Человек от рождения оснащен множеством приборов, как корабль, который отправляется в дальнее плавание. По этим приборам корабль совершает свой путь. Сломайся один из них, и он может сбиться с курса, а то и сесть на мель и потерпеть крушение. Умение бережно сохранить тонкие приборы, которыми наделяет нас природа при рождении, величайшее дело. Поломать их легче легкого.
Я считаю, что человек развивается в бесконечной внутренней борьбе с самим собой.
Допустим, человек склонен к властолюбию, злопамятству, мстительности, он чувствует к себе эти пороки и учится владеть ими, вырабатывать характер. Если характер окажется слабым, то о человеке будут говорить: какой он властолюбивый, злопамятный, мстительный. Если, выработав характер, человек управляет своими чувствами, о нем могут говорить: какой он сильный, выдержанный, тактичный.
* * *
ЗАПОВЕДЬ
Гражданственность
– сознание своих прав и обязанностей по отношению к государству; гражданская организованность и дисциплинированность.
Если человек ощущает свое участие в жизни общества, в его развитии, он создает не только материальные ценности для людей, он создает и самого себя. С работы, в которой ярко выражен дух гражданства, начинается истинное самовоспитание. Самовоспитание – это не что-то вспомогательное в воспитании, а крепкий его фундамент.
От того, какие идеи живут в сознании и сердце человека, какими идейными побуждениями вдохновляется он в своей личной жизни, зависит все: моральное лицо человека, единство его сознания и поведения, общественная деятельность, понимание ответственности перед обществом, народом, коллективом. Идейные побуждения – это костяк убежденности человека.
Гражданственность – это прежде всего ответственность, долг, та высшая ступень в духовной жизни человека, на которую он поднимается и отдает себя служению идеалу.
Гражданственность – это страсть человеческого сердца.
В годы немецко-фашистской оккупации в одном из соседних наших надднепровских сел произошло героическое и трагическое событие, в котором особенно выразительно раскрылись красота и доблесть гражданства. Об этом событии я всегда рассказывал детям, оно является как бы нашим первым традиционным уроком гражданства. На краю села в маленькой хатенке жила женщина с двумя детьми – мальчиком и девочкой. Муж ее воевал на фронте. Однажды среди ночи в хату постучался советский солдат. Раненный, он попал в плен, теперь бежал и просил пристанища, чтобы через несколько дней переправиться через Днепр и пробиваться к линии фронта. Женщина впустила солдата, спрятала его на чердаке, чтобы дети не видели. Утром пришли полицаи вместе с фашистским офицером: кто-то донес, что женщина прячет пленного. Долго искали фашисты, но ничего не нашли: тайник был надежным. Взбешенный офицер поставил посреди двора мальчика и девочку и сказал матери, что, если она не выдаст советского солдата, он расстреляет детей. Мать не сказала ни слова. Она плюнула в лицо фашисту. На ее глазах полицай убил детей. Потом расстреляли и мать. Ночью партизаны помогли пленному переправиться через Днепр. На высокой шелковице, что росла посреди двора, там, где пролилась кровь невинных детей, партизаны в ту же ночь повесили двух полицаев.
Готовясь к беседе об этом высоком гражданстве, я каждый раз с большой силой переживаю боль, страдание и восхищение, удивление и благоговение перед духовной красотой женщины, матери, гражданки. Трудно найти слова, чтобы передать всю глубину материнского горя. Мне хочется поделиться своими мыслями и чувствами, я с нетерпением жду утра: скорее бы пришли в школу дети, скорее бы рассказать им о том, что переполняет тревогой сердце!
Наступает утро. У нас выходной день, мы идем с детьми в лес. Там, на опушке, среди чарующей красоты я рассказываю о подвиге матери. Детские сердца взволнованы, восхищены силой и благородством материнского горя, материнского героизма. Дети еще малы, им по семь с половиной лет, но до них доходит высокий смысл настоящего гражданства. В их сознании утверждается первое понятие о самом высоком человеческом долге – долге перед Родиной.
Рассказывая о подвиге матери, об ее верности Отчизне, я стремлюсь к тому, чтобы дети задумались над дорогим, самым родным для человека. Нужно показывать жизнь и борьбу в ярких образах. Ничто так не пробуждает искреннего желания быть морально красивым, благородным, верным высокой идее, как восхищение красотой, благородством и верностью. Восхищение гражданской красотой и доблестью – это искра, из которой разгорается огонь зрелого гражданства, желания стать настоящим сыном своей Родины.
Способность одухотворяться моральной красотой гражданства сама по себе является исключительно ценным душевным качеством, с него, по сути, начинается формирование человека в духе верности коммунистическим идеям. Чувство принадлежности к советскому народу, к его величию, героической истории, преданность интересам общества – все это можно сформировать в человеческой душе только в том случае, если она способна увлекаться высоким и благородным. Ведь из этих высочайших чувств как раз и рождается способность человека видеть самого себя, способность переживать гражданскую красоту и доблесть. Человек умеющий вдохновляться высоким и благородным, как линию личного поведения вырабатывает в себе непримиримость к аполитичности, равнодушию, к моральному злу.
Отрочество и юность – пора морального, идейного, гражданского самоутверждения. В этот период человек должен сам дать себе ответ на вопросы: как жить? Каким человеком я должен стать?
В знаменитом стихотворении Некрасова есть фраза: «Отечества достойный сын». Достойный! Сыновьями рождаются – достойными сыновьями становятся. И, значит, достойным сыном отечества вырастет тот, кто сумел воспитать в себе гражданственность. Гражданственность принадлежит к тем человеческим качествам, которые воспитываются всей нашей жизнью, но прежде всего они выковываются в результате самовоспитания.
Вникнем лучше в каждодневный, будничный смысл некрасовского определения гражданина. И для начала поразмыслим, не случалось ли нам утешать себя: мол, кто я такой, чтобы уже быть гражданином. Я же ученик, то есть лицо, неизбежно подчиненное родителям и педагогам. Рамки моей жизни довольно жестки. Где же тут поле, на котором можно проявить гражданственность?
В действительности такое поле есть. И с возрастом оно становится все шире и шире. Простенькая ситуация: объявлен субботник по уборке школы, или трудовой десант в соседний колхоз, или лыжный кросс, во время которого твоя школа будет соревноваться с соседними. Проверь себя: почему ты участвуешь в любом из этих дел и как, с каким настроением? Потому ли, что боишься наказания или, скажем, неодобрения товарищей, или потому, что осознаешь значение своего участия, живешь по правилу: «Если не я, то кто же?»
Вот эта формула «если не я, то кто же?», может быть, и есть та лакмусовая бумажка, которая поможет определить степень твоей гражданской зрелости. Если ты уклонился от какого-то малоприятного дела под предлогом, что и без тебя обойдутся, народу много, значит, в тебе еще нет ни грана гражданственности.
Тот, в ком это свойство достаточно развито, всегда ощущает себя виноватым, ответственным за то, что общее дело получилось плохо. Он обязательно испытает ощущение вины от того, что собрание, или вечер, или поход никого не волнуют, на вечере скучно, а поход оказался неподготовленным. Следующий шаг гражданственности – это не пассивное недовольство, отношение не зрителя, не наблюдателя, а деятельное участие.
Не ждать, пока кто-то сделает жизнь класса интересной и содержательной, наладит отношения между ребятами, а самому в меру своих сил (часто сверх сил) браться за дело. Не допускать, чтобы в твоем присутствии обижали слабого, дразнили человека, унижали его достоинство.
Можно ведь быть в жизни «болельщиком». Как на стадионе. А можно «играть» самому. Гражданственность измеряется вот этим стремлением обязательно участвовать самому. Выпускники из школ различных областей, оставшиеся работать на полях и фермах родных деревень, – это, конечно, образец ответственного поведения. И твои товарищи, которые отдают свое время «трудным» мальчишкам в собственном дворе или на своей улице, тоже действуют как подлинные граждане. Словом, думается: некрасовский призыв к гражданину «для блага ближнего живи» в общем нисколько не устарел.
Но гражданственность предполагает, что человек, живущий «для блага ближнего», не жертвует при этом собой, своими интересами, не чувствует себя лишенным чего-то, ущемленным. Совсем напротив – он просто не может жить по-другому, только такой способ жизни дает ему острое ощущение счастья. Кстати, задумывался ли ты когда-нибудь над тем, что слово «счастье» означает со-частье, то есть счастлив лишь тот, кто ощущает себя частью целого, какой-то общности? А это значит, что гражданственность есть непременное условие счастья.
Об одном человеке говорят, что он «сын века», а о другом, что он «дитя века». Чувствуешь, какая разница между этими двумя состояниями? «Дитя», конечно, тоже вовлекается в водовороты века, но невольно, нечаянно, – главное же его стремление: спрятаться, переждать... А для сына века все исторические битвы – его битвы, он в мире боец. Будь это целина, или Нечерноземье, или другая стройка нашего времени.
Только нельзя допускать опасной путаницы в толковании этого понятия. В каждой школе есть бойкие мальчики и девочки, присяжные ораторы, умельцы говорить правильные слова. Но всегда ли эти слова точно совпадают с жизненной позицией и, главное, поведением того, кто их произносит? Говорит-то человек красиво, но как он действует? Не случайно один поэт подметил «несовместимость слова-гиганта и гнома-поступка». А синоним гражданственности – поступок. Способность говорить на «безупречном языке поступка» – первый и самый главный ее признак.
Многие из нас хотели бы жить правильно, по высокому счету, но не у всех хватает мужества. Так вот гражданственность предполагает в человеке мужество поступка. Если совесть подсказывает тебе образ действий, а малодушие останавливает и ты предпочитаешь хотя бы подождать, пока начнут действовать другие, значит, ты еще «дитя века».
Учение – казалось бы, какое отношение оно имеет к гражданственности? Осознаешь ли ты гражданский смысл учения? Если ты помнишь, что приобретаешь знания для того, чтобы отдать их, что именно в годы учения формируются «понятия, необходимые для составления гражданского общества», ты и учишься совсем по-другому.
Малое знание, полузнание, поверхностное знание – признаки будущего плохого работника, а значит, и гражданина. Способен ли ты понимать и осмысливать все, что творится в мире, во вселенной, внутри человека и вне его? Живешь ли ты в скорлупе или тебя волнуют события в Азии, в Африке?..
Ты, конечно, наблюдал, как по-разному работают твои товарищи. Класс ли убирают, пропалывают колхозную грядку или рисуют стенную газету. Один норовит сделать поменьше, как-нибудь – лишь бы отстали. После него на полосе остаётся чуть ли не половина сорняков или неубранного картофеля. А другой каждую травинку выполет, каждый клубень подберет. И ни за что не уйдет, пока не закончит порученного дела.
Ты скажешь: при чем тут гражданственность? Просто один более, а другой менее добросовестен. Нет! Речь о том, что гражданственность включает в себя очень многие человеческие достоинства, но окрашивает их особым образом, потому что каждое из этих достоинств, будучи свойством отдельного человека, становится в то же время общим достоянием, частью нашей жизни, создает активную позицию человека, группы людей, общества.
А в минуту испытаний, в трудный час это свойство обязательно проявится самым ярким образом. Оно не позволило летчику, спасая свою жизнь, бросить самолет, чтобы он упал на мирно спящий город. Это чувство продиктовало композитору Шостаковичу, голодавшему в блокадном Ленинграде, великую Седьмую симфонию. Это величайшее человеческое свойство вписало драгоценные страницы в отечественную историю. И каждому гражданину, каждому из вас дано прекрасное право вписать в эти страницы и свою строку.
Гуманизм
– воззрение, рассматривающее человека как высшую ценность, защищающее его свободу и всестороннее развитие.
Если спросить кого-либо – не историка, не философа, не педагога, словом, не специалиста, – что такое гуманизм? – в большинстве случаев получишь такой ответ: это великодушное, хорошее, доброе, уважительное и терпимое отношение к человеку.
Вообще-то говоря, суть дела схвачена верно, однако перечисленные понятия или качества скорее всего объясняют слово «гуманность», или, говоря по-русски, «человечность». Между тем «гуманизм», хотя и имеет общий корень с «гуманностью» (от латинского «homo», то есть человечный, человеческий), означает все-таки не то же самое.
Гуманность – это в самом деле великодушие, доброта к людям, готовность простить или хотя бы понять человека, даже если он совершил что-то очень плохое, уважение к его личности и самостоятельности. Гуманность как индивидуальное качество была присуща людям всегда, наверное, с той поры, когда человек стал человеком. Нет ничего неестественного в предположении, что и среди наших далеких первобытных предков были гуманные люди. Это дело человеческого характера. Именно человеческого. Ведь бывают ласковые или злые животные, но мы никогда не говорим «гуманная собака» или «гуманный конь»: гуманность предполагает не инстинктивное, а осознанно, осмысленно доброе отношение к человеку, а оно присуще только «homo sapiens», то есть «человеку разумному».
Итак, гуманность, вообще говоря, – свойство человеческой натуры, и появилась она, конечно же, задолго до того, как человек придумал такие абстрактные, синтетические понятия, как «добро» или «зло», «доброта» или «злость».
А вот «гуманизм» – сравнительно недавнее открытие человеческого разума. Эта система воззрений сложилась всего лишь пятьсот-шестьсот лет тому назад, во времена Возрождения, или Ренессанса. Так что такие мыслители, как, например, Платон, Аристотель или Цицерон, не знали этого понятия, хотя, разумеется, у них были свои собственные системы воззрений на этот счет. Более того, знакомство с их творчеством не в последнюю очередь дало толчок рождению и формированию итальянского гуманизма как нового направления человеческой мысли.