Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки - Дмитрий Фролов 24 стр.

Финские военнопленные, судя по имеющимся в распоряжении исследователей протоколам допросов, были не совсем искренни. Запуганные своей пропагандой «о зверствах, мстительности большевиков», они, рассчитывая на более снисходительное отношение к себе, подчеркивали, что не успели нанести ущерб Красной Армии.

Разумеется, нельзя полностью доверять свидетельствам людей, находившихся, пусть даже только психологически, в пограничной ситуации между жизнью и смертью, заявлениям, делавшимся под давлением вопрошавших. Многие финские военнопленные, равно как и советские пленные, часто были неискренни и явно подстраивались под вкусы проводивших допросы, стараясь тем самым облегчить свое положение в плену. В свою очередь, после возвращения в Финляндию бывшие пленные показывали на допросах, что их положение в лагерях для военнопленных НКВД СССР было ужасным. То есть давали те сведения, которые от них хотели услышать, и тем самым старались облегчить свою участь.

Как следует из всего вышесказанного, показания военнопленных как вид исторических источников нужно использовать очень осторожно. Однако нельзя отбрасывать полученные даже при таких условиях свидетельства, которые, конечно, нужно перепроверять с помощью других свидетельств, сцеплять с другими, прямыми или косвенными фактами, но игнорировать их нельзя. Только при учете всей совокупности свидетельств и фактов возможно приблизиться к верному описанию хода исторических событий.

Итак, протоколы допросов содержат очень важные сведения по интересующей меня проблеме. Однако многие из этих документов до сих пор находятся под грифом «совершенно секретно» и вследствие этого недоступны исследователям. В первую очередь это касается материалов, хранящихся в архивах Федеральной службы безопасности и Министерства внутренних дел республик и областей Российской Федерации, а также некоторых документов из Российского государственного военного архива (г. Москва) и Центрального архива Министерства обороны РФ (г. Подольск). Надо отметить, что и количество протоколов допросов не соответствует количеству военнослужащих финской армии, взятых в плен партизанами и регулярными частями Красной Армии. Однако даже за непродолжительное время работы с ограниченным кругом этих материалов удалось установить судьбу многих финских солдат, считавшихся до этого пропавшими без вести. Впрочем, я убежден, что настоящая работа с протоколами допросов финских военнопленных периода Зимней войны и войны Продолжения еще впереди.

Санитарно-бытовое и продовольственное обеспечение финских военнопленных

Особое значение в жизни военнопленного в лагере имеет санитарно-бытовое и продовольственное обеспечение. От этого зависела жизнь людей в прямом смысле этого слова. Сведения о содержании финских военнопленных в лагерях в Советском Союзе в 1939–1944 годах я черпал из всего многообразия архивных и других источников. Это, в первую очередь, официальная информация советских военных и гражданских властей, ответственных за транспортировку и содержание пленных. Кроме того, в интервью финских пленных В газетах для военнопленных в 1939–1944 годах и протоколах допросов и опросных листах финских пленных в фильтрационных лагерях в Финляндии содержится много информации по этому вопросу. И наконец, мемуары самих бывших финских военнопленных помогают восполнить некоторые пробелы в данной теме.

Изучение этого массива документов позволило мне воспроизвести довольно подробную картину санитарно-бытовых условий жизни пленных в лагерях на территории СССР.

Зимняя война

Финские военнопленные Зимней войны в Советском Союзе содержались, как было отмечено выше, в приемных пунктах и лагерях, практически не готовых к их размещению.

Причем, несмотря на то, что в СССР были приняты нормативные документы по содержанию военнопленных, созданы специальное Управление в Москве и его региональные органы, которые были призваны обеспечивать на практике нормативный статус военнопленных, их жизнь в лагерях и пунктах размещения была фактически пущена на самотек и нередко, по воспоминаниям финских пленных, не соответствовала декларированным нормам.

Условия и режим содержания пленных на территории приемного пункта были более жесткими, чем в лагерях для военнопленных, и в связи с тем, что период пребывания там был непродолжительным, имели некоторые отличия. Так, например, свидания, переписка, посылки и передачи находящимся на пункте военнопленным были запрещены.

Пленные офицеры, государственные чиновники, полицейские, жандармы и члены так называемых «контрреволюционных партий» размещались отдельно от рядового и унтер-офицерского (сержантского) составов. Кроме того, военнопленные женщины размещались отдельно от мужчин.

Распорядок дня на приемных пунктах для финских, впрочем как и для остальных иностранных, военнопленных был следующим:

Подъем — 7 ч.

Утренний туалет и уборка помещений — 7 ч. — 7 ч. 30 мин.

Утренняя поверка — 7 ч 30 мин. — 8 ч.

Завтрак — 8 ч. 30 мин. — 9 ч. 30 мин.

Работа на территории пункта — 9 ч. 30 мин. — 16 ч. 30 мин.

Обед — 16 ч. 30 мин. — 18 ч.

Культурно-массовая работа — 18 ч. — 21 ч.

Ужин — 21 ч. — 22 ч.

Вечерняя поверка — 22 ч. — 22 ч. 30 мин.

Отбой — 23 ч.

Режим дня устанавливался начальником пункта в зависимости от местных условий, но в целом соответствовал режиму дня в лагерях для военнопленных. Пленным разрешалось играть в шашки, шахматы и в другие неазартные игры, читать газеты и книги. Они имели право свободного передвижения внутри охраняемой зоны от подъема до отбоя. После отбоя любое передвижение военнопленных по территории пункта без разрешения администрации категорически воспрещалось.

Для курения отводил ось специальное место во дворе, в холодное время — в специально отведенном для этого помещении, снабженном бочкой с водой. Для поддержания порядка в помещениях и наблюдения за пленными внутри зоны размещения были установлены вахтерские посты. Администрации, сотрудникам и охранникам пункта предписывалось вежливое обращение с пленными, но они должны были пресекать всякую попытку военнопленного установить связь с гражданским населением.

Продовольственное снабжение финских военнопленных на приемных пунктах и в лагерях УПВИ осуществлялось в соответствии с нормами, утвержденными Экономическим советом при СНК СССР 20 сентября 1939 года.

Нормы продовольственного снабжения советских заключенных и иностранных военнопленных в СССР

Простой сравнительный анализ представленных в таблице норм продовольственного обеспечения военнопленных и советских заключенных в лагерях УПВИ НКВД СССР и ГУЛАГа НКВД СССР свидетельствует о том, что снабжение пленных во время Зимней войны в некоторых случаях было лучше, чем граждан СССР, находящихся в заключении. Очевидно, что такие нормы питания, не сопряженные с тяжелой работой, как это было у узников ГУЛАГа, позволяли поддерживать здоровье и жизнедеятельность финских пленных на приемлемом уровне. То есть фактически руководство советского государства с большей жестокостью относилось к своим гражданам, чем к военнопленным противника, с которым Советский Союз находился в состоянии войны. Им уделялось больше внимания и заботы, чем соотечественникам.

Конечно, по прошествии более чем шестидесяти лет достаточно сложно судить, насколько точно соблюдались установленные нормы выдачи продовольствия финским военнопленным. К сожалению, мы не располагаем полным комплексом соответствующих документов. Однако вполне очевидно, что продовольственное обеспечение пленных военнослужащих финской армии, содержащихся во время Зимней войны на приемных пунктах, в госпиталях и в лагерях УПВ НКВД СССР, было на порядок лучше, чем во время войны Продолжения. В период советско-финляндской кампании 1939–1940 годов не зафиксировано ни одного случая смерти финских военнопленных от голода или болезней, вызванных нехваткой продуктов питания.

Мнения возвратившихся из советского плена после Зимней войны военнослужащих финской армии по вопросу о продовольственном обеспечении в лагерях разделились. Однако все они сходились в главном: питание было непривычно для финских военнопленных и не отличалось разнообразием.

В Национальном архиве Финляндии (Каnsаllisаrkistо) мной был обнаружен отчет, составленный на основании допросов финских военнопленных об их пребывании в лагерях на территории Советского Союза во время Зимней войны. В нем имеется информация о продовольственном снабжении финских пленных в Сестрорецком, Петрозаводском и Грязовецком лагерях для военнопленных.

Проводившие допросы финские военные дознаватели обратили внимание на некоторые несоответствия в высказываниях бывших пленных. Так, одни финские военнопленные говорили, что в Сестрорецком лагере их кормили два раза в день, другие опровергали их и утверждали, что питание было трехразовым. В результате всесторонней проверки этих данных следователи установили, что пищу в этом лагере давали три раза в день.

Основываясь на имеющихся в нашем распоряжении материалах, хранящихся в Российском государственном военном архиве г. Москвы, и сравнивая их с финскими данными, полученными при допросах, я пришел к выводу, что расхождение в показаниях вызвано следующими обстоятельствами. Во-первых, удивительно, что некоторые финские военнопленные не считали за еду на Сестрорецком приемном пункте утренний чай и пайку хлеба. Ведь, судя по некоторым данным, продовольственное снабжение финской армии, по крайней мере на заключительном этапе войны, было плохое. В качестве при мера приведу выдержку из протокола допроса финского военнопленного, захваченного в марте 1940 года, который указал, что в его части: «в 7 часов выдают чай, сахар и галеты; в 10 часов — овсяную кашу без масла; в 5 часов — овсяная каша, картошка и немного молока». То есть, даже делая скидку на место получения подобных данных, можно отметить, что как до пленения, так и после него финский солдат получал на завтрак тот же хлеб с чаем.

Во-вторых, в Сестрорецке располагался приемный пункт, а не стационарный лагерь. В соответствии с «Временной инструкцией о работе пунктов по приему военнопленных» выдача горячей пищи на них производилась два раза в день, кипяток же выдавался по потребности. В-третьих, даже в лагерях для военнопленных во время Зимней войны трехразовое горячее питание не выдавали.

На основании имеющихся в нашем распоряжении документов возможно восстановить распорядок приема пищи и рацион питания в лагерях и приемных пунктах для финских военнопленных. Так, в Сестрорецке он был установлен следующий:

Завтрак: 8.00 — хлеб 0,5 кг, чай, сахар.

Обед: 12.00 — суп (из рыбы или макарон), каша (овсяная или из кукурузы).

Ужин: 19.00 — та же пища, что и на обед.

В Грязовецком лагере кроме утреннего чая с сахаром и порции хлеба также было двухразовое горячее питание — на обед суп и каша, на ужин — суп. По свидетельству финских военнопленных, им давали «воду, горох и пшенную кашу, и так изо дня в день».

Питание в свердловском эвакогоспитале № 1170, по заявлениям бывших там пленных, было плохое: дневная порция состояла из гнилой капусты, гречневой каши, в которую добавляли немного растительного масла, похожего на вазелин маргарина и маленького кусочка сахара.

Значительно лучше, по свидетельству самих финских военнопленных, ситуация с питанием обстояла на Петрозаводском приемном пункте. Там вместе с утренним чаем пленные получали два куска белого хлеба. На завтрак — пшенную или гречневую кашу, хлеб с маслом, чай, кофе или какао. На обед обычно давали щи, рассольник или гороховый суп. Супы варили из капусты, консервированного мяса, крупы, макарон, рыбы, лука, огурцов. На второе давали кашу и мясные тефтели, иногда компот из сухофруктов. На ужин — кашу, чай, иногда с белым, иногда с черным хлебом. Однако тут же военнопленные немного корректировали свои показания и добавляли, что продукты были плохими, мясо и капуста гнилыми и т. п., то есть, по всей вероятности, давали те сведения, которые от них хотели услышать.

Из приведенного выше текста становится видно, что некоторые продукты питания, которые давали финским пленным, не входили в список, утвержденный Экономсоветом при СНК СССР в 1939 году, а питание было даже не трех-, а четырехразовым. В связи с этим кажутся довольно странными утверждения практически всех пленных, заявлявших, что питание в лагерях для военнопленных было очень плохое.

Анализируя имеющиеся в нашем распоряжении документы, как я уже не раз отмечал, всегда стоит учитывать, при каких обстоятельствах была получена интересующая нас информация. Сравнивая протоколы допросов финских военнопленных в Финляндии и в Советском Союзе, исследователи находят много противоречий в высказываниях об условиях содержания в лагерях. Это, естественно, касается и вопросов, связанных с питанием в лагерях и приемных пунктах для финских военнопленных.

После окончания боевых действий питание финских военнопленных несколько улучшилось, но не перестало быть однообразным. В целом, на основании имеющихся в распоряжении историков финских и советских документов, я считаю возможным сделать следующие выводы: санитарно-бытовые условия в лагерях во время Зимней войны не всегда соответствовали нормам, разработанным для военнопленных. Продовольственное же снабжение позволяло поддерживать нормальное существование военнослужащих финской армии в условиях плена.

Теперь обратимся к продовольственному обеспечению советских военнопленных в Финляндии во время Зимней войны.

В соответствии с Женевской конвенцией 1929 года (ст. 11–12) ответственность за продовольственное снабжение военнопленных возлагалась на захватившую их сторону. И в Советском Союзе, и в Финляндии норма питания в большинстве случаев не зависела от работы пленного, как это было во время войны 1941–1944 годов. Впрочем, удивительного в этом нет, ведь труд военнопленных широкого распространения во время зимней кампании не получил. Как утверждает финская сторона, военнопленные получали 2/3 пайка финского солдата (в тюрьмах — 2/3 пайка финского заключенного). В большинстве случаев паек получали продуктами. В лагерях готовили повара из числа военнопленных. Так же, как и в СССР, продовольственное снабжение в стационарных лагерях для пленных было лучше, чем на сборных пунктах или в приемно-пересыльных лагерях. Данное обстоятельство связано с тем, что на последних пленные находились недолго, следовательно, финская сторона старалась сократить расходы по их пребыванию там. поэтому продукты преимущественно выдавались сухим пайком. В лагерях же ситуация была другая. Питание было лучше и, что немаловажно, — трехразовое. Впрочем, и военнопленные проводили здесь гораздо больше времени, ожидая окончания войны.

В лагерный рацион, по утверждениям финской стороны, входили картошка, хлеб (чаще — галеты), крупа, иногда (в зависимости от лагеря) — фруктовые консервы, мясо (в основном конина), масло, жир, мука, сахар, табак. Очевидно, что такой рацион при отсутствии тяжелой физической работы, как это было во время войны Продолжения, позволял поддерживать здоровье и жизнедеятельность советских пленных на достаточно приемлемом уровне.

Однако же у вернувшихся в СССР бойцов и командиров РККА было другое видение этой проблемы. На допросах они рассказывали военным дознавателям, что их морили голодом. Так, в донесении политрука Филимонова, составленном в апреле 1940 года по результатам опросов вернувшихся из плена красноармейцев, отмечалось: