Сильный восточный ветер. В Калифорнии шторм. Над Сан-Диего нависли тучи. Пошел дождь, снова смягчая землю. Сан-Диего за последние месяцы превратился в пустыню. Оживляющая сила дождя долгожданна здесь. Шквалистый ветер раскачивает деревья в Парке Бальбоа. Исчезла невыносимая духота. Проявились свежесть и радость жизни. «Надеюсь, дождь будет и в выходные, – говорит мне Луиза. – Дождь все обновляет».
Сегодня пятница, вечернее время, и я только что прибыл из Лондона. Приземление было неприятным, с тряской. Самолет подпрыгивал на посадочной полосе, пока не остановился. Как же хорошо быть на земле! Мы с Луизой сидим у камина в ее доме, делясь друг с другом последними новостями. Мы счастливы, что снова вместе, и ощущаем вокруг что-то особенное. Мы осознаем, что в нашем путешествии – создании книги «Жизнь тебя любит» – полпути уже пройдено. И мы всегда знали, что эта глава станет ее сердцем. Глава о прощении.
Написание книги не является обычным делом. Я бы не писал так часто, как это делаю, если бы в данном акте творчества не было непредсказуемости. Словно бы смотришься в зеркало. Особенно если концентрируешься на таких необъятных темах, как счастье, излечение и любовь. Работа над книгой помогает обратить внимание на то, что прямо перед тобой. В этом случае переживаешь высокое чувство осознания. Так же, как в медитации. Новое понимание волнует и освобождает. Оно проходит через тебя и обновляет всего до каждой молекулы. Самое лучшее, что получаешь от написания книги, – чувство свободы.
Я создавал это произведение в течение нескольких недель. Слова «Жизнь тебя любит» – мое зеркало. Они – мой запрос, и я принял их всем существом. Эти три слова крепко зафиксированы в моем осознании. Они часто приветствуют меня при пробуждении. Они внезапно появляются в моем уме в течение дня. Они всегда рядом, не важно, чем я занят. В постели ночью я могу чувствовать над собой эти слова, готовые забрать у меня сон.
Во мне также пребывает ответное чувство на эти три слова. Всякий раз, когда я произношу фразу «Жизнь тебя любит», я слышу, как моя душа говорит «Да». Иногда это нежный шепот, а иной раз – радостный крик. Я чувствую, что с каждым «Да» становлюсь физически крепче и сердечнее. Знаю, жизнь пришпоривает меня. Я уже говорил, что осознаю и другие голоса, которые приходят из темных закоулков моего ума. Эти голоса циничные. Они причиняют боль. «Жизнь тебя любит» – для красного словца, но не отражение истины. Они слишком хороши, чтобы быть правдой.
– Возможно, первый раз, когда ты сказала мне «Жизнь тебя любит», не был для меня первым, – говорю Луизе.
– Вполне возможно, – улыбается в ответ она.
– Они возносят меня, когда я их слышу.
– Не каждый может их слышать.
– Порой они звучат как истинная правда, но временами лишь как положительное утверждение.
– Мне это знакомо.
– Почему так трудно по-настоящему услышать их?
– Мы им не верим.
– Почему?
– Мы не верим в себя.
– Почему?
– Причина в чувстве вины.
Чувство вины из-за потери детской непосредственности. Мы переживаем данное чувство, когда забываем об основной истине «Я привлекателен». Подобное ощущение приходит с основным страхом «Я не привлекателен». Это вера в собственную бесполезность. Когда мы теряем чувство нашей невинности – а она наша истинная природа, – мы начинаем верить, что не заслуживаем любви. Мы хотим любви, но когда она приходит, отвергаем ее, потому что чувствуем себя недостойными. Ощущение недостойности – причина того, что мы видим себя непривлекательными и лишаем тем самым своей любви себя и других.
Чувство вины – это страх, основанный на ощущении собственной непривлекательности. Оно всегда сопровождается какой-то историей. Историей о том, что вы поступили неправильно по отношению к кому-то или, наоборот, кто-то обошелся с вами несправедливо. Это история из прошлого, которая к настоящему моменту уже завершена. Но выглядит так, будто она никогда не заканчивается, потому что ей не дают уйти. Мы отождествились с ней настолько, что боимся ее отпустить. Мы как бы спрашиваем: «Кем же я буду без своего комплекса вины?» Ответ прост: вы будете снова невинным человеком; вы будете привлекательным.
Историю о зарождении комплекса вины может рассказать любой человек. Она есть у каждого. Она начинается внутри нас, и мы проецируем ее на окружающий мир. Подобная история есть в о всех основных мифологиях. Базовый с трах «Я не привлекателен» – наша мифология. Мы используем его, чтобы обвинять, критиковать и отвергать себя. Из-за него появляются предрассудки, что Бог нас осуждает, жизнь к нам не добра, а мир жесток.
Ощущение собственной вины всегда основано на ошибочном отождествлении. Главные действующие лица пьесы забыли, кем являются. Они потеряли чувство детской непосредственности. Мы как будто впадаем в сон, в котором видим себя в изгнании, подобно Адаму и Еве и Спящей Красавице. Нам видится, что мы прокляты, подобно Эдипу и Царевне-лягушке. Подобно дочери рыбака и Тесею, мы забываем о своем наследии. Подобно Гадкому утенку и Чудовищу (из сказки «Красавица и Чудовище»), мы не можем видеть своей истинной красоты. Подобно Одиссею и Блудному сыну, нам нужно совершить путешествие домой.
Невинность всегда существует в Необусловленном Я. Эго – символ ошибочного отождествления – не верит этому. Оно чувствует, что недостойно, и верит в свою вину. Эго верит, что невинность можно вернуть, если будешь долго обвинять себя. К сожалению, нет обменного курса между чувством вины и любовью. Никакое самое глубокое чувство вины не может купить хоть сколько-нибудь любви. История вины завершается, когда главный герой отказывается от чувства недостойности. Нередко нужен ангел, или принц, или принцесса, чтобы снова показать нам нашу чистоту. Когда призываешь свою невинность, она излечивает каждого. Эго воспринимает это как чудо.
«Моя самая важная работа – это помогать людям при излечении их от чувства вины, – говорит Луиза. – Пока человек верит в то, что он недостоин счастья, пока он винит себя, он остается вовлеченным в истории, в которых нет ничего хорошего». На мой вопрос, есть ли что-то положительное в чувстве вины, Луиза отвечает так: «У чувства вины есть только одна положительная функция: оно говорит нам, что мы позабыли, кем в действительности являемся, и что пришло время об этом вспомнить». Чувство вины – сигнал предупреждения, звонящий будильник, когда человек не в ладах со своей истинной природой и жизнью в любви.
– Чувство вины ни от чего не излечивает, – говорит Луиза.
– Пожалуйста, поясни.
– Чувство вины связано с тем, что мы сделали, или с тем, что сделали нам, и препятствует прошлому уйти. Оно не делает прошлое лучше.
– Ты говоришь, что никогда не нужно себя винить?
– Нет. Признаком того, что ты нуждаешься в излечении, является постоянное ощущение вины или собственной недостойности.
– Как же излечиться от этого?
– Прощением.
Любовь к ребенку внутри вас
Мы с Луизой сидим вместе перед зеркалом в ее гостиной. Зеркало очень большое – около пяти футов в длину и трех в высоту. Мы полностью отражены в нем. Спрятаться негде. 9.30 утра, и впереди целый день, посвященный беседе и исследованиям. Луиза потягивает освежающий смузи, приготовленный собственноручно из зелени. Я пью кофе, который, по моему убеждению, также хорош. Говорю вам, кофе дарует нам чувство настоящего блаженства. Нажимаю кнопку для записи на своем компьютере. Мы готовы к разговору о прощении.
– Прощение такая обширная тема, Луиза. С чего мы начнем?
– С любви к своему внутреннему дитя, – говорит Луиза в своей лаконичной манере.
– Почему с этого?
– Пока не полюбишь свое внутреннее дитя, не поймешь, насколько привлекательным ты являешься, и не увидишь, насколько сильно жизнь любит тебя.
– Глубоко сказано, – говорю я, делая глоток кофе.
– Потому что это истина, – соглашается она, улыбаясь.
– Я тебе верю.
Луиза Хей – пионер в лечении под названием «Ребенок внутри вас». Она обучала людей этой практике индивидуально и в группах в течение сорока лет. Во всех основных книгах Луиза писала о любви к ребенку, который находится в каждом. Она опубликовала упражнения по медитации, излечивающие ваше внутреннее дитя. Когда-то давным-давно и я проходил терапию «Ребенок внутри вас», но никогда не использовал ее в жизни. Я знал, что в конце концов придется говорить с Луизой на эту тему, поэтому был готов к обсуждению курса. Я сделал это для себя, сделал частью моего собственного путешествия по созданию данной книги.
– Любовь к внутреннему ребенку помогает нам вновь обрести свою духовную невинность, – говорит Луиза.
– И как же мы должны любить это дитя?
– Так же, как любим в себе взрослого.
– Прекращая осуждать.
– Дети не являются плохими людьми. Никто из них не рожден виноватым. Никто из них не является недостойным, – Луиза говорит с решительностью грозной львицы, защищающей львят.
– Ты говоришь о каждом?
– Любое дитя сотворено добродетелью. Лишь когда мы забываем о своей доброте, то начинаем винить и принижать себя.
Утрата невинности происходит от потери видения нашей основы, которой является доброта. Она признается многими духовными и философскими традициями, в особенности среди мистиков христианства. Мэтью Фокс, основатель «Духовности Творения», назвал эту доброту нашим изначальным благословением. Он говорит о природе доброты, разъясненной таким христианским мистиком, как Юлиан из Норвича, который писал: «Так же как тело покрыто одеждой, а мышцы кожей, а кости мышцами, а сердце заключено в груди, так же и мы, тело и душа, объяты Добротой Бога».
Основная истина «Я привлекателен» – хранитель огня. Когда мы вспоминаем о ней, мы ощущаем невинность, достоинство и предлагаем эту доброту друг другу. Когда же сомневаемся в своей привлекательности, нас охватывает глубокий страх «Я не привлекателен». Он – причина наших плохих мыслей о себе. Эта боязнь призывает миф о несоответствии, то есть о мысли, что «Я недостаточно хорош». Голоса из темных закоулков нашего ума причитают: «Я плохой», «Что-то не так со мной». Мы чувствуем в себе ущербность и проецируем чувство вины на свои отношения с другими. Стыд нашего эго затемняет невинность нашей души.
– С тех пор как я стал отцом, я замечаю, как сильно давят на детей слова «будь хорошим», – рассказываю Луизе.
– Я тоже это вижу.
– Большая часть современных родительских наставлений направлена на то, чтобы внушить детям хорошее поведение. Мы не верим, что у детей есть природная доброта.
– Если давление «будь хорошей девочкой» и «будь хорошим мальчиком» излишнее, то в ребенке может возникнуть чувство непривлекательности.
– Все эти послания «хорошего поведения» могут привести к тому, что вам захочется «Плохого вторника».
– Что такое «Плохой вторник»?
– Это глава из сказки про Мэри Поппинс. Маленький мальчик по имени Майкл настолько пресытился быть хорошим, что стал вести себя плохо целый день.
– Мы все это хорошо понимаем, – улыбнулась Луиза.
– Слишком много «нужно» и «должно» затрудняют поток природной доброты.
– Когда родители утратили чувство собственной доброты, им стало труднее верить в то, что она живет в их детях.
Как-то раз в субботу утром, не так давно, моя дочь Бо, мой сын Кристофер и я отважились на приключение. У нас был целый свободный день, так как Холи ушла на обучение. Это была программа «Биографическое Совещание», на которой рассматриваются фазы вашей жизни, включая детство. В общем, у нас было много свободного времени. Бо, Кристофер и я пошли изучать золотого фазана, который проживает в Королевском ботаническом саду, известном также как «Кью Гарденс». Большинство работников «Кью Гарденс», в отличие от нас, никогда не видели золотого фазана. Мы же видели его много раз.
По пути мы сделали остановку, чтобы заглянуть в наш любимый в «Кью» магазин с названием «Оливер», независимый маленький магазин здоровой пищи. Бо и я выбирали вкусные легкие закуски и клали их в корзину на колесиках, которую толкал Кристофер. Корзина была такой же величины, как и он, так что вскоре управлять ею стало тяжеловато. Кристофер мужественно толкал корзину к кассе. Он настаивал, что справится сам, и прилагал все усилия.
Пока мы стояли в очереди, чтобы заплатить за выбранные продукты, приветливая дама, с которой мы не были знакомы, заговорила с нами. «Как тебя зовут?» – спросила она Бо. Бо ответила. «А ты хорошая девочка?» На этот раз Бо не ответила. Женщина обратилась к Кристоферу: «Как тебя зовут?» «Вистофер», – сказал он, что было очень похоже на Кристофера. «Замечательно, – сказала она. – А ты хороший маленький мальчик?»
Приветливая дама посмотрела на корзину, за которую держался Кристофер. «Вот это да! – воскликнула она. – Вы, должно быть, очень хорошо себя вели, раз папа купил вам всю эту вкуснятину». После этих слов женщина улыбнулась мне. Бо не улыбалась. Я знал, о чем она думает. Скорее всего, это затронуло Кристофера. Я надеялся, что слова женщины пролетели мимо его ушей. «Я уверена, что вы очень хорошие детки. Только очень хорошие дети заслуживают этакие вкусности». Она ушла, но нельзя сказать, что слишком быстро.
Мы переложили покупки в мой рюкзак и вышли из магазина. Через несколько шагов Бо дернула меня за пиджак.
– Папочка, нам нужно поговорить.
– Я слушаю.
– Понимаешь, я не хочу быть хорошей девочкой, – сказала она твердым голосом.
– А какой бы ты хотела быть?
– Я бы хотела быть красивой девочкой.
– Что это значит?
– Это вот так… Когда я выхожу на улицу, люди говорят мне: «Ты красивая девочка», и все, что мне нужно сказать в ответ: «Спасибо».
– Бо, ты красивая девочка.
– Спасибо, – широко улыбнулась Бо.
Одна из тем, которую я изучал в практике «Ребенок внутри вас», – давление, испытываемое мной в детстве, чтобы быть «хорошим маленьким мальчиком». Я рано узнал, что на «хороших маленьких мальчиков» не кричат, их не наказывают и у них нет проблем. Я надеялся, что если всегда буду оставаться хорошим и не буду плохим, мои родители никогда мне не скажут: «Ты разочаровал нас». Я ненавидел, когда они мне это говорили. Но быть хорошим все время – тяжелая работа. Нужно выдерживать давление множества чувств. Невозможно всегда говорить истину. Иногда мы говорим ложь. И становится плохо.
Стараться быть «хорошим маленьким мальчиком» трудно по многим причинам. У взрослых разное понимание хорошего и плохого. Между матерью и отцом могут быть разногласия по этому вопросу. А дедушка с бабушкой могут не соглашаться с родителями. Свои взгляды могут быть у преподавателей в школе и у друзей ребенка. Кроме того, каждый постоянно меняет собственное мнение, что очень раздражает. Успеха не добиться, и это нечестно. Но ты говоришь себе, что не нужно возражать, ведь возражать – нехорошо.
Чем больше стараешься быть «хорошим мальчиком» или «хорошей девочкой», тем больше ролей приходиться играть. С этой игрой уходит невинность. Начинаешь просчитывать, как завоевать любовь и одобрение или как уйти от проблемы. Быть хорошим – пока всего лишь одно действие. Но требуются и другие: быть сильным («стойким маленьким воином»), помогающим («мой маленький помощник»), милым («мой маленький ангел»), маленьким взрослым («большой девочкой»). Есть еще роли: незаметного дитя, героя семьи, козла отпущения, проблемного ребенка, развлекающего гостей артиста.
«Поначалу я старалась быть хорошей маленькой девочкой, – рассказывает Луиза, – но это привело к нежелательному вниманию ко мне со стороны моего отчима. Так что я попыталась стать незаметным ребенком, чтобы обезопасить себя». Какую бы роль мы не играли, это приводит к чувству отчуждения от нашей основной доброты. Основной страх «Я не привлекателен» переходит в убеждение, что я должен заслужить любовь. Когда отождествляешь себя с этой ложной верой, перестаешь чувствовать, что любовь естественна и безусловна. Вместо этого боишься, что любовь – некий приз, который нужно заработать, заслужить или как-то получить, но при условии, что являешься достойным человеком.