И наконец, его осенило - послеобеденный сон, сиеста! Он имеет право, хотя бы, на небольшой отдых, поскольку чувствует себя неважно, а вчера вообще упал в обморок. За эти два дня, на него свалилось столько всего, что наповал бы убило коня. А он еще и сорвался сегодня, едва в бешенстве не искусав Марту. Поэтому, будет выглядеть совершенно нормальным, пойти и поспать хотя бы час в свою комнату. И это ведь, ему действительно надо. Тестирование, важная процедура и надо пройти его свежим и хоть немного восстановить свои силы. В комнате будет кровать, а на ней одеяло. Укрывшись с головой и оставив небольшую щель, он все же сможет прочитать записку.
Закончив с обедом, Хану осторожно вышел из комнаты в пустой коридор. Не доходя, до кабинета с томящейся в его ожидании Инны, он остановился у своей комнаты и повернул ручку двери. Ему повезло - она была не заперта. Некоторое время он раздумывал, не стоит ли предупредить девушку о своем желании поспать после обеда.
Существовала опасность, что при его появлении в кабинете, найдется сто причин для того, чтобы уговорить его не откладывать процедуру более ни на секунду, а любое сопротивление лишь только усилит подозрение. В итоге, у него так и не получится прочитать записку перед тестами. Он уже заслужил тут себе репутацию упрямого и своенравного клиента и его очередная выходка с сиестой, вполне естественно укладывается в этот образ. Пока у него еще вроде бы есть какой-то 'козырь', но его очень скоро, уже может не быть.
Более не сомневаясь, Хану нагло и самоуверенно лег на свою кровать, зарывшись с головой в одеяло. Осторожно и стараясь не делать лишних движений, он достал из кармана записку Марты. Света из маленькой, оставленной им щели снизу, едва хватало для того, чтобы ее прочитать. На бумажке тревожно заплясали буквы - 'Это западня! БЕГИТЕ! Найдите Таши в порту!'.
На некоторое время, мышление словно остановилось. Ни одна мысль или эмоция более не нарушала ясное безмолвие обнаженного ума. Ужас и шок, вызванный всего лишь парой слов на скомканной бумаге, вымел из головы все без остатка, оставив пустоту и чистую, ничем более не загрязненное осознание бытия. Было похоже на то, что из привычно пыльной, захламленной, темной и смрадной комнаты, в одно мгновение, каким-то гигантским пылесосом, выдуло всю эту грязь, мебель и даже стены, обнажив простор, свободу и безграничность самосияющего, никем не сотворенного пространства.
Быстро приближающийся звук шажков за дверью. Поворот ручки. Легкий скрип петли. Они за ним пришли. В уме отчетливо почувствовался быстро нарастающий гул, несущегося прямо на него, эмоционального цунами страха, опасности и отчаяния, как будто в голове разом прорвались запирающие их шлюзы. Контраст между этими, столь непохожими и быстро меняющимися состояниями его ума, только усилил ударную силу волны. И он был к этому, совсем не готов.
Мысль истерично металась в насмерть перепуганном мозге - 'я в опасности!'. Все его самые худшие опасения, похоже, сбывались. Пронзительный визг инстинкта самосохранения парализовал любые попытки мобилизации логики и здравого смысла.
Хану застыл под одеялом, пытаясь сообразить, что ему делать дальше. Но главное - что будут сейчас делать они? Что будет, если они поднимут его и найдут записку? Что будет с Мартой?
Он быстро и бесшумно порвал бумажку на несколько кусочков и засунул в рот, чтобы сожрать их. Горло от волнения пересохло. Записка же, казалось, многократно увеличилась в размерах и проглотить ее было очень непросто. Кончилось тем, что он закашлявшись, судорожно выплюнул все это куда-то в тьму одеяла.
Дверь закрылась, шаги были уже у кровати.
Как их теперь сейчас найти? Сколько этих кусочков было? Их нельзя оставлять здесь!
Нелепость и комичность ситуации причудливо смешались с паническим страхом. Уже ни о чем не думая, Хану зажмурившись, по-гусиному вытянул из-под одеяла голову.
Перед ним стояла Инна, недоуменно наблюдавшая всю эту возню уже какое-то время.
- Ты в порядке? - спросила она, подозрительно рассматривая его раскрасневшееся от недостатка кислорода лицо. - Не душно?
В ее тоне послышалась насмешка, что немного успокаивало. Все выглядело бы гораздо хуже, если бы она оставалась серьезной. Кроме того, она перешла на 'ты'.
- Все в порядке, - вымученно промычал Хану. - Мне нужен час, чтобы прийти в себя и возможно поспать, если получится.
Она изящно наклонилась и внимательно посмотрела на него, словно изучая насекомое с аномальным уродством. Зеленые глаза теперь были совсем близко и будто светились, а густой медный хвост волос, дразня и играя, болтался прямо над его напряженным лицом. Все это, естественно и быстро меняло его ум на более позитивный лад. Хану краснея, не пропустил ни одного мига наклона ее гибкого стана, завороженно отслеживая каждую фазу последовательного изменения позиции и формы совершенного бюста, обтянутого мягкой, ничего не скрывающей тканью.
- Хорошо. Час. Жду у себя, - промурлыкала Инна, кивнув на большие часы на стене.
Дверь закрылась. Он снова был один. Пошарив под одеялом, он все же нашел остатки записки. На этот раз, их удалось проглотить. Провокационная поза девушки сорвала паническую атаку, добавив к уже изрядной концентрации адреналина еще и новую порцию, просто заместив страх нервным возбуждением, что и привело его в чувство. А чувств теперь было с избытком, девушка явно перестаралась. Видимо, она хорошо представляла произведенный ею эффект. Облегчения и расслабления не было, скорее обмен одного беспокойного чувства еще более сильным. И оба они, никак не способствовали способности думать.
Где западня? В чем? Это подразумевало эффект неожиданности, но сработает ли она теперь, когда он предупрежден? Чего опасаться? Человека? Места? События? Всего сразу? Не было бы никакого смысла так рисковать, предупреждая его, если бы не существовало варианта спасения. Хотя, Марта могла и не просчитывать все. Наверное, не могла не сказать.
А вот с тем, от кого можно ждать неприятностей, у Хану сомнения не было. Гридик идеально вписывался в образ верховного монстра. Можно было даже более ничего не домысливать - портрет супостата был и так совершенен, даже без длинного и заверенного списка его отборных злодеяний. Эдакий 'Мориарти' параллельного мира. По крайней мере, судя по тем волнам ужаса, которые он сеял вокруг себя в своем окружении, заставляя людей, вжиматься в пол при его приближении, ему удалось заслуженно возглавить топ-лист местного бестиария.
Пока они возвращались сюда на этаж, от генерируемой им ауры страха, под ним едва не замерзали полы. Было видно, что он наводил ужас абсолютно на все, включая грызунов и насекомых. За исключением Инны, наверное. Несмотря на подчеркнутую почтительность, она его явно не боялась и это было очень странно. И одевалась она тоже, уж слишком вольно для подобного места. Хотя, вспоминая ее странное зависание в кабинете, возможно на нее махнули рукой, как раз из-за проблем с ее нервной системой. Чувство страха у нее может отсутствовать полностью. Зато присутствует...
Хану потряс головой. На всякие глупости и игру воспаленного воображения, сейчас просто не было времени. Скоро он уже отправится в тигриную пасть, а его ум так и не посетила ни одна дельная мысль. Требовалось четко определить и понять источник опасности, мотивацию, доступные ему возможности, а исходя из всего этого - план эвакуации.
Видимо, от напряжения, его ум перешел на ненавистную ему армейскую лексику. Наверное, это заразно. С большим трудом, он заставил себя вернуться к 'анализу'. К несчастью, в его случае, он большей частью состоял из одних лишь вопросов.
Может ли человек, стоявший во главе, казалось бы, по определению столь высокодуховной организации, быть способен творить всякие непотребства? Как он тогда вообще смог тут сделать карьеру, при этом проявляя качества, прямо противоположные тому, что здесь преподается, судя по лекции Марты?
С другой стороны, вся человеческая история, была прямым тому доказательством. Инквизиция, в том или ином виде, неизбежно присутствовала в любой момент времени, широко махая знаменами добра и всегда всем желала счастья так, как она его сама понимала. Кроме того, систему никогда не сможет возглавить человек, идущий против ее принципов. Потому, что он всегда ее часть и производная, а все чужеродное она неизбежно отторгнет из себя еще на ранней стадии его карьеры. Собственно, поэтому, все революции и бунты всегда начинались вне ее самой. Всегда со стороны. Поэтому Бюро это Гридик, и наоборот. А значит, ничего хорошего, ни от кого, тут ждать не приходится. Обычно, в таких запущенных случаях, всегда присутствуют некие 'повстанцы' или 'сочувствующие'. Вот, та же Марта, к примеру. Или Таши, к которому она его послала.
Хану беспокойно заворочался и раздраженно спихнул одеяло на пол, уже не заботясь о том, как это выглядит сейчас со стороны и что подумают о нем потенциальные соглядатаи.
А вдруг, он ошибается и все как раз наоборот, а опасность исходит от Марты, а он, эдакая неблагодарная тварь, сейчас шипит на своих спасителей, вытащивших его из лап смерти? Пока, ничего откровенно плохого, ему еще никто не сделал. Стоит ли довериться одному из враждующих лагерей, опираясь лишь на эмоции и свою способность адекватной оценки, да еще и с таким числом неизвестных? И к какому же ему примкнуть лагерю, если ему настолько нравится Инна?
Вопрос был риторическим. Тело и мозг уже давно решили все за него. Он бы, наверное, сдался ей в плен в любом случае. Но, что она интересно делает с такими пленными, как он?
Хану буквально взвыл от досады, час подходил к концу, а он был все на том же месте, откуда и начал. Остатки энергии жадно дожирала похоть, забрызгав слюной все ресурсы ума, которые еще хоть как-то умудрялись функционировать, не сгорев от напряжения при ее последнем визите. Яд желания просто парализовал его способность ясно мыслить, сводя к одной и той же дорожке, любые отчаянные попытки выскрести из сусеков ума хоть какое-то решение.
Определенно, квалификация и умопомрачительные природные данные девушки прекрасно соответствовали ее должности. Точно рассчитанное и главное, очень эффективное воздействие. Или, просто он сам, так непроходимо туп, клюнув на банальнейший флирт. Противоядие. Нужно срочно нейтрализовать эти чары, пока его не сожрали тут тепленьким.
Хану представил и повертел в уме фигурку девушки в ее самом откровенном ракурсе, некоторое время неприлично наслаждаясь открывшимся видом: 'Таксс... Теперь мысленно снимаем кожу. Красные влажные мышцы с прожилками кровеносных сосудов. Слизь. Жир. Много жира в самых интересных, до этого местах. Ничем, по сути, не отличается от мяса, которое столько раз обыденно покупалось на рынке. Кишки. Кости. Костный мозг. Кал и моча. Мешок с нечистотами. Теперь все сначала, но в старости. Обрюзгший, расплывшийся силуэт, морщины, выпавшие зубы, беззвучно шамкающий и слюнявый рот. Неприятный запах. Целуем... Тьфу!'
Его едва не вырвало и сразу стало легче. Хану быстро встал и начал ходить по комнате, проверяя в уме эффект. Если Инна и не стала ему окончательно противна, то по крайней мере, возник хоть какой-то иммунитет. Теперь, видимо хватит и просто поддерживать эти мерзкие образы при ее появлении. Должно сработать.
Он подошел к окну. Решеток на нем не было, но за ним стояли, видимо, совсем не случайные люди. Пытаться убежать прямо сейчас, было бы глупо. За ним вот-вот зайдут. Значит, надо искать возможности сразу после теста. Хотя, в городе, где его знает, видимо каждая собака, до порта добраться будет невероятно трудно.
Возможно, всех предупредили о нем только по маршруту следования от пляжа и до здания Бюро, раз на него все так таращились тогда. Но это же окраина и судя по тому, что он заметил, когда спускался с горы, это далеко не богатый район. Зачем им сдавать его им? Обычно такие конторы типа Бюро, как раз на периферии, сильно недолюбливают. Хотя, может быть, за его голову обещали награду.
Порт он тоже видел и до него идти, примерно километра два-три по прямой. Даже если он благополучно доберется, то как ему найти этого Таши там? Если Марта не написала его адреса, значит, его там хорошо знают.
Оставалась всего пара минут, лучше было бы пока не злить лишний раз девушку и прийти вовремя. После этой процедуры, Гридик обещал отдых до вечера, когда Инна должна показать ему 'нечто важное'. Что она может ему показать?
В уме заскреблась очередная фривольная мыслишка, но на этот раз Хану легко увернулся, переключив внимание на подведение итогов его мозгового штурма. Хотя, подводить было толком и нечего. По-прежнему, лишь неопределенность, помноженная на неуверенность.
Он посмотрел на часы на стене. Отчетливое и безжалостное тикание. Если он умрет, они будут точно так же равнодушно отсчитывать время, которое для него уже существовать не будет. Хотя, если Гридик был прав...
Пора идти. Возможно, именно сейчас решится его судьба.
9
В кабинете его уже ждала Инна. Она не улыбалась, была необычно молчалива, собрана и сосредоточена. Возможно, она боялась опять спугнуть упрямого и нервного клиента и поэтому старалась не говорить ничего лишнего.
В очередной раз, раскладывая свои таблицы и справочники, девушка пыталась оценить психологическое состояние Хану, проматывая в уме неторопливую цепочку мыслей: 'Выглядит хмуро и подавленно. И это неудивительно, если лежать после обеда накрывшись с головой одеялом. Кислородное голодание? И эта странная возня с кашлем под одеялом... Словно Хану подавился мелкой букашкой, а потом нервно искал вокруг его членистоногих коллег. Может клопы? Его лицо было тогда очень испуганным и несчастным. А сейчас он уже отстранено холоден и подчеркнуто держит дистанцию. Странный тип, никогда нельзя понять, что он сейчас выкинет. Надо забить в таблицу коэффициенты, корректирующие его напряженность по параметрам... '.
Девушка с головой ушла в работу, внося последние необходимые изменения в план действий, подобно фельдмаршалу, чертящего стрелки решающего удара на карте боевых действий. Она, как всегда, была очень хороша и естественна, даже когда совсем не старалась так выглядеть специально.
Хану же пришлось неоднократно вызывать в уме образы слюнявой старухи и мешка с нечистотами, чтобы как-то справляться с заплывающим от вожделения умом. Все это было очень странно. Возможно, это тело имело какую-то врожденную уязвимость именно к такому типажу и теперь сильно калечило ум. Хотя, такая девушка, как Инна, видимо бы, вызвала схожие проблемы у любой психически и телесно здоровой мужской особи. Чудо, что он вообще еще как-то держался. Одни и те же вопросы циклично описывали уже поднадоевшие круги в его голове, но он уже давно не ждал ответов, просто наблюдая за ритмом их смены с другой конкурирующей темой о Инне.
Интересно, нужно ли ему врать сейчас на этих тестах? Зачем вообще, все это нужно? Что от этого зависит и как они этим могут воспользоваться?
Эта пытка неопределенностью, измотав весь его мозг, сейчас казалась уже хуже самого плохого сценария.
Наконец, все приготовления были закончены. Хану все же решил стараться отвечать искренне, хотя многие предлагаемые для оценки ситуации были очень неоднозначны и содержали в себе непростой этический выбор, не раз ставивший его в тупик: 'Оправдывает ли цель средства? Стоит ли жизнь одного хорошего человека нескольких жизней плохих? Стоит ли жертвовать собственным счастьем ради счастья своих близких?'
Многие задания, скорее, походили на гадание: кинуть монету с закрытыми глазами на разделенный на пять разноцветных секторов круг. Другие были взяты уже из психиатрии: быстрые ответы-ассоциации на ключевые слова, разгадывание картинок с чернильными пятнами, составление сюжета на основе предоставляемых данных и тому подобная белиберда. Кажется, это называют 'многопрофильное исследование личности', но зачем им это? Зачем вообще понадобился он сам? Неизвестность, была дьявольской пыткой. Он знал, что в опасности, но еще не видел удара.
Хану надеялся, что получит от Инны ответы на всего его вопросы сегодня вечером, в рамках 'нечто особенного'. Именно это, обещал ему Гридик. Пока же, его побег не имел никакого смысла, оставив его в том же подвешенном состоянии.
- Мне нужно время, чтобы обработать данные. Встретимся здесь в девять вечера, - сказала Инна, не отрывая глаз от своих записей. - Можете прогуляться по этажу или пока почитать что-нибудь.
Колючка снова перешла на 'вы' и была совершенно бесстрастна, даже не стараясь выглядеть хотя бы приветливой и Хану хорошо почувствовал это изменение. Очевидно, он только что выполнил свою функцию и теперь был уже отработанным материалом, если и не предназначенным для выброса в мусор прямо сейчас, то по крайней мере, хорошо упакованным и готовым к употреблению. Ему очень повезет, если после этого его оставят в покое.