышцах и суставах можно промолчать, как о само собою разумеющемся. Как мне не хотелось поскорее убраться из осточертевших подземных переходов, но пришлось дать себе небольшой перекур, чтобы не свалиться с лестницы от неожиданной судороги в мышцах. – Двадцать минут, – вслух проговорил я, словно давая установку самому себе, – не больше. Часов не было, чувство времени после недавних испытаний отказало, так что я банально считал про себя. ‘...Тысяча двести, все, пора’. Для начала я поднялся один, прислушиваясь к посторонним шумам и замирая на каждой ступеньке на несколько секунд. Лестница выдержала, никто сверху на голову не прыгнул, так же как не попытался ее оторвать или молодецки отфутболить едва та показалась из пролома. Нормально... но про себя я почувствовал досаду: разведку нужно было провести сразу и плевать на состояние. Хорошо же пришлось бы мне, если во время отдыха ко мне наведался на шум кровосос или химера. Единственное оправдание – это усталость и недавний плен. Но хиленькое оправдание, честно говоря. Покрутив головою по сторонам и не обнаружив поблизости никого и ничего угрожающего, я спустился обратно. Повторный подъем с девушкой, удерживаемой одной рукой, был не в пример тяжелее. Пару раз лестница угрожающе скрипела и кренилась, когда ступеньки под увеличившимся весом сползали вниз. Но все рано или поздно заканчивается, закончился и подъем. Только оказавшись на поверхности, я смог осмотреться более подробно. При взгляде на окрестности так и тянуло произнести сакраментальное: аптека, улица, фонарь. Все эти критерии наличествовали: была широкая улица, поросшая корявыми деревцами и густым кустарником; метрах в ста на стене дома висела скособоченная пластиковая вывеска с красным крестом и соответствующей надписью; был и фонарь, даже не один. На улице неподалеку потрескивала слабая ‘электра’, со стальных ‘гусаков’ фонарей свисали косматые лохмы ‘ржавых волос’. Никакого намека на присутствие живых я не уловил. Возможно, мне повезло и удастся спокойно отдохнуть в одной из квартир. Вот только дом нужно выбрать по уму, с тремя-четырьмя путями отхода. Через сорок минут я сидел на втором этаже в трехкомнатной квартирке, выходящей окнами на две стороны – север и юг. Под южными окнами пролегал широкий козырек, ранее принадлежащий супермаркету, расположившемуся подо мною. По нему можно незаметно уползти в соседний подъезд, главное не поднимать зад выше необходимого, чтобы декоративная отделка из толстого цветного пластика успешно прикрывала от чужих взглядов. Девушка так и не пришла в себя, хотя время, указанное Сертесом, уже вышло. Но и помирать не собиралась, если верить пульсу и дыханию. – И вот что с тобою делать? – в сердцах прикрикнул я, глядя на рыжую. – ПДА нет, друзей потерял и одному тебя не дотащить. Тут что ли броси... Не договорив последнее слово я замер, все свое внимание сосредоточив на звуках доносившихся с улицы. -... ик, ы... ...ши...ь... Больше всего это напоминало человеческую речь, но тихую, как если бы говоривший пытался кричать против сильного ветра издалека. Или же не хотел, чтобы кто-то посторонний его услышал и пытался донести информацию едва ли не шепотом и тоже издалека. – ...мник ...бью г...да не мо...и А потом в соседней комнате что-то негромко стукнуло раз, другой. От тихих щелчков меня продрало морозом по коже. Я замер, скорчившись в межоконном простенке и направив пистолет в сторону дверного проема соседней комнаты, где услышал звуки. Прошла минута, но ничего больше не происходило – ни голосов не слышно, ни постукиваний. Я уже собрался было сползать узнать, что за хрень творилась в соседней комнате и даже сделал пару шагов на четырех, вернее даже, на трех (в правой руке был зажат пистолет, который я благоразумно не отводил от двери) костях, когда мне по шлему что-то негромко ударило. Плевок слизня? Ядовитая стрелка, которые любит выпускать мутанты-пауки? Или это пуля снайпера и я просто не смог ощутить всей силы удара, банально умерев, но еще не осознав? Никогда мне не было так страшно, как в эту долю секунды. А если и было, то успел счастливо позабыть о подобном шоке. После удара я замер лишь на миг, а потом на одних инстинктах, пока мой мозг корчился и седел в панике, перебирая варианты один другого страшнее, перекатился к дальней стенке. Здесь меня нельзя было увидеть из окна, да и соседняя комната находилась под присмотром. Сердце билось с такой скоростью, словно пожелало вырваться из грудной клетки и удрать подальше от своего невезучего хозяева. Зато от адреналина разом прошла усталость, появились силы. Не мог, разве что, аномалию создать или убрать ее, но тут поделать ничего было нельзя – эта способность зависит совсем от других факторов. Первым делом я левой рукой провел по шлему, в том месте, куда пришелся удар и внимательно осмотрел перчатку. Ничего. Ни следов слизи, ни капелек яда, ни вмятины на шлеме не обнаружил. Но что же тогда это было? Может, штукатурка отслоилась и упала на голову? Хм, вполне вероятно... И тут, отвлекая от мыслей об испорченном потолке, в окошко влетел мелкий камешек и укатился в дальний угол, при этом несколько раз щелкнув о пол. Знакомо так, всего несколько секунд назад слышал точно такие же звуки из соседней комнаты. – Умник, гад, отзовись. Знакомый голос, который я просто не ожидал здесь услышать, еще несколько раз окликнул меня по имени и смолк. Через минуты я услышал осторожные шаги на лестничной площадке и злое предупреждение: – Я захожу, Умник. Если ты еще живой, то начинай молиться. Не сказать, чтобы мне было страшно: уже перегорел, но мандраж бил. Шутка ли, встретить в разрушенном мегаполисе девушку, которую потерял где-то под землей в нескольких километрах отсюда. А голос... голос можно и подделать, так же как вытащить из головы нужные воспоминания для этого. Есть в Секторе такие твари, балующиеся телепатией. Запросто заставят поверить, что разложившийся зомби напротив – твой единственный брат. Или любимая девушка. Вот потому я и держал пистолет в руке, направленный в сторону входной двери и выжав холостой ход на спуске. Скрип и шорох мусора под ногами неизвестного переместился с лестницы в коридор, на десяток секунд стих и зазвучал вновь. Потом из-за угла показалась темная фигура с оружием в руках... – Герла! Первым делом мне чуть не надавали по морде сразу за несколько прегрешений. Было тут и мое нелепое пленение и то, что накричал на девушку, заставляя ее уходить и оставить меня, потом молчал, как сыч и не отвечал на ее оклики, когда подружка надсаживала горло под окнами. Ну, и под конец выдала: – И какого хрена ты на меня пистолет наставил? Нашел себе новую мок...ку и решил расстаться, кобелина? – Герла, ты совсем с катушек сбрендила, – устало произнес я. – Что я должен подумать, когда услышал твой голос под окном? А ведь расстались мы черт знает где. – А выглянуть не мог? – поинтересовалась девушка, подходя в плотную и нависая надо мною, все еще сидевшим у стены на полу, уперев кулаки в бока. Даже маску шлема подняла, чтобы меня лучше видеть. – И получить пулю в башку от одного из зомбаков, с которыми так любит ходить контролер? – возразил я. – Это заставить темного сталкера увидеть что-то другое, контролеру сложно, а подделать голос проще пареной репы. – Какой контролер? Много ты знаешь мутантов, что кидают камни в окно? – вскипела Герла. – Бюреры, например, – спокойно ответил я. – Да и мало ли еще тварей есть на белом свете. После того, с чем я познакомился в лаборатории у орденцев, я поверю и в Карлсона, который живет под крышей. Или где там... – Лаборатория? Умник, живо рассказывай, что там с тобою делали, – заинтересовалась девушка и села на корточки передо мною. Уф, наконец-то, а то меня изрядно царапал тот факт, что её торчащая фигурка видна из окна. – Потом, – поморщился я, мечтая сейчас лишь о нескольких часах отдыха. – Лучше ты поведай, как так смогли найти меня. Я только-только вылез на поверхность и тут ты. Да, а где Хват? Что с ним? – Здесь он, здесь, внизу караулит, – успокоила меня девушка. – Хорошо, а то я уж испугался, – облегченно вздохнул я. – Тогда колись насчет секрета, как смогли меня найти. – Фу, сталкер, где твоя культурная речь, – показательно скривила свою симпатичную мордашку Герла. – ‘Колись’. Разве так разговаривают с девушкой? – Ну, так как? – повторил я вопрос, не обратив внимания ее фразу. – Шли. Увидели огромное поле аномалий под землей. Дальше сработала ассоциация: аномалии, подземелья, Умник. Вот и решили тебя здесь подождать, так как точно была вверена, что никакого другого пути ты не выберешь. Я посмотрел в глаза Герлы, в которых блестели озорные искорки, вздохнул и попросил: – Повернись. ??? Просьбу мою девушка выполнила, хоть и с огромным недоумением. И едва она повернулась ко мне спиной, я шлепнул ее по попе. – Ты чего? – вскинулась обиженная Герла. – Это ты ‘чего’. А ну быстро правду рассказывай, – прикрикнул я на свою подружку. – И без сказок. – Черный Сталкер подсказал где тебя ждать, – ответила мигом посерьезневшая девушка. – Точно? – Точно. Сообщение пришло на ОТКЛЮЧИВШИЙСЯ мой ПДА. Не сохранилось, так что показать не могу. – Дела, – пораженно протянул я, – Черный Сталкер озаботился моей судьбой. Тут мой взгляд упал на рыжеволоску, которая до сих пор валялась без чувств. – Или не моей, – пробормотал я под нос. – Что? – Герла проследила за моим взглядом и только сейчас вспомнила о потеряшке. – Это ты о ней? – Угу. Что-то с ней сделали в той лаборатории, отчего и заинтересовала Черного. Как бы нам не влипнуть в еще большие неприятности из-за нее, чем имеем. – А почему она лежит? Живая хоть? – Да, и я тащил пару километров и предстоит нести в десять раз дольше ее бездыханную тушку лишь бы показать безутешному папашке. Герла, думай что говоришь. Живая она, только без сознания и приходить в себя не желает. – Ничего, у меня быстро очнется, – как-то мрачно пообещала Герла и быстро подошла к рыжей. Присев рядом с ней на корточки, моя подружка стянула с головы рыжеволоски шлем и сильно надавила на точку на верхней губе и еще одну за ухом. – Ну-ка, ну-ка, открой глазки, спящая красавица. Процедура неприятная и болезненная, но весьма действенная. Не прошло и минуты, как жертва эксперимента зашевелилась, тихонько застонала и подняла руки, попытавшись убрать от себя Герлу. – Эй, как себя чувствуешь? – проигнорировав движения рыжей, Герла продолжала давить за ухо, а второй ладонью сильно ударила ее по щеке. Та прошептала что-то и открыла глаза, а в следующее мгновение... – Герла!!! Назад!!! Вокруг рыжей сгустилась невидимая и неощутимая никому кроме меня волна энергии. Та самая, которая является предвестником и родителем Выброса. Свою подружку я просто отбросил в сторону, в этот момент совсем не думая о вежливом обращении. Надеюсь, шишек при падении много не набьет. А если и так, то будет ей уроком вести себя осторожно везде и всегда. За эти мгновения вокруг рыжей возникло красноватое марево. В начале едва видимое, но набиравшее цвет с огромной скоростью. Как только Герла оказалась в безопасности, я ухватил рыжую левой ладонью за ближайшую руку, а правую положил той на шею. Девушка непонимающе посмотрела на меня, потом в ее глазах проскочил, гнев, страх, но уже очень скоро она обмякла и вновь потеряла сознание. Но с ее ‘сном’ не все закончилось, нужно было куда-то деть ту массу энергии, что вобрал в себя. Она отличалась от привычной, разлитой в окружающем мире Сектора, как выпитая минеральная вода от употребленной крепкой перцовки. Я даже не стал и пробовать преобразовать ее в аномалию, просто мысленно направив в сторону дома напротив невидимый рукав, по которому ‘слил’ трофей. Да уж, чувствую себя с каждым разом все больше и больше магом. Эдак скоро начну приговаривать ‘трах-тиби-дох’. – Уф, чуть не вляпались, – облегченно произнес я и повернулся в сторону Герлы. – Ты как, все нормально? – Я-то в порядке, – задумчиво сказала девушка, переводя взгляд с рыжей на меня, – а вот что с ней не так. Мне кажется или ты решил мне не все сообщить о приключениях в подземной лаборатории? Кто такие орденцы, о которых ты обмолвился? Что делали в той лаборатории? Как вышел на рыжую? – Ладно, слушай, – вздохнул я, желая лишь об одном – уснуть и не просыпаться часиков пять минимум. – Орден – что-то вроде масонской ложи. Его члены не афишируют себя, предпочитая загребать жар чужими руками... Примерно на середине рассказа до меня донесся торопливая дробь чужих шагов на лестничной площадке. Несколькими секундами спустя послышался встревоженной голос ‘ратника’: – Это я, народ, не стреляйте. И тут же шагнул в квартиру. Но стоило ему оказаться в одной комнате с нами, как на него набросилась Герла. – Ты как посмел с поста убежать? – чуть не задохнулась девушка от злости. – Где ты должен быть? – Вы туда лучше посмотрите, – не обратил внимания Хват на ее слова и указал рукой в сторону окна и только потом кивнул мне. – Привет, Умник, рад тебя видеть. Но мне было не до него. Я во все глаза смотрел на соседний дом, с третьего этажа которого ползла тягучая полоса густой и черной жидкости. Аномалия ‘асфальт’, почти безопасная для сталкеров, так как не покидает никогда своих пределов. Если не совать ноги и прочие части тела в аномалию, то все будет в порядке. Обычно ‘асфальт’ не слишком огромен, довелось видеть пятно метров пяти в диаметре, самое большое из всех ранее встреченных. Но то, что сейчас текло по стене дома напротив было НЕЧТО. Пока я ошалело смотрел на черную тянучку, на соседнем балконе показалась еще одна, пока маленькая, но набиравшая размер весьма споро. – Валим отсюда, – приказал я, – и поскорее, пока аномалия до нас не добралась. Глава 9 Ночь решили переждать в старой трансформаторной будке, чьи внутренности уже давно пошли на цветмет. Или еще куда-нибудь, например, для нужд сталкерских баз на собственные подстанции. Кто его знает. Место было удобно своей обособленностью – стояла на большом пустыре вдалеке от строений. На пустыре расположились несколько аномалий, превратив наше укрытие в не самый удобный схрон. Именно поэтому и не нашлось желающих облюбовать подстанцию, в том числе и из мутантов – те любили многоквартирные дома и подвалы. Спасенную девушку по моему настойчивому требованию усыпили, вколов сильный препарат. Теперь она проспит часов десять. В основном против этого действа возражал Хват, который опасался доставить отцу его дочку с нарушенным здоровьем – почти все сталкерские препараты имели ограничения и противопоказания, хоть и чрезвычайно эффективны. Но мне было плевать на это, как и Герле. Живая? Так что еще нужно. А проблемы со здорвьем – это меньшее, чем должен заморачиваться ее папаша. Слишком опасно было находиться рядом с девушкой когда та бодрствовала. Попытка моей подружки привезти рыжую в чувство наглядно это показала. А еще я точно зал, что ‘сливал’ сырую аномальную энергию точно в тот дом и этаж, где потом заметили огромную аномалию. А еще я подозревал, что орденцы так просто не оставят нас в покое. Ведь из рыжей они сделал нечто миниЗоны, способной самостоятельно создавать аномальную энергию. Сертес мне сообщил достаточно, чтобы проникнуться серьезностью нашего положени