* * *
— Танкер ушел с опозданием, — сообщил диспетчер. — Там какие-то траблы возникли. Но пока в график укладываемся. Координаты рандеву, курсы и эшелон сбрасываю в бортовой вычислитель. Их позывной «Ромео, один, один»…
— Принято, — подтвердил Старостин.
Визуальный контакт с «термосом» они установили уже через час. Стратегический танкер вычерчивал на небе четыре полосы инверсионного следа и был заметен издалека.
— Ромео, здесь «Нева». Выходим на позицию для заправки.
— Принимайте рукав, ребята, — раздался в наушниках женский голос.
Заправка орбитера значительно отличалась от авиационной и была на порядок сложнее. Криогенные компоненты топлива требовали лучшей защиты, чем керосин, а любая утечка почти наверняка закончилась бы катастрофой. Поэтому к воздушной заправке прибегали редко. Только когда выходило выгоднее стартовать на значительном удалении от базы, нежели потом маневрировать на орбите. В космосе не дозаправишься, а любой запас горючего снижает массу полезной нагрузки.
Для технического перелета дозаправку до сих пор не использовали. И получается, что вновь Старостин оказался первопроходцем.
Широкая труба выдвинулась из кормовой башенки танкера, покачалась из стороны в сторону, управляемая оператором, и наконец сцепилась со стыковочным узлом орбитера.
— Проверьте модуль системы жизнеобеспечения, Джереми.
— Сейчас, сэр? — удивился тот.
— Именно. Он может дать сбой во время работы насосов. Какой-то баг разработчиков.
Немного привстав, второй пилот склонился в сторону командирского кресла и откинул панель. Когда руки Стоуна оказались рядом и вместе, Старостин быстро накинул на его запястья наручники так, что их цепочка надежно охватила крепление модуля.
— Что это значит, сэр? — Пилот попытался выпрямиться и не смог.
— Я обманул вас, — сказал Старостин, вновь берясь за штурвал. — Никаких отказов не будет. Машина вполне надежная.
Придерживая штурвал одной рукой, другой он выдернул проводки, отключая бортовой коммуникатор пилота. Все! Точка возврата пройдена. Теперь уже не переиграешь, не обернешь дело шуткой. Теперь только вперед!
— Объяснитесь, сэр. — Второй пилот из весьма неудобного положения смотрел на командира скорее недоуменно, чем с раздражением или страхом.
От того, что все уже решено и пропала необходимость терзаться выбором, Старостин почувствовал необычайную легкость.
— Мне будет неприятно вас разочаровать, Джереми, — весело ответил он. — Вы с таким упоением рассказывали о полетах в атмосфере и с таким пренебрежением относитесь к космосу. Но мы летим на орбиту, Стоун, хотите вы того или нет.
— Шутите, сэр? Вот так взять и махнуть в космос? Похитить корабль? Это ведь не папашину тачку угнать.
— Вы же сами отдавали должное моим прошлым выходкам. «Только так!» — говорили вы. И я повторяю вам: только так!
— Стоп, стоп! — мотнул головой Стоун. — Вот дьявол! Мы ведь не прошли профилактику. У нас нет окислителя. Забыли? Мы всего лишь перегоняем корабль! Дьявол! Вы сумасшедший! Вы угробите и нас, и орбитер.
— Я испытатель, на минуточку, — напомнил Петр. — Я укрощал эти корабли с самого их рождения. Познал все их слабости и возможности. Изучил каждую заклепку.
— И как это поможет обмануть гравитацию?
— Вы, возможно, не в курсе, Джереми, но мне пришлось лично испытывать систему дозаправки окислителем в воздухе. Позже эту опцию отменили за ненадобностью и сложностью. Но изначально предполагалось, что корабли смогут при нужде входить в атмосферу и заправляться в верхних слоях без посадки на Землю. На гиперзвуковых скоростях в стратосфере испытаний не проводилось, но начинали-то мы цикл на обычных высотах и умеренных скоростях. А заправочный узел так и сохранил прежнюю функцию. Переделывать проект выходило дороже.
— Каким бы вы ни были асом, вам не справиться одному.
— Я ему помогу, — раздался знакомый по радиопереговорам голос со стороны служебного отсека.
Парень дернулся. Обернулся, насколько это было возможно в его положении. Старостин тоже глянул через плечо.
В проеме двери стояла женщина лет тридцати пяти. В бикини. Ее кожа блестела то ли от крема, то ли от пота.
— Привет, Криста. — Петр с удовольствием разглядывал гостью. — Ты блестишь, как елочная игрушка.
— Комплименты тебе особенно удаются. Хорошо, что не сравнил с гнилушкой.
— Разве что с мокрым дельфином.
— Пришлось натереться маслом, там очень узкий лаз.
— И как?
— Чувствую, будто заново родилась, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Рядом с Кристой появилась еще одна женщина. Китаянка. Тоже в купальнике. Молча потеснив подругу, она втянула в кабину две огромные сумки и, только пристроив их в пассажирском ряду, скупо поздоровалась с мужчинами.
— Это Лю, Стоун, — представил Старостин. — Но все зовут ее Люси. Это Стоун, мой второй пилот.
Джереми отцепили от крепления модуля, перещелкнув наручники, и пересадили в одно из пассажирских кресел, а его место заняла Криста. Второй пилот, на удивление, пока не слишком сопротивлялся. Видимо, не до конца осознавал серьезность ситуации.
— Эх, как давно я об этом мечтала, — Криста провела ладонью над приборной доской.
— Ну что, пора за работу, девочки! — произнес Старостин.
Люси заняла кресло рядом со Стоуном, вытащила из сумки портативный компьютер и подключила его к корабельной сети.
— Танкер под контролем, — сообщила она через минуту.
Насосы загудели, перекачивая жидкий метан. Затем систему продули азотом и, переключив клапаны, начали качать кислород. Старостин напевал марши в предвкушении рывка.
— Ты не больно-то радуйся, — остудила его энтузиазм Криста. — Много добыть не удалось. На Сахалине кислород, знаешь ли, не разносят мальчишки в бидонах.
— Готово, — произнесла Лю.
— Ну вот и все, — сказала Криста. — Можно отстреливать трубу. Наш «пузанчик» пойдет дальше на автопилоте. Он улетит на Уналашку, и там его собьют. А нет, так сам рухнет в море. Честно говоря, я не буду о нем жалеть.
— Как трогательно, что вы пригласили подружку и для меня, сэр, — попытался пошутить Стоун, когда дамы отправились переодеваться в служебный отсек.
— Даже и не мечтайте, — засмеялся Петр. — Ишь, раскатали губу! Поверьте, за Лю найдется кому поухаживать.
Женщины вернулись, облаченные в комбинезоны, и расселись по прежним местам.
— Я уточнила расчеты, — вскоре сказала Люси. — Скидываю координаты старта и циклограмму.
— Принято, — подтвердила Криста.
— Как только уйдем с курса, отключим трансляцию телеметрии и связь, — решил Старостин. — Пусть лучше заподозрят катастрофу, чем саботаж.
Он улыбнулся, представив, как перекосит лицо Томсона, когда тому доложат о пропаже «Невы». А вот старичок из агентства может и инфаркт схлопотать. Жаль его, но ничего не попишешь.
Тут опять заговорил Стоун:
— Ну, допустим, сэр. Слетаете вы на орбиту. Воплотите мечту, все такое. Имеете полное право, сэр. Но потом-то вы вернетесь и сразу же окажетесь в кандалах. И, скорее всего, получите лет двадцать тюрьмы на каждого.
— Разве мечта не стоит двадцати лет? — спросил Петр. — Многие готовы жизнь отдать за мечту.
— Но зачем? Какой смысл ломать карьеру и жизнь, сэр? Купили бы билет на частный корабль, если уж так приспичило.
— Если бы я просто хотел побывать там, так, наверное, и сделал бы. А то еще проще: уволился бы из Консорциума и попросился бы к ним пилотом. Они, возможно, взяли бы.
— Не скромничай, — заметила Криста. — На буржуевозку тебя оторвали бы с руками.
— Буржуевозка? Ты не теряла времени зря на Сахалине.
— «Нева», «Нева»… нет связи, не слышим вас, — с монотонной тревогой повторял диспетчер.
— С Гавайских островов взлетели перехватчики, — сообщила Лю. — Отследить не смогу. Там военные кодировки.
— Вряд ли и они нас увидят. Мы над самой большой акваторией на планете. От Японии до Северо-западного побережья и от Алеутских островов до Мидуэя из океана не торчит даже прыщика.
Спустя некоторое время Стоун предпринял попытку освободиться и взять ситуацию под контроль. Или, по крайней мере, прорваться к передатчику — связаться с диспетчером, поднять тревогу. Этой попытки от него ждали. Люси, работавшая за компьютером, но присматривающая за пленником, вовремя подставила ногу, а Криста слегка качнула крылом, так что Стоун перекатился по палубе и оказался прямо в руках Старостина. Люси пошарила в сумке и добавила к наручникам немного скотча.
— Парень, не стой у нас на пути, — прошипела она, делая моток за мотком. — Мы готовились к этому почти десять лет. И нам многое пришлось вытерпеть.
— Криста с Люси отказывались от серьезных предложений, чтобы попасть на заправщик, — пояснил Старостин. — Но и тогда им пришлось зарядить все феминистические организации, чтобы пробить женский экипаж. Мы поставили на кон карьеру, свободу, жизнь. Так лучше вам отойти в сторону.
— Десять лет подготовки? Чтобы просто слетать на орбиту?
— Кто вам сказал, что наша конечная цель — орбита? — усмехнулся Петр. — Мы летим на Марс, Стоун. На Марс, чтоб его!
Видимо, у молодого пилота на время пропал дар речи, или он посчитал, что лишний раз раздражать сумасшедших не стоит. Во всяком случае, он смирился с положением пленника и надолго замолк.
— Выходим на точку старта, — доложила Лю. — Курс, высота, скорость — норма.
— Врубаем форсаж, девочки! Томсон, поцелуй меня в зад!
— Хьюстон! У вас проблема! — весело добавила Криста.
* * *
«Нева» выбралась за атмосферу и, выдавая скупые расчетливые импульсы, небольшими рывками принялась карабкаться дальше. Где-то намного выше и несколько впереди сейчас шла международная док-станция. Им требовалось все рассчитать точно, чтобы выйти тютелька-в-тютельку. Кислорода в баках оставалось в обрез, и на лишние маневры сближения его просто не хватит.
— Представляю, что сейчас делается на Земле, — ухмыльнулась Криста.
— Завтра мы попадем на первые полосы, я полагаю.
— Вот она, слава, — улыбнулась Лю.
— Что-то меня мутит, — подал голос второй пилот.
— Понемногу привыкнете, Джереми.
— Вовсе я не собираюсь привыкать, — проворчал тот. — Слушайте, я вот о чем подумал. На орбитере вы на Марс не полетите, так? Не настолько же вы сумасшедшие. Значит, попытаетесь расконсервировать «Палладу»…
— А парень-то тугодум, — бросила Криста. — Долго же до него доходит.
— Но это безумие!
— Безумием было останавливать марсианскую миссию, когда она почти стартовала, — резко ответил Старостин. — Когда базовый корабль уже совершил посадку, а два корабля дожидались экипажей на орбите. Безумием было тратить деньги на забавы военных, на бесполезную антитеррористическую систему, на сомнительные научные проекты…
Человечество столько лет мечтало о Марсе. Планировало, конструировало, строило. Но экспедиции назначались и откладывались. Еще раз назначались и вновь откладывались. Политическая конъюнктура, экономика, войны, нефтяной кризис всякий раз вмешивались в единственную серьезную мечту человечества. А ведь как славно все начиналось. Мы шли к звездам семимильными шагами.
— Раньше была гонка сверхдержав, сэр, — заметил пилот. — Но она ведь давно закончилась.
— Нет, — покачал головой Петр. — Мечты о Марсе возникли задолго до гонки. Задолго даже до самих сверхдержав. Их породили не политики, не военные, не бизнес. Обыкновенные люди, желающие расширить горизонты, ставящие какие-то цели, помимо добычи жратвы. Но миром правят гениальные перестраховщики. Они не мечтают, они считают. Деньги, голоса избирателей, сиюминутные выгоды. Они любят комфорт, покой.
Миссия была готова, но ее сперва отложили, а потом отменили совсем. А корабли между тем вырабатывают ресурс. Их один за другим сводят с орбиты и топят в заданном районе Тихого океана. Как ненужных котят! В прошлом году затопили «Фермопилы». Те, кто работал в проекте, плакали, поверьте, я видел. Скоро настанет очередь «Паллады». И тогда мы надолго останемся без Марса. А когда предпримут следующую попытку? Может, когда-нибудь и предпримут. Только, боюсь, мы этого уже не увидим.
Старостин перевел дух.
— Помните, вы восхищались, что я спас проект? — спросил он. — Так вот, мы спасем еще один. Но тогда мне пришлось мечтой пожертвовать, а теперь она станет наградой.
Стоун помолчал некоторое время, переваривая услышанное, потом сказал тихо:
— Не хотелось бы вас огорчать, сэр, но у вас ничего не выйдет.
— Вот как?
— Да, сэр. На «Палладе» есть все, что нужно для перелета, это верно. Но кое о чем вы позабыли, сэр. В двигатели корабля не загружено топливо!
— Черт! Мы забыли про топливо! — хлопнула себя по лбу Криста.
— Все пропало! — горестно воскликнула Люси.
— Что же теперь делать?! — вопросил Старостин.
Все трое замолчали и уставились на Стоуна.
— Разыгрываете? — догадался тот. — Актеры из вас никакие, если по правде.
— Вот вам задание, Джереми. У вас ровно минута. Найдите выход. Хотите стать пилотом экстра-класса, умейте выпутываться из затруднений.
Второй пилот справился за двадцать секунд.
— Вы заберете топливные стержни с док-станции, сэр. Там готовят пару автоматических миссий к газовым гигантам. Двигатели однотипные. Их разрабатывали с прицелом на унификацию.
— Именно!
— А паренек не так глуп, — вынесла очередной вердикт Криста.
— Они все равно не позволят вам состыковаться, сэр.
— Ну вот, опять. Стоило его только похвалить.
— Позволят, если мы пригрозим выбросить заложника за борт.
— За борт? Но, сэр!
— Джереми, сами подумайте, вы ведь не собираетесь лететь с нами? Куда вас прикажете девать?
* * *
Шантажировать экипаж не пришлось. Его на станции не оказалось. У стыковочного узла их встречал только бельгиец Анри. Он долго обнимался с Люси, но о друзьях не забыл и через плечо китаянки вводил их в курс дела:
— Пришлось инспирировать тревогу. Выдать угрозу столкновения с обломком спутника. Экипаж собрался в спасательной капсуле, а я заблокировал люк. Потом ребята смогут перестыковаться и войти через черный ход, а могут сразу вернуться на Землю.
— Да, лучше бы им сразу домой, — кивнул Петр. — Здесь-то, думаю, мало что уцелеет.
Они работали с упоением кочевников, наскочивших на богатый город. Бельгиец управлял манипулятором, как одержимый лихорадкой экскаваторщик на золотом прииске. Огромной клешней, словно кусачками для ногтей, срезал крепления солнечных батарей, складывал панели гармошкой и прятал в орбитер. Затем он «свинтил» несколько вспомогательных модулей со всем их содержимым и уже присматривался к антенне.
Барышни в это время орудовали внутри станции, удаляя оттуда все, на что падал взгляд. Демонтировали оранжереи, пихали в мешки салфетки, одежду, спальники. Вынесли тренажер, душевую, туалет, скафандры. Но главное — продовольствие. Его выметали подчистую.
— Пираньи, истинные пираньи, — умилялся Старостин, наблюдая за разбоем из кабины орбитера. — Они обглодают станцию до костей.
— Собираетесь унести все, что сможете поднять, сэр?
— Здесь невесомость, Джереми. Мы сможем поднять все, что угодно.
Они отступили, только забив орбитер под завязку. Он был навьючен как мул — створки грузового отсека не закрывались, и награбленное добро возвышалось над эталоном аэродинамики безобразным бугром.
Наконец смолкли насосы, закончив выкачивать из баков станции топливо, воду и другие нужные в хозяйстве жидкости.
— Вот и все, — произнесла Криста. — Мы высосали жестянку досуха. Как паук муху.
— Ну что, будем прощаться, Стоун? — Старостин быстро освободил пилота от пут.
— Не понял, сэр!
— Вам лучше остаться на станции, Джереми.
— Нет. Я полечу с вами, сэр.
— У паренька стокгольмский синдром, похоже, — заметила Криста.
— Ему сорвало крышу, — предположила Люси.
— На Марсе дурной климат, мистер Стоун, — добавил с улыбкой бельгиец.