В один из дней сентября состоялось венчание моего друга Шарля и Анастасии,
которая стала теперь Львовой де Вильмон. Венчание пришлось проводить дважды.
Первый раз в присутствии православного священника, а второй раз молодых
благословил капеллан нашей бригады. Время шло. В Москве оставаться становилось
всё опаснее. Над землёй расстилался удушливый запах гари, происходивший от
многочисленных пожаров, которые с всё большей силой охватывали различные части
некогда прекрасного, а теперь превратившегося в руины города.
На семейном совете было решено срочно покинуть город. Впрочем, до нашего
отъезда оставалось ещё немного времени. Настя, думая, что больше никогда не
вернётся обратно, попросила нас сопроводить её в дом тётушки, которая в силу своих
лет не смогла вовремя покинуть Москву и в настоящее время, что достаточно
удивительно, несмотря на все пожары и грабежи, проживала в своём особняке в
Замоскворечье. Настя говорила, что когда-то в пору своей юности её тётушка
довольно долго жила в Париже и там была принята в высших слоях общества. В
молодости госпожа Головчина, такова была фамилия тётушки Анастасии, отличалась
необычайной красотой и пользовалась популярностью во французской столице.
Может быть, её французские связи помогали ей и до сих пор, и поэтому её особняк
оставался в полнейшей неприкосновенности. Мы отправились в путь. Как было
трудно было пробираться через завалы, обходить стороной горящие дома, которые
готовы были обрушиться в каждую минуту. Порой жар от огня становился совсем
нестерпимым, и нам приходилось искать обходные пути. Наконец мы прибыли к
месту, где проживала тётушка Анастасии.
На улице, где не осталось ни одного целого дома, в глубине парка возвышался
великолепный особняк. Кованые решётки отделяли его от всего остального мира и,
казалось, что время повернуло вспять: не было грабежей, не было великого пожара,
Наполеон не отправился с походом на Россию, а я со своим другом оказались в гостях
у хороших знакомых.
Настя открыла неприметную калитку, и мы вступили под тень великолепных
деревьев, окаймлявших подъездную дорожку к особняку. Нас встретил слуга и
сказал, что барыня уже ждёт. Вскоре мы поднимались по мраморным ступенькам
крыльца. При входе нас встретила сама госпожа Головчина.
- Настенька, как я рада тебя видеть. Давненько ты ко мне не захаживала. Представь
меня своим спутникам.-
Настя, смутившись, подтолкнула Шарля вперёд и едва слышно произнесла.
- Знакомьтесь, тётушка, это мой муж Шарль де Вильмон, а то его друг маркиз Поль
де Турмон.-
- Что же, нечто подобное я и ожидала услышать. Проходите господа.-
Двери распахнулись, и мы очутились в великолепном вестибюле, украшенном
античными статуями.
- Пройдёмте в гостиную, вскоре подадут обед. -
Вскоре мы приступили к трапезе. После обеда хозяйка дома предложила нам пройти
в зелёную гостиную для обсуждения, как она сказала, вопроса наипервейшей
важности.
- Садитесь, друзья мои.-
Хозяйка указала на диван, над которым висел парадный портрет Наполеона. Не
успели мы подойти к дивану, как портрет рухнул вниз. Шикарная рама разлетелась на
кусочки. Правда, сам холст не пострадал.
Мадам Головчина позвала слуг и приказала отнести портрет в комнату Елены, сказав,
что раз Елене комната больше не понадобится, то пусть в ней живёт император.
- Вы хотите узнать, кто такая Елена? В этом нет никакой тайны. Елена моя покойная
тётушка, которая боготворила вашего императора и перед смертью предсказала, что
портрет императора будет перенесён в её комнату, а когда это произойдёт, то судьба
Бонапарта и его империи будет предрешена. Ах, что это я всё о прошлом. Не для
воспоминаний я вас позвала.
Настенька, ты моя единственная родственница и всё, чем я владею должно отойти к
тебе, но я не уверена, что этот особняк уцелеет после того, как я покину его, а уеду я
сразу же, как вы покинете пределы моей усадьбы. Я стара и, возможно, жить мне
осталось не так уж и много. Я достаточно богата, чтобы провести в достатке мои
последние годы, но ты, Настенька, вышла замуж и вероятнее всего скоро у вас
появятся дети, а мне хотелось бы, чтобы они ни в чём не нуждались. Вероятнее всего,
мы больше никогда не встретимся, и поэтому я приняла решение передать тебе,
Анастасия, свои драгоценности в качестве свадебного подарка. Эти перстни,
диадемы, браслеты, подвески, броши вызывали у аристократов зависть не только в
России, но и в Европе. Это одна их лучших коллекций. Вы и сами можете убедиться.-
На столе появилась довольно объёмная шкатулка. Мадам Головчина откинула
крышку, и нашим взорам предстал блеск изумительных самоцветов.
- Настенька, это всё ваше, твоё и твоего мужа, а затем драгоценности должны
перейти вашим детям. Это мой подарок. Не надо благодарить меня, просто возьмите
шкатулку и уходите как можно скорее. Ещё немного и вы не сможете выбраться из
города.
Поль, прошу вас, не оставляйте мою Настеньку и её супруга. Только вы сможете
помочь им в трудную минуту. Умоляю вас. Для вас я также приготовила подарок. Вот,
возьмите.-
Мне протянули свёрток, который я хотел тут же развернуть.
- Нет и ещё раз нет. Только не сейчас. В любом случае, какое бы решение вы не
приняли, это должно остаться у вас и только у вас. Обратно своего подарка я не
приму. Так что посмотрите, что в свёртке несколько позднее. Прощайте, мои юные
друзья. Мне уже пора. Время не ждёт. Вас проводят.-
С этими словами Настина тётушка покинула комнату, и больше мы её не видели.
- Господа, прошу поторопиться. У вас мало времени.-
Это был тот же самый слуга, что встретил нас ранее.
- Я вас провожу, а потом я должен буду присоединиться к барыне.-
Нам пришлось покинуть дом госпожи Головчиной в явной спешке. На этот раз,
благодаря слуге, знавшему обходные тропы, мы добрались до дома Львовых
довольно быстро.
- Прощайте, месье Поль, прощай и ты Настенька, прощайте, господин Шарль. Не
поминайте лихом.-
Приближалась ночь, и нам следовало решить вопрос о том, что же делать с
наследством Анастасии. Взять с собой? Нет, это слишком опасно. Оставить в доме?
Тоже не то. Может быть, спрятать драгоценности, а потом, когда всё закончится,
вернуться за ними. Выход из положения подсказал нам Настин отец, который
рассказал, что их дом построен на фундаменте боярских палат шестнадцатого века.
От старого дома сохранились мощные подвалы с трёхметровыми сводами. Входом в
эти подвалы практически не пользовались. В конце концов мы решили разделить
Настино наследство на три части. Одну часть оставалась у Шарля, который решил
вернуться во Францию, дабы уладить все дела, а затем воссоединиться со своей
семьёй. Вторая часть драгоценностей переходила к Насте. Этого должно было
хватить на долгую безбедную жизнь семейства Львовых. Оставшуюся часть, как нам
тогда казалось, следовало оставить в подвалах дома Львовых, но спрятать так, чтобы
обнаружить их могли только четыре человека: Анастасия, её супруг Шарль, я и
Настин отец. Поздно ночью мы спустились в подвал и прошли в самую дальнюю и
самую неисследованную часть, где и нашли подходящее укрытие для тайника. Кроме
нас место, где были спрятаны ценности, никто не смог бы обнаружить. Мы
поместили шкатулку в нишу, заложили её кирпичами, а затем замуровали. Всё, дело
сделано. Скоро придётся прощаться с Москвой и Россией, где я встретил настоящих
и преданных друзей. Весь следующий день мы посвятили подготовке к отъезду.
С большим трудом, но нам удалось достать две подводы и лошадей. Мы с Шарлем
проводили семейство Львовых до безопасного места, где, как нам казалось, им уже
ничто не могло грозить. Простившись, мы вынуждены были вернуться назад.
Подъезжая к месту нашего жительства, мы заметили языки пламени, поднимавшиеся
над домом семьи Шарля. Московский пожар добрался и до нашего убежища. Как
вовремя уехала Настя и её родители. Теперь они в безопасности.
В Москве мы пробыли менее двух недель. В конце сентября некогда славное и
могучее войско покинуло негостеприимный город. Наш путь лежал назад в такую
далёкую и такую близкую Францию. Было ещё не очень морозно, но ночами холод
пробирал до самых костей. На нашем пути встречались лишь опустевшие и
сожжённые
деревушки. Приближалось Рождество, но праздничного настроения не было. Шарль
постоянно кашлял и передвигался с трудом. Я очень опасался за его здоровье, но
слава всевышнему всё обошлось. Однако беда не приходит одна. В один из зимних
дней я почувствовал, что земля уходит у меня из-под ног. Очнулся я лишь к вечеру и
увидел озабоченное лицо Шарля, склонившегося надо мной. Я хотел что-то сказать,
но волна всё поглощающего жара накрыла меня, и я вновь потерял сознание. Больше
Шарля я не видел.
Сквозь забытьё, которое поглотило меня, я смутно увидел женское лицо над собой,
почувствовал мягкие руки, нежно гладившие мои волосы.
Когда я вновь мог ощущать самого себя, я обнаружил, что нахожусь в совершенно
незнакомом месте. Я лежал на постели, укрытый теплым одеялом. У окна виднелась
женская фигурка. Кажется, я хотел что-то спросить, но лишь издал слабый стон.
Женщина обернулась, и я едва вновь не потерял сознание: передо мной стояла моя
невеста. Она подошла ко мне, наклонилась, поправила одеяло и прошептала.
- Теперь всё будет хорошо, Поль.-
Боже, неужели я дома? Женевъева со мной. Вот оно счастье. Собрав все свои силы, я
сумел задать вопрос.
- Что со мной?-
- Молчите, Поль, сюда вас привёз ваш друг Шарль и умолял спасти вас.-
- Разве я не дома?-
- Нет, мой друг, вы всё ещё в России. Меня зовут Александра. Вы пробыли без
сознания почти два месяца, а теперь, я надеюсь, пойдёте на поправку.-
Я отвернулся к стене, слёзы застилали мои глаза: боже, за что? Почему я не дома с
моей Женевъевой? Справившись с собой, я спросил о Шарле.-
- Он обещал вернуться и просил передать вам эту записку.-
Мне протянули листок бумаги.
«Поль, вот и всё. Судьба разъединяет нас. Тебе опасно оставаться с нами в рядах
отступающей армии. Кажется, у тебя пневмония. Правда, я не
уверен, но так сказал доктор, случайно оказавшийся у нашего костра. Тебе нужен
покой и уход и поэтому я решился на этот шаг: оставить тебя.
В одной из уцелевших каким-то чудом деревушек, я увидел дом, отличавшийся от
других своими размерами. Я постучал, и мне открыла дверь девушка, прекрасней
которой только моя Анастасия. Я попросил её о помощи. Показав на тебя, я
объяснил, что ты очень болен и, скорее всего, погибнешь в пути. Она приказала
своим слугам занести тебя в дом, а я рассказал ей о том, кто ты и из какого рода
происходишь. Она представилась Александрой Григорьевой и обещала ухаживать за
тобой до полного твоего выздоровления. Я прощаюсь, но надеюсь, что судьба
подарит нам ещё возможность долгих встреч. Мне пара уходить. У меня теперь свой
путь. Не осуждай меня: мне не по пути с армией императора. Я отправляюсь на
поиски своей Анастасии. Прощай. Нет, до скорой встречи.
Твой друг Шарль.»
С тех пор прошло много лет. И вот однажды, к нам прибыл незнакомец и, не
задержавшись практически ни на минуту, передал мне письмо.
- Это от месье де Вильмона. Он просил меня разыскать вас и передать это послание.
Извините, больше ничего не могу добавить. Прощайте.-
Из написанного Шарлем трудно было что-то понять. Единственное, что я узнал,
Шарль так и не смог найти своей семьи, но не потерял надежды на воссоединение со
своей супругой. Увы, как мне кажется, Шарлю это не удалось. Наследство Анастасии
всё ещё там, в их особняке в Москве. Моя внучка, прошу тебя, разыскать этот дом и
передать шкатулку с драгоценностями потомкам Шарля. Запомни, в шкатулке есть
одна вещь, которая принадлежит тебе. Помнишь, я писал, что мадам Головчина
преподнесла мне подарок. Что находится в свёртке, я так и не узнал, но положил его
вместе с драгоценностями Анастасии.
Знаю, найти тот дом по прошествии стольких лет будет довольно сложно, но будем
уповать на господа. Надеюсь, что ты сможешь выполнить мою последнюю волю. Вот
и всё, пора заканчивать. На обороте медальона я записал шифр своего сейфа в банке
Ротшильда в Париже. Теперь всё, что там находится - твоё, моя далёкая внучка.
Целую свою праправнучку. Твой прапрадед Поль де Турмон.»
- Ничего себе, роман, да и только – бери и печатай, а потом гонорар беги получать.
Женевъева, маркиза ты наша французского разлива, повезло тебе: если наследство не
получишь, то книгу напишешь. Всё деньги.- Позавидовала Зинаида.
- Если же дело с наследством выгорит, пиши, пропало: не подруга я тебе. Тогда ты у
нас в маркизах миллионщицах ходить будешь. Куда уж нам сирым до тебя.-
- Ой, Зинка, типун тебе на язык. Вечно встрянешь. Посмотри на меня, ну какая из
меня маркиза? Может всё, что тут написано и неправда вовсе. Считай, почти двести
лет прошло. Думается мне, что от замка Турмонов не осталось и камня на камне. Дом
Львовых, где были спрятаны драгоценности, сгорел. Даже, если бы мы и нашли то
место, где стояла эта усадьба, то до клада мы точно не сможем добраться. Ты ведь
слышала, что о месте, где были спрятаны драгоценности, знали четверо. Куда уж
нам. Если я и найду с твоей помощью, Зинаида, клад, то воспользоваться им точно не
смогу. Деньги, вернее драгоценности не мои и потребуется время, чтобы найти
законных наследников этого самого Шарля де Вильмона или как их сейчас называют.
Может, переделали фамилию де Вильмон на Вильмоновых, как и в моём случае.-
- Женевъева, не забывай, что у твоего ненаглядного дедули была сестра. Вот она
наверняка и вышла замуж. Поль упоминал, что за ней ухлёстывал соседский парень.
Думаю, у них всё сладилось и детишки пошли. Так что ищи своих родственников.
Возможно, кто-либо и дожил
до наших дней из славного рода де Турмонов. Тебе останется смотаться в
разлюбезную Францию, предъявить свои права на наследство и дело в
шляпе. Скажи, что я ещё и не права. Не забудь и банковском вкладе своего дедули.
Код у нас есть. Остаётся только воспользоваться им и всё – мы богаты и счастливы.-
Зинаиду прямо распирало от произнесённой речи.
- Жди больше, поверят там в какие-то столетние бумажки. Наверняка, этот банк
ротшильдовский давным - давно не существует на белом свете. Жила я жила, не
тужила и на тебе – ищи ветра в поле, а где то поле? Зин, тебе случайно не известен
сей факт?-
- Не стоит предаваться унынию. Помнится мне, кто-то горевал, что с ним ничего
давненько не случалось. Только дело наклюнулось да ещё с необозримыми
миллионами, а она тут же и в кусты. Я думаю, не всё уж так и плохо. Давай сначала
займёмся поисками дома Львовых, заодно всё и про банк Ротшильда разузнаем. Ты
как, не против такого поворота дела? Твой дедуля упомянул о какой-то карте. Так что
пора действовать.-
- Не против я, не против. Только в дневнике речь шла не о карте, о плане старинного
особняка, который должен находиться где-то в Замоскворечье. Знаешь, что, мне в
голову пришла русская поговорка о том, что утро вечера мудренее. Так что давай всё
отложим все до завтра. А то у меня голова кругом уже идёт.-
- Женька, на этот раз ты права. Только мы всё отложим не до завтра, а до позднего
сегодня. Смотри, уже пятый час. Давай-ка баиньки и часиков этак через шесть с