Информация, содержащаяся в протоколах допросов финских военнопленных, не оставляет сомнений в том, что многие пленные не скрывали своей политической ориентации, в том числе и принадлежности к шюцкоровской организации. Так, младший сержант Пююрия Илмари Эльяс 3-й стрелковой роты 3-го батальона 5-го пехотного полка, попавший в плен 17 февраля 1940 года, «на вопрос, почему вступил в шюцкоры… ответил, что при вступлении им обещали хорошую работу, но после того, как я пробыл, то убедился в том, что работы мне здесь не дали, а много времени наоборот уходило на военные занятия, а за это время мне не платили». Впрочем, многие пленные всячески старались доказать, что активной работы в этой организации не вели. Вообще же сами финские военнопленные по-разному относились к шюцкоровцам: одни положительно, другие крайне отрицательно, и на вопрос, является ли он членом в данной организации, отвечали: «Я еще не военнопомешанный», третьи занимали нейтральную позицию, не ругали, но и не хвалили.
Неоднозначным среди военнопленных было и отношение к войне. Мнения о причинах советско-финляндского конфликта 1939–1940 годов разделились: некоторые считали, что войну развязал Советский Союз, другие обвиняли в этом финские власти, не желавшие решить территориальные вопросы мирным путем. Практически все признавали, что многие солдаты и офицеры устали от войны и боевой дух финской армии уже пошатнулся, но во многих допросах отмечалось, что, несмотря на это, все пленные были уверены в справедливости данной войны, так как финны защищали свою родину от СССР и поэтому сопротивление будет продолжаться.
Не было среди финских военнопленных и единого мнения об эффективности советской пропаганды на фронте. Все пленные утверждали, что читать русские листовки и слушать радиопередачи не запрещалось, но отношение к ним было различное. Одни им верили, другие сомневались в правдивости сообщаемых сведений, и особенно это касалось выступлений по радио финских военнопленных, третьи же считали это пропагандистским трюком противника.
При анализе имеющихся в нашем распоряжении протоколов допросов финских военнопленных становится очевидным, что задававшиеся вопросы выходили за рамки просто добывания информации военного характера. Одновременно с этим я считаю, что протоколы исполняли и функции регистрационного учета пленных, так как содержали вопросы, помогающие установить политические симпатии пленных финнов. Наряду с этим значительная часть информации, полученной в результате опросов пленных, использовалась в пропагандистской работе, направленной против частей финской армии на фронте. Однако, говоря о протоколах допросов финских военнопленных периода Зимней войны, необходимо отметить, что работа по их поиску предстоит еще очень большая. Это связано с тем, что по прошествии более чем шести десятилетий достаточно сложно определить полный объем данного массива исторических документов и восстановить картину обстоятельств пленения и дальнейшую судьбу военнослужащих финской армии, попавших в плен во время советско-финляндского конфликта 1939–1940 годов.
Протоколы допросов советских военнопленных
К большому сожалению историков, в финских архивах практически не сохранилось протоколов допросов советских военнопленных этого периода. Мы располагаем лишь фрагментами и отрывками, то есть «выжимками» из протоколов, посвященных тому или иному событию.
Впрочем, судя по имеющимся в нашем распоряжении «Инструкциям по допросу военнопленных», финны достаточно серьезно подходили к этому вопросу. Да и сами красноармейцы, вернувшись в СССР, на допросах в НКВД показывали, что их допрашивали часто и тщательно. Особое внимание уделялось командирам и политработникам, так как они, несомненно, располагали большей информацией о планах командования РККА, чем рядовые бойцы.
Возвращаясь к упомянутым уже «Инструкциям по допросу военнопленных», надо отметить, что у финнов был вполне профессиональный подход. Инструкции были разработаны практически для всех родов войск: авиации, пехоты, артиллерии, бронетанковых соединений и даже флота.
Допросный лист состоял из нескольких разделов и подразделов. На примере инструкции по опросу летчиков рассмотрим его более подробно. Итак, как правило, допросный лист содержал следующие вопросы:
1. Общая часть.
— Личные сведения.
— Задача пилота и ее исполнение.
Вопросы о дислокации авиационных баз и аэродромах для ремонта.
2. Специальная часть. В ней, в зависимости от воинской специальности летчика, были сформулированы разные вопросы:
— пилотам,
— вопросы для пилотов истребительной авиации,
— для экипажа бомбардировщика,
— для экипажа разведывательного самолета,
— специальная группа вопросов для стрелков-радистов самолетов.
Ниже приведу в качестве примера выдержки из инструкции по опросу летчиков. Орфография и стиль документа сохранены.
«А. Личные сведения.
Фамилия, военный чин и служебное положение (пилот, наблюдатель, пулеметчик, радист, ком. эскадрильи (ком. отряда), нач. звена, полит. комиссар).
Время и место рождения. Образование и гражданское звание.
Когда вступил на военную службу. Военная и летная служба?
Откуда вы улетели? Когда и откуда вы прилетели?
Где, когда и как попали в плен? Тип самолета.
Фамилии и военные чины остального экипажа самолета.
Номер и состав эскадрильи. Фамилии командира, начальника штаба и политического комиссара.
Номер, состояние полка и название его. Фамилии командира, начальника штаба и политического комиссара.
Номер, состояние и название бригады. Фамилии командира, начальника штаба и политического комиссара.
Б. Задача и ее исполнение.
С какого аэродрома и когда (час) самолет поднялся последний раз? Указать на карте.
Какая задача дана самолету? Кто дал ее? Кто был начальником самолета? Сколько самолетов участвовало в исполнении задачи?
Количество бомб и патронов, нагруженных на самолет, и их разновидности?
Маршрут полета, высота и вид полета (также планированное продолжение)?
Входные ворота (прилет и отлет). Высота полета в входных воротах. Лозунги. Нумерация ворот?
Объекты атаки. Цели бомбардировки и пулеметного огня. Высота атаки. Сколько различных бомб на каждую цель и на каждую цель пулеметный огонь? Сколько самолетов сбросило бомбы или выстрелило в ту же самую цель?
Какие указания касающиеся бомбардировки и стрельбы получили и от кого?
Участвовал ли пленный или тот же самолет в предыдущих атаках и каких местностей?
Собственное мнение пленного о действиях бомбардировки и пулеметного огня в данном случае?
Почему бомбардировщик обстреливал (не военные) объекты и мирных жителей, несмотря на то, что международные соглашения запрещают это делать и каждый человек отлично понимает мирный характер объекта.
А. Пилотам задаются следующие вопросы:
В какой авиашколе учились и когда?
Сколько летных часов имели в школе? (сколько часов пролетали на самолетах У, Р-5, С и др?)
Сколько летных часов имеете в настоящий момент?
Сколько часов пролетал и а) в январе? б) в феврале?
Сколько часов пролетали на вашем последнем самолете (который употребляли в последнее время). На каких других самолетах совершали полеты?
Совершает ли ваша эскадрилья ночные и слепые полеты? Производятся ли ночные полеты только в лунное время? Могут ли все пилоты вашей эскадрильи летать в тучах?
Сколько летных часов имеет самолет вашей эскадрильи среднем в месяц?
Вопросы, которые задаются экипажу бомбардировщика.
Какие сведения имеете о целях и запасных целях бомбардировки?
Где имеется зенитная артиллерия и пр. зенитное вооружение?
С кем имеете радиосвязь во время полета?
Как вам приказано действовать в случае, если ваш самолет будет вынужден снизиться на стороне противника и экипаж уцелеет? Как должны поступать другие самолеты, если ведущий сделал вынужденную посадку напр. на льду озера?
Что ваше начальство сообщает о тех многочисленных самолетах которые не вернулись с полета? Что Ваши товарищи думают о них?
По какой причине на многих аэродромах имеются самолеты ТБ-3?
Какие полеты совершали на самолете «ДС-3» (Дуглас)?
В каком снегу самолеты СБ и ДБ могут двигаться на колесах?
Какого типа самолеты можно грузить 1000 килограммовыми бомбами.
О существовании каких газовых бомб Вы слыхали?
Слыхали ли Вы, что бы самолеты, поднявшиеся с Вашего аэродрома делали вынужденную посадку на своей стороне, или же близь Вашего аэродрома?
Знаете ли вы такие случаи, чтобы в спустившихся самолетах имелись раненые и убитые пулеметчики, радисты?
Какова причина того, что многие бомбометающие самолеты израсходывают во время боевых полетов весь свой запас бензина?
Сколько самолетов по Вашему мнению у Вас предназначено для войны с Финляндией а) сколько СБ-машин, б) сколько ДБ-машин и в) сколько ТБ-3 машин?
Пилоту истребителя предложить следующие вопросы:
Те самые вопросы, которые предлагаются всем пилотам, а кроме того еще следующие:
Практический потолок вашего самолета? Потолок других самолетов (модели: И-15, И-16, И-153 «Чайка»)?
Который по Вашему мнению лучше И-16 или же И-153? По каким особенностям?
Что означает например: И-15 «Химмашинa»?
Какие типы истребителей у Вас в употреблении и какие изготовляются? Получаете ли пополнение новыми машинами в замен потерпевших аварии или сбитых самолетов».
Кроме того, финские власти интересовались вопросами противодействия зенитной артиллерии авианалетам советской авиации. Как оценивали русские пилоты огонь финских зениток? Был он эффективен или нет. Как правило, большинство летчиков были низкого мнения о подготовке финнов.
Помимо четко фиксированных вопросов, которые присутствуют в опросных листах, советским военнопленным предлагалось написать и в «вольной форме» обстоятельства пленения, и состояние их боевого подразделения. В качестве примера позволю себе предложить читателям выдержку из протокола допроса перебежчика Александра Семихина. Сразу оговорюсь: данные, которые он привел в нем, не могли быть использованы финнами, так как Семихин перешел на финскую сторону уже после окончания боевых действий.
Итак:
«Командный состав 420 ГАП
Комполка — майор Осипов, комиссар — бат. ком. Будков, нач. штаба — кап. Азаров, помкомполка по мат. обесп. инт. 3 ранга Бельский, помначштаба по строевой ст. л-т Кузнецов, нач. боепитания — техник инт. 3 ранга — Кочерга, начтехчасти — капитан Синицын, начсанслужбы — военврач 3 ранга Шилок, нач. связи — ст. л-т Кононов, нач. разведки ст. л-т Подосиник, начпрод — мл. л-т Стротович, комбат транспорта — ст. лт. Ливадин, п-к — м. п-к Плотников, комбат штабной л-т Беседин, п-к — м. п-к Марьянков. Комендант — мл. лт. Марусов. отсекр. партбюро — ст. п-к Антонов, инструктор. проп. ст. п-к Быбков, отсекр комс. бюро мл. п-к Гузынин (? — Д. Ф.). 420 ГАП 2х дивизионного состава. 1 Д-н 122-мм на конной тяге. Орудие с приц. Зар. Ящиком тянет 6 лошадей. 2 Д-н 152-мм на тракторах. Орудие с прицепом тянет трактор «Сталинец» 1 Д-н имел запасн. зар. ящики распределенные по батареям. Дивизион имеет 3 батареи. Батарея имеет 4 орудия. Дивизионы имеют батарею Управления Дивизионом.
1-й Дивизион
Команд. дивизиона капитан Хруцкий
Нач. штаба ст. л-т Эскин
Политр. штаба ст. п-к Павлович
Нач. связи ст. п-к Семенов
Нач. разведки л-т Завалко
Команд. Упр. Д-на л-т Власюк
2-й Дивизион
Команд. дивизиона капит. Бондарев
Политр. штаба мл. п — к Иванов
Батареи
| № | Комбаты | Политруки |
|---|---|---|
| 1 | л-т Петров | мл. п-к Чепик |
| 2 | л-т Куляба | мл. п-к Ященко |
| 3 | ст. л-т Гейко | мл. п-к Урбан |
| 4 | м. п. Ермаков | |
| 5 | л-т Скобников | |
| 6 | м. п. Цветков |
Состав батареи 118 чел. Имеет: 2 огневых взвода, 1 взвод Управления. В 1-м Д-не, батарея Упр. Д-на, имела 125 ч. + 250 ч взвод боевого питания. Командный состав батареи: ком. батареи, политрук батареи, 2 ком. огн. взводов, 1 команд. взв. Упр.
Полковой тыл от полка всегда стоял на 8-10 км.
Полковая санчасть стояла от полка на 5–3–2 км.
Подразделения питались с походных кухонь. Продовольствие и фураж получали ежедневно в полковом транспорте.
Были перебои с сеном.
Питание людей состояло: 3 раза в день суп из гороха или пшена, выдавалось с большими перебоями: 50 гр. сахара в день, 100 гр. водки и 50 гр. сала.
В подвозе снаряжения были перебои. Причины неизвестны.
Подвозили на машинах и конной тяге.
Потери полка: 18 убито, 67 ранено. Лошадей побито 70–75%
420 ГАП обслуживала почтово-полевая станция № 83
Обслуживал Госбанк 7-й Армии».
Рассматривая имеющиеся в нашем распоряжении протоколы допросов советских военнопленных, становится видно, что задававшиеся вопросы редко выходили за рамки просто добывания информации военного характера. Более того, они имели достаточно узкую специфическую направленность. Одновременно с этим, как и в СССР, эти протоколы исполняли и функции регистрационного учета пленных, так как содержали вопросы, помогающие установить политические симпатии и антипатии пленных красноармейцев, их отношение к войне с Финляндией и т. п. Наряду с этим значительная часть информации, полученной в результате опросов пленных, использовалась в пропагандистской работе на фронте. Финны активно использовали эти данные в радиообращениях и листовках.
Война Продолжение
Как уже отмечалось выше, вопросы, задававшиеся финским военнопленным на допросах, выходили за рамки необходимости исполнения регистрационных функций. Что же в первую очередь интересовало советские власти, какие специфические сведения они пытались получить у военнопленных войны Продолжения? Ответы на эти и другие вопросы можно получить из сохранившихся протоколов допросов.
Массив исторических документов времен войны Продолжения, как и протоколы допросов и опросные листы финских военнопленных периода Зимней войны, можно условно разделить на три группы: 1) протоколы первичных допросов; 2) опросные листы и учетные дела пленных, содержавшихся в лагерях для военнопленных; 3) показания военнопленных в фильтрационных лагерях после их возвращения на родину. Сведения каждой из групп, отличающейся по своему строению и сути, позволяют раскрыть интересующий нас вопрос не просто с разных сторон, а в совокупной целостности событий.
Однако особое внимание следует уделить именно первой группе, то есть протоколам первичного опроса пленных. Несмотря на то что ситуация в большинстве случаев не способствовала детальному опросу военнопленного, именно в них содержится информация о дальнейшей судьбе пленного. В распоряжении исследователей имеются три вида данных документов. Во-первых, это протоколы первичных допросов военно- пленных, захваченных регулярными частями Красной Армии. К сожалению, большая часть этих документов еще не доступна для исследователей. За интересующий нас период, то есть во время войны Продолжения, а особенно во время позиционной войны 1942–1944 годов, имеются в основном протоколы допросов перебежчиков.
Во— вторых, это протоколы допросов финских военнопленных, взятых в плен частями пограничных войск НКВД СССР в 1941 году. Однако полных, развернутых опросов таких пленных мной в результате проделанной работы обнаружено не было. Существуют лишь выдержки из них, включенные в оперативные сводки.
В-третьих, протоколы первичных допросов финских солдат и офицеров, захваченных партизанскими отрядами на территории Карелии и Финляндии в 1941–1944 годах. Фактически они являются одним из основных источников по этому вопросу, так как наиболее доступны для исследователей.