– Должно быть, его забрал дьявол! – воскликнул старый сторож.
Они обыскали и ближайшую часть сада, но силы совсем покинули Анри, и это дело осталось незавершённым, так как он решил вернуться в городок и расспросить людей там. Прежде чем покинуть старика, он обратился к нему и сказал, убеждая его:
– Не печальтесь, вы всё сделали правильно. Вы приложили все возможные усилия, чтобы убедить нас отказаться от этого безумного эксперимента, но мы не слушали предупреждений. Вы никоим образом не ответственны за любой вред, последовавший из него. Я не знаю, где мой друг и совершенно не понимаю, что произошло прошлой ночью, но полностью отказываюсь верить, что мой друг унесён дьяволом. Если он видел то же, что и я (впрочем, как он мог, когда это был он сам – я не понимаю!) – он мог испугаться и убежать. Я ещё найду его, я надеюсь, но в любом случае будьте уверены – вы не сделали ничего, за что могли бы себя корить, и я вас никогда не буду укорять; не расскажу я ничего и о событиях прошлой ночи, если только не буду вынужден сделать это в интересах своего друга. Сейчас я отправлюсь в городок, но прежде, чем покинуть его, если у меня будут новости, повидаю вас снова.
Пожав старику руку, Шарль оставил его немного утешенным. Пока он медленно брёл в направлении городка, его ум полнился возбуждёнными размышлениями. Он едва ли был способен на связную мысль или логические построения, тем более что перед пережитым кошмаром отступал всякий разум. Он не мог даже размышлять о том, что он должен предпринять и нужно ли уведомить власти об исчезновении друга.
Прежде чем прийти к какому-либо решению, он уже оказался возле гостиницы и направился в свой номер, не привлекая внимания. Он зашёл в комнату Шарля, но там не было никаких следов его пребывания, даже на кровати не спали. Анри вернулся в свою комнату и бросился на кушетку, потому что ему казалось, что больше всего ему нужен отдых, что он должен выспаться, прежде чем быть в состоянии разбираться с этим странным и ужасным несчастным случаем. Он чувствовал, что нужно что-то предпринять, причём сразу, и всё же не мог ничего сделать, да и не знал, что делать. Он знал, что организму нужен сон, но беспокойство всё же не давало ему спать. Так он некоторое время пролежал, смутно гадая, что же из всего этого выйдет. Его усталое тело почти уже погрузилось в сон, когда внезапно дверь открылась. Перед ним стоял Шарль, одетый как обычно, и выглядел он так, как будто вообще ничего не произошло!
Анри вскочил, и дико крича непонятно что, бросился к поражённому Шарлю и схватил его за руку, чтобы убедиться, что это действительно он, а не галлюцинация его мозга, наполовину сведённого с ума.
– Мой дорогой, что это с тобой? – спросил Шарль. – Что случилось?
– Слава Богу, это ты! – сказал Анри, – и ты снова в порядке, но это тебя я должен спросить, что случилось, и куда ты делся той ночью, когда ты так таинственно исчез.
– Исчез?! – удивился Шарль. – Что ты имеешь в виду? Я оставил тебя около шести, как ты знаешь, и ты должен был зайти за мной в дом моего друга в полдесятого, но ты так и не пришёл, и я действительно волновался за тебя.
– Не пришёл?! – воскликнул Анри. – Как это понимать? Конечно же, я пришёл, мы встретились…
– Что? – прервал Шарль. – Встретились? Но я не видел тебя с тех пор, как вышел из гостиницы в шесть. Здесь какая-то загадочная история, и судя по твоему виду, ужасная. Садись теперь и расскажи мне всё.
– Хорошо, – сказал Анри, – но сначала скажи мне, где ты провёл ночь.
– В доме друга, конечно, – сказал Шарль. – Я отобедал с ним, как и собирался, но, к сожалению, после обеда на меня навалилась какая-то слабость. Ничего серьёзного, но это продолжалось некоторое время, я нетвёрдо держался на ногах, и друг настоял, что в таких обстоятельствах я и думать не должен о нашем опасном предприятии, и что мне не стоит даже пытаться вернуться в гостиницу, пока я ночью не отдохну у него. Со всей добротой они принялись суетиться, уложили в свободной комнате, дали мне сердечное средство, заверив, что когда ты зайдёшь, они всё тебе объяснят, а если я ещё не засну, проведут тебя ко мне. Но задолго до назначенного нами времени я заснул под действием их лекарства. Я проспал до утра и проснулся совершенно отдохнувшим и полным сил. Услышав, что ты так и не пришёл, я заволновался и решил выяснить, в чём дело, так что сразу же поспешил в гостиницу, и вот я здесь! Мне не терпится выслушать твою историю.
Анри рассказал всё, как мог, и его рассказ то и дело сопровождался удивлёнными восклицаниями Шарля, и постепенно они стали выстраивать нечто вроде теории о том, что же в действительности произошло. Ясно было одно: ужасный барон каким-то образом прознал про их намерения, возможно, невидимо сопровождая их днём во время осмотра его дома, а затем решил завлечь Анри в ловушку, которая вполне могла бы оказаться для его смертельной, заняв место друга, на компанию и помощь которого Анри полагался в осуществлении своего плана. Возможно, барон и вызвал недомогание Шарля; и уж, несомненно, он решил воспользоваться этим, чтобы явиться под его маской; столь же ясно, что он поддерживал эту материализацию путём высасывания сил из Анри.
Особый ужас этого положения состоял как раз в том, что Анри чувствовал себя необычайно нервозно и, конечно же, не предпринял бы своего исследования без присутствия и поддержки своего друга; и в самый критический момент, когда эта поддержка была нужна больше всего, друг и оказался тем самым привидением! Они часами обсуждали это, но ничего больше извлечь из этого не смогли. В одном они были совершенно согласны – что дальнейших исследований загадки комнаты барона они предпринимать не будут.
Тем не менее, они чувствовали себя обязанными нанести визит в сторожку попечителя, чтобы освободить его ум от груза их странного приключения. Но они позаботились сделать это в полдень, и ничто не заставило бы их снова войти в этот роковой дом. Они нашли старого попечителя погружённым в самое мрачное отчаяние, но когда он увидел обоих живыми и невредимыми, он стал горячо благодарить Бога и объявил, что с его сердца свалился огромный груз, ведь всё утро он думал, что никогда не простит себя за участие в событиях прошедшей ночи.
Они рассказали ему свою историю, поскольку он был её участником и должен был её знать. Они поинтересовались, видел ли он мсье Шарля тем вечером и не заметил ли в нём чего-то необычного, но старик сказал:
– Нет, я не обратил особого внимания на второго джентльмена, но теперь, когда я возвращаюсь в мыслях к этим событиям, то припоминаю, что он действительно стоял в стороне от света, падавшего из открытой двери. Тогда я не обратил на это внимания, поскольку и сам был в возбуждённом умонастроении.
Затем он снова стал говорить, какое для него облегчение, что на нём нет ничьей крови, поскольку оба живы и здоровы. Они уговорили принять его ещё один подарок, уверяя его в ответ на его протесты, что пережитый ими опыт вполне этого стоил, но хотя он и стал намного богаче благодаря этому странному происшествию, он горячо клялся никогда снова, ни при каких обстоятельствах, даже за все богатства Ротшильдов, никому не давать разрешения провести ночь в комнате барона.
Перевод К. Зайцева
Эрнест Вуд
ЯСНОВИДЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ Ч. У. ЛЕДБИТЕРА И "ЖИЗНИ АЛКИОНА"
Несколько фактов с комментариями Ч. Джинараджадасы
В ходе лекционного тура по Соединенным Штатам в течение 1922-23 г.г. м-р Эрнест Вуд был в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия. Там, в столице, существовала тогда группа изучающих теософию (не организованная в ложу), называвшаяся "Несущие Свет". Они пригласили м-ра Вуда на встречу, где задали ему несколько вопросов, в том числе некоторые о м-ре Ледбитере, (ещё бывшем тогда среди нас), о его способностях ясновидения и о работе над "Жизнями Алкиона", которые печатались в "Теософисте" с апреля 1910 г. по февраль 1911 г. Высказывания м-ра Вуда были записаны стенографистом, и "Несущие Свет" издали их большим тиражом в виде брошюры на четыре страницы мелким шрифтом для свободного распространения среди всех заинтересованных. Я не знал о существовании этой интересной работы, пока она впервые не попала ко мне несколько недель назад.
То, что рассказал м-р Вуд, имеет очень большую историческую ценность, и, таким образом, я сейчас переиздаю это. Я воспользовался возможностью, чтобы добавить массу примечаний с целью расширить сказанное м-ром Вудом, в особенности с учётом дневников епископа Ледбитера и его обширной переписки с д-ром Безант в течение их многолетнего сотрудничества. Эти письма находятся у меня на хранении, и я цитирую их в связи: с появлением Кришнамурти; исследованием его прошлых жизней; эпизодом с адьярским дэвой, который повлиял на видение будущего, отражённого в серии статей под названием "Начало шестой коренной расы".
Ч. Джинараджадаса
Адьяр, 12 февраля 1947 г.
Вопросы
Вы можете рассказать нам что-либо о м-ре Ч. У. Ледбитере в период вашей работы с ним?
Не могли бы вы рассказать нам, как были написаны "Жизни"?
Вы можете сообщить нам что-нибудь из вашего опыта работы с м-ром Ледбитером?
Ввиду того факта, что вы были в течение некоторого времени секретарём м-ра Ледбитера, можете вы рассказать нам что-либо о его методе написания "Жизней" и что-нибудь о м-ре Ледбитере непосредственно?
Ответы
Я должен, прежде всего, лично заявить следующее. Видите ли, в Англии я работал для нашего Т.О., а в 1908 году отправился в Адьяр. М-р Ледбитер приехал туда приблизительно в конце января 1909 г., и в скором времени я стал его личным секретарём и работал для него, пока он не отбыл в Австралию в 1914 г.. В течение этого времени у него было несколько непродолжительных туров в Италию и в голландскую Ост-Индию. Но в Адьяре я был рядом с ним почти всё время и наблюдал его исследования. Фактически, почти все книги, написанные в то время, были продиктованы мне. Я записывал их стенограммы, и затем они печатались различными людьми, которые научились читать моё стенографическое письмо; но также некоторые из них были результатом вопросов и ответов. Таким образом, вы видите, что у меня был очень тесный контакт с м-ром Ледбитером, особенно, с учётом того, что он – человек, работающий очень интенсивно, в его обычае было начинать работу каждый день приблизительно в 6.30 утра и заканчивать очень поздно ночью.
В половине седьмого он был готов к работе. Мы брали себе немного кофе или несколько бананов и затем начинали его работу с корреспонденции или писем, или книги, которую он писал, или c чего-либо подобного. Вообще, он мог пробыть за своим рабочим столом примерно до пяти часов дня. Мы обычно отодвигали бумаги, чтобы принести ему обед в середине дня, он там же съедал свою простую пищу и затем снова приступал к работе.
В пять часов, следуя своему распорядку, он занимался физическими упражнениями: как правило, купался в море, затем – немного супа, который был его ужином. После этого было наше собрание с 7.15 до 8.15 и затем не менее четверти часа для медитации. Я имел обыкновение быть с м-ром Ледбитером всё время, когда он отвечал на множество писем или расследовал случаи с людьми, которые чаще всего хотели узнать о покойнике или об одержании. После завершения медитации в половине девятого он мог продолжать какую-либо работу до 11-и, 12-и, 1 или 2-х, или до тех пор, пока не закончит. Каждая секунда была заполнена работой. Я не встречал более энергичного человека.
Методы, какие он использовал, менялись в зависимости от работы, которую он делал. Очевидно, были некоторые вещи, которые он мог сделать весьма легко. Некоторые были более трудными. Очень интересным было исследование, называемое в США "Жизнями", или "Дырами в завесе времени". Оно началось в результате поисков ответа на вопрос, который я ему задал о прошлых жизнях или интервалах между жизнями, особенно для индусов – потому что есть некоторые вещи, которые нельзя найти в других расах.
Он сказал, что изучит жизни некоторых людей. Несколько мальчиков, живших рядом, часто играли недалеко от нас, и некоторые из них имели обыкновение приходить к морю после школы и смотреть, как мы купаемся. Двое из них были сыновьями старого члена T.О., и м-р Ледбитер попросил его разрешения изучить прошлые жизни мальчиков, именно после этого были изданы "Жизни Алкиона", потому что один из этих мальчиков был Кришнамурти. Однажды вечером, когда медитация была закончена, и я спустился с м-ром Ледбитером, чтобы посмотреть, не требуется ли что-нибудь ещё сделать, он сказал: "Хорошо, нужно заняться теми жизнями. Когда мы начнём?" И я ответил, конечно: "Сейчас". Другого варианта быть не могло, он начал той же ночью после медитации и продиктовал одну из этих "Жизней". У него был хороший способ самовосстановления, что он называл пятиминутными снами. Он вставал весьма освежённый. Те "Жизни" были исследованы в его небольшой восьмиугольной комнате внизу, около реки в Адьяре. Он выполнил 28 из них, и м-с Безант – две. Я сидел за столом, а он обычно ходил по комнате, частично сохраняя бодрствование во время сосредоточения на других планах, когда физическое тело пассивно. Он ходил, рассказывая, что он мог увидеть, что он наблюдал и видел, чтобы записать это. Он делал по одной "Жизни" каждую ночь.
Однажды работу пришлось прервать. Он внезапно остановился и сказал: "Я должен уйти минут на десять. Мальчики пришли за мной. Кое-что срочное". И сказал: "Разбудите меня, если я не вернусь через десять минут". Затем он лёг на диван и заснул, это был случай, когда произошло нечто экстраординарное у "невидимых помощников". Мальчики, пролетая над морем на астральном плане, обнаружили в каюте судна человека, собирающегося покончить с собой, и, не сумев предотвратить это самостоятельно, прибыли к м-ру Ледбитеру. Это было вскоре после того, как мы ближе узнали Кришнамурти, и когда он обычно приходил каждое утро записать то, что мог запомнить из своего ночного опыта. Он записал весьма длинный отчёт о случае в Бенгальском заливе. М-р Ледбитер, заканчивая запись "Жизни", спросил меня: "Возможно, у вас есть какие-либо вопросы, что-нибудь хотите узнать об этом?" Я помню, что в первой "Жизни", продиктованной м-ром Ледбитером, 28-й в серии, появляется Господь Будда, и я сказал: "Хорошо, если у вас Господь Будда в поле зрения, разве вы не дадите нам одну из Его проповедей?" И он дал поучение об огне. Он работал по норме – примерно одну жизнь каждую ночь и сделал работу очень быстро. Он был потрясающим работником, и у него, кажется, очень мало времени тратилось на подготовку к работе. Он был всегда занят, c самого раннего утра до очень позднего вечера.
Другой пример работы имеет отношение к началу шестой коренной расы. Это было более трудным, потому что касалось изучения будущего. Всё началось однажды в воскресенье утром, м-с Безант тогда была далеко от Адьяра, и м-р Ледбитер описал определённые формы вероисповедания. После собрания я нашёл его лежащим на диване, и м-р Ледбитер сказал: "Что касается описания вероисповедания, которое я давал этим утром, то оно было из картины будущего, показанной мне дэвой, и я понял, что могу выйти на улицу и увидеть жизнь людей и другие вещи".