- Я же рассказывал. - Голос Исхака был хриплый. - Лжепророки просто ушли.
- "Просто ушли", - передразнил его Нерон. - Мастера должны узнать правду. Иначе тебе не позволят стать подмастерьем, юный служка.
В ход пошли угрозы. Внутренний подленький голос в голове попытался убедить, что сейчас самое время сдать бывшего дворцового министра. Квинт еще в подземных казематах сошел с ума! И необходимо об этом рассказать наставнику Нерону, иначе потом будет поздно. Но что-то не давало Исхаку выдать Квинта. Сейчас слова бедняги про метки лжепророков не казались бредом.
- Я... Я был честен с вами с самого начала.
- А никто и не пытается сказать иначе, юный служка! Может, ты чего-то боишься? Кто-нибудь тебя запугал? Самое время излить душу мне.
Исхак замотал головой.
- Я говорю правду, мастер Нерон, - солгал он. - Ворвавшись в комнату несмышленышей, лжепророки просто развернулись и ушли. Видимо, побоялись убивать детей.
Наставник лишь хмыкнул.
Наконец они добрались до последней двери в коридоре. Прежде чем войти, учитель достал медный ключ, вставил в замок и повернул три раза вправо, а затем - четыре раза влево. Щелкнуло.
- Я подожду тебя здесь, - сказал мастер Нерон. - А ты можешь посидеть в келье Преномена столько, сколько пожелаешь.
Даже не взглянув в сторону наставника, Исхак дернул за ручку, и дверь со скрипом отворилась. К его удивлению келью освещал маленький священный камешек, висевший на металлической цепочке на потолке. В ноздри ударили запахи мужского пота и грязного белья. Мастер Преномен всегда пренебрежительно относился к своей одежде. Мог менсэ ходить в одном и том же табарде, пока кто-нибудь из старейшин не просил его переодеться. Учитель постоянно витал в собственных мыслях.
Закрыв за собой дверь, Исхак оглядел келью. Узенькая каменная кровать в углу, расстеленная возле нее прямоугольная скатерть, за которой Преномен ел и писал, наспех сделанный костяной шкаф возле входа. Из личных вещей Исхак нашел лишь палочку для письма, чернильницу да несколько комплектов нижнего белья.
Когда-то келья казалась ему просторной, но только сейчас он понял, что бывший наставник жил в очень тесном помещении: низкий потолок и неровные стены давили на нервы. Удивительным казалось то, как удавалось мастеру Преномену жить здесь.
"Меня ждет его же участь. Маленькая келья да дырявый балахон!"
Исхак уселся на кровать и позволил чувствам взять над собой вверх. Предательские слезы брызнули из глаз.
Больше у него не было ни друзей, ни родственников. Даже учитель погиб! Будущее казалось беспросветным и одиноким.
Если только не позволить бывшему дворцовому министру доказать правдивость собственных слов...
Глава десятая. Мора
Юмента, астула знати, дом Ноксов
Каждый шаг отдавался мучительной болью в спине. Приходилось постоянно останавливаться, опираясь о стену или на плечо лекаря, дабы передохнуть. Вдобавок любое движение головой вызывало щелчки в шее, от которых перед глазами взрывались звезды. Однако Мора все равно настойчиво покидала свою комнату и бродила по особняку Ноксов. Неизменно позади плелся врачеватель Сертор.
- Осторожнее, - легонько касаясь её локтя, сказал он. - Не бегите так. Помните, что с вами идет старик, а не прыткий юноша!
- Я... стараюсь...
Они блуждали по коридорам, изредка наталкиваясь на охранников-палангаев, и разговаривали обо всем на свете. Именно слова помогали Море справляться с невыносимыми муками, сопровождавшими каждый шаг. Хотя стоило отметить, что во время прогулок переставали ломить сломанные пальцы, закованные в черный гипс. Однако как только она ложилась в кровать, то... Нет, даже думать об этом не хотелось.
- Мы далеко от кухни? - спросила Мора.
Лекарь комично насупился, завертел головой из стороны в сторону и упер руки в толстые бока.
- В этом проклятом доме невозможно ориентироваться, деточка! Я не знаю, где мы находимся и как скоро выйдем к знакомым коридорам! Думаю, тебе лучше знать, как далеко от нас эта дурацкая кухня!
Проглотив ком слизи в горле, Мора, опираясь здоровой рукой о трость, направилась дальше. Теперь слюна во рту казалась спермой. Поначалу она постоянно всё сплевывала в кружку. Как легко вспоминался вкус мужского семени - чуть сладковатый, чуть солоноватый, чуть вязкий. От одной мысли о нем её желудок исторгал пищу. Мора удивлялась, как лекарю удалось заставить проглатывать слюну.
- Старайся не опираться рукой о трость, - заметил Сертор. - В скором времени твоя спина заживет, ей надо привыкать держать вес тела.
- Я... пытаюсь.
Теперь слова из её рта вырывались тяжело. Приходилось бороться с собственным языком за каждый звук. Особенно сложно давались шипящие гласные. Все чаще и чаще Мора переходила с венерандского на юментский, чтобы успокоить резь в нижней челюсти.
Видя, как она чуть не оступилась, лекарь схватил её за талию и повел в направлении её комнаты. Старый хитрюга легко ориентировался в доме Ноксов, но всегда пытался дать ей возможность самой справляться со своими проблемами. И она была благодарна ему за такие маленькие радости. Её тело превратилось в непослушный мешок с костями.
В коридоре дул сквозняк и пахло подземными орехами. Мраморные плиты на полу неприятно холодили ноги. Старейшина Димир, теперь живший вместе с богочеловеком в доме Ноксов, пытался с помощью заклинаний заставить жар-камни гореть ярче и сильнее, однако все равно тепло быстро растворялось в большом старом доме.
- Расскажи... - Мора боролась со словами, как фермер - с непослушными колосьями. - Расскажи про битву Владыки и... веро... веро...
- Вероотступников? - закончил за нее фразу лекарь.
Она кивнула, в шее противно хрустнуло.
- Мора, не уверен, что эта история сейчас важна для тебя. Давай лучше про твоих родителей поговорим. Я слышал, Мартин с Паррой отправлены в Венерандум, чтобы...
- Нет, - твердо сказала она и остановилась. Её бросило в жар. - Я... хочу... хочу про битву.
Лекарь заозирался, словно их разговор мог кто-нибудь услышать, затем бросил взгляд на стену, украшенную тонкими золотыми плитами с изображениями героев древности. Наступила долгая и мучительная тишина. Если закрыть глаза, то можно представить, что никого, кроме них, не было в живых в Мезармоуте. Целый город мертвецов. От этой мысли Мора заулыбалась.
- Только постарайся никому не рассказывать об этом, - вымолвил наконец лекарь. - Если кто-нибудь узнает, что старый толстяк болтает не о том с красивой девушкой, то его могут упечь в казематы. - Он широко и искренне улыбнулся, обнажив большие белые зубы. - Безымянный Король семь дней назад столкнулся с воинами Пророка. Битва произошла у западных и у восточных туннелей копателей. Ты бы только видела, сколько трупов осталось после сражения. Картина не для женских глаз. Безымянный Король проиграл вероотступникам, все мисмары и кудбирионы уничтожены, мастер Гуфран тяжело ранен. Зато старейшин и нашего Владыку лжепророки не тронули...
Лекарь громко проглотил слюну, нахмурился.
- А что... что с Гуфраном? Где он? - выдавила из себя Мора.
- По приказу старейшины Димира его перевезли в особняк Ноксов. Мастер сейчас находится в покоях слуг. Я, правда, его не видел, да меня и не пустят - слишком мало прав для такого дела. Говорят, Безымянный Король долго не хотел лечить Гуфрана из-за того, что старый вояка не смог удержать туннель. Впрочем, думаю, это вранье. Наш Владыка любит мастера как отца.
Мора, опираясь на трость, двинулась по коридору. Пот крупными градинами скатывался по лбу, жег глаза. Её легкое платье, казалось, насквозь было мокрым.
- Может, на сегодня хватит? - переключился на новую тему лекарь. - Я имею ввиду - ходить. Мы вдоволь нагулялись, я могу позвать двух палангаев, чтобы они отнесли тебя до твоей комнаты.
Крепко сжав зубы, Мора замотала головой.
- Не... хочу, - сказала она. - Еще... немножко.
- Хорошо.
- А что... что с тем человеком, который... спас меня?
Лекарь хмыкнул.
- С ним приключилась какая-то странная история. Дело в том, что сам Безымянный Король видел, как претора-демортиууса насквозь проткнул гладиусом предводитель лжепророков. Однако шесть дней назад один служка обнаружил - живого! - парня. И самое удивительное, что раны-то у черного плаща нет вовсе! Затянулась, понимаешь?
Мора позавидовала своему спасителю. Её сломанные кости заживали долго и мучительно. К тому же что-то случилось с головой: мысли вязли, как хунфусе в меду. Она могла разговаривать с лекарем и неожиданно потерять нить разговора.
- А как... как его зовут?
- Великие дагулы! - удивился лекарь. - Тебе до сих пор не сказали имя твоего спасителя? Его зовут Секстом.
Один из её мучителей обладал тем же именем. Противный тип с маленьким членом. Она до сих пор помнила, как он больно входил в нее и кончал в рот. Здоровая рука так сильно вцепилась в ручку трости, что побелели костяшки; зубы заскрежетали; по телу прокатилась волна дрожи. Перед мысленным взором закружились картинки мучений в тюрьме деда.
Ноги подогнулись, и Мора плюхнулась на холодный пол. Мир исказился в неярких очертаниях. Ахнув, лекарь склонился над ней, достал из кармашка маленькую склянку, зубами оторвал крышку и влил лекарство в рот. Жидкость обожгла небо, затем скользнула по горлу. Бешено бьющееся сердце стало успокаиваться.
- Тише, дитя, - зашептал Сертор. - Тише. Сейчас приступ пройдет. Не надо так нервничать.
Мора поднесла дрожащие руки к глазам и мысленно приказала им слушаться. Помогло мало: проще было заставить камни взлететь к небесам. К тому же воздух приходилось буквально всасывать в себя, казалось, вместо легких у неё два тяжелых гранита. Прошла вечность, пока организм не начал приходить в норму.
- Лекарство поможет, деточка, - повторял и повторял врачеватель. - Лекарство поможет...
Наконец, она нашла в себе силы выдавить из себя:
- Во.. Воды...
Скривившись, Сертор сказал:
- У меня с собой нет воды. Ты должна встать, и мы отправимся в твои покои.
Она решительно замотала головой, хоть это и далось с трудом.
Врачеватель заозирался, насупился. Казалось, он лучше бы сейчас выпил яда, чем оставил бы её одну. Мора успела сосчитать до двадцати, пока старик не решился сказать:
- Хорошо, я принесу тебе воды. Но ты не должна никуда уходить! Пойми, старейшина тщательно следит за каждым моим шагом. Если он узнает, что я оставил дочь предателя одну, то не снести мне головы.
Сконцентрировавшись, Мора кивнула. Больная рука начала неметь, тысячи мелких иголок впились в кожу. Пришлось подвигать сломанными пальцами, дабы вернуть чувствительность.
Лекарь, сопя, поднялся и засеменил в сторону комнаты Моры. Его зеленая линумная накидка противно зашуршала при каждом шаге. Движения старика выглядели порочными, бесстыдными. Невольный зритель воспринял бы его дряхлым похотливым любовником, убегающим от молодой совратительницы.
"Интересно, большой ли у него член?"
Странно, но от этой мысли боль в теле прошла. Мора почувствовала, что сможет подняться, если постарается. Она схватила здоровой рукой трость и, хватая ртом воздух, встала. Одежда настолько пропиталась потом, что она почувствовала, как трутся соски о материал платья. Приятное ощущение...
Мора огляделась, ища палангаев, однако в коридоре никого кроме нее не было. Язык по-прежнему напоминал засушенного червя, трущегося о наждачку. Ужасно хотелось пить. Но вместо того, чтобы ждать лекаря, она, проклиная всех богов, наславших на неё столько бед, направилась в другую сторону коридора. Ждать старика больше не было сил! Все бы отдала за кружку с водой!
Лекарь удивился бы, увидев, как бодро она ковыляла к двум большим костяным дверям. Мора привыкла к частым приступам и научилась быстро справляться с последствиями болезни. Сертор об этом не знал: при нём она всегда пыталась казаться слабой и глуповатой. Мужчинам нельзя доверять. Никому. Никогда. Если брат способен на изнасилование сестры, то другие...
Толкнув тяжелые двери, Мора оказалась возле парапетов мраморной лестницы, ведущей в перистиль и в комнату памяти. Свет от жар-камней, положенных в треножники, так сильно бил в глаза, что приходилось жмуриться. Постояв немного, она облокотилась о стену. Разгоряченную кожу ладоней приятно остудили гранитные листы.
Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох. Определенно стало лучше. Жажда больше не казалась невыносимой.
Чтобы отвлечься от ослабевающей боли в теле, Мора оглядела помещение. Она была здесь раньше: Дуа водила её по дому, когда устраивала пир в честь будущей женитьбы своего сына... Лестница выводила к покоящейся на четырех колоннах галерее. По потолку эмпоры змеились мелкие надписи из "Бревиария дагулов", их было так много, что кружилась голова. По правую и левую стороны от галереи стояли массивные двустворчатые двери, сделанные из костей дагенов и украшенные золотыми пластинами.
И куда теперь идти?
Внезапно Мора услышала разговор внизу лестницы. Она вжалась в стену и затаила дыхание, боясь лишний раз моргнуть.
- Ваше Высочество, вы должны отдохнуть... Нельзя так мучить себя! - Голос принадлежал старику и был не столько глубоким, сколько угрюмым. - После той битвы с Гектором вы не похожи сами на себя. Я...
- Закрой рот, старейшина, или я прикажу отрубить тебе голову! - рычал неизвестный собеседник. - Ты, наверное, уже забыл, как трусливо убежал с поля боя, оставив меня одного! Меня! Повелителя всего сущего!
Мора позволила себе открыть рот и втянула немного воздуха в легкие. Возле лестницы разговаривал Безымянный Король со старейшиной Димиром. Ей захотелось выглянуть из-за парапета и получше рассмотреть двух самых влиятельных людей Мезармоута, но проклятая слабость в теле давала о себе знать.
- Я не скрылся с поля битвы, Ваше Высочество, - блеял верховный служитель дагулов. - Первым же делом я побежал в астулу знати и призвал всех воинов Марциалов вам на выручку! Много ли проку было бы от мертвого старика?
- Лжец! - прокричал богочеловек, хрустким, как линумная бумага, голосом. - Мне противно, что я доверился человеку, который ставит собственную жизнь выше жизни бога! Димир, не отрицай всю подлость своего поступка. Или я здесь же проткну тебя мечом.
- Ваше Высочество, но...
- Ты распорядился, чтобы слуги принесли в мои покои книги Фертора, Грациана и Агенобарда, как я требовал?
- Да, Владыка. "Жизнеописание Безымянного Короля", "Книга Юзона", "Начало", "Демортилион" и "Геометрия" лежат у вас на столе.
- А биографии ученых? - уже более спокойно спросил богочеловек.
- Там же, Ваше Высочество. Я не могу понять, зачем вам понадобились работы этих прославленных мужей, когда необходимо вернуться в Венерандум, дождаться возвращения экспедиции Тиберия и с новыми силами отбить туннели копателей.
Мора почувствовала себя подлым шпионом вероотступников. Неподобающе жмется тут возле стены и подслушивает чужой разговор! Но и сдвинуться с места не может.
Что-то удерживало её.
- Я тебе уже рассказывал, Димир, - примирительно и, кажется, искренне промолвил Безымянный Король. - Гектор рассказал мне про некую связь, что есть между работами этих людей. Что можно разгадать какую-то тайну с помощью книг!
Фырканье.
- Главарь лжепророков просто морочил вашу голову, Владыка! Поверьте, если вы сейчас не позаботитесь об отступлении, то нам всем придется очень туго. Нельзя находиться в Юменте. Нельзя!
Мора почувствовала, как колени начала бить дрожь.
- Мы остаемся в Нижнем Городе, - ответил Безымянный Король. - И это не обсуждается. Я слишком долго доверял твоим словам, старейшина. Больше подобных ошибок я не совершу. Скройся с глаз моих долой!