Отзывы об Абакумове были разные и критические, но большинство положительные. Это была личность. Талантливый человек.
По отзывам углубленно изучавших биографию Абакумова известных писателей В. О. Богомолова (автора почти культового романа «В августе сорок четвертого») и К. А. Столярова, впервые на основе ранее засекреченных архивов осветившего в документальной повести «Голгофа» теневую сторону послевоенной деятельности советской госбезопасности, этот человек хотя и был интеллектуально примитивен, груб и не отличался изысканностью манер, но вместе с тем обладал живым природным умом, здравым смыслом, а также в известной мере чувством собственного достоинства.
Возглавляя в годы войны армейскую контрразведку СМЕРШ, он имел дело с реальным, достаточно серьезным противником и был, в отличие от Сталина, уже тогда непосредственно руководившего им, психологически устойчив. Абакумов и после войны выказывал больше рвения в борьбе с врагом настоящим, открытым – вооруженными отрядами националистов-сепаратистов в Прибалтике и на Западной Украине, – нежели, так сказать, с умозрительным, сотворенным больным воображением Сталина.
Ему были присущи безусловная сила характера, личная храбрость и даже относительная самостоятельность позиции в связи с крупными политическими делами, которые ему пришлось фабриковать по воле того же Сталина. Будучи искренне убежден: «Мы солдаты, что прикажут, то и должны делать», Абакумов тем не менее не давал хода «делу врачей», отрицал наличие «террористических намерений» у арестованных в начале 1951 года молодых евреев, входивших в так называемый «Союз борьбы за дело революции», спустил на тормозах дело «ЕАК». Показателен и такой малоизвестный факт. Когда в феврале 1949 года тогдашний глава агитпропа ЦК Д. Т. Шепилов… официально попросил Абакумова «разобраться» со «сборищами» «глубоко враждебной… антипатриотической группы… театральных критиков в московском ресторане «Арагви», то оставил этот донос без последствий.
Такой государственный деятель, как Дмитрий Трофимович Шепилов – редактор «Правды», министр иностранных дел СССР, секретарь ЦК КПСС, последние годы жизни председатель Совета ветеранов 4-й гвардейской армии – при общении с автором книги ветераны 4-й гвардейской армии об Абакумове отзывался положительно.
Другими словами, Абакумов был хоть и преданным псом кремлевского «хозяина», но таким, который отнюдь не всегда угождал его капризам. Диктатор не мог этого не чувствовать и с годами все больше не доверял Абакумову. В феврале 1950 года в качестве альтернативы следственному изолятору МГБ Сталин распорядился создать для содержания и допросов наиболее опасных в его глазах политических преступников «особую тюрьму» на Матросской Тишине, руководство которой поручил Маленкову и Шкирятову…» .
Абакумов, как и другие сталинские наркомы Лубянки, был и инструментом, и жертвой политики Сталина и его окружения. Но в отличие от многих он проявил мужество во время Великой Отечественной войны и в еще более трудных условиях – в тюрьме.
Заместители начальника СМЕРШ
Селивановский Николай Николаевич. Комиссар государственной безопасности 3 ранга, с 26 мая 1943 года – генерал-лейтенант. Служил в СМЕРШе с 19 апреля 1943 по 4 мая 1946 года. Прожил долгую жизнь (1901–1997), но воспоминаний, видимо, так и не оставил. Профессиональная привычка не оставлять после себя следов.
Взорванный оперативной группой мост. Еще одна вражеская коммуникация нарушена
Работа контрразведчика в прифронтовой полосе имела ряд особенностей. Главная – бойцы СМЕРШа должны были соблюдать конспирацию и не привлекать к себе излишнего внимания. Зачастую оперативник оставался один на один с окружающим миром, таившим в себе угрозу. Офицер-одиночка с автоматом вызывал естественное любопытство окружающих. Поэтому основным оружием контрразведчиков сделались пистолет и револьвер.
Как показывала практика, прифронтовой контрразведке очень часто приходилось вести огнестрельный бой на короткой дистанции. Раньше это называли встречной дуэлью, и во многих случаях она переходила в рукопашную. Все начиналось внезапно и протекало очень быстро, поэтому жизнь смершевцев напрямую зависела от быстроты реакции и надежности оружия.
Каждое оружие имеет свои особенности. Контрразведчик должен был в совершенстве изучить их все и часто имел при себе несколько пистолетов. Один из литературных источников ссылается на бывшего оперативника-поисковика СМЕРШа: «В кобуре я носил табельный «наган», в полевой сумке – «вальтер» Р-44 с тремя магазинами, между лопаток на спине под воротником – маленький «вальтер» с патроном в стволе, а в рукаве – маленький быстрозарядный пистолетик.
Иногда стрелять приходилось именно из него, когда все остальное достать не было времени. «Наган» был хорош в маятнике и при силовом задержании, из большого «вальтера» можно было эффективно подавить противника плотным огнем. Маленький «вальтер» выручил меня, когда я однажды получил команду «Руки за голову!».
Особенно ценились оперативным составом оружейные системы так называемого «двойного действия», ударно-спусковой механизм которых срабатывал самовзводом.
Операции по задержанию немецких разведчиков и диверсантов часто сопровождались перестрелками и гибелью сотрудников военной контрразведки. Более опасной была работа зафронтовых разведчиков.
С апреля 1943 года по февраль 1944 года по заданию военных контрразведчиков в органы и школы абвера и СД внедрились 75 советских разведчиков, причем 38 из них за указанный период возвратились после выполнения задания. Пришедшие в разное время из тыла противника зафронтовые агенты представили сведения на 359 официальных сотрудников германской военной разведки и на 978 выявленных шпионов и диверсантов, подготавливаемых для переброски в расположение частей Красной армии. Впоследствии 176 вражеских лазутчиков, переброшенных немцами в советский тыл, были арестованы органами СМЕРШа. Кроме того, благодаря усилиям контрразведки 85 агентов немецких спецслужб после заброски их на сторону частей Красной армии явились с повинной. Пятеро завербованных сотрудников германской разведки оставались работать в своих подразделениях по заданию советской контрразведки.
В 1934–1944 годы ГУКР СМЕРШ и его фронтовые управления для сбора сведений о разведорганах и спецшколах противника, внедрения в них, а также захвата кадровых сотрудников, агентов и нацистских пособников стали широко практиковать заброску в немецкий тыл агентурных групп, в состав которых входили оперативные работники, агенты и радисты. За январь – октябрь 1943 года во вражеский тыл направлено 7 агентурных групп, подчиненных непосредственно ГУКР СМЕРШ, в составе 44 человек. За время пребывания на территории врага они привлекли к сотрудничеству с советской контрразведкой 68 человек. Потери всех групп составили только 4 человека.
Документы СМЕРШа
ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ УКР СМЕРШ
ЦЕНТРАЛЬНОГО ФРОНТА В. С. АБАКУМОВУ
«ОБ АГЕНТУРНО-ОПЕРАТИВНОЙ РАБОТЕ
ОРГАНОВ СМЕРШ ФРОНТА ЗА ИЮЛЬ 1943 г.»
13 августа 1943 г. Совершенно секретно