Нф-100: Голова с дыркой
ПОСАДКА ПРИ АВАРИИ
Обломки разведывательного катера догорали в придорожных зарослях.
- Ну и долбанулся же я! - Анатолий сказал громко, во весь голос, чуть не крикнул. По-другому заглушить шум в ушах не получалось. А шумело здорово.
Лёгкий ветерок подхватил слова и уволок в полевые просторы. Хорошо, занёс по пути в уши, не пришлось повторять. Ура, не оглох!
Правда, фразочка не совсем подходящая для первого контакта с чужой планетой, но ничего не поделаешь: экспромт.
Чёрт, как голова болит! Приложило так, что торжественности момента не осознаётся: руки не доходят. Они, кстати, на месте?
Руки оказались на месте. И ноги тоже. И, как ни странно, не болели. Но голова... А если бы не система спасения, ничего не осталось бы: ни головы, ни рук, ни ног. Так что радуйся, Анатолий Беляев.
Что произошло с мозгом? Нет, не с моим, с корабельным. Мой перестал соображать после удара, понятно. Или до? А, собственно, какая разница? Жив, цел - и хорошо. С остальным разберёмся позже.
- Кораблекрушение! - снова в голос произнёс Анатолий. - Катапультирование кресла! Счастливое спасение пилота!
Как ни странно, помогало. Головокружение уходило вместе со словами. Но мысли по-прежнему путались, в голову лезла всякая несуразица и чепуха. Странная чепуха. Как будто и не своя. Откуда она берётся?
"Хорошо, на дорогу не упал, - растерянно подумал Анатолий. - А то пришлось бы объясняться с местной автоинспекцией..."
Но на такой дороге автоинспекции быть не полагалось, уж слишком она примитивно выглядела. Не дорога, а так - две наезженные колеи. И хорошо, если наезженные не телегами, а чем-нибудь посерьёзнее. Но вряд ли.
Впрочем, и следов не замечалось: ни тележных колёс, ни танковых гусениц, ни копыт. Просто вились по полю две параллельные тропинки, пытаясь опровергнуть не то Эвклида, не то Лобачевского, не то Римана, не то всех троих сразу. Но у тропинок ничего не получалось: хоть и не прямые, но не пересекались.
"Куда теперь идти? - подумал Анатолий. - Направо или налево? Дорога-то вот, а вот по дороге куда?"
Голова продолжала болеть, поэтому соображалось неважно.
"Аварийный сигнал посылается автоматически... если автоматика сработала. Но смогут ли запеленговать? В шаровом скоплении тысячи звёзд. Определят ли мои координаты? И как скоро вышлют спасательную экспедицию?"
Да, автономное плавание - дело хорошее, если... если не прерывается досадными случайностями. Но случайностей не может быть, при суперсовременном компьютерном мозге. С ним даже в шахматы неинтересно играть: ставит мат на семнадцатом ходу... Причём всякий раз на семнадцатом, будто издевается. Что случилось, что супермозг допустил аварию? Супермозг допустил супераварию: от корабля ничего не осталось. А что осталось, то скоро догорит.
Специалистом по корабельным мозгам Анатолий себя не считал и таковым не числился. Знал много специальностей, но эта оставалась за пределами компетенции. И, похоже, напрасно. Но сильно бы сейчас помогли подобные знания? Корабля нет, супермозга нет. Да, был бы специалистом - мог бы поставить мозгу заочный диагноз. А дальше что?
Разве лучше людей делать специалистами по корабельным мозгам, а те перегружать сведениями из всех областей науки и техники? Нет, не лучше. Вот сейчас супермозга нет, а Анатолию хоть бы хны. А всё почему? Потому что специальностей много знает. И много чего другого. Надо костёр без спичек разжечь - пожалуйста. Надо в инопланетной технике разобраться - пожалуйста.
Была бы техника...
Думал так Анатолий больше для собственного успокоения, шагая по дороге. Постоял пару минут, покрутил головой вправо-влево - да и зашагал оправоручь. Правый тропизм называется.
А может, вспомнил, что где-то в этих краях разглядел с орбиты что-то вроде поселения. Правда, мог спутать стороны, когда крутило при падении...
Ну а где поселение - там и люди, то бишь разумные существа. А может, и настоящие люди: как повезёт. И при них - техника... должна быть. Ну а в инопланетной технике он разберётся!
Нет, если бы его сбили противовоздушной ракетой... надо же, какая глупость: противовоздушная ракета. Это что, против воздуха, что ли? Нет, если бы его сбили противовоздушной ракетой - как того же Максима Каммерера, например, - тогда понятно: техника на планете имеется. Паскудная, гадская, подлая, но имеется.
А вот если, к примеру, планета обладает собственным могучим полем неведомой природы... Ты смотри, опять здорово получилось: неизвестная природа планеты обладает полем неведомой природы. Или это тавтология? Да ну её! А то ещё свихнусь... Да, голова не в порядке. Если просто болит - то пройдёт. А если чего похуже?
Так вот, если планета обладает могучим полем, избирательно воздействующим на корабельные мозги, не трогая человеческие... А почему не трогая? Откуда я чушь несу? Ах, это отсебятина! Ну, тогда ничего...
Да. Если планета обладает полем, действующим на корабельные мозги, тогда дело швах. Ну, то есть, если планета разумная, а здешние разумные существа... не очень. Так иногда бывает - судя по отчётам других экспедиций.
Нет, тогда тоже ничего! Выжить и прожить можно: все навыки при нём. Инструментов, правда, маловато. Можно, конечно, вернуться и поискать среди обломков... но возвращаться, говорят, плохая примета. Да и что найдёшь? Что не сгорело, то расплавилось. Зачем сохраняться инструменту, если корабль исчез? Что ремонтировать? А авария энергетической установки - это не шутка, это авария энергетической установки. Следующий по силе вид катастрофы - взрыв Сверхновой.
Итак, продержаться до прилёта спасателей он в любом случае сумеет. А если есть разумные существа - то и с ними договорится. А если окажутся дикими и злобными... ну, тогда это не разумные существа, и договариваться с ними нечего! И можно поступать соответственно: как они к нему, так и он к ним. Он тоже может стать диким и злобным...
Анатолий проверил нож, разрядник. Всё находилось на штатных местах. И это радовало. Солнечные батареи на плечах дадут энергию на первый случай. А когда он доберётся до воды... О, тогда можно ни о чём не беспокоиться! Каталитический электролизёр в одном нагрудном кармане и ТВЭЛ - термовыделяющий элемент - в другом. Они сделают столько энергии, что Саяно-Шушенская ГЭС может скромно постоять в сторонке. Хотя бы пятнадцать минут, до следующей водяной порции.
"Нет, это я раздухарился. Чего у меня такое настроение? Чуть ли не рот до ушей. Может, здешние растения выделяют закись азота, веселящий газ? Или он изначально присутствует в атмосфере? Во ржачка тогда каждый день у инопланетян! Нет, надо держать себя в руках. А то скоро буду идти по дорожке и хохотать во всё горло! По дорожке с облаками, в психушку..."
Кстати о дорожке: она вроде в лес вознамерилась нырнуть? Нет, чтобы в городские ворота... Нет, в ворота не надо! Ворота - это средневековье, инквизиция, дикость...
Может, за лесочком - поселение? Ну, будем надеяться.
Дорога нацелилась на лес, и кроны деревьев зашевелились над ней, готовясь сомкнуться в любую минуту.
Если тут и живут разумные существа, то они какие-то... слишком экологические. Дре... древляне, кажется? Те, которые живут на деревьях? Или то дриопитеки?
Анатолий остановился на опушке, не решаясь входить под зелёный свод. Стало ясно, что выбранное направление - неверное. Правый тропизм подвёл. Следовало двигаться влево. Тогда и пришёл бы в город. Или в посёлок. Или... как у них называют скопления домов, где живёт много-много людей?
Но и в лесу что-то должно найтись. Дорога сюда привела? Привела. Что тут, лесоразработки? Пусть будут лесоразработки. Всё равно какая-нибудь хижина имеется. Домик лесника, например. Или сторожка сторожа. Сторож на страже у сторожки. А может, и сам лесник найдётся. Во всяком случае, переночевать будет где. А утречком - в обратный путь. Теперь уже в направлении города. Или посёлка. Или...
Анатолий вошёл в лес - разыскивать избушку лесника. Теплилась, правда, ещё одна надежда, что дорога проткнёт лес насквозь и выйдет с противоположной стороны, не потеряв ни одной колеи. А там как раз и будет посёлок. Или город. "Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят..." Вот и пристал, хотя пушки и не палили. Или палили, да я не услышал?
Пушкин с пристани палит, кораблю пристать велит... Тьфу!
Но и вторая надежда рухнула, не успев окрепнуть: дорога вошла в лес и уткнулась в большую наезженную поляну, где и исчезла. А вместо неё разбежались в разные стороны тропинки, тропки и тропочки.
И не заметно никакой избушки. Может, притаилась в глубине леса?
Анатолий выбрал самую широкую тропинку и двинулся по ней. Ничего другого он придумать не смог. Или так, или банальная ночёвка в шалаше. Собственноручно выстроенном, разумеется.
Или возвращение к догорающим обломкам ракетоплана. Правда, Анатолий сомневался, что они до сих пор горят. Скорее всего, погасли. А то можно было погреться. Хотя и так тепло.
А может, из города, или посёлка, заметили странную вспышку? И теперь стоят вокруг пожарища, смотрят, думают, предполагают...
Анатолию страшно захотелось очутиться среди недоумевающих местных жителей, чтобы рассеять их сомнения, разрешить загадки и ответить на вопросы. Даже если с него взыщут за порчу зелёных насаждений. Однако в лесу вон сколько деревьев поломано - и ничего...
Анатолий шёл, поглядывая по сторонам, и увиденное ему совсем не нравилось. На лесоразработки сие никак не походило. Ни пустого пенёчка, ни спиленных (или срубленных? Да какая разница: никаких нет) стволов, ни поломанных веток и содранной коры. Неужели здесь вырывают деревья с корнем и уносят дирижаблями? Или иным высокотехнологичным способом?
Но если местные жители столь высокотехнологичны, то почему их высокотехнологичность не видна с орбиты?
Больше всего поляна походила на место для пикника. Однако пустые бутылки, банки, пластиковые пакеты и прочий мусор не валялись. Но не по причине высокой сознательности здешних любителей природы, а, скорее, из-за временного отсутствия вышеназванных предметов. Не развилась здешняя цивилизация до пластиковых пакетов. А может, и к лучшему, что не развилась.
Анатолий остановился. Дальше идти не имело смысла. Если и жил тут лесник, то наверняка пользовался иными средствами передвижения, чем двухколейная повозка.
А, скорее, никакими не пользовался, даже собственными ногами. По причине полного отсутствия самого себя.
Тропинка явственно сходила на нет, не приведя ни к одной избушке.
Возвращаться назад?
Заросли вокруг темнели зловеще и загадочно. И если бы не бабочки, перепархивающие с бледно-розовых цветов на бледно-лиловые, картина выглядела бы окончательно мрачной и удручающей.
Да, ещё птица цокотала с высоты непомерного дерева. Местная сорока.
"Чем же занимались в лесу окрестные жители? - подумал Анатолий. - Грибы собирали? Или гербарии? Грибарии..."
Он раздвинул заросли ломких травянистых растений и осмотрел землю.
Что ж, пойдём по их стопам. Грибы на ужин - это неплохо. Не ловить же бабочек. Ими не наешься. Да и птица вряд ли просто так дастся в руки, без приманки. А сороки, говорят, невкусные. А если бы и вкусные, то всё равно лучше не есть: вдруг начнёшь стрекотать, как они? Человек ведь есть то, что он ест...
Анатолий продолжал шагать, раздвигая траву. В сторонке, в кустах, что-то затемнелось. Что-то, похожее на коричневый велосипедный шлем, или сплющенный мяч для регби, или...
Подняв находку, Анатолий обнаружил, что держит в руках половинку ореховой скорлупы. Но какого ореха! Минимум Кракатука - того самого, которым сломали челюсти Щелкунчику. Или вылечили?
Чуть не в человеческую голову величиной! Кокос-переросток.
Внутренние борозды скорлупы напоминали извилины человеческого мозга. Или внутренность ореха грецкого.
"А может, череп кому раскололи?" - мелькнула у Анатолия кровавая мысль. Но, перевернув скорлупу, заметил короткий зеленоватый черешок.
Вот теперь понятно! - Анатолий подбросил лёгкую скорлупу на руке. Сезон сбора орехов, значит...
Анатолий представил, как местные жители, собравшись под деревом, заводят здоровенный таран, разгоняются, ударяют в ствол... и отскакивают в сторону, спасаясь от падающих орехов. Когда-то так в дальневосточной тайге кедровые орехи собирали. Но со здешними деревьями обычной колотушкой не управиться. Таран нужен обязательно.
Приехали, собрали и уехали. И не нужна им избушка лесника.
Ну, и ладно. Ну, и не надо никого! Ну, и не очень хотелось. Избушку я сам сделаю. Нет, избушку - потом. И шалаш - потом. Нет, сначала шалаш, а потом - избушку.
Но сначала надо найти орех. Один. И съесть.
Нет, пожалуй, хватит половины. А вторую оставить на завтрак. А если повезёт, найти два ореха. Тогда второй можно взять в дорогу. Дорога-то дальняя предстоит.
Дорожкой длинною, да ночкой лунною... Нет, лунной ночки не будет. Нет у планеты лун. Но и до ночки далеко. Дорожкой длинною, да ночкой звёздною... Вот это повернее. Звёзд здесь, в шаровом скоплении, видимо-невидимо. Так что луна не нужна, и без неё светло.
Анатолий пошёл, внимательно осматривая деревья. Найти орех на земле он не рассчитывал: и сборщики постарались, и лесные зверушки наверняка не откажутся от того, что упало прямо в лапы. Если не придавит насмерть - то-то радости будет!..
Да, основательно поработали туземцы! Это не земные островитяне из анекдота: "Когда у вас урожай орехов? - Когда дует ветер. - А если ветра нет? - Тогда неурожай..."
Эти постарались: убрали все до единого. Вернее, совсем все: и единого не оставили.
Если бы знать хотя бы, на каких деревьях искать, а на каких не стоит. Деревья-то в лесу разные. Увидеть хоть одно ореховое, запомнить, а тогда б никогда не ошибался!
Анатолий шёл, задрав голову и совершенно позабыв про тропинку. Но и она забыла про него, чуть раньше.
Возмущённые насекомые, сердито жужжа и пощёлкивая, выпрыгивали из-под ног в разные стороны.
К одной стрекочущей птице присоединилась вторая, затем третья, четвёртая.
Трубчатые стебли растений гулко лопались, поливая лодыжки Анатолия зелёным пузырящимся соком.
Между деревьями концентрично поблёскивала паутина, напоминающая антенну дальней космической связи. В центре сидел паук, словно приёмо-передающее устройство.
Сейчас бы такую антенну, но настоящую! А может, это она и есть? Замаскированная.
Голова немного болела, и в ушах продолжало шуметь. Несмотря на то, что Анатолий шёл и разговаривал сам с собой. Как ни странно, это помогало: с каждым словом боль уменьшалась. Как будто именно эти слова толкались по черепной коробке и не могли найти выхода. Но затем шум остался на одном уровне, что бы Анатолий ни говорил. Значит, не те слова стали выходить, не болезненные...
Анатолий подошёл к паутине и вытянул палец...
Паук-хозяин угрожающе раздвинул хелицеры, вытянул передние ноги, раздулся и стал в два раза больше.
Анатолий убрал палец. Сеанс связи отменяется: дежурный оператор не в духе.
Хорошо, хищников не видно. А забрёл глубоковато...
Подумав о хищниках, Анатолий перевёл взгляд с веток деревьев пониже. Нет, звериных троп не заметно. А может, хищники приняли треск ломающихся стеблей за выстрелы? Хорошо бы... Если они слышали когда-либо выстрелы.
Ага! Орехи всё же остались! По крайней мере, один. Значит, и вправду убрали до единого. Вот он, единый!
Нечто подобное удвоенной половинке скорлупы висело на ближайшем дереве. Но на недосягаемой высоте, в десяток человеческих ростов.
"Потому и осталось..." - потерянно подумал Анатолий, измеряя взглядом расстояние: удастся ли добросить нож? Конечно, окажись на его месте Робин Гуд, да ещё с верным луком, и с колчаном, полным стрел, смог бы, наверное, после нескольких безуспешных попыток сбить заветный плод. А всё потому, что черенок не виден снизу. Стрелы просто-напросто утыкали бы орех со всех сторон и сделали похожим на ёжика. А ёжики на деревьях не растут. И он упал бы. Тогда представим его созревшим каштаном... Те тоже порой сами падают.