Но Коля молчал как Троцкий на последнем допросе у Сталина.
При первом же вопросе по существу дела он помрачнел, но отвечал спокойно и односложно. По поводу мяса сказал, что его кто-то подложил. Тут же ввели Жалакявичуса, но и это не помогло. Коля сказал, что мясо купил за гаражами у двух мужиков, - сказали, что это или баранина или мясо сайгака. Он взял, мясо было свежее, мясо было уже разделанное. Они сложили его при нем в пакеты, половину он продал. Факты не сходились, но видя, что Свекольников держится твердо и что к допросу серьезно подготовился, разговор решили отложить на завтра, тем более что дело было ясное, было и много других обстоятельств, о которых маньяк пока еще не знал и не догадывался. Привезли его неожиданно, а к допросу нужно было готовиться серьезно. Стало ясно что это тертый фрукт и так просто он себя не сдаст.
Колю отвели в одиночку, в камере не было света. Под потолком еле-еле светилась синяя лампочка. Коля пребывал в каком-то полубреду или полусне после такого потрясения. Он полусидел, полудремал, пребывая в состоянии какой-то левитации. Ему вдруг показалось, что с небес к нему в тюремную форточку слетел Ангел Небесный, и что этот ангел сейчас его спасет, но ангел не спас, а предложил Коле попутешествовать, полетать вместе с ним в виде ангела по историческому времени, отправиться куда он захочет и посмотреть что там делается. Коля выбрал 1918 год и Москву чтобы увидеть поэта Есенина. Есенина он там не увидел, но увидел писателя Максима Горького, который стоял у пивнушки и прославлял коммунистическую партию.
В этот же день, вечером, телевидение сообщило что в Калининграде поймали маньяка, Колю Свекольникова, что Коля ел людей, делал котлеты, охотился за бичевками, за женщинами, за школьницами, что он торговал человеческим мясом.
Газеты написали про гроб, найденный в подвале, про мужика, которого Коля зарезал на котлеты и про фарш.
Весь город был потрясен, гудел и полнился слухами. Многие в Балтрайоне видели Колю и хорошо его знали. Граждане говорили: "Жаль, что отменили смертную казнь. Стрелять таких надо!" Матери опять перестали выпускать детей одних на улицу, как это было во времена правителя Ельцина. Соседи не могли поверить что Коля, с виду спокойный и приличный человек, мог заниматься такими делами. Особенно громко возмущалась соседка из 11 квартиры с четвертого этажа. Она не унималась целую неделю. Ее нравственность была оскорблена.
Когда Жалакявичус узнал какое мясо он ел, его пронесло. Всегда он бегал теперь в туалет, причем сидел там часами. По ночам он не спал, ворочался с боку на бок, часто вставал и подходил к окну. Каждый раз ему приходили на память разные подробности об использовании и приготовлении этого мяса. У него почему-то возникли претензии к собственной жене, закройщице ателье, добродушной, дородной женщине, которая якобы была виновата в использовании и приготовлении этого мяса. Каждый раз он вспоминал в деталях как жена отрезала ножом ему котлетку, натыкала на вилочку и, подавая, приговаривала: "А вот еще, не хочешь ли еще этот кусочек?.." И он помнил в мельчайших деталях и срез этой котлеточки, и каждую прожилку. Если бы мент сейчас сказал Жалакявичусу: " Слушай, какой-то ты странный!", - он не только не уклонился бы от его взгляда, а наоборот, сразу долго и подробно начал бы ему объяснять ситуацию.
На работе над ним насмехались, и нарочно подбрасывали в тарелку котлету, так что он стал какой-то подозрительный, на обед больше не ходил, а сидел в туалете.
Вечером на следующий день 1 канал также показал материал про Колю-маньяка.
Коля сидел в тюрьме и не знал что стал всеросийской и всемирной знаменитостью. Правда, про него знали только, что он "Коля" и что "маньяк".
Но особенно постарался один журналист из местной калининградской прессы. Он подготовил материал для "НТВ" и для центральных газет. Это была сама возмущенная мораль. Там было написано, что в сковородке на кухне у Коли нашли куски зажаренного человеческого мяса, а на столе у него в кабинете якобы лежала книга "Саласпилский лагерь смерти".
- Подумайте только! - возмущался журналист, - Этот урод еще пытался заниматься какой-то литературной деятельностью, это был человек еще с какими-то претензиями!
Этот журналист делал на сенсации имя, его сильные репортажи напоминали по звучанию репортажи о маньяках и врагах народа образца 1937 года. Просмотрев свой материал в вечернем выпуске телеканала "НТВ", он, довольный, вышел на улицу. На этом материале журналист заработал 1 тысячу долларов. Он прошел мимо ограды 46 школы, и пошел прогуляться. Здесь ему пришлось пройти через вечерний пустырь.
Слева оставался форт с красными кирпичными стенами, справа - озеро Пенькушка. Он пересек дорогу и сквозь кусты вышел на вечереющее поле. Изредка шли по тропинкам неизвестные люди, но дальше, на поле, их было больше.
Журналист оказался среди толпы, двигавшейся в одном направлении.
19
Это были большие серые массы людей. Все они были одеты в одежды различных стран, эпох и народов. Но что-то в них было общее.
Кого-то из них возглавляли египетские цари, других вели дикие люди с дубинами, камнями и палками. Здесь были Ленин, Карл Маркс, цари, полководцы Ассирии и Междуречья, пророк Мухаммед с толпами своих фанатиков, когорты Древнего Рима, президенты различных стран и народов вместе с парламентами, рабочие из рудников и шахт с каменными долотами и костяными мотыгами, индонезийские крестьяне, домохозяйки, интеллигенты, и рабочие индустриальной Европы. Они двигались в одном направлении, постепенно занимая обширное пространство. Их массы шумели и волновались, напоминая море своими приливами. Казалось, что они заслонили весь горизонт, - но впереди, на небольшом возвышении стояла группа каких-то других людей. Они тоже были окружены толпой, но их было немного.
А главное, - толпа, стоящая вокруг них, не заслоняла им горизонта.
Это были Байрон, Достоевский, Гете, Конфуций, Мицкевич, Лев Толстой, Хаммурапи со сводником своих законов, Неизвестный Поэт, автор первых десяти строк поэмы о Гигельмеше, Карл Великий, Ярослав Мудрый, татарский поэт-антифашист Муса Джалиль и многие другие, - дворяне и военноначальники. Тут стояли представители иностранных народов, обществ и государств, имен которых я просто не знаю; - Фрэнсис Бэкон, Клаус фон Штауфенберг и многие другие. Были тут и простые люди. Стояли тут солдаты Брестской крепости, шахтеры Чили, бойцы Вьетконга, предприниматели и технические интеллигенты. У поэта лорда Байрона в руке была зажата бумага, а на бумаге было написано: " Демократия - это власть толпы, а толпа это стадо." По периметру, у невидимой черты, у костров, их всех ограждала немногочисленная пограничная стража.
Вдруг от этой черты отделился какой-то невысокий человек и быстро подбежал к Гете.
- Смотрите, смотрите! - взмахнув рукой, закричал он, - Они уже сорвались с цепи!
Группа военноначальников - граф Суворов, Брусилов, генерал Паулюс, Александр Македонский, адмиралы Нельсон и Нахимов, партизан Че Гевара, который до такой степени был честным человеком, что даже стал коммунистом, мрачно смотрели на огромное и печальное шествие.
Со стороны казалось, что все эти люди куда-то идут. На самом деле они стояли на месте. Их просто становилось все больше и постепенно они заполоняли все пространство. Над этой толпой стояло пыльное марево, и хотя было заметно, что многие из них пытаются выпрыгнуть вверх, было видно что все они идут на коленях. У каждого из них была вскрыта черепная коробка, а вместо мозга торчал кирпич. У некоторых кирпич заменяло яйцо и такие назывались "яйцеголовый". Среди таких были поэт Маяковский, о котором поэт Александр Блок сказал: "...вначале мне показалось что он близок к гениальности, но потом я увидел что ему чего-то не хватает", демагог-демократ поклонник маркиза де Сада Вольтер; Жан-Жак Руссо, автор дурацкого лозунга: " Свобода,равенство,братство". Братство с кем, - с пьяницей из соседнего подъезда? или с мордобоем-гестаповцем и с чекистом?.. Равенство с кем, - с пьяным чернорабочим, который не хочет учиться, или с человеком, превращающим человеческий труд в мусор?.. И какая свобода нужна человеку, соблюдающему здравое право и оберегающему труд своей семьи? И в чем эта свобода заключается? и кто ее видел хоть один раз в своей жизни? И какая свобода может быть без государства, оберегающего всех, а значит и без государственной цензуры, оберегающей право? Какая свобода нужна и в чем она заключается?.. Но есть такая "свобода". Это "свобода" для частных лиц утверждать свое право, и свои интересы, вечно изменяя неколебимые основы государства.
Но это все было непонятно и бесполезно для толпы. Толпа хотела удовлетворения своих материальных потребностей, чувств и интересов, и хотела этого немедленно. Нищие желали стать богатыми, не приложив для этого никаких усилий. Глупые и тупые хотели, чтобы их дочки танцевали вальс в Дворянском Собрании. Но если бы их дочек туда пригласили, то они засунули бы свой палец в нос и спросили: " Чаво?..", - и никакое образование им не помогало. А помогал им ночной клуб, где стриптизерша ползала вокруг шеста на карачках.
Эти люди шли отдельными кучками и группами, иногда перемешиваясь, воюя друг с другом, но все они шли общей толпой, стоя на коленях, и все в одном направлении. Тут были представители разных народов, стран, континентов: перуанцы, румыны, финны, греки, норвежцы, русские, эфиопы, китайцы и поляки. Пока, временно, возглавляли все это стадо яйцелоголовые демократы с надписью на каждом яйце: "Нравственность напоказ" и "Создадим специальное счастливое общество с толерантностью, с равноправием полов, бесполое, с мелкой ежедневной регламентацией права, которое мы будем изменять каждую минуту".
Особенно выделялись представители ювенальной юстиции, образования и воспитания, утверждавшие, что детям нужно давать сексуальное образование начиная с детского сада, а школьниц нужно в классе учить натягивать презервативы на залупы, потому что им якобы негде усвоить такие знания. Потому что таким образом якобы можно уменьшить количество школьных абортов. У каждой из этих представителей ювенальной юстиции в руке был презерватив, а количество половых партнеров в малолетнем возрасте составляло от десяти до пятнадцати человек. Это были коблы, вышедшие замуж только к тридцати годам и разъебанные в ранней молодости. Теперь эти тети не вызывали сексуального интереса у мужчин и впали в нравственность таким образом. Их министерствами руководили гомосексуалисты, привыкшие сосать залупы и письки, сделавшие на этом личную карьеру и желающие привить свои нормы поведения другим людям. Все это называлось демократией. У представительниц ювенальной юстиции была атрофирована часть мозга, означающая "любовь к детям", но не к своим, а к чужим. Они получали деньги за каждую искалеченную детскую жизнь.
Рядом с ними шли толстые тетки с телевизионных форумов, грубые, крикливые, которые сразу бы всех расстреляли и повесили, одна из них во всю глотку орала:
- Если бы этот сорокалетний мужик подошел к моей шестнадцатилетней дочке, я бы его разорвала на куски своими собственными руками! - То, что ее 16 летней дочкой ни один порядочный мужик никогда бы не заинтересовался, ну разве что только в ожидании триппера, ее мало интересовало. Вместе с тетками шли создатели и редакторы телевизионного шоу "Пусть говорят!" и приглашенная интеллигенция. У каждого такого идиота на голове сидел воробей и клевал его в голову.
Стайками шли наманикюренные гламурные дуры из спа-салонов, на каждом флакончике духов, который они несли, на каждой их вещи было написано: "Я этого достойна"; рядом двигались журналисты, за редким исключением недоучки-графоманы, неспособные стать писателями, и считающие себя представителями "пятой власти". На самом деле все они старательно вылизывали зады очередным правителям, и если бы их спустили с поводка, то было бы еще хуже.
Нестройными колоннами брела армия Наполеона во главе со своим императором. И хотя все они совершали великие подвиги, а некоторые маршалы даже написали мемуары-воспоминания, которые можно почитать и сегодня, все они были ничтожные людишки, отдавшие свои жизни ради того поноса, который остался на заднице Наполеона, когда Наполеон сидел в Вильнюсе над дыркой туалета перед походом в Россию.
Дальше шли большевики и коммунисты, анархисты, саентологи и националисты. Немецкие националисты шли бить евреев, а евреи шли уничтожать и изгонять с Родины народ Палестины. Их руки уже были по локоть измазаны украинской, русской, белорусской и татарской кровью. Чем бы они не занимались и в какой бы стране они не жили, и что бы не говорили, они всегда занимались только одним: еврейским национализмом. Рядом группками шли норвежские, голландские, русские и шведские фашисты и националисты.
Среди исламских религиозных фундаменталистов и фанатиков шла немолодая интеллигентная европейская женщина, связанная по рукам и ногам, с ошейником на шее. Благостно улыбаясь, она говорила: "Может быть, нужно прожить такую долгую жизнь, какую прожила я, чтобы понять, что все мы прежде всего люди, то есть родственные существа. У нас так много общего, мы так нуждаемся друг в друге. Ну, и есть у нас какие-то отличия, но ведь национальность не самое главное!" На глазах у нее, как у лошади, с двух сторон висели шорки.
Шла анлийский премьер Маргарет Тэтчер, с синими кругами под глазами, наклонившись всем телом вперед, похожая на мертвеца, враскорячку; рядом с ней шла известная сексуалистка писательница Мария Арбатова, впавшая в нравственность и ставшая членом Российского Парламента; журналист Вассерман, в рыболовной куртке, в карманах которой вместо поплавков и рыболовных крючков были всунуты диктофоны и авторучки. Из кармана еврея Вассермана торчала рукопись"Национальная идея для России и Украины". Рядом шли евреи Кириенко, Путин, Медведев и последний председатель КГБ СССР еврей-хасид Андропов, создатель марионеточного государства и режима в России, с медалями "За заслуги от ЦРУ". Рядом с ними с такими же медалями трусил многолетний стукач КГБ последний Генеральный Секретарь Коммунистической Партии Советского Союза Михаил Горбачев. Вслед за Горбачевым шел депутат Жириновский с злобным Митрофанушкой. Еврей Жириновский подвязался в России в качестве главного русского патриота. Власть обеспечила ему телевизионную трибуну. Депутат Жириновский получил от госбезопасности в городе Москве в личную собственность 224 квартиры в награду за свои заслуги.
Еврейские националисты были раскиданы по всему полю за исключением мусульманских рядов, откуда их выкидывали в другое пространство. Рядом с ними шли другие нацисты и националисты во главе с Гитлером и Гимлером. Нацисты и националисты шли кучками, в разных местах, и кучек было много.