Таблица № 1
Из нее вытекают следующие выводы:
1) самые распространенные советские танки лета 1941 года – Т-26 и БТ – могли вести бой на равных (либо даже с явным преимуществом) примерно с половиной машин, имевшихся в распоряжении группировки Вермахта накануне операции «Барбаросса» – Pz.I, Pz. II, чешскими Pz.35(t) и Pz.38A(t). С чешскими и немецкими машинами, обладавшими более сильным бронированием – Pz.38E(t) (таких, согласно А. Лобанову, в первой половине 1941 года было изготовлено всего 275 штук: см. «Танковые войска Гитлера. Первая энциклопедия Панцерваффе», с. 39), а также модернизированными Pz.III – им один на один встречаться не следовало. Тем не менее они могли спокойно поражать даже эти «панцеры» в неосторожно подставленные борта с дистанции в 500 м, что, по воспоминаниям танкистов обеих сторон, являлось в то время самой распространенной дистанцией для начала танкового боя. Мало того, благодаря мощным двигателям и подвеске «Кристи», танки БТ обладали феноменальной маневренностью, что в определенной степени нивелировало проблему безусловно устаревшего противопульного бронирования;
2) согласно Приложению № 1, при борьбе с обладавшими повышенным бронированием «панцерами» трехбашенный Т-28 с пушкой Л-10 сталкивался с теми же проблемами, что и легкие советские танки. Впрочем, если верить книге М. Коломийца «Сухопутные линкоры Сталина», во время испытаний в начале 1937 года бронебойный снаряд пушки Л-10 с расстояния в один километр пробивал наклоненную под 30° бронеплиту толщиной 50 мм (с. 47). Если это так, то Т-28Э, вооруженный более мощным орудием Л-10 и дополнительными бронеэкранами, являлся боевым аналогом Т-34–76: то есть с дистанции в 1000 метров мог поражать все танки противника в любой проекции. В свою очередь, даже оснащенные 50-мм орудием Pz.IIIJ могли поразить Т-28Э лишь с дистанции в 500 м – и то только в борт, закрытый 40-мм броней;
3) самые современные советские машины – Т-34 и КВ-1 – являлись еще более опасными «танкоубийцами»: их 76-мм пушки Л-11 были способны с дистанции в один километр пробивать броню любого немецкого танка той поры, оставаясь практически неуязвимыми для ответного огня. Вообще вне конкуренции – вооруженный 152-мм орудием КВ-2: его бронебойный снаряд с дистанции в один километр пробивал вертикальную бронеплиту толщиной 110 мм. При попадании же его осколочно-фугасного снаряда большинство германских и чешских танков просто разваливались на части, а экипажи так или иначе гибли.
Модернизированных – с 76-мм пушкой Л-10 – танков Т-28Э в западных округах Красной Армии на момент немецкого вторжения имелось порядка двухсот («Сухопутные линкоры Сталина», с. 48); КВ-1 и КВ-2 – минимум 508, Т-34 – минимум 1024 (Р. Иринархов «Красная Армия в 1941 году», с. 165). Итого – не менее 1732 машин, с которыми абсолютно всем германским «панцерам» образца 1941 г., если верить тактико-техническим характеристикам (а также самим немцам и советским ветеранам-танкистам), тягаться было просто не под силу. Мы уже говорили о том, что советские легкобронированные танки Т-26 и БТ в июне 1941 года действительно радикально уступали лишь танкам Pz.IIIJ, оснащенным 50-мм лобовой броней и 50-мм орудием, и несколько уступали некоторому количеству чешских Pz.38E(t) с улучшенным бронированием и 37-мм пушкой. Правда, даже потяжелевшие немецкие «панцеры», как уже упоминалось, на дистанциях свыше 500 м все равно были практически бессильны против Т-34, КВ и модернизированных Т-28Э. Согласно Виктору Суворову, «продвинутых» машин Pz.IIIJ с 50-мм пушкой в распоряжении Вермахта на границе с СССР имелось 612 единиц («Святое дело», с. 312). Я пришел к несколько большему числу – 707 штук – косвенным путем. Для этого пришлось взять общее количество условно «средних» немецких танков, приведенное Марком Солониным («22 июня. Анатомия катастрофы», с. 465), и вычесть из него имевшиеся в распоряжении германской армии вторжения 439 машин Pz.IV (по версии М. Барятинского. См.: «Танки Второй мировой», с. 136). Андрей Лобанов дает похожую цифру – 712 танков Pz.III с 50-мм пушкой («Танковые войска Гитлера. Первая энциклопедия Панцерваффе», с. 329). В дальнейшем я буду исходить именно из данных Лобанова.
То, что лучшие средние германские танки не могли применяться один на один против лучших советских, автоматически говорит о том, что немецкие «панцеры» образца лета 1941 года являлись устаревшими. Таким образом, у немцев повторилась ситуация лета 1940 года: тогда, напомню, они попали в такое же положение, столкнувшись с хорошо бронированными французскими и британскими машинами. Подчеркну: как и в случае «битвы за Францию», продолжавшейся сорок дней, устаревшая бронетехника не помешала Вермахту в течение пяти месяцев почти полностью разбить кадровую Красную Армию, чьи танковые войска к тому же имели в несколько раз больше боевых машин, чем противник. Их вновь выручили общее превосходство в стратегии и тактике, 88-мм зенитки, 105-мм дивизионные пушки, устаревший пикирующий бомбардировщик Ju-87 и, самое главное, стратегические просчеты противника и его полное неумение использовать свое техническое превосходство. Но этому я посвящу отдельную книгу…
Интересно, что ситуация лета 1940 года (с французскими Char1 Вbis и S35 «Сомуа») и лета 1941 года (с советскими Т-34 и КВ) повторилась и летом 1943 года, правда, наоборот. Теперь уже появившиеся на вооружении немецких танковых частей «тигры» и «пантеры», оснащенные прекрасными длинноствольными 75-мм и 88-мм пушками, могли с дистанции в полтора-два километра чуть ли не насквозь прошибать «тридцатьчетверки» и КВ-1с (не говоря уже о легких Т-60 и Т-70). В то же время советские танковые пушки Ф-34, стоявшие к тому времени на советских средних и тяжелых машинах, не позволяли подбить «тигр» даже с 500 м, а «пантеру» могли поразить только в борт: германских «кошек» защищала 85-мм лобовая броня. Фактически с появлением на поле боя «тигров» и «пантер» тогдашние Т-34 и КВ сразу устарели. Да и «старый добрый» Pz.IV, получивший к апрелю 1943 года 75-мм орудие и 80-мм лобовую броню, во многом сравнялся с Т-34–76 по своим боевым возможностям, по-прежнему, правда, значительно уступая в скорости, маневренности и проходимости. Отметим попутно, что и Вермахту это надолго – до весны 1944 года, когда в войсках появились первые советские Т-34–85 и ИС-2, – полученное качественное превосходство в бронетехнике в итоге не помогло. Немцы проиграли битву под Курском, а до конца 1943 года Красная Армия освободила бо́льшую часть Украины. Советские бронетанковые войска взяли «германа» количественным превосходством и хоть как-то к тому времени налаженным взаимодействием с другими родами войск. Несмотря на «тигры» с «пантерами» и их подавляющее качественное превосходство над танками союзников, в 1943 году Вермахт прогнали из Северной Африки и с Сицилии. Но вернемся в лето 1941 года…
«Блицкриг» не удался, и к концу 1941 года немцы лишились большей части первоначально вторгшихся в СССР танков. К осени назрела пора очередной модернизации. Не буду утомлять читателя перечислением всех деталей. Отмечу лишь, что одной из последних версий «тройки» стала модель 1942 года – Pz.IIIL. К тому времени лобовая броня танка увеличилась до 70 мм, на нем появилась удлиненная пушка калибра 50 мм, а вес увеличился до 22,7 тонны. На этом этапе «тройка» исчерпала потенциал дальнейшей модернизации и была снята с производства, так и не дотянув до боевых возможностей «тридцатьчетверки». Впоследствии ее ходовая часть использовалась для создания всевозможных самоходных орудий. В этой связи не могу не упомянуть возникший в ходе моих изысканий вопрос: а зачем немцам вообще понадобился этот танк и почему они еще в конце 30-х не сконцентрировали все усилия на его более удачно задуманном собрате – Pz.IV? Как выяснилось, примерно тот же вопрос появился и у А. Лобанова (см.: «Танковые войска Гитлера. Первая энциклопедия Панцерваффе», с. 81). Ответа на него я пока нигде не нашел…
Одна из последних модификаций немецкой «четверки» – Pz.IVJ образца 1944 г. Этот танк получил лобовую броню толщиной 80 мм и 75-мм длинноствольное орудие, а его вес увеличился до 25 тонн. По сути, он превратился в менее маневренный аналог тогдашних «тридцатьчетверок». На всех Pz.IV до самого конца войны ставили все тот же 300-сильный двигатель «Майбах» HL 120TRM, что при значительном увеличении веса не могло не сказаться на проходимости и маневренности этого танка на поле боя. Скажем, его удельная мощность к тому времени составляла 12 л.с./т – меньше не только, чем у Т-34–85 (15,4 л.с./т), но и чем у тяжелых КВ-1с (14,1), ИС-2 (13), «пантеры» (15,4) и даже «тигра» (12,3 л.с./т). Танку был явно нужен более мощный движок – хотя бы в 400 «лошадей». Но, по тем или иным причинам, Pz.IV его так и не получил… Данный «панцер», несмотря на превосходную оптику и высокую техническую надежность, так и не стал равным соперником советской «тридцатьчетверки». Он откровенно уступал ее «утяжеленной» серии – Т-34–85. Интересно отметить изменение в весе между первой и последней сериями упомянутых немецких танков: с 15,4 до 22,7 тонны у Pz.III (то есть увеличение на 7,3 тонны) и с 17,3 до 25 тонн у Pz.IV (на 7,7 тонны). А теперь зададим себе вопрос: а имелись ли у Советского Союза легкие танки, которые при желании можно было превратить в средние?..
Почему Красная Армия могла обойтись без Т-34
Итак, был ли у Советского Союза накануне войны легкий танк с таким же потенциалом для последующей модернизации в средний, как у немецких Pz.III и Pz.IV? Берусь утверждать: да, был – это танк БТ. Начнем с того, что на протяжении 30-х годов советский «Кристи» и так подвергался непрерывной модернизации. Сначала на нем поменяли пушку – с первоначальной 37-мм на стандартное для большинства легких советских танков орудие калибра 45 мм. В 1935 году БТ-7 получил более мощный двигатель – М-17Т. К 1939 году на БТ-7М (он же БТ-8) установили 500-сильный дизель В-2 – такой же, как на Т-34, – и несколько улучшенное бронирование. На танках БТ-7А стояли короткоствольные 76-мм пушки КТ-28. На этом же танке, согласно М. Барятинскому, еще в 1939 году были испытаны «полноразмерные» 76-мм пушки Л-11 и Ф-32. Танковая пушка Л-11, к слову, впоследствии устанавливалась на первые модификации Т-34 и КВ-1 («Танки СССР в бою. 1919–2009», с. 109). Впрочем, и без дальнейшей модернизации БТ-7, по мнению М. Барятинского, «был в состоянии на равных вести бой с немецкими танками – как легкими, так и средними» (там же, с. 133).
Если из легкого танка в средний можно было превратить гитлеровский 15,4-тонный Pz.III c 250-сильным бензиновым двигателем, 14,5-мм броней и 37-мм пушкой, то неужели то же самое нельзя было сделать со сталинским 14,7-тонным БТ-7М с 15–22-мм броней, 500-сильным дизелем и 45-мм орудием?.. Разумеется, можно! Резерв модернизации состоявших на вооружении советских «Кристи» наверняка был весьма значительным. При желании тысячи танков БТ-7М, БТ-7 и БТ-5 можно было вернуть на заводы и достаточно оперативно нарастить за счет дополнительных экранов броню и, возможно, установить более мощную 76-мм пушку Л-11. Например, М. Барятинский считает, что бронирование танков БТ-7 можно было без проблем увеличить до 30 мм (там же, с. 138). Считаю, что М. Барятинский в этом вопросе слишком консервативен и что на самом деле лобовое бронирование БТ-7 можно было довести до 60 мм, а бортовое – до 40 мм. Ведь смогли же нарастить до 50 мм лобовую броню совсем уж легкого «чеха» Pz.38E (t) с 125-сильным двигателем (см.: «Танковые войска Гитлера. Первая энциклопедия Панцерваффе», с. 39)! Я, кстати, не вижу причин, почему аналогичное мероприятие нельзя было проделать и в случае БТ-5, у которого была практически такая же ходовая часть, что и у БТ-7. Не будем забывать и о том, что лишь за счет избавления от ставшего к концу 30-х анахронизмом колесного движителя танк БТ можно было облегчить на целых полторы тонны! К слову, согласно М. Коломийцу, вес дополнительного экранирования гораздо большего по размерам трехбашенного Т-28Э составлял примерно 4 тонны («Сухопутные линкоры Сталина», с. 120). А в статье «Броня была крепка и танки – быстры» М. Барятинского и М. Коломийца содержится и более конкретная информация: «В 1940 году, – пишут два «танковых» историка, – Мариупольскому металлургическому заводу им. Ильича была заказана первая партия комплектов навесной гомогенной брони для БТ-7М. Одновременно велись испытания танка, догруженного до массы в 19 т (чуть меньше, чем у Pz.IIIE/F), причем «бегал» он довольно резво» («Моделист-конструктор», № 5, 1994). Даже потяжелев после установки дополнительной брони и новой пушки на 3–5 тонн, советские БТ намного превосходили бы все современные средние танки (включая и столь неприятно поразившие немцев французские Char B1bis и S-35 «Сомуа») по всем параметрам – энерговоооруженности, скорости, бронированию и бронепробиваемости.
Назовем наш условный «глубоко модернизированный» БТ «Волком» и прикинем на глаз его характеристики. Добавив в весе максимум 5 тонн, получив 76-мм пушку Л-11, бронирование до 60–40 мм, он весил бы около 19 тонн, имел бы удельную мощность (мощность двигателя, деленная на вес), равную 26,3 (18,7 у Т-34–76) и, будучи неуязвимым для всех немецких танков начального периода войны, смог бы спокойно поражать их с дистанции в один километр. Даже потяжелев, «Волк» превосходил бы по своим параметрам любой танк, состоявший на вооружении всех стран мира того времени. Мало того, грозным противником был бы и любой «кондовый» БТ-5 или БТ-7 с 45-мм пушкой. И этот «Волчонок», навесь на него дополнительную броню, мог бы летом 1941 года стать еще более грозным противником для немцев даже с родной «сорокапяткой». Ведь с расстояния, скажем, в 500 метров, оставаясь полностью неуязвимым для немецких 50-мм пушек, он смог бы подбивать более половины германских танков.
Любопытно, что подобная «ограниченно-стихийная» модернизация в ходе войны осуществлялась как минимум в одном случае: в ходе обороны Одессы. Так, Андрей Кравченко в своей статье «Легкий танк БТ-7» сообщает: «Достаточно яркий след оставили танки БТ-7 при обороне Одессы. Танки Приморская армия получала прежде всего из ремфонда Южного фронта. Первый эшелон (12 танков БТ-7) поступил в Одессу в первых числах августа 1941 года. Танки восстанавливались на заводе им. Январского восстания, где проходили капремонт и экранировку (по инициативе представителя бронетанкового отдела Приморской армии ст. лейтенанта Г. Пенежко) 30-мм листами корабельной стали, запас которых был на заводе им. Марти. Экранировался корпус и башня, экраны служили неплохой защитой от румынских батальонных орудий. Танки с экранированной башней (листы полуметровой ширины устанавливались по обе стороны от маски орудия) имели причудливо-устрашающий вид. Всего за время обороны было отремонтировано и поставлено в строй 42 танка. Преимущественно БТ-7 и БТ-5. В ходе боев танки БТ-7 и БТ-5 успешно боролись с легкими немецкими Pz.II, средними Pz.III, Pz.38(t) и даже французскими танками, состоявшими на вооружении 4-й румынской армии» (http://www.battlefield.ru/ru/tank-development/26-light-tanks/28-bt7.html?start=12).