«Вот оно, гнусное сердце Лимбо, превратившее планету-пепелище в угрозу для этого уголка космоса!.. И пока это сердце бьется, „Королева” находится в опасности, и мы ничего не можем сделать. Впрочем, так ли уж мы беспомощны?.. — По спине Дэйна пробежал холодок возбуждения. — Ведь Рич управляет машиной, хотя толком в ней не разбирается. А в опытных руках она может стать безвредной… — Что если попытаться подсмотреть, как это делается, и освободить „Королеву” из плена?»
Дэйн лег на живот и подполз поближе к собравшимся. Голубые огоньки продолжали мелькать на экране, и тройка гангстеров сосредоточенно и с беспокойством следила за ними. Они не трогали ни клавиш, ни кнопок, только смотрели на экран и молчали.
Несколько минут Дэйн лежал, распластавшись на стене, и вдруг в глубине лабиринта послышался топот бегущих ног. Дэйн приподнял голову и увидел еще одного гангстера — он выскочил из кривого коридора в многоугольную комнату, примыкавшую к внешней стене овального зала. Перед стеной гангстер остановился и, задрав голову, заорал что было мочи, так что голос его гулким эхом отдался в глубине пещеры:
— Салзар!
Рич вздрогнул от неожиданности, протянул руку и нажал какую-то кнопку сбоку панели. Стены расступились и пропустили вновь прибывшего.
— В чем дело? — с холодным раздражением спросил Рич.
Запыхавшийся гангстер отдувался, мясистое лицо его было багровым.
— Сообщение Алгара, шеф, — проговорил он наконец. Алгар приближается… а на хвосте у него висит полицейский крейсер…
— Полицейский крейсер? — Человек, сидевший перед экраном, резко повернулся. Челюсть у него отвалилась.
— Вы их предупредили, что машина включена? — спросил Рич.
— Конечно, предупредили. Но он не может больше маневрировать. Либо он сядет, либо его настигнут…
Некоторое время Рич стоял молча, поглядывая на экран. Ригелианин проворчал:
— Сколько раз я говорил, что надо установить радиостанцию здесь!
— А что бы ты делал с радиопомехами?.. — начал было человек в кресле.
Но его прервал Рич. Резким повелительным тоном он обратился к посыльному:
— Возвращайся наверх и передай Дженнису, чтобы он сообщил Алгару следующее. Ровно через два часа… — он взглянул на часы, — ровно через два часа мы выключим машину. Выключим ровно на час. За этот час он должен успеть сесть. Неважно, если он при посадке повредит свое старое корыто, — сам-то он спасется, я уверен. Потом мы снова включим машину и разобьем крейсер. Повтори.
— Два часа… Затем выключается на час… Он должен успеть сесть… Затем включается… — отбарабанил посыльный. — Ясно!
Он повернулся, выскочил из зала и затопал, удаляясь по коридору.
На мгновение Дэйну захотелось раздвоиться, чтобы пройти за посыльным к выходу из лабиринта. Но сейчас было гораздо важнее узнать, как Рич будет выключать машину.
— Думаешь, Алгару это удастся? — спросил человек в кресле.
— Двенадцать против двух, что удастся, — отозвался ригелианин. — Алгар — отличный пилот.
— Гм… — с сомнением проговорил человек в кресле. — Ему ведь придется войти в поле и включить тормозные двигатели точно в тот момент, когда мы снимем поле… Рискованная штука.
Рич все смотрел на экран. На черной поверхности появились два новых огонька и тотчас беспорядочно задвигались.
Губы Рича шевелились, словно он отсчитывал про себя секунды, глаза перебегали с часов на экран и обратно. Напряжение в овальном зале возрастало. Человек в кресле сгорбился, не отрывая взгляда от ряда клавиш под руками. Внезапно ригелианин скользящим бесшумным шагом передвинулся к дальнему краю пульта управления и протянул к какому-то рычагу костлявую голубую руку с шестью пальцами.
— Стой! — крикнул вдруг человек в кресле. — Снова сбои!..
Рич грязно выругался. Огоньки на экране заплясали в бешеном танце, и Дэйн почувствовал, что ритм пульсации изменился — машина действительно сбоила. Рич прыгнул к клавишной панели.
— Переключай! — рявкнул он. — Живо!
Человек в кресле повернул к нему лоснящееся от пота лицо.
— Не могу! — заорал он. — Мы же не знаем, почему так получается!..
— Уменьши радиус поля, — спокойно посоветовал ригелианин. Из всех троих он один сохранял хладнокровие. — Помнится, однажды это помогло…
Человек в кресле нажал на две клавиши. Все уставились на экран. Бешеный танец огоньков замедлился, теперь экран выглядел почти таким же, каким его впервые увидел Дэйн.
— Где сейчас проходит верхняя граница поля? — спросил Рич.
— На уровне атмосферы.
— А где корабли?
Человек в кресле взглянул на циферблаты.
— Еще далеко. Они подойдут к пределу досягаемости не раньше чем через час… возможно, через два. Но теперь понадобится время, чтобы восстановить максимальную мощность… Одно утешение: к проклятому торгашу все это не относится — он-то не взлетит.
Рич достал из кармана маленькую коробочку, отсыпал из нее что-то на ладонь и слизнул языком.
— Приятно слышать, — сказал он, — что у тебя хоть что-то идет как надо.
Голос у него был такой, что у Дэйна мурашки пошли по телу.
— Мы же ничего не знаем об этой машине… — оправдываясь, проговорил человек в кресле. — Мы не умеем ею пользоваться. Начать с того, что ее строили Предтечи…
— Когда ты восстановишь максимальную мощность, — если тебе это удастся, — дай мне знать.
«Часа два, тот сказал, — подумал Дэйн. — За эти два часа я успею привести сюда Муру… а может, и Кости… и Али… Этот рычаг, к которому потянулся ригелианин, — он, наверно, управляет чем-то важным… Если бы нам удалось захватить этот зал и этих людей, мы бы смогли узнать о машине все что нужно… и сделали бы так, чтобы полицейский крейсер сел сразу вслед за пиратом… Что же мне делать?»
За него решил Рич. Продолжая жевать свою жвачку, он направился к тайному выходу.
— Так, говоришь, два часа? — сказал он через плечо. — Для всех нас будет куда лучше, если ты сократишь этот срок наполовину. Понял? Я вернусь через час, и будь готов к этому времени дать мне полную мощность.
Коротко кивнув ригелианину, Рич вышел.
Теперь Дэйн был готов идти за ним. Он дал Ричу отойти, а затем двинулся следом. Рич шагал уверенно, сразу было видно, что он отлично знает дорогу. Еще до того, как вдали в сером сумраке засветился луч фонарика Муры, Дэйн уже знал формулу пути к выходу из лабиринта. Два поворота направо, один налево, еще три направо, пропустить один проход. И снова: два поворота направо, один налево и так далее до самого выхода. Рич на глазах у Дэйна проделал этот цикл четыре раза подряд, после чего Дэйн остановился, подождал, когда Рич пройдет вперед, а сам пошел на маяк, к Муре и Али.
Али чувствовал себя гораздо лучше — он уже бодро расхаживал взад-вперед. Дэйн спустился со стены и принялся рассказывать.
— …Вот так обстоят дела, — закончил он свой рассказ. — Крейсер гонится за пиратом по пятам. Пока они не вошли в атмосферу, ничего не случится, но как только машина наберет максимальную мощность… — он щелкнул пальцами.
— Теперь дело за нами, — сказал Али. — Мы должны во что бы то ни стало выключить эту машину. Полностью.
— Да, — сказал Мура, направляясь к «лестнице». — Но сначала надо доставить сюда Кости…
— Как же мы его доставим? — спросил Дэйн. — Он ведь не может ходить по этим стенам…
— Когда есть только один выход, человек может сделать все что угодно, — ответил Мура. — Вы оставайтесь здесь. Я приведу Кости. Но сначала, Торсон, покажите мне дорогу к машинному залу.
Дэйн снова вскарабкался на стену и довел стюарда до того места, где в последний раз видел Рича. Там он объяснил Муре формулу движения. Мура улыбнулся своей безмятежной улыбкой.
— Очень просто, не так ли? — сказал он. — А теперь возвращайтесь к Камилу и ждите меня… И не делайте никаких глупостей. Все это очень интересно…
Дэйн послушно вернулся на их временную стоянку. Камил сидел на полу, прислонившись к стене, и глядел на фонарик. Когда Дэйн спустился, клацнув магнитными подковами об пол, помощник механика обернулся к нему.
— Добро пожаловать, — сказал он. — И расскажи мне побольше об этой установке…
Он учинил Дэйну настоящий допрос, в результате которого Дэйн был вынужден признаться самому себе, что он еще очень плохой вольный торговец, ибо вольному торговцу надлежит глядеть в оба и замечать все. А он, как выяснилось, не заметил почти ничего. Машину он не разглядел из-за стальных кожухов, в пульте управления совершенно не разобрался, потому что следил не за пультом, а за людьми у пульта. Короче говоря, самое интересное от него ускользнуло, и к тому времени, когда Али прекратил допрос, Дэйн снова ощущал собственную неполноценность, с одной стороны, и прежнюю неприязнь к помощнику механика — с другой.
— Откуда же она все-таки берет энергию? — недоуменно спросил Али. — У нас нет ничего похожего — решительно ничего! Должно быть, они обогнали нас на многие годы, возможно, на целые поколения. Но ничего, теперь мы их нагоним!..
— При условии, что нам удастся завладеть всем этим, — не без иронии заметил Дэйн. — Ведь мы еще не победили.
— Но и поражения не потерпели! — возразил Али. Роли их явно переменились. Теперь Камил строил воздушные замки, а Дэйн их разрушал.
— Нам бы со Штоцем этот зал хоть на два часа! Нет, черт возьми, нам здорово повезло, что мы купили эту Лимбо!..
Было совершенно очевидно: Али и думать забыл, что господином положения пока остается Рич, что «Королева» стоит прикованная к грунту, что противник по-прежнему во много раз сильнее их. И чем лучезарнее представлялось Али будущее, тем мрачнее глядел Дэйн на настоящее. Тихий оклик сверху заставил их обоих поднять головы.
— Мура! — Дэйн вскочил на ноги. Мура не оплошал: Кости стоял рядом с ним, держась за его плечо.
— Тише! — сказал Мура. — Поднимайтесь на стену. И побыстрее. Время не ждет.
Али полез первым, тихонько вскрикивая от боли в разбитом теле. Дэйн подобрал фонарик, включил его на полную мощность и полез следом.
— Теперь мы сделаем так, — сказал Мура. Он снова взял на себя роль командира, которую выполнял с тех пор, как они очутились в подземелье. — Кости и Али пойдут низом, по той дороге, где шел Рич. Мы с Торсоном пойдем по стенам. Они ждут Рича. Кости и Али войдут через дверь, а мы нападем сверху. Главная задача: добраться до рычага и выключить машину. И надо сделать все возможное, чтобы они не смогли включить ее снова. А теперь — вперед!
И они двинулись в путь. Кости шел медленно, цепляясь за плечо стюарда, ноги у него подкашивались. Дойдя до дороги, ведущей к машинному залу, они снова сцепили ремни и спустили Кости и Али в проход.
Сияние над машинным залом служило им отличным ориентиром, и они добрались до овальной стены без всякого труда. Здесь Мура дал знак Кости, и тот, подражая давешнему посыльному, заорал во всю глотку:
— Салзар!
Глаза Дэйна были прикованы к ригелианину. Ригелианин поднял голову и уставился круглыми глазами на то место, где должен был открыться проход. Все должно обойтись хорошо: костлявая голубая рука потянулась к кнопке на краю клавишной панели. А за стеной Кости держал наготове бластер и безоружный Али стоял позади него.
17. Сердце остановилось
Стена сдвинулась, Кости прыгнул в образовавшийся проход, и в тот же миг Мура крикнул со стены:
— Ни с места! Вы под прицелом!
Человек в кресле резко обернулся и уставился на Кости, лицо его сделалось похожим на гипсовую маску. Но ригелианин не растерялся. Его рука с неуловимой быстротой метнулась к какой-то другой клавише. Дэйн выстрелил и попал не в него, а в пульт рядом с ним. Человек в кресле дико завизжал. Его визг эхом отдался в лабиринте. Ригелианин упал на пол, но тут же вскочил и прыгнул на Кости.
Гигант отшатнулся, но ригелианин уже вцепился в него, и они повалились, заламывая друг другу руки. Человек в кресле не шевелился — он только всхлипывал и бормотал что-то нечленораздельное.
Тем временем Али, придерживаясь за стену, обогнул зал и приблизился к пульту. Ноги его подкашивались.
— Где этот рычаг? — спросил он, подняв к Дэйну избитое лицо.
— Прямо перед тобой… Вон тот, черный… с каким-то механизмом в рукоятке… — крикнул Дэйн.
При этих словах человек в кресле взглянул вверх и обнаружил на стене двух вольных торговцев. Почему-то их присутствие неожиданно придало ему сил, он схватился за кобуру. И сейчас же разряд бластера прошил воздух у самой его головы, так что его, должно быть, обожгло палящим лучом.
— Руки! — гаркнул Мура, и голос его загремел, как у капитана. — Встать! Руки вверх! Живо!
Гангстер послушно поднялся и, наклонившись, уперся руками в экран. Но тут, повернув голову, он увидел, что делает Али, и на лице его появилось выражение ужаса.
— Не надо! — закричал он.
Али не обратил на него никакого внимания. Ухватившись за черную рукоять, он изо всех сил потянул ее на себя. Гангстер снова завизжал, и вдруг наступила тишина. Смолкло гудение машины, прекратилась вибрация, сотрясавшая стены.
Ригелианин вырвался из рук Кости, поскользнулся, упал, а Али уже всем телом повис на рычаге, рычаг сломался, и, увидев это, гангстер, стоявший перед экраном, словно взбесился. Забыв о направленном на него бластере Муры, он с хриплым рычанием, вытянув руки со скрюченными пальцами, рванулся к Али.
Это застало Дэйна врасплох: он следил за ригелианином, которого считал самым опасным из этой компании. Зато Мура не дремал и аккуратно срезал из бластера этого сумасшедшего, прежде чем он успел добраться до горла Али. Гангстер захрипел и повалился ничком. Дэйн был очень рад, что не успел увидеть его обугленного лица.
Ригелианин поднялся на ноги, его змеиные немигающие глаза уставились на Муру и Дэйна, держащих в руках бластеры. Затем он отвел глаза и, не обращая ни малейшего внимания на Кости, принялся засовывать за ремень выбившуюся рубашку.
— Вы приговорили всех нас к гибели, — ровным бесстрастным голосом проговорил он на жаргоне вольных торговцев.
Кости подошел к нему.
— А ну, подними руки и не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, — сказал он.
Ригелианин пожал плечами.
— Теперь уже никакие фокусы не нужны, — сказал он. — Всем нам каюк. Мы в ловушке.
Али ухватился за спинку кресла и сел. Экран над его головой был пуст, мертв.
— И что же это за ловушка? — спросил Мура.
— Вы сломали этот рычаг. Теперь вся система управления машиной разрушена. — Ригелианин прислонился к стене в непринужденной позе. Его чешуйчатое лицо было лишено всякого выражения. — Нам никогда не выбраться отсюда. Сейчас наступит тьма.
И тут впервые Дэйн заметил, что призрачный серый свет, заполнявший пещеру, как будто померк. Так тускнеют угли в догоревшем костре.
— И вдобавок мы заперты, — безжалостно продолжал ригелианин. — Ключ вы сломали, и выйти отсюда теперь невозможно.
Кости расхохотался.
— Нечего разыгрывать перед нами «шепчущего», — прогремел он. — Подумаешь — тьма! А это ты видел? — он достал и включил свой фонарик.
Ригелианин даже не повернул головы.
— Мы не знаем всех тайн этого подземелья, — сказал он. — Вряд ли ваши фонарики пригодятся вам здесь.
Дэйн сказал Муре:
— Надо бы уходить поскорее… пока светло…
Мура кивнул и обратился к ригелианину:
— Вы смогли бы открыть дверь?
Тот покачал головой. Тогда Кости принялся за дело. При помощи бластера он принялся быстро резать щели в стене. Дэйн приплясывал от нетерпения, ему казалось, что выжженные щели никогда не остынут.
Но вот наконец все они перелезли через стену и двинулись по коридору. Кости тащил ригелианина за собой, связав ему руки его же собственным ремнем. Идти приходилось довольно медленно, потому что даже с помощью товарищей Али едва волочил ноги. А между тем тьма все сгущалась, серое свечение почти исчезло.
Мура включил свой фонарик.
— Будем пользоваться только одним фонариком. Надо беречь аккумуляторы.
Дэйн удивился — ведь аккумуляторы фонариков рассчитаны на несколько месяцев непрерывной работы. Однако через несколько минут ярко-желтый луч света потускнел и сделался бледным, сероватым.