– Ладно, ребята, – сказал Барден, – вытащите ее из воды.
Трое полицейских неохотно прошли к воде. Один из них багром подцепил тело.
– Пойдем, поговорим пока с Фидером, – сказал Конрад. – Позови его, пожалуйста.
Барден послал за ним одного из полицейских.
– Ну, – спросил Конрад, когда они поднимались со двора в дом, – что ты думаешь обо всем этом?
– Похоже, что это сделано человеком, который был частым гостем в доме. Во-первых, его знал привратник, а во-вторых, он уничтожил кучу людей, которые могли бы его опознать.
– Если это не маньяк и не беглец.
– Привратник не открыл бы ему ворота.
– Мог открыть. Все зависит от того, что этот парень рассказал.
Когда они снова подошли к дому, двое полицейских прошли через главный вход с носилками, на которых лежало накрытое тело.
– Все, лейтенант, это последний. Там теперь чисто.
Барден усмехнулся и по ступенькам сошел во дворик.
– Как ты думаешь, Фидер чист? – спросил Конрад, усаживаясь в кресло.
– Не тот он человек, чтобы пойти на такое дело. И для чего? Она была его единственным клиентом, и на ней он сколотил небольшое состояние.
– Такая женщина, как Джун, должна иметь немало врагов, – сказал Конрад, вытягивая свои длинные ноги. – Тот, кто это сделал, вероятно, ненавидел ее.
– Она, похоже, имела массу плохих знакомых, – сказал Барден, проводя рукой по глазам. – Болтали даже о Джеке Маурере.
Конрад так и застыл.
– Что болтали?
Барден усмехнулся.
– Я так и думал, что ты мимо этого не пройдешь. Я не могу ручаться, но говорили, что он ее любовник.
– Вполне можно поверить. Именно Маурер способен на такое. Он достаточно безжалостен. Помнишь, что он сделал с бандой семь лет назад? Семь человек расстреляли у стены.
– Мы не знаем точно, его ли это работа, – ответил с сомнением Барден.
– Чья же еще? Те люди забрались на его территорию, и он избавился от них.
– Капитан не убежден. Он думал, что эти ребята якобы пытались повесить что-то на Маурера.
– Он знает, что я думаю об этом. Это был Маурер, и это побоище тоже его работа.
– Ты просто помешался на этом Маурере. По-моему, ты продал бы душу дьяволу, лишь бы увидеть его за решеткой.
– Я не хочу, чтобы он сидел за решеткой, – проговорил Конрад со злостью. – Я хочу, чтобы он сидел на электрическом стуле. Он слишком зажился на этом свете.
Вошел полицейский, кашлянул и доложил:
– Мистер Фидер, сэр.
Конрад и Барден встали.
Гаррисон Фидер – агент Джун Арно по рекламе – оказался худеньким человечком с жесткими проницательными глазами, тонкими губами и впалым ртом, похожим на мышеловку. Он схватил руку Конрада и сильно тряхнул ее.
– Рад вас видеть. Что произошло? С Джун все в порядке?
– К сожалению, нет, – спокойно ответил Конрад. – Она убита вместе с кучей людей.
Фидер проглотил комок. Лицо у него передернулось, но он взял себя в руки и сел в одно из кресел.
– Вы хотите сказать, что она мертва?
– Да.
– Боже мой! – Фидер снял шляпу и провел рукой по жидким волосам. – Мертва? Черт возьми, я не могу поверить в это!
Он посмотрел сначала на Бардена, потом на Пола. Те молчали. Они ждали.
– Убита! – продолжал Фидер после паузы. – Ну и сенсация будет! Черт возьми! Я даже не знаю, плакать мне или смеяться.
– Что вы хотите этим сказать? – прорычал Барден с перекошенным от злости лицом.
Фидер криво усмехнулся.
– Вы не работали у нее пять бесконечных лет и не можете понять, что это значит. С какой стати мне ее оплакивать? Может быть, я и потерял кусок хлеба, но зато никто не будет помыкать мною. Эта сука чуть не заездила меня до смерти. Если бы ее не убили, сдох бы я. Я нажил себе язву из-за нее. Разве вы знаете, с чем мне приходилось мириться из-за этой женщины?
– Кто-то отрезал ей голову, – по-прежнему спокойно сказал Конрад. – Не удовлетворившись этим, он выпотрошил ее. Кто, по-вашему, мог это сделать?
Фидер выпучил глаза.
– Черт побери, отрезали голову! Боже мой! Почему он сделал это?
– По той же причине, что и выпотрошил: она ему не нравилась. Знаете ли вы кого-нибудь, кто так ее ненавидел?
Фидер вдруг отвел глаза в сторону.
– Нет, не знаю. Черт! А пресса уже пронюхала?
– Нет, и не пронюхает, пока у меня не будет достаточно фактов, – хмуро сказал Барден. – Теперь смотрите, если вы действительно кого-то подозреваете – лучше выкладывайте. Чем быстрее закончим это дело, тем будет лучше для всех, в том числе и для вас.
Фидер поколебался, затем пожал плечами.
– Последним ее любовником был Ральф Джордан. На днях у них была ужасная ссора. По-моему, фильм, который он делал с Джун, будет у него последним. Студия разорвет с ним контракт. Он им более чем надоел.
– Почему? – спросил Конрад, зажигая сигарету.
– Последние шесть месяцев он сидел на диете. После каждой диеты он рвет подметки.
– Каким образом?
– Он сходит с ума, – Фидер достал носовой платок и вытер лицо. – Он устроил пожар на одной из студий на позапрошлой неделе. На приеме у Мориса Лэра он сделал такое, о чем Лэр предпочитает умалчивать. У Джордана была какая-то кислота, которой он побрызгал на купальные костюмы девушек. Ткань загорелась, и девушки оказались без ничего. Вы никогда не видели ничего подобного. Почти тридцать наших хорошо известных звезд бегали без купальников. Это приятное зрелище для нас, мужчин, и мы оценили шутку, пока не обнаружили, что вместе с тканью купальников сгорело также несколько ярдов кожи. Пять девушек пришлось госпитализировать – они были в ужасном состоянии. Если бы Лэр не заплатил, Джордан попал бы под суд. На следующее утро Лэр разорвал с ним контракт.
Конрад и Барден обменялись взглядами.
– Кажется, надо побеседовать с этим парнем, – заметил Барден.
– Только ради Бога не говорите, что я вам о нем рассказывал, – возбужденно воскликнул Фидер. – У меня и своих забот хватает.
– Помимо Джордана, – спросил Конрад, – не вспомните ли еще кого-нибудь, способного на такое?
Фидер покачал головой.
– Нет. Большинство ее дружков были отпетыми негодяями, но на убийство не пошли бы.
– Правда ли, что они с Джеком Маурером были любовниками?
Фидер вдруг посмотрел вниз на руки. Холодное отрешенное выражение появилось у него на лице.
– Этого я не знаю.
– Постарайтесь вспомнить. Может быть, она упоминала имя Маурера в разговоре с вами?
– Нет.
– Вы даже не слышали упоминания их имен вместе?
– Не помню.
– Вы не видели их вместе?
– Нет.
Конрад взглянул на Бардена.
– Не правда ли, удивительно, что как только произносится имя Маурера, все замолкают? Можно подумать, что этого парня не существует.
– Поймите меня правильно, – поспешно сказал Фидер. – Если бы я что-нибудь знал, я бы рассказал. Но я ничего не знаю о Маурере, кроме того, что читал в газетах.
– Все та же песня, – с отвращением сказал Конрад. – Настанет когда-нибудь день, когда я встречу парня, который не боится Маурера и что-нибудь знает. Этот день придет, но неизвестно когда.
– Не расстраивайтесь, – сказал Барден. – Если парень не знает, то не знает.
Появился сержант О'Брайен.
– Разрешите доложить, лейтенант?
Барден вышел вместе с ним.
– Побудьте здесь, – сказал Пол Фидеру и вышел вслед за ним.
– Он нашел пистолет, – сказал Барден, и его мрачное лицо посветлело. Он протянул Конраду автоматический кольт 45-го калибра. – Посмотрите-ка.
Конрад взял револьвер. На рукоятке были выгравированы инициалы «Р. Дж.».
– Где вы нашли его? – спросил он О'Брайена.
– В кустарнике, в тридцати ярдах от главных ворот. Ставлю доллар против цента, что это тот самый револьвер. Стреляли из него недавно, и он 45-го калибра.
– Лучше сдай его на проверку, Сэм.
Барден кивнул и отдал пистолет сержанту.
– Отнеси его в управление, и пусть его сравнят с пулями, которые мы нашли. – Он повернулся к Конраду. – «Р. Дж.» – так просто, не правда ли? Посмотрим, что скажет Джордан. Поехали?
По сведениям Фидера, Ральф Джордан имел шикарную квартиру на авеню Рузвельта. Он снял квартиру вскоре после того, как Джун Арно отказалась от своего дома в Голливуде. И хотя он продолжал держать за собой прекрасный дом на Беверли-хиллз, он редко бывал там.
Конрад затормозил и остановил автомобиль в тени рядом с гаражами. Его внимание привлек большой черный «Кадиллак», наполовину въехавший в один из гаражей и застрявший в воротах.
– Кто-то въехал не в свой гараж, что ли? – сказал Конрад Бардену и вышел из машины.
Они подошли к «Кадиллаку». Переднее колесо было сильно вмято, а фара разбита вдребезги. Барден открыл дверцу машины и осмотрел регистрационный ярлык.
– Так и есть, – сказал он, – машина Джордана. Видно, был пьян в стельку.
– Ну, по крайней мере, он дома, – Конрад повернулся и пошел к дому.
Вместе с Барденом они прошли через вращающиеся двери в вестибюль. Толстый бело-розовый клерк в безукоризненно сидящем на нем смокинге сидел, положив обе руки на полированную поверхность стола. Увидев Конрада, он поднял брови.
– Чем могу быть полезен?
Барден вышел вперед. У него был мрачный вид. Когда он хотел казаться грубым и жестоким, это ему удавалось.
– Лейтенант Барден, городская полиция, – произнес он скрипучим голосом. – Джордан дома?
Клерк сжался, руки у него задрожали.
– Если вы имеете в виду мистера Ральфа Джордана, то да, он дома. Вы хотите видеть его?
– Когда он вернулся?
– После восьми часов.
– Он был пьян?
– Я не заметил.
Застывшее выражение лица клерка заставило Конрада усмехнуться.
– Когда он ушел?
– Сразу после шести.
– Он живет на верхнем этаже?
– Да.
– Ладно. Мы пошли. А вы держите руки подальше от телефона, если понимаете, что для вас лучше. Это неожиданный визит. У него кто-нибудь есть?
– Насколько я знаю, нет.
Барден хрюкнул и пошел по коврам, устилавшим полуакровый вестибюль, к лифту.
– Итак, его не было с шести до восьми. Этого более чем достаточно, чтобы добраться до Тупика, покончить с Джун и вернуться назад, – сказал Барден Конраду, пока лифт быстро и плавно поднимал их на верхний этаж.
– Будь осторожен, – предупредил Конрад, выходя из лифта. – Если он пьян, то может быть опасен.
– Ничего, он не первый, кого мне придется приводить в чувство, и, держу пари, не последний.
Перед входной дверью в квартиру Барден замолчал.
– Гляди-ка! Дверь открыта.
Он нажал кнопку звонка. Где-то в квартире раздалась резкая трель. Барден подождал некоторое время, затем ногой распахнул дверь и заглянул в небольшой коридор. Следующая дверь была приоткрыта. Они немного подождали, потом Барден вошел в коридор и распахнул внутреннюю дверь. Они заглянули в большую гостиную, сверкающую огнями. На окнах были винно-красные шторы. Стены – серые. В комнате были также кресла, диванчики, столики и два хорошо оборудованных коктейль-бара. Телевизор и приемник стояли рядом, а камин был украшен прекрасно выполненной и очень скабрезной мозаикой. Тяжело дыша, Барден оглянулся.
– Неплохо живут эти ребята, не правда ли? – сказал он грубо. – Парню, который сказал, что добродетель его единственное достояние, следовало бы поглядеть на это.
– Придет время, когда и тебе Господь воздаст, – сказал Конрад с усмешкой. – Тебе дадут золоченый револьвер и бриллианты на кокарду. Похоже, никого нет.
– Эй! Есть здесь кто-нибудь? – заорал Барден так, что задрожали стекла.
Но ответом ему была мертвая тишина. Они обменялись взглядами.
– Ну, что теперь? – спросил Барден. – Думаешь, он прячется где-то?
– Может быть, он снова ушел?
– Тогда этот тип должен был его видеть.
– Давай все осмотрим.
Конрад пересек комнату, стукнул в левую дверь, повернул ручку и заглянул в просторную спальню. Единственное, что составляло всю обстановку, исключая белый ковер, была двадцатифутовой ширины кровать, стоявшая на возвышении в два фута и выглядевшая такой же одинокой, как маяк.
– Здесь тоже никого, – констатировал Конрад, как только вошел в комнату.
– Посмотри в ванной, – сказал Барден, и в его голосе Конрад уловил тревогу.
Они подошли к двери в ванную, открыли ее и заглянули в самую шикарную ванную комнату из тех, что им приходилось видеть. Но все это их не интересовало. Внимание привлекала только сама ванна. Ральф Джордан в халате, надетом поверх пижамы, лежал в пустой ванне, расположенной на уровне пола. Голова его безжизненно упала на грудь. Стены ванной и передняя часть халата были забрызганы кровью. В правой руке была зажата старая опасная бритва, на лезвии которой засохла кровь. Барден протиснулся мимо Конрада и прикоснулся к руке Джордана.
– Мертв.
Он ухватил за волосы и поднял голову Джордана. Увидев глубокий разрез на его глотке, Конрад скривился.
– Дело ясное, – сказал Барден, отступая. – Он прихлопнул Джун, а потом вернулся сюда и перерезал себе глотку. Очень тактично с его стороны – он избавил меня от лишних хлопот.
Барден достал сигарету, закурил и выпустил густой клуб дыма прямо в лицо мертвому Джордану.
– У дока Холмса будет сегодня беспокойная ночь.
Конрад в это время осматривал ванную. На полочке он заметил электрическую бритву.
– Хотел бы я знать, – бросил он, – зачем человек, который бреется электрической бритвой, будет держать дома еще и опасную бритву? Да так, чтобы она еще была под рукой в нужный момент.
– Ты все хочешь до чего-то докопаться. Может, он срезал ею мозоли. Некоторые так делают.
Он распахнул дверь у изголовья ванны и осмотрел роскошно оборудованную туалетную. Он увидел там на стуле костюм и рубашку и шелковое нижнее белье. Пара уличных башмаков и носки лежали рядом. Конрад вошел в туалетную вслед за Барденом и вдруг застыл на месте.
– Вот эта штука осчастливит тебя окончательно, Сэм, – сказал он, показав на какой-то предмет на полу.
Барден повернулся к нему.
– Черт возьми! – закричал он. – Да ведь это мачете! Оно острее, чем бритва. Держу пари, что это оружие убийцы. Именно этой штукой он отрубил голову.
– А тебе не хотелось бы узнать, откуда у такого парня, как Джордан, мог оказаться вдруг южноамериканский нож?
– Может быть, он приобрел его где-нибудь как сувенир. Уверен, что он был в Южной Америке или Вест-Индии. Скорее всего в Вест-Индии. Во всяком случае, кровь на этом ноже – кровь Джун Арно, тут уж спора нет.
Конрад осмотрел одежду на стуле.
– Никогда не предполагал, что можно отрезать кому-нибудь голову и не получить ни единой капли крови на одежде.
– Не надрывайся, – сказал нетерпеливо Барден. – Тебе бы, наверное, хотелось, чтобы он сейчас встал и рассказал, как он это проделал? Может быть, на нем был плащ или что-то подобное. Какая разница. Я доволен. А ты?
– Я не знаю, – хмуро ответил Конрад. – Все складывается так удачно, что может оказаться чистой подделкой. Пистолет с инициалами Джордана, разбитая машина, самоубийство, да еще этот нож, который и слепой увидит… Все заранее продумано, подготовлено, разложено. Подозрительно как-то.
– Это потому, что ты сам чрезмерно дотошный, – сказал Барден, пожимая массивными плечами. – Забудь об этом. Для меня все это убедительно, а значит, убедительно и для капитана. Было бы и для тебя убедительно, если бы не хотел притянуть сюда Маурера. Не так ли?
Конрад глубоко вздохнул.
– Может быть. Ладно! Я думаю, для меня здесь ничего нет. Ты сам свяжешься с управлением?
– Я позвоню ребятам отсюда. Пусть осмотрят этот притон. Когда они займутся делом, я вернусь в Тупик. Там дам интервью прессе. Ты домой?
Конрад кивнул.
– Конечно.
– Счастливчик! Никаких поздних работ, приятный домишко, заботы по его благоустройству. Как миссис Конрад?
– Думаю, прекрасно, – ответил Конрад и с раздражением почувствовал, как неискренне прозвучал его голос.
Ведя машину на предельной скорости, Конрад проскочил по окраинным улицам, чтобы избежать пробок, которые всегда возникают в центре города после окончания спектаклей в театрах. Ему хотелось побыстрее узнать, исполнила ли Дженни свою угрозу и ушла, и если ушла, то вернулась ли. Именно сейчас он не хотел о ней думать, но мысли о ней лезли в голову. Он затормозил, чтобы прикурить. Выбрасывая спичку, через открытое окно Конрад вдруг увидел табличку с надписью «Глендаль-авеню».