страхи. Всех их я не помню, но знаю, что, между
прочим, надо взять чёрную, без одной отметины кошку
и нести её продавать рождественскою ночью1 на
перекрёсток четырёх дорог, из которых притом одна
непременно должна вести к кладбищу.
Здесь надо стать, пожать кошку посильнее, так,
чтобы она замяукала, и зажмурить глаза. Всё это надо
сделать за несколько минут перед полночью, а в
самую полночь придёт кто-то и станет торговать
кошку. Покупщик будет давать за бедного зверька
очень много денег, но продавец должен требовать непременно
только р у б л ь , — ни больше, ни меньше,
как один серебряный рубль. Покупщик будет навязывать
более, но надо настойчиво требовать рубль,
и, когда, наконец, этот рубль будет дан, тогда его
1 Р о ж д е с т в е н с к а я н о ч ь — ночь под рождество — церковный
праздник, 25 декабря.
надо положить в карман и держать рукою, а самому
уходить как можно скорее и не оглядываться. Этот
рубль и есть неразменный, или безрасходный, — то
есть сколько ни отдавайте его в уплату за что-нибудь
— он всё-таки опять является в кармане. Чтобы
заплатить, например, сто рублей, надо только сто раз
опустить руку в карман и оттуда всякий раз вынуть
рубль.
Конечно, это поверье пустое и нестаточное1; но
есть простые люди, которые склонны верить, что неразменные
рубли действительно можно добывать.
Когда я был маленьким мальчиком, и я тоже этому
верил.
Г л а в а в т о р а я
Раз, во время моего детства, няня, укладывая меня
спать в рождественскую ночь, сказала, что у нас
теперь на деревне очень многие не спят, а гадают,
рядятся, ворожат и, между прочим, добывают себе
«неразменный рубль». Она распространилась на тот
счёт, что людям, которые пошли добывать неразменный
рубль, теперь всех страшнее, потому что они
должны лицом к лицу встретиться с дьяволом на далёком
распутье и торговаться с ним за чёрную кошку;
но зато их ждут и самые большие радости...
Сколько можно накупить прекрасных вещей за беспереводный
рубль! Что бы я наделал, если бы мне
попался такой рубль! Мне тогда было всего лет восемь,
но я уже побывал в своей жизни в Орле и в
Кромах и знал некоторые превосходные произведения
русского искусства, привозимые купцами к нашей приходской церкви на рождественскую ярмарку.
Я знал, что на свете бывают пряники жёлтые, с патокою, белые пряники — с мятой, бывают столбики и сосульки, бывает такое лакомство, которое называется «резь» или «лапша», или ещё проще —
1 Н е с т а т о ч н ы й — пустой, нестоящий.
«шмотья», бывают орехи, простые и калёные, а для богатого кармана
привозят и изюм и финики. Кроме того, я видал картины с генералами
и множество других вещей, которых я не мог всех перекупить,
потому что мне давали на мои расходы простой серебряный рубль, а
не беспереводный. Но няня нагнулась надо мною и прошептала, что
нынче это будет иначе, потому что беспереводный рубль есть у моей
бабушки, и она решила подарить его мне, но только я должен быть
очень осторожен, чтобы не лишиться этой чудесной монеты, потому
— Рубль возвращается, это правда. Это его хорошее
свойство; его также нельзя потерять, но зато у
него есть другое свойство, очень невыгодное: неразменный
рубль не переведётся в твоём кармане до тех
пор, пока ты будешь покупать на него веши, тебе или
другим людям нужные или полезные, но раз что ты
изведёшь хоть один грош на полную бесполезность —
твой рубль в то же мгновение исчезнет.
— О , — говорю, — бабушка, я вам очень благодарен,
что вы мне это сказали, но поверьте, я уж не
так мал, чтобы не понять, что на свете полезно и что
бесполезно.
Бабушка покачала головой и, улыбаясь, сказала,
что она сомневается, но я её уверил, что знаю, как надо
жить при богатом положении.
— Прекрасно, — сказала бабушка, — но, однако,
ты всё-таки хорошенько помни, что я тебе сказала.
— Будьте покойны. Вы увидите, что я приду к
отцу Василию и принесу на загляденье прекрасные
покупки, а рубль мой будет цел у меня в кармане.
— Очень р а д а , — посмотрим. Но ты всё-таки не
будь самонадеян: помни, что отличить нужное от пустого
и излишнего вовсе не так легко, как ты думаешь.
— В таком случае не можете ли вы походить со
мною по ярмарке?
Бабушка на это согласилась, но предупредила
меня, что она не будет иметь возможности дать мне
какой бы то ни было совет или остановить меня от
увлечения и ошибки, потому что тот, кто владеет беспереводным
рублём, не может ни от кого ожидать
советов, а должен руководиться своим умом.
— О, моя милая бабушка, — отвечал я, — вам и
не будет надобности давать мне советы, — я только
взгляну на ваше лицо и прочитаю в ваших глазах всё,
что мне нужно.
— В таком разе идём. — И бабушка послала девушку
сказать отцу Василию, что она придёт к нему
попозже, а пока мы отправились с нею на ярмарку.
Г л а в а ч е т в ё р т а я
Погода была хорошая, — умеренный морозец с
маленькой влажностью; в воздухе пахло крестьянской
белой онучею1, лыком, пшеном и овчиной. Народу
много, и все разодеты в том, что у кого есть лучшего.
Мальчики из богатых семей все получили от
отцов на свои карманные расходы по грошу и уже
истратили эти капиталы на приобретение глиняных
свистулек, на которых задавали самый бедовый концерт.
Бедные ребятишки, которым грошей не давали,
стояли под плетнём и только завистливо облизывались.
Я видел, что им тоже хотелось бы овладеть
подобными же музыкальными инструментами, чтобы
слиться всею душою в общей гармонии, и... я посмотрел
на бабушку.
1 О н у ч и — обмотки для ног под лапти.
Глиняные свистульки не составляли необходимости
и даже не были полезны, но лицо моей бабушки
не выражало ни малейшего порицания моему намерению
купить всем бедным детям по свистульке. Напротив,
доброе лицо старушки выражало даже удовольствие,
которое я принял за одобрение; я сейчас
же опустил мою руку в карман, достал оттуда мой
неразменный рубль и купил целую коробку свистулек,
да ещё мне подали с него несколько сдачи. Опуская
сдачу в карман, я ошупал рукою, что мой неразменный
рубль целёхонек и уже опять лежит там, как
было до покупки. А между тем все ребятишки получили
по свистульке, и самые бедные из них вдруг
сделались так же счастливы, как и богатые, и засвистали
во всю свою силу, а мы с бабушкой пошли
дальше, и она мне сказала:
— Ты поступил хорошо, потому что бедным детям
надо играть и резвиться, и кто может сделать им
какую-нибудь радость, тот напрасно не спешит воспользоваться
своею возможностью. И в доказательство,
что я права, опусти ещё раз свою руку в карман
и попробуй, где твой неразменный рубль?
Я опустил руку, и... мой неразменный рубль был в
моём кармане.
«Ага, — подумал я, — теперь я уже понял, в чём
дело, и могу действовать смелее».
Г л а в а п я т а я
Я подошёл к лавочке, где были ситцы и платки,
и накупил всем нашим девушкам по платью, кому
розовое, кому голубое, а старушкам по малиновому
головному платку; и каждый раз, что я опускал руку
в карман, чтобы заплатить деньги, — мой неразменный
рубль всё был на своём месте. Потом я купил
для ключницыной дочери, которая должна была выйти
замуж, две сердоликовые запонки и, признаться,
сробел; но бабушка по-прежнему смотрела хорошо,
и мой рубль после этой покупки тоже преблагополучно
оказался в моём кармане.
— Невесте идёт принарядиться, — сказала бабушка.
— Это памятный день в жизни каждой девушки,
и это очень похвально, чтобы её обрадовать,
— от радости всякий человек бодрее выступает
на новый путь жизни, а от первого шага много зависит.
Ты сделал очень хорошо, что обрадовал бедную
невесту.
Потом я купил и себе очень много сластей и орехов,
а в другой лавке взял большую книгу «Псалтырь
»1, такую точно, какая лежала на столе у нашей
скотницы. Бедная старушка очень любила эту книгу,
но книга тоже имела несчастие прийтись по вкусу
племенному телёнку, который жил в одной избе со-
скотницей. Телёнок по своему возрасту имел слишком
много свободного времени и занялся тем, что в
счастливый час досуга отжевал углы у всех листов
«Псалтыри». Бедная старушка была лишена удовольствия
читать и петь те псалмы, в которых она находила
для себя утешение, и очень об этом скорбела.
Я был уверен, что купить для неё новую книгу
вместо старой было не пустое и не излишнее дело, и
это именно так и было: когда я опустил руку в карман
— мой рубль был снова на своём месте.
Я стал покупать шире и больше, — я брал всё, что
по моим соображениям было нужно, и накупил даже
вещи слишком рискованные, — так, например, нашему
молодому кучеру Константину я купил наборный
поясной ремень, а весёлому башмачнику Егорке —
гармонию. Рубль, однако, всё был дома, а на лицо
бабушки я уж не смотрел и не допрашивал её выразительных
взоров. Я сам был центр всего, — на
меня все смотрели, за мною все шли, обо мне
говорили.
1 П с а л т ы р ь — церковная книга.
— Смотрите, каков наш барчук Миколаша! Он
один может скупить целую ярмарку, у него, знать,
есть неразменный рубль.
И я почувствовал в себе что-то новое и до тех пор
незнакомое. Мне хотелось, чтобы все обо мне знали,
все за мною ходили и все обо мне говорили — как я
умён, богат и добр.
Мне стало беспокойно и скучно.
Г л а в а ше с т а я
А в это самое время, откуда ни возьмись, ко
мне подошёл самый пузатый из всех ярмарочных торговцев
и, сняв картуз, стал говорить:
— Я здесь всех толще и всех опытнее, и вы меня
не обманете. Я знаю, что вы можете купить всё, что
есть на этой ярмарке, потому что у вас есть неразменный
рубль. С ним не штука удивлять весь приход,
но, однако, есть кое-что такое, чего вы и за этот
рубль не можете купить.
— Да, если это будет вещь ненужная, — так я её,
разумеется, не куплю.
— Как это «ненужная»? Я вам не стал бы и говорить
про то, что не нужно. А вы обратите внимание на
то, кто окружает нас с вами, несмотря на то, что у вас
есть неразменный рубль. Вот вы себе купили только
сластей да орехов, а то вы всё покупали полезные веши
для других, но вот как эти другие помнят ваши
благодеяния: вас уж теперь все позабыли.
Я посмотрел вокруг себя и, к крайнему моему
удивлению, увидел, что мы с пузатым купцом стоим
действительно только вдвоём, а вокруг нас ровно никого
нет. Бабушки тоже не было, да я о ней и забыл,
а вся ярмарка отвалила в сторону и окружила какого-
то длинного, сухого человека, у которого поверх
полушубка был надет длинный полосатый жилет, а
на нём нашиты стекловидные пуговицы, от которых,
когда он поворачивался из стороны в сторону, исходило
слабое, тусклое блистание.
Это было всё, что длинный, сухой человек имел в
себе привлекательного, и, однако, за ним все шли и
все на него смотрели, как будто на самое замечательное
произведение природы.
— Я ничего не вижу в этом хорошего, — сказал я
моему новому спутнику.
— Пусть так, но вы должны видеть, как это всем
нравится. Поглядите, — за ним ходят даже и ваш
кучер Константин с его щегольским ремнём, и башмачник
Егорка с его гармонией, и невеста с запонками,
и даже старая скотница с её новою книжкою.
А о ребятишках со свистульками уже и говорить
нечего.
Я осмотрелся, — и в самом деле все эти люди
действительно окружали человека со стекловидными
пуговицами, и все мальчишки на своих свистульках
пищали про его славу.
Во мне зашевелилось чувство досады. Мне показалось
всё это ужасно обидно, и я почувствовал долг
и призвание стать выше человека со стекляшками.
— И вы думаете, что я не могу сделаться больше