- Это происходит каждый вечер, длится всю ночь и может случиться с любым человеком. Своего рода, одержимость, временное помешательство и оно очень опасно для остальных людей. Утром все бесследно проходит, но на следующий день повторится опять, каждый раз, случайным образом выбирая своих жертв, - продолжила Инна, словно читая обычный туристический путеводитель по городу.
- И ты, была тоже в числе этих... - сказал Хану, которому не хотелось употреблять слово 'зомби'.
- 'Бродячих', - уточнила девушка. - Много раз. Все уже были в этом состоянии очень много раз.
- И что ты чувствовала в этот момент? - спросил он, понимая всю абсурдность и чудовищность обыденности такой ситуации.
- Все органы восприятия и ум работают, как и прежде. Но полностью пропадает контроль над телом. Его словно захватывает кто-то чужой. Ты когда-нибудь думал о том, как именно ты заставляешь это тело двигаться? - спросила Инна, кивнув на него.
Хану почему-то не понравилось, употребленное ей сейчас выражение 'это тело', а не 'свое тело'. Возможно, что она невольно показала, что рассматривает его, всего лишь, как случайного квартиранта в нем.
Он несколько раз сжал пальцы в кулак. Потом мысленно приказал им сделать то же самое, но рука не шелохнулась. Еще раз сжал пальцы. Волевого импульса просто не было видно так, как 'слышно' обычную 'громкую' мысль в уме. Она была права, он понятия не имел, как это происходит.
- Вы не пробовали просто запираться на ночь, чтобы хотя бы не подвергать риску других? - спросил Хану.
- Не имеет смысла. Если они не могут открыть двери, то просто тут же разбиваются о них, сильно калечась, - покачала головой девушка.
Для него же, сказанное означало, что ни одна комната в этом городе, если там находятся люди, не должна быть заперта вечером. Даже здесь, в этом здании. Было непонятно, насколько далеко от города действует эффект и почему бы тогда всем не сняться с этого места и не переехать в более спокойный регион без этих странных спецэффектов.
- Почему бы вам просто всем не уехать отсюда?
- Это очень древнее место. Многие верят в то, что оно 'намолено' и обладает особым благословением. У этого города особая роль и очень необычный статус мирового 'духовного центра', закрепленный сложными международными договорами. К тому же, проблема оказалась не столь уж серьезной и к ней, как и к ее решению, давно все привыкли. При нормальном положении дел, проблем не возникнет.
Хану всерьез задумался о том, насколько 'нормальной' он может считать сейчас свою ситуацию, и как сейчас, ее оценивает само Бюро. Кто знает, что для них означает 'нормально'? Для них он проблема или ее решение? Оба варианта, ему совсем не казались хорошими. Едва ли, Инна скажет всю правду, если спросить ее в лоб.
- Контролирующая сила обладает разумом? - недоверчиво спросил Хану, решив подобраться потом к этому вопросу как-то иначе.
- Мы до сих пор этого не знаем точно. Если это и так, то она не идет на контакт. Тела выходят из помещений самостоятельно, никому не причиняют вреда и никогда не заходят в здания, но вот на улице они мгновенно растерзают любого обычного человека, если он вдруг там окажется.
- Вы пытались исследовать их как-то?
- Да, конечно. Первое время пытались проводить какие-то опыты, но тогда они убивали себя сразу же, как только получали такую возможность. Мы не могли терять людей и теперь это уже давно запрещено законом, - ответила Инна, тяжело вздохнув. - Хотя, все это может служить косвенным подтверждением ее разумности. По этому поводу есть разные мнения и не все из них одобряются властью.
- И когда это началось? - спросил Хану.
- Сразу после событий, которые сейчас называют 'Кризис веры', - продолжила она. - Люди стали замечать, что уже долгое время после ухода старых и всеми признанных духовных мастеров прошлого, находилось все меньше тех, кто бы соответствовал их уровню и мог заменить их, в полной мере поддерживая непрерывность передачи линии учения. Это вызвало волну слухов, ухудшение репутации учителей, недоверие к учению, а кое-где даже бунты и появление самых сумасшедших сект и религий. В конечном итоге, такая социальная напряженность стала создавать большие проблемы для всех.
- А как именно, стали замечать? Какие существуют критерии такой оценки?
- Об этом многие ожесточенно спорят до сих пор, - ответила Инна после небольшой паузы. - С теоретической подготовкой все было нормально. У каждой линии существует очень развитая и многократно проверенная в публичной полемике философская школа. Логическая аргументация была по-прежнему безупречна. С этической и моральной стороны, за редким исключением, был тоже полный порядок. Учителя этому отлично учили и сами демонстрировали мудрость, доброту, сострадание, терпение и прочие благие качества.
- Так в чем же тогда была проблема? - недоуменно развел руками Хану. - Что еще может быть нужно?
- Тут не так все просто. Людям даже такого иногда бывает мало, - сказала Инна, пожав плечами. - Есть очень древние тексты, восходящие к основателям духовных учений - 'Первоисточники'. И есть очень большое количество более поздних, основанных на них трудов, комментариев к ним и комментариев на эти комментарии. Некоторые из них считаются истинными только одной или несколькими линиями, а другие уже признают их фальшивыми и наоборот. Кое-где в них встречаются упоминания обязательных качеств, знаков или даже сверхъестественных явлений - сиддх, которые должны сопровождать успешное постижение соответствующих им этапов и достижений духовной практики.
Хану тут вспомнил часть патетической речи Эдди, который сейчас, видимо бесстрастно нарезал круги вокруг здания и спросил:
- А разве мастера обязаны публично демонстрировать эти самые сиддхи?
- Об этом тоже очень много спорят, - ответила Инна, внимательно посмотрев на него. - Считается, что не только не обязаны, но им еще и категорически запрещено это делать, исходя из тех же 'Первоисточников', поскольку такая публичная демонстрация силы могут повредить духовной практике, как самого учителя, так и его учеников.
- Как? - не понял Хану.
- Представь, что ты должен быстро добраться домой. Но ты идешь через лес и видишь необыкновенные и очень вкусные грибы. Увлекаясь охотой за ними, ты не успел до темноты, а в результате тебя сожрали волки. Приоритет же был за тем, чтобы попасть домой, а не набрать грибов, на которые ты бездарно потратил все свои силы и время.
- Хорошо, а какой вред может быть нанесен ученикам-то? - переспросил он, снова не поняв.
- Губя свою практику, учитель наносит ущерб и ученикам, которые ему полностью доверились, подобно ситуации, когда 'слепой ведя слепого, лишь в яму заведет'. Вот тут, как раз и 'зарыта собака'. Проблема в том, что следуя каноническим предписаниям, ученик обязан всеми доступными ему способами, проверить компетенцию учителя, прежде чем доверить ему свою жизнь, поскольку последствия ошибки будут для него катастрофическими, - сказала девушка закатив глаза, видимо показывая судьбу таких несчастных учеников.
- И? - опять не понял Хану. - В чем же тогда дело, если с логикой и этикой самого учителя, как ты сказала, все было в порядке?
- А дело в том, что таким образом можно проверить только того учителя, который уча людей этике, в полной мере, всей своей жизнью демонстрирует ее сам. Но, существуют особые учителя, которые, как раз, в основном и достигают таких сиддх, практикуя помимо логической и моральной базы еще и столь же особые методы, - ответила девушка, нарочито медленно, как ему показалось, меняя положение ног.
- И в чем эта особенность? - спросил он, невольно кося на них глазом и уже порядком запутавшись в клубке всех этих сложных отношений учеников, учителей, их линий и канонических источников.
- В быстроте, эффективности и в то же время, в большой опасности. Проблема в том, что существует ряд очень жестких требований, как к таким особым учителям, так и к способностям учеников, способных практиковать такой особый путь. А все мы, обычно склонны сильно переоценивать свои способности, - уже немного раздраженно ответила Инна, еле заметно расправив складки на платье так, что оно сидело на ней уже заметно короче.
- А в чем опасность? - не отставал Хану, ожидая новое увлекательное путешествие ног при появлении неудобного для нее вопроса.
- Опасность как в том, что практикуя такой путь, человек дает специальные обеты, нарушение которых, как говорят, приводит к очень неприятным для него последствиям, так и в том, что переоценив свои способности, ученик не только потеряет зря время, силы и энергию, но и испытает разочарование и гнев, которые еще более усугубят его ситуацию и опять же, приведут к тем же самым неприятным последствиям. Поэтому, такие 'особые пути', сравнивают с канатом, натянутым между вершинами двух высоких гор. Чтобы перебраться с одной на другую, ты можешь либо долго идти, спускаясь вниз и потом карабкаясь вверх обычным путем, либо верно оценив свои силы, перейти к цели сразу по канату.
- А что эта за 'неприятные последствия'? - спросил Хану, живо вообразив себе заседание духовного трибунала с расстрельной статьей за нарушение взятого обета.
- Как уже сегодня говорил директор... - сказала девушка и мрачно посмотрев куда-то за его спину, словно там кто-то сейчас показывал ей большой плакат с текстом подсказок. - Во-первых, едва ли можно считать приятным подарком укоренение негативных качеств собственного ума, неизбежно приводящих к страданиям. А отсутствие результатов в практике приведет к разочарованию, а оно - к озлоблению и так далее по нарастающей. Во-вторых, есть мнение, что существует бесконечное количество миров с очень различающимися условиями для существования в них живых существ. Некоторые из них называют 'адскими мирами'. Люди практикующие особые пути, иногда вступают в контакт с самыми разными тварями других более 'тонких' планов или миров, которые могут серьезно влиять на их практику или даже жизнь. При нарушении взятых обязательств, есть очень большая вероятность того, что это влияние будет очень негативным с последующим перерождением в измерениях этих адских миров.
- Их кто-то так наказывает за это? - он представил себе сурового следователя в виде ангела или демона, придирчиво разглядывающего материалы его многотомного дела.
- Нет, они наказывают себя сами. Каждым своим действием мы закрепляем в уме привычку сделать то же самое и в следующий раз, таким образом, все больше изменяя свой собственный ум. После смерти, когда некоторые составляющие того, что мы обычно считаем собой распадаются, а поток сознания естественным образом занимает свое положение в соответствующей его состоянию среде. Точно так же, как выпущенная в воду глубоководная рыба, стремится сразу же занять свое место в омуте.
Это же можно увидеть и в обычной жизни в той же школе, к примеру. Ботаники, преступники или любые другие люди с одинаковыми наклонностями, очень быстро социально сплачиваются, хотя их никто специально не наказывал проводить время друг с другом. Поэтому, человек с умом полным гнева, перерождается в аду, ленивый и тупой - животным, а очень жадный - в мире голодных духов и так далее.
- Хорошо, но так какая связь между 'зарытой собакой' при проверке учителя и особыми методами? - не унимался Хану.
Инна подозрительно смерила его взглядом. Похоже, все ее фокусы, должным образом уже не работают и он по-прежнему способен задать толковые вопросы. А может, она уже успела потерять хорошую форму и привлекательность? А вдруг, это просто деревянный и бесчувственный кретин с очень хорошей сопротивляемостью к любовной магии или может, он просто гей? Да, нет, в иные моменты, он был не в силах отвести от нее взгляда и это безошибочно чувствовалось. Она что-то упустила и теперь, словно сама танцует с саблями на этом канате над пропастью, балансируя между опасностью сказать слишком мало или уже слишком много.
- У ученика нет другого метода проверить особенные качества учителя, если он не демонстрирует столь же 'особых' сиддх. Логика и этика тут никак не помогут проверить его квалификацию в этом, - ответила Инна, стараясь закрыть эту тему.
- Но если учитель бесспорно этичен и действительно, высокоморален, то он не способен и врать, выдавая себя за особого мастера, верно? - дотошно подметил Хану.
- Неверно. Потому, что проверка нравственности учителя требует очень много времени, да и то без всяких гарантий адекватной оценки. Способный лицемер может не дать повода в нем усомниться, но и ничему хорошему, он научить не способен, - парировала девушка. - Кроме того, учитель может и сам искренне ошибаться в уровне своей практики и потому, на самом деле, не являться мастером, способным вести учеников по 'особому' пути. А ученики, еще не обладают ни должной мудростью, ни прочими способностями, позволяющими опознать самозванца. А сиддх, достигнутых такой 'особой' практикой, учитель, в силу своих обетов, им не показывает, даже если они у него действительно есть.
- Значит, выхода нет? - наконец, сдался Хану.
- Выход есть, - с наигранной уверенностью заявила Инна, словно в бездарном рекламном ролике. - И именно для этого и создавалось ССБАУНЛПиБ. Его целью как раз и является подтверждение чистоты линии преемственности духовного учения и квалификации его учителей. Все это гарантирует ученикам 'Сертификат Бюро' и избавляет их от лишней головной боли, сомнений и ошибки, которую непременно кто-нибудь совершил бы, попавшись в лапы мошенников.
Хану, невольно нервно оглянулся по сторонам, поскольку такая патетика была уже явно обращена к внешнему зрителю и напомнила ему высокопарный стиль Эддички. Ему даже почудились тихие аплодисменты где-то за стенами.
- Но почему, это доверили именно линии шенпо? - спросил Хану, рассчитывая такой провокацией выбить девушку из этой неудачной роли.
Инна недоуменно подняла брови, опешив. Она молча смотрела на него, лихорадочно пытаясь понять, что он еще может знать. А еще, нужно было обязательно продумать и то, откуда он это знает и как ей поступить теперь. Каждая секунда промедления с ответом, могла еще больше укрепить его подозрительность и грозила срывом первоначального плана и экстренным переходом к силовому сценарию для спасения всей операции.
Девушка быстро подняла руку, как бы останавливая дальнейшие вопросы Хану и беря себе дополнительное время.
Он же, понял ее жест, еще и как знак 'не вмешиваться' для скрытых свидетелей их беседы, что сильно испугало его. Хану поняв, что сильно рисковал, перегнув палку и потому, поспешно добавил:
- Я нашел биографию Флавия, здесь в библиотеке.
У Инны от лица отлила кровь и она с видимым облегчением выдохнула. И скорее всего, не только одна она. Сидеть на столе, теперь уже в совсем неуместной позиции, давно не имело смысла. Она встала и все так же молча, направилась к резному деревянному шкафчику, достав из него бутылку красного вина, два стакана и штопор.
12
Она не торопилась, приводя свои мысли в порядок. Сама открыв бутылку, Инна подошла к Хану с уже наполовину наполненными бокалами и протянув ему один, села на стул рядом с ним.
Разговор обещал быть долгим и трудным и она начала рассказывать:
- Хорошо, я объясню. 'Кризис веры' совпал с описанными в этой книге событиями, добавив к голодным бунтам еще и восстания на религиозной почве. Люди обвиняли духовных учителей в том, что все они только самозванцы и аферисты, словно клопы сосущие последние соки из простого народа. Жгли храмы и библиотеки со священными текстами, в поисках продовольствия громили монастыри. Это было темное и смутное время. Никто никому уже не верил. Власти делали, все что могли, пытаясь навести порядок, но эти волнения затронули даже военных.
В конце концов, все это, видимо привело в действие какое-то проклятие. В один прекрасный вечер, на улицах, впервые появились 'бродячие', что закончилось настоящей резней. В течение нескольких дней, пока не разобрались в чем дело, больше половины людей погибло, а остальные были парализованы страхом. Никто не знал, что им делать. Везде был хаос и паника. Немногие выжившие прятались в подвалах или грабили то, что еще оставалось.