Военные специалисты, отвергшие легковые автомобили с паровыми двигателями, наибольшие надежды связывали с использованием рутьеров в крепостной и осадной артиллерии. Вскоре собственный опыт и изучение опыта иностранных армий развеяли эти надежды. В 1906 г. «Инженерный журнал» писал: «Быстрота, с которою рутьеры изнашивают дороги, недостаточная сила их, недостаточная правильность службы, все это способствует исключению этого рода двигателей для перевозки осадного парка».
В 1908 г. фирма «В. Пюррей» – крупнейший изготовитель паровых грузовиков Франции, предприняла энергичную попытку продвижения своей продукции на российский рынок. Фирма арендовала выставочные площади на II Международной автомобильной выставке в Москве и Международной строительно-художественной выставке в Петербурге, где демонстрировался паровой грузовик грузоподъемностью 300-500 пудов и паровой омнибус на 30 человек. В Москве были проведены показательные испытания машин, а в прессе развернута рекламная кампания. Однако активные поиски покупателей, в том числе и в лице военных, ни к чему не привели. К тому времени бензиновые автомобили уже успели показать свои преимущества.
В дальнейшем в России встречались лишь единичные экземпляры паровых грузовиков. С 1911 г. в Ковно эксплуатировалась паровая платформа производства немецкой фирмы «Лампрехт» с прицепной повозкой. Она принадлежала частному лицу, но была задействована на строительных работах в Ковенской крепости. В декабре 1916 г. выписанный из Англии паровой грузовоз марки «Гарретт» испытали в Сибири.
Последней войной, где дорожные паровозы имели относительно широкое использование, была Первая мировая война. С осени 1914 г. в артиллерийские части Русской армии стали поступать английские паровые тягачи «Фоулер», «Маршал» и «Мак-Ларен». Это был во многом вынужденный шаг. Воюющей армии остро не хватало (прежде всего, для транспортировки орудий больших калибров) тяжелых колесных и гусеничных тракторов и полноприводных грузовиков с двигателями внутреннего сгорания. Но союзники сами испытывали в них большую нужду и не могли поставлять их России в требуемом количестве. Поэтому пришлось закупать морально устаревшие и неэффективные паровые тягачи.
В первые месяцы боевых действий на вооружении русской армии артиллерийских тягачей не имелось. В конце 1914 г. в Россию доставили из Англии партию паровых колесных тягачей фирмы «Фоулер» мощностью 70 л.с. Они прибыли вместе с 12-дюймовыми (305 мм) гаубицами «Виккерс». Порядок заряжания этих орудий предусматривал использование парового трактора. Но в боевых условиях тягачи «Фаулер» себя не оправдали. Только на разведение паров тратилось около 1,5 ч. Тягачи потребляли очень много чистой воды, которой на фронте не всегда хватало. Значительная масса машины (около 10 т) не позволяла преодолевать многие мосты.
Историк отечественной артиллерии генерал Е.З. Барсуков отмечал, что «паровые тракторы Фоулера «Большой лев» и «Малый лев», доставленные из Англии для перевозки 305-мм гаубиц Виккерса вместе с гаубицами, оказались непригодными по большому весу, портящему дороги, и по другим недостаткам, присущим вообще паровым двигателям (зависимость от воды и топлива, большое время на подготовку, шум и прочее)». Испытания тягача «Фоулер» с 11-дюймовыми (280 мм) скорострельными гаубицами «Шнейдер» тоже дали отрицательные результаты. Орудия массой более 5 т в походном положении пришлось отправлять на фронт на конной тяге.
С 1914 г. в артиллерийские части и военные крепости для транспортировки орудий стали поступать закупленные в ограниченном количестве в Англии и Америке паровые тягачи, работавшие на нефти, тяжелые сельскохозяйственные колесные тракторы с двигателями внутреннего сгорания и полноприводные грузовики.
В конце 1915 г. в 1-й Запасной тяжелый артиллерийский полк, квартировавший в Царском Селе, начали поступать английские паровые тракторы «Фоулер» трех моделей весом от 950 до 1150 пудов, повторявшие в целом конструкцию дорожных локомотивов времен Русско-турецкой войны. Эти громоздкие машины предназначались для транспортировки английских восьми- и двенадцатидюймовых гаубиц «Виккерс». Весной 1916 г. «Фоулеры» успешно испытали перевозкой артиллерийских грузов по маршруту Царское Село – Гатчина, а летом три машины совершили испытательный пробег на 320 верст по маршруту Царское Село – Новгород – Царское Село. Осенью эти же три «Фоулера» транспортировали двенадцатидюймовую батарею из Царского Села в Красное Село, где планировалось провести учебные стрельбы. Однако, пройдя всего лишь около шести верст, дорожные паровозы безнадежно застряли в глубоком снегу, и никакими силами вытащить их не удалось. Простояв на заснеженном шоссе всю зиму, «Фоулеры» продолжили движение только в апреле 1917 г., когда растаял снег и высохли дороги.
Согласно справке Главного управления Генерального штаба, на 1 октября 1916 г. в Коломенской усиленной автомобильной мастерской в местечке Новая Вичуга Костромской губернии, которая находилась в ведении Военной автошколы, эксплуатировались кроме тракторов с двигателями внутреннего сгорания одиннадцать паровых тягачей «Маршал» и один «Фоулер». Еще 121 рутьер «Фоулер» числился за Главным артиллерийским управлением.
Американский паровой трактор «Кейс» 110 л.с. с 9-корпусным плугом «Джон Дир» на вспашке свекловичных полей в Малороссии. 1910-е гг. (из коллекции Артема Классена, Санкт-Петербург).
На мирной службе
Картина была бы неполной без освещения истории «гражданских» рутьеров. Справедливости ради надо сказать, что русское правительство с середины позапрошлого века проводило таможенную политику, направленную на ограничение ввоза рутьеров иностранного производства, и стимулировало отечественных производителей, выплачивая премии за изготовленные паровозы. А таковых в конце XIX в. в России было всего два – уже упомянутый завод Мальцовского товарищества в Людиново и предприятие «Братья Гейслер, Окольский и Пачкэ» в Варшаве. Но и на них производство дорожных паровозов дальше единичных экземпляров так и не пошло.
Причина проста и актуальна до сего дня. Продукция отечественных заводов по своему качеству и техническому уровню не могла конкурировать с импортной техникой, несмотря на дороговизну последней. Видимо, создание комфортных условий для промышленности не всегда стимулирует ее модернизацию и выпуск высокотехнологичной и конкурентоспособной продукции.
Накануне мировой войны Коломенский машиностроительный завод выпустил несколько паровых дорожных локомотивов с двигателями Штумпфа мощностью 110 л.с. Некоторые из них использовались при строительстве восточной части Амурской железной дороги (Хабаровск – Благовещенск), а отдельные, как уже отмечалось выше, во время войны послужили в качестве армейских артиллерийских тягачей.
Однако и импорт дорожных локомотивов был незначительным, хотя опыты применения рутьеров в сельском хозяйстве и других гражданских секторах экономики продолжались. Так, в 1900 г. в страну через ревельский порт прибыли в разобранном виде два гигантских паровых тягача мощностью по 110 л.с. производства американской фирмы «Бест» с четырьмя прицепными 16-тонными тележками каждый. Их отправили по железной дороге через Петербург в Восточную Сибирь, где использовали в разработке золоторудных месторождений.
Служили дорожные паровозы и в лесной отрасли. Например, в 1913-1914 гг. в Финляндию прибыли два паровых гусеничных «снегохода», построенные американской фирмой «Феникс» по лицензии другого известного американского завода «Ломбард». Их заказал лесопромышленник из Лапландии Г.Р. Сандберг, наладившей полный цикл производства – от заготовки леса до выпуска бумаги. Машины задействовали для перевозки леса с делянок к реке Кемийоки. Стволы загружались на прицепные сани, образуя довольно длинный поезд. Далее проводился сплав по реке на лесопилку и бумагоделательную фабрику. Рутьеры имели гусеничный движитель и оснащались массивными полозьями спереди. Рубка управления находилась впереди, а сзади размещались машинист и кочегар. Машины работали на дровах. Эксплуатация на относительно коротких плечах подвоза в районе с избытком топлива и воды оказалась рентабельной и продолжалась долгие годы. Одна из машин сохранилась до наших дней в Лапландском музее леса в г. Рованиеми.