— Возможно, они даже провели, так сказать, репетицию.
— Да-да, точно! Они заранее сходили на чердак, где убедились: времени на выстрел очень мало, стрелку требуется помощь. И тогда решили выставить наблюдателя — допустим, на углу Невского, — а стрелок занял свою позицию на чердаке. Он стоял около открытого окна с этим долбаным «Вепрем» в руках и ждал звонка.
— Либо сигнала рации.
— Тьфу на вас! — отмахнулся Купцов. — Он ждал звонка! Только так! По крайней мере я… я в это верю. Хочу верить! Он стоял, держал в руках свою конверсионную «берданку» и ждал. А наблюдатель со вторым телефоном колбасился поблизости.
— А если все-таки у них были рац…
— Тьфу на вас еще раз! Телефоны! Скорее всего, снабженные гарнитурой. В этом случае телефон вообще можно убрать в карман и не привлекать к себе лишнего внимания… Он стоял на углу, покуривал сигаретку беспечно. Никому и в голову не могло прийти, что он высматривает жертву… Могу даже предположить, что телефоны у них были заранее включены, чтобы не терять драгоценного времени на соединение.
— Хм… Между прочим, любопытная версия.
— Других не держим! Итак: утро, Невский, поток пешеходов и автомобилей… Человек с микрофончиком на прищепке у ворота… Есть! Этот самый выводящий увидел «мерс» Людоеда и сказал что-то себе под нос… Нам неважно, что. Главное, стрелок успел приготовиться… Через несколько секунд «мерседес» остановился у офиса, Людоед вышел…
— Ага… лишь бы не рации.
Леонид сердито зыркнул на приятеля:
— Ну какие, блин, рации? Очнись! Это же архаика! Двадцать первый век на дворе!..
— Хорошо-хорошо, будь по-твоему, нехай двадцать первый. Сейчас просто успокойся и следи за дорогой, — снисходительно улыбнулся Петрухин. — А вот доберемся до конторы, постарайся максимально быстро разыскать своего Дениса Иваныча и зарядить его на трудовой подвиг. Потому как, чуйкой чую, пахоты со всеми этими соединениями/антеннами окажется немерено…
Санкт-Петербург, 18 августа, чт.
«…В связи с возникшей оперативной необходимостью, в рамках взятого на контроль МВД уголовного дела № 2713/08-11, прошу в кратчайшие сроки предоставить сведения о телефонных соединениях операторов мобильной связи, которые проходили через установленную по адресу ул. Казанская, д. 18 антенну № 889967-56 в период с 08 часов 30 минут до 09 часов 30 минут во вторник, девятого августа…»
Денис Иванович притормозил, выделил жирным кеглем фразы про «контроль» и «кратчайшие», убрал пальцы с клавиатуры, перечитал наколоченный текст и, подумав немного, набрал номер на мобильном телефоне:
— Леонид Николаич, вечер добрый!.. Да, вот как раз сейчас сижу занимаюсь вашей темкой… Слушай, а может, запрашиваемый период малость подсократить? Мне, конечно, фиолетово, но, боюсь, выборка получится слишком объемная. Там ведь вокруг адреса офисы, магазины, отели. Вы со всем этим делом зашьетесь стопудово… Да… Как?.. Нет, извини, но на стоимость это никак не повлияет… Хорошо… Как только — так сразу…
* * *
Свириденко сбросил звонок, подвел курсор к последней строчке и слегка подкорректировал фразу, сужая временные рамки запроса:
«…в период с 8 часов 45 минут до 09 часов 10 минут в понедельник, девятого августа 2011 года…»
ГЛАВА ВТОРАЯ
Санкт-Петербург, 20 августа, сб.
— Для результативного мозгового штурма необходим зеленый горошек мозговых сортов, — с интонациями специалиста-диетолога заявил Купцов, подмахивая с бескрайней, прогибающейся от ассортиментного изобилия магазинной полки банку консервированного гороха.
В последние месяцы решальщики, как правило, затаривались продуктами в ставшем почти родным универсаме «ВикторИя» (он же — бывший «Магистральный»), где по личному распоряжению Брюнета для них полагалась эксклюзивная пятнадцатипроцентная скидка. Однако этим субботним днем тащиться к черту на рога за-ради того, чтобы сэкономить пару-другую сотен, друзья поленились. А посему за едой и напитками для холостяцкого обеда, должного плавно перетечь — сначала в мозговой штурм, а затем в холостяцкий же ужин, они отправились в ближайший к купцовскому адресу универсам.
— Нет уж, дружище! Хотя бы в выходной день увольте меня от потребления консервов! — скривился Петрухин, возвращая банку на прежнее место. — Будем штурмовать мозгу с использованием исключительно натурпродуктов. Где тут у вас рыбный отдел?
— Вон там, за овощами.
— В таком случае — право руля! Нам с вами, инспектор, потребен фосфор. А фосфор, он — в рыбе, а лучшая рыба — это селедка. И не какие-нибудь пресервы, а натурпродукт из бочки — с головой и хвостом.
— Без вопросов. Только чистить будешь ты.
— Ручонки замарать боимся, господин бывший следователь? Все от форменных белых перчаточек не могём отвыкнуть? — съехидничал Дмитрий.
— Именно. Кстати, за фосфор в рыбе — это понятно. А вот в пиве что водится? Кроме мочегонного? — Леонид скосил глаза в тележку, где из отобранных приятелями продуктов помимо сиротливой буханки хлеба покамест помещалась лишь упаковка баночного пива. — Я к тому, что мы с тобой с дозой случаем не переборщили?
— Да что тут пить?!! Всего-то по два жалких литра на брата и выходит.
— Угу. Плюс литр водки в машине.
— Ну извини: не все философы пьют цикуту. Некоторые — и водку, — риторически отозвался Петрухин. — А в пиве, да будет тебе известно, содержится цельный витаминый комплекс: от редкоземельных до… хм… до часто-земельных металлов. Главное, чтобы, как в прошлый раз, твоя сестрица не читала нам нравоучений о пользе и вреде алкоголизма.
— Расслабься, Ирки сегодня не будет. Равно как и завтра. Так что можешь даже остаться заночевать. Кухо́нный диван в полном твоем распоряжении.
— Что? Будущая студентка пошла вразнос? Девки-мальчики? Печки-лавочки?
— Никаких мальчиков и лавочек! — нахмурился Купцов. — Я ей путевку в Прагу купил, за успешное поступление в университет. Позавчера улетела.
— Шикарно живете, господин инспектор!
— А как же! Стараемся соответствовать. Высокому званию представителя поставщика труб дворам их императорских величеств.
— Она тебе уже отзванивалась? Небось не вылезает там из старо-прамен-пабов?
— Да ты что? Ирка у меня вообще пива не пьет. Даже запаха не переносит.
В ответ на такую вот интимную подробность из жизни купцовских родственников Дмитрий страдальчески закатил глаза:
— О, боги! Где были ваши глаза! Ну зачем вы отправляете в благословенную европейскую, а по совместительству — пивную столицу детей неразумных?! Женского полу, да еще и с абсолютно неразвитыми вкусовыми рецепторами!..
* * *
За двадцать пять утренних минут «черного вторника», в промежуток между которыми втиснулось убийство Людоеда, через антенну, принадлежащую сотовому оператору «Мегафон», прошло четыреста девяносто четыре телефонных соединения. Много, но все-таки не критично. В том смысле, что, имей покойный привычку приезжать на работу не «в такую рань», а хотя бы на часик позже, зафиксированных соединений могло оказаться в разы больше. Ну да в любом случае восемь фирменных бланков, пересланных Свириденкой на почту решальщиков, оказались плотно набиты столбцами цифирей, один вид которых у рядового обывателя способен был вызвать скуку. Навевая ассоциации с таблицами Брадиса или чем-то подобным — занудно-логарифмическим. Синус твою, как говорится, в косинус!
Вот только Купцову и Петрухину эти распечатки не казались скучными. Более того — они их волновали! Вполне вероятно, что одно или несколько из этих четырехсот девяноста четырех соединений принадлежало убийцам Людоеда. Впрочем, столь же вероятно было и то, что убийцы все-таки пользовались портативными радиостанциями и их переговоры растворились в эфире, не оставив следов. «Телефоны! Только телефоны!» — упорно твердил Купцов, словно шаманил, заговаривал, однако на самом-то деле нервничал и сомневался. Понимая, что они с Петрухиным запросто могут вытащить пустышку…
Поскольку с таким количеством бумаг на кухне было не развернуться, партнеры сразу расположились в гостиной. Здесь, после легкого перекуса с легким распитием «водки под селедки», они честно поделили пачку распечаток и занялись анализом. На правах гостя Петрухин взялся «работать с бумагами» удобно и с ногами расположившись на тахте. Купцов же обосновался за столом среди неубранных тарелок и недогрызенных закусок. В общем, в комнате установился тот редчайший «творческий беспорядок», который в этом доме был возможен только в одном случае — в отсутствие контроля со стороны Ирины батьковны Купцовой-младшей.
Господа решальщики не спешили, изучая каждую распечатку вдумчиво и въедливо. Оно и понятно: ведь звонок убийцы ничем не отличается от звонка законопослушного менеджера. Ни Купцов, ни Петрухин еще не знали, как и по каким признакам станут определять нужные им телефоны. Более того — они совершенно не были уверены в том, что среди четырехсот девяноста четырех соединений сыщутся те, которые их интересуют. Однако подобный вариант развития событий не пугал: если при изучении «мегафонских» распечаток не удастся за что-то зацепиться, то…
То всего лишь придется «по-ленински» пойти другим путем.
— М-дя… По ходу, твой Денис Иванович оказался прав: с такими объемами мы провозимся аккурат до морковкиных заговин. А то и дольше, — примерно час спустя сердито пробурчал Дмитрий.
Отложив бумаги в сторону, он поднялся с тахты, слегка размял затекшие конечности и прошествовал на кухню. Откуда вернулся с двумя баночками пива, приятно холодящими ладони запотевшими округлыми боками.
— Купчина! Прервись на технологический перерыв!
— Ага. Сейчас, — рассеянно, не поднимая головы кивнул Леонид, продолжая что-то вычерчивать на испещренном каракулями листе. — Слушай, Дим, а в твоей порции распечаток не попадались телефонные соединения аномальной продолжительности?
— «Аномальной» — это сколько?
— Ну минут пятнадцать-двадцать.
— Хе! Нашел аномалию! Если хочешь знать, наша Алка способна трепаться по мобильному по полчаса и больше.
— Это потому, что у секретарши Брюнета тариф безлимитный, да еще и за счет фирмы. А вот у меня здесь, — Купцов кивнул на отработанные списки, — пока сыскался всего один звонок продолжительностью более десяти минут.
— Да? Странно. Хотя… — Дмитрий задумался, припоминая. — Знаешь, а ведь у меня, наверное, тоже всего один. Ну максимум два. Щас, — он отставил пиво и принялся рыться в своих бумагах.
Воспользовавшись паузой, на днях «как бы бросивший» Купцов подрезал из лежащей на столе петрухинской пачки сигарету и с наслаждением закурил. Прямо в квартире! Обалдевшая от такой наглости кошка Муська проснулась, посмотрела на родственника хозяйки с негодованием и вышла из комнаты.
Хвала богам, что кошки не умеют разговаривать! А до возвращения Ирки — всяко выветрится.
— Ага, вот! Был такой звоночек. Продолжительностью в тринадцать минут с хвостиком.
В ответ Леонид поперхнулся дымом, закашлялся и посмотрел на Петрухина изумленно.
— Это у вас, инспектор Купцов, от того, что вы курите чужие, — откомментировал такую его реакцию Дмитрий. — Потому что вы, инспектор, чистой воды жлоб. Имея а-а-а-агромадный по российским меркам оклад, вы экономите на куреве. Прикрываясь неубедительным тезисом «я бросаю».
— Дима!
— Вот потому вас Бог наказывает кашлем…
— Димка! — Купцов стукнул ладонью по столу. — Хвост твой, он случаем не в шестнадцать секунд?
— Чего?
— Ты сказал: тринадцать минут с хвостиком. Хвостик — шестнадцать секунд?
— Да… а откуда ты… — начал было Петрухин, но не договорил, догадался.
Партнеры шустро сдвинули свои распечатки, и…
И все стало предельно ясно: один и тот же разговор дважды попал в распечатки. Один раз как входящий, второй — как исходящий.
— Они! — потрясенно выдохнул Купцов. — Все сходится. Все как мы и предполагали.
— Ты смотри-ка, а ведь и в самом деле срослось! — протянул Петрухин удивленно. — В восемь пятьдесят наблюдатель занял пост и сразу позвонил стрелку… Ты прав, Лёня, все время до появления Людоеда они были на связи. А в девять ноль три связь прекратилась.
— Думаю, что после выстрела стрелок скоренько смотался, а вот наблюдатель — наоборот, пришлепал к офису, чтобы убедиться: дело сделано чисто, Людоед мертв. Впрочем, не настаиваю. Возможно, этого и не было.
— Но в любом случае — лоханулись ребятки. Если бы они воспользовались для связи рациями — тогда сливай воду. Со стрелковой подготовкой у них все в порядке, а вот с оперативным мышлением определенно слабовато.
— Да брось ты. Все у них нормально. Просто они не могли предположить, что против них будут играть такие талантливые сыщики, как Петрухин и Купцов.
— Правильно говоришь, Лёня. Верно. По существу правильно. А вот по форме не вполне.
— А что такое?
— Ну как же? Вот ты говоришь: талантливые сыщики… так?
— Так.
— Во! А говорить нужно: талантливый сыщик Купцов и непревзойденный сыщик Петрухин… просек?
Купцов как бы смущенно поправил несуществующий галстук и вытянулся по стойке «смирно».
— Извините, товарищ корифей-капитан… я был неправ.
— Вольно, товарищ корифей-майор, берите пиво — заслужили — и садитесь.
— Спасибо. Большое спасибо. Я лучше пешком постою.
— Ну и хрен с тобой… Ну, будем! — Приятели чокнулись банками, сделали по паре живительных глотков. — Э-эх, хорош-шо! — блаженно сощурился непревзойденный сыщик. — Ну а теперь давай-ка помозгуем, что нам с этим добром дальше делать?
— Как это чего? Снова напрягать товарища майора Свириденко. Причем в двойном размере.
— Это как?
— Нам потребно сделать один запрос касаемо личности владельцев и второй — раскрывающий максимально полную «биографию» телефонов с момента регистрации и по сей момент.
— Ну, что касается «биографии», чую, будет она короткой, — вслух задумался Петрухин. — А еще, мнится мне, что твой товарищ Денис Иванович в скором времени либо озолотится на наших заказах, либо…
— Либо?
— Либо попадет в поле зрения сотрудников департамента собственной безопасности.
— Тьфу! Типун тебе на язык!..
Санкт-Петербург, 22 августа, пн.
Их было двое, и при жизни Людоеда оба держались в тени. Потому что были они — ма-а-ленькие-маленькие.
Но вот после смерти хозяина здорово — сразу, оба два — подросли.
А подросши — тотчас взялись неустанно доказывать самим себе и персоналу «Феникса», что на самом-то деле они всегда были ба-а-льшие-преба-альшие, только… очень скромные.
Потому никогда и не высовывались. До поры до времени.
Их было двое — этих славных соратников Людоеда, чистая душа (здесь правильнее сказать «чисто душа!», сопровождая фразу поясняющим жестом растопыренных пальцев) которого продолжала трепетать на асфальте, прикинувшись импортной свечкой из навороченного супермаркета.
Господа Безродный и Треплов были очень похожи: оба в хороших костюмах, оба — очкастенькие и брылястенькие. Внешне доброжелательные, внутри — настороженные. Эдакие: двое из ларца с одинакова яйца…
— Мы, Константин Валерьевич, в вашу епархию не лезем.
— До поры до времени, — уточнил Треплов.
— Именно, — согласился с уточнением партнера Безродный. — Свобода действий вам предоставлена если и не полная, то значительная.
— Равно как утвержден размер вознаграждения для стимулирования полиции. И немалый.
— Именно, — снова надул щеки Безродный. — Так что мы не спрашиваем вас, каким образом вы решаете поставленную перед вами служебную задачу. Мы интересуемся — когда?
Заслушивание начальника службы безопасности происходило в апартаментах покойного Людоеда. Внутреннее убранство коих, как нетрудно догадаться, было на высшем уровне — строго, достойно, солидно. На дальней стене, перед которой стояли стол и трон Людоеда, распростерла крылья птица феникс.
«Заслушиваемый», он же господин Зеленков, собрался с духом и выдал новым боссам «домашнюю заготовку» — уверенную, четкую, вот только «ни о чем»: