Поток бомбардировщиков проскочил так называемую «линию Каммхубера», застав немецкую систему ПВО врасплох, и в 00.47 первые бомбы полетели вниз. Всего же по городу нанесли удар 868 бомбардировщиков, которые сбросили 1467 тонн бомб, две трети из них зажигательные. И если людские потери оказались относительно небольшими, погибло около 500 человек и примерно 5000 были ранены, то сам город пострадал гораздо сильнее. Были полностью разрушены 3300 зданий, а всего пострадали 12 840. Это было заметно больше, чем в Ковентри. 150 тысяч человек в панике бежали из города, население которого составляло около 700 тысяч. Однако пока немцам удалось избежать самого худшего – невероятными усилиями пожарные не допустили возникновения огненного шторма. Потери англичан были незначительными – всего 43 самолета.
Но если кто-то думает, что страдания Кельна на этом завершились, он сильно заблуждается. 15/16 октября город бомбили 289 самолетов, 14/15 февраля 1943 года – 242 самолета, 26/27 февраля – 427 самолетов, 16/17 июня – 212 самолетов, 28/29 июня – 608 самолетов, 3/4 июля – 653 самолета, 8/9 июля – 288 самолетов, 17 октября 1944 года – 1338 бомбардировщиков и 811 истребителей. Более мелкие налеты мы просто не упоминаем. Только из этих сухих цифр вы можете видеть, какой размах приняла кампания воздушного террора, развязанная борцами за свободу и демократию.
Но главное то, что этот налет так и не доказал справедливость доктрины Дуэ и надежд Харриса, который обещал «немедленное окончание войны» и «отчаяние, которое охватит всю Германию». Но, как ни странно, Артура Харриса это не смутило, он увидел в налете наглядное доказательство того, что сможет сделать Бомбардировочное Командование, если удвоит или утроит свои усилия.
Как ни странно, немецкое командование восприняло этот налет тоже достаточно спокойно. Геринг был уверен, что англичане не смогут часто повторять налеты такого масштаба и их моральный эффект просто рассосется со временем. К тому же он рассчитывал на передышку, которая позволит сосредоточить на Западе крупные силы истребителей, ведь до сих пор немцы не воспринимали воздушную угрозу всерьез и выделяли для защиты Рейха не более четверти наличных истребителей. Теперь эти планы им пришлось пересмотреть, но также заняться более тщательной организацией системы ПВО.
Что ждало немцев в дальнейшем, хорошо показывает судьба Гамбурга. Этот город первым в Германии испытал на себе ужасы огненного шторма. Маршал Харрис присвоил операции по уничтожению города символическое название «Гоморра» в память о библейском, пораженном огнем небесным. Операция была задумана Харрисом и Черчиллем совместно как серия последовательных налетов, которые должны были полностью уничтожить промышленный потенциал этого важного города на севере Германии. Британские ВВС должны были совершать ночные налеты, американские – дневные. Харрис предупреждал: «По оценкам, следует сбросить по крайней мере 10 ООО бомб, чтобы завершить процесс уничтожения. Для достижения максимального эффекта бомбардировка города будет продолжаться».
В ночь с 24 на 25 июля 791 британский самолет бомбил Гамбург, сбросив 2396 тонн зажигательных и фугасных бомб. В ходе этого налета англичане впервые использовали систему «Уиндоу» – дипольные отражатели для борьбы с немецкими радарами. Первая попытка оказалась очень успешной, наземные радары дальнего обнаружения «Вюрцбург», на которые полагались немцы, были ослеплены, операторы насчитали 11 ООО бомбардировщиков и решили, что сходят с ума. Поэтому англичане потеряли всего 12 самолетов. Англичане снова использовали принцип массирования сил, и все бомбы были сброшены в течение 50 минут. Погибли 1500 человек. Днем город бомбили 68 американских «летающих крепостей», на следующий день – еще 53 самолета. Затем наступило небольшое затишье, но в ночь с 27 на 28 июля случилась трагедия.
На этот раз в налете участвовали 739 самолетов, которые сбросили 2417 тонн бомб, но результат оказался ужасающим. Погодные условия привели к возникновению огненного шторма, охватившего почти весь город. Погибло более 40 тысяч человек, около 50 тысяч получили ранения и ожоги. Словно этого было мало, в ночь с 29 на 30 июля еще 777 бомбардировщиков атаковали Гамбург. После этого гаулейтер Кауфман приказал всем жителям покинуть город, более миллиона человек в панике бежали. Последний удар в ходе операции «Гоморра» был нанесен 2/3 августа силами еще 740 самолетов.
Всего в операции «Гоморра» участвовало 3095 самолетов, на цель вышли 2630 самолетов, сбросивших на город 8621 тонну бомб, из них 4309 тонн зажигательных бомб. Было разрушено две трети города, погибло более 50 тысяч человек. Харрис одним ударом рассчитался за все налеты на британские острова, ведь там суммарныепотери за все годы войны от немецких бомбежек достигли этой цифры. Однако останавливаться на достигнутом он не собирался.
Кассель, 23 октября 1943 года – 10 000 погибших; Дармштадт, 11 сентября 1944 года – 12 500 погибших; Гейльбронн, 6 декабря 1944 года – 6500 погибших; Пфорцгейм, 23 февраля 1945 года – 17 ООО погибших; Вюрцбург, 16 марта 1945 года – 5000 погибших. Это результаты лишь зафиксированных случаев огненного шторма, сколько людей погибло при обычных бомбардировках, сказать сложно.
Вы спросите: почему здесь ничего не говорится о знаменитом налете на Дрезден, состоявшемся в ночь с 13 на 14 февраля 1945 года? О нем мы расскажем отдельно. История этого налета до сих пор остается мутной, например те же Ричардс и Сондерс в своем фундаментальном труде старательно обходят его. К весне 1945 года было уже совершенно очевидно, что Германия потерпела поражение, ни о какой борьбе с военной экономикой просто не могло идти речи – промышленность Германии агонизировала вместе со страной. Официальное объяснение командования Королевских ВВС звучит не слишком убедительно:
«Дрезден, седьмой по размеру город Германии… на настоящий момент крупнейший район противника, все еще не подвергавшийся бомбежкам. В середине зимы, с потоками беженцев, направляющимися на запад, и войсками, которые где-то должны быть расквартированы, жилые помещения в дефиците, поскольку требуется не только разместить рабочих, беженцев и войска, но и правительственные учреждения, эвакуированные из других районов. В свое время широко известный своим производством фарфора, Дрезден развился в крупный промышленный центр… Целью атаки является нанести удар противнику там, где он почувствует его сильнее всего, позади частично рухнувшего фронта… и заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС».
Сами же англичане пишут об уже рухнувшем фронте, так зачем делать что-то еще? А последняя фраза дала старт пропагандистской кампании периода «холодной войны». Советская пропаганда обвиняла западных союзников в бессмысленных убийствах и разрушении города, который попадал в советскую зону оккупации. Союзники утверждали, что это было сделано по просьбе советского командования, так как Дрезден являлся крупным узлом на железнодорожных коммуникациях. Интересно, что эта проблема действительно обсуждалась во время Ялтинской конференции, но нет ни одного документа, в котором начальник Генерального штаба Красной Армии генерал Антонов упоминает конкретно Дрезден. Кстати, если вы посмотрите на приведенный выше список городов, особо пострадавших от воздушных налетов, то увидите, что Пфорцгейм и Вюрцбург были уничтожены еще позднее Дрездена, но при этом оба попадали в западную зону оккупации.
Итак, в ночь с 13 на 14 февраля 796 бомбардировщиков «ланкастер» обрушили на город 1478 тонн фугасных и 1182 тонны зажигательных бомб. Город превратился в сплошное море огня, но днем 311 американских «летающих крепостей» добавили еще 771 тонну бомб, а 15 февраля – новые 466 тонн. По различным оценкам, разрушена половина домов, а еще 30 процентов пострадали. «В результате налетов по железнодорожной инфраструктуре города был нанесен тяжелый ущерб, что полностью парализовало коммуникации, железнодорожные мосты через реку Эльба – жизненно важные для переброски войск – оставались недоступными для движения в течение нескольких недель после налета», – объясняло командование союзников.
Вопрос о количестве погибших выясняется до сих пор. Наиболее распространенной цифрой считается 25–30 тысяч человек, хотя скандально известный английский историк Дэвид Ирвинг запустил в оборот цифру 135 тысяч. Доктор Геббельс кричал про 200 тысяч. Впрочем, это не предел, наиболее рьяные историки заявляют даже о полумиллионе.
Кстати, в книге Ричардса «Самая трудная победа», посвященной действиям Бомбардировочного Командования в годы войны, приводится хронология операций, но налет на Дрезден в ней просто отсутствует…
Общая цифра потерь населения Германии от бомбардировок союзников тоже колеблется в широких пределах – от 300 до 600 тысяч, но можно сказать, что это в десять раз больше, чем в Англии. А результат? Тот же самый, нулевой. То есть в плане подавления воли нации к сопротивлению доктрина Дуэ оказалась полной ерундой, хотя союзники очень старались. Американские ВВС в Европе сбросили 1463 тысячи тонн бомб, Королевские ВВС – 1307 тысяч тонн бомб, немцам такие цифры даже не снились. Увы, все напрасно.
То же самое доказал и опыт военных действий на Тихоокеанском театре. События там развивались по схожему сценарию, то есть противники поочередно пытались выбомбить один другого из войны. Правда, японская авиация не располагала достаточными для этого силами, а потому сумела отметиться лишь эпизодическими налетами, вроде бомбежек Чунцина или Манилы. Резолюцию, правда, приняли: «Эти рейды были направлены против мест, находящихся далеко от зоны боевых действий. Военная их цель, там, где она вообще была, представлялась абсолютно второстепенной. Главной целью бомбардировок, как представляется, было внушить ужас массовым убийством гражданского населения…»
Зато когда в игру вступили американцы, дело приняло совсем иной оборот. Тихоокеанский театр имел свою специфику, которая резко отличала его от Европейского, прежде всего это огромные расстояния. Стандартные «летающие крепости» и «либерейторы», действовавшие в Европе, не могли бомбить Японию с имевшихся в распоряжении союзников баз, поэтому пришлось ожидать появления бомбардировщика В-29 «Сверхкрепость», который имел очень большой радиус действия. Только в апреле 1944 года самолеты XX бомбардировочного командования начали налеты на цели в Маньчжурии и на собственно Японских островах с баз материкового Китая – так называемая операция «Маттерхорн». Но поскольку эти базы находились в глубине китайской территории, в радиус действий бомбардировщиков попадала лишь незначительная часть намеченных целей.
Положение резко изменилось в июне 1944 года, когда американцы захватили Марианские острова. Базируясь на Сайпане, Тиниане и Гуаме, «сверхкрепости» могли бомбить почти всю территорию Японии, исключая остров Хоккайдо и самый север острова Хонсю. Первый налет на территорию Японии с баз на Марианских островах состоялся 24 ноября 1944 года, его целью был завод авиамоторов «Накадзима» неподалеку от Токио, и завершился он, как и положено дебюту, провалом.
Первые налеты американские бомбардировщики проводили на большой высоте, порядка 9 км, что делало их практически неуязвимыми для японских зениток и истребителей. Здесь впервые столкнулись самолеты разных поколений. Какими бы хорошими ни были японские истребители «Зеро» или «Райдэн», они не могли бороться с самолетами, рабочая высота полета которых превышала их потолок. Нет, формально потолок этих истребителей был выше, но одно дело – набрать высоту 9 км, и совсем другое – перехватывать бомбардировщики на этой высоте, при том, что «сверхкрепости» чувствовали себя там как дома.
Далее сказалась еще одна специфическая особенность театра. Хотя американцы старались бомбить только промышленные объекты, с такой высоты попасть точно крайне трудно, и большинство бомб ложилось на жилые кварталы. Японские города того времени представляли собой сборище деревянно-бумажных хибарок, которые вспыхивали лучше спичек. И так получилось, что, не ставя себе подобной задачи, американцы превращали эти города в пепел, потому что после их налетов не оставалось даже головешек.
Однако командующего 20-й Воздушной Армией генерала Кэртиса ЛеМэя не устраивала крайне низкая точность бомбометания, и он решил кардинально поменять тактику. Вместо дневных налетов на большой высоте он решил бомбить ночью с малых высот, причем уже не промышленные объекты, а жилые кварталы. 9/10 марта 1945 года такому налету подвергся Токио, и это стало самой чудовищной трагедией Второй Мировой войны, так как даже атомные бомбардировки привели к меньшему количеству жертв. 334 «сверхкрепости» засыпали город зажигательными и напалмовыми бомбами. После двухчасовой бомбардировки в городе образовался огненный смерч, подобный тем, что были в Гамбурге и Дрездене. Пламя уничтожило 41 кв. км площади города, сгорело 330 тысяч домов, было разрушено 40 процентов всего жилого фонда. Температура была настолько высокой, что на людях загоралась одежда. Точное количество жертв осталось неизвестно и уже никогда не будет выяснено. Оценки колеблются от 85 до 120 тысяч человек.
После этого аналогичным налетам стали подвергаться и другие крупные японские города, они тоже превращались в груды пепла, но воля японцев к сопротивлению совсем не пострадала. Но вот к сентябрю 1945 года в руки американских генералов попало оружие, о котором Джулио Дуэ не мог и мечтать, – атомная бомба. Отпала необходимость готовить к вылету сотни бомбардировщиков, отпала необходимость точно целиться – один сокрушительный удар и гарантированное уничтожение.
Точно так же, как и бомбардировкой Дрездена, вопрос об атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки обсуждается до сих пор. Что это было: последний залп Второй Мировой войны или первый залп «холодной»? Наверное, дать точный ответ не сумел бы и сам президент Трумэн, приказавший сбросить эти бомбы. Но, как и в случае с бомбардировками Германии, прежде всего виновато в этом японское командование. И дело даже не в том, что именно Япония начала войну, а в том, как именноона ее начала. Из всех объяснений, наверное, ближе всего к истине такое: если бы не было Перл-Харбора, не было бы и Хиросимы.
Прежде всего следует указать, что оба города имели важное стратегическое значение. В Хиросиме располагался штаб 2-го армейского округа, отвечавшего за оборону всей Южной Японии, а в Нагасаки находилась крупная военно-морская база. Часто высказываемая нашими историками гипотеза, будто американцы специально берегли эти города, чтобы испытать на них атомные бомбы, не выдерживает никакой критики. Как мы только что указали, налеты «сверхкрепостей» на Японию начались осенью 1944 года, а первое испытание атомного устройства состоялось в июле 1945 года. Поистине, американские генералы должны были проявить сверхчеловеческую прозорливость, чтобы предугадать будущее развитие событий. Кстати, а как насчет военной тайны? Я совершенно не уверен, что генерал Ле-Мэй хотя бы что-то знал о Манхэттенском проекте, когда готовил планы своих операций. Скорее всего, при всей своей важности, это были не первостепенные военные или промышленные объекты. Скажем, можно ли сравнить Нагасаки с главной базой и арсеналом японского флота в Курэ?
Рассказывать о деталях этих операций нет смысла, ведь, по сути, не было и самих операций – отправили один самолет, он сбросил одну бомбу, на том и закончилось. Правда, закончилось характерным грибом, который стал символом второй половины XX века. Точно так же, как и тени испарившихся людей на мосту Аиой в Хиросиме. Цифры потерь, как и во всех подобных случаях, приводятся самые различные, но чаще всего упоминаются такие: 70 тысяч человек в Хиросиме и 35 тысяч в Нагасаки. Но здесь в первый, но все нормальные люди надеются, что и в последний, раз проявился специфический характер атомного оружия. Количество зараженных лучевой болезнью и скончавшихся позднее – хибакуся, как их называли в Японии, так и не было подсчитано. А вслед за ними последовали и новые жертвы, ведь радиация нарушает механизмы наследственности человека, и смертность и уродства среди детей проявлялись и в первом, и во втором поколениях, поэтому точное количество жертв атомных бомбардировок неизвестно, если же учитывать также отдаленные последствия, то даже сегодня нельзя сказать с полной уверенностью, что этот счет завершен.