- Ладно. Сделаю вид, что поверил. Иди и про понятых не забудь. Работать надо начинать. А работы тут . . .
- Оружие понятым выдать?
- Зачем?
- Ну, так, на всякий случай.
- Нет. Категорически нет. Им предстоит такое увидеть, до смерти не забудут. А стрельбы нам ту явно уже достаточно. Тем более, я уверен, что опасности здесь уже нет. Кончилась. Да, чуть не забыл. Этот, что «мозгами раскинул», на каком посту был?
- На втором, склад ГСМ.
- Часовых смените, ничего на постах не трогать и кроме них никого на территорию не допускать. И ГСМ и оружейный склад. Да, службу нести на земле. В вышки не лазить. Рассветет, осмотрим посты, а уж потом сами все проверите. Ревизию на оружейном складе обязательно. Передай, что бы документы готовили. Ну, задело.
Смирнов повернулся к переминавшемуся с ноги на ногу водителю, стоявшему у места для заряжания оружия.
- Дима, родной. А ты че скис? Замерзнешь. Пойдем внутрь, погреемся.
- Да мерзко там. Не люблю покойников.
- А я и не заставляю тебя любить. Для этого никрофилы существуют. Пойдем. Тебе тоже предстоит выполнит кое- что. Только, внутри, след в след за мной и ничего не трогать.
Они прошли в столовую. Прежде чем войти внутрь Смирнов сам внимательно осмотрел помещение, убедился, что каких либо интересующих следствие следов тут не имеется и уселся за ближний стол. Водитель присел рядом.
- Погрейся минут пятнадцать, а потом возвращайся к машине. Сдается мне, в самое ближайшее время дорогу начнут чистить и рассвета дожидаться не будут. Вытащите машину, сразу возвращайся в городок. Вот тебе деньги. Попытайся найти и купить упаковку целлофановых пакетов. Обычно, они по тысяче штук. Так же четыре фото пленки по тридцать шесть кадров. У меня только одна, явно мало. В конторе захватишь пачку бумаги. Через дежурного по городку найдешь начальника дома офицеров. Пусть отправит с тобой оператора с видеокамерой. Кассеты две должно хватить. Никаких причин для невыполнения этого требования не имеется. Все понял? Как согреешься, отправляйся. Да, прошу, будь по аккуратнее на дороге и не забудь заправиться.
Смирнов возвратился в комнату с пирамидами и уселся за столом оператора. В мониторах виднелись ворота оружейного склада и часовой, уныло нарезающий круги.
Он еще некоторое время изучал постовую ведомость и другую документацию, а потом тяжело вздохнул и поднял телефонную трубку.
- Девушка, прокурора Армии. Естественно домашний!
- Соединили на удивление быстро.
- Здравствуйте Владимир Васильевич.
- И вам не хворать. Я, так понимаю, ЧП у Вас. Что произошло?
- Пять трупов в первом карауле. Начкар и три бойца застрелены. Один боец застрелился сам. Выжили двое, укрывшись в башне. Они и подняли тревогу, добравшись до казармы. У одного из погибших в руках автомат воняющий порохом, а у начкара расстегнута кобура, курок взведен и предохранитель снят. Судя по количеству гильз, расстреляли около шестидесяти патронов. Прибыл на место раньше отцов-командиров, похоже обстановка не изменялась. Сейчас поджидаю понятых. Думаю связаться с местными ментами и попросить следственную группу. В любом случае, врач мне нужен.
- Все понял. Направлю к Вам помощь с соседнего участка, они же и решат вопросы с оперативной группой. Все равно мимо будут проезжать. Фамилии участников событий известны?
- Есть постовая ведомость, но тут только фамилии и инициалы. Начкар- прапорщик, у него наверняка удостоверение с собой. А у солдат части военные билеты хранятся в казарме.
- Постарайтесь получить более полные данные, а пока давайте запишу, что есть.
Переговорив с прокурором, Смирнов связался с помощником дежурного по части и узнал, что военные билеты солдат действительно хранятся у замполита роты в сейфе. Машина с офицерами выехала из городка около получаса назад и прибудет в часть не раньше чем через час. Приказав передать ему в караульное помещение все документы, как только замполит приедет, Александр взглянул на часы.
- Ого! А время то бежит. Стрелки показывали половину четвертого.
Он взял фонарь и вышел на улицу.
Ветра не было. Появилась луна. Стояла абсолютная тишина. Хруст снега под ногами оглушал. Казалось, его шаги слышны за многие километры.
Смирнов подошел к калитке. Между рядами колючей проволоки никаких следов не имелось. Только в месте разрыва проволоки. Он прошел по дворику и изнутри внимательно осмотрел пространство между ограждениями. Везде была только девственно чистая белая поверхность.
Он возвратился в здание, в комнате отдыха взял одно одеяло и накрыл им убитого у калитки.
В это время послышался звонок телефона.
- Смирнов, слушаю.
- Помощник дежурного по Ракетной армии. Доложите, что у Вас происходит.
- У нас, это где?
- Как где! В части!
- Вас соединили с первым караулом. Я зампрокурора армии и сейчас немного занят. Ищите своих отцов-командиров и пусть они Вам все и рассказывают.
Он со злостью бросил трубку на место и открыл чемодан. Александр только успел вставить пленку в фотоаппарат, как телефон опять зазвонил.
В этот раз тревожили из его родного ведомства. Из САМОЙ Москвы.
Коротко изложив уже озвученную прокурору Армии информацию, Смирнов хотел приступить к дальнейшей подготовке необходимых для осмотра места происшествия инструментов но, опять зазвонил телефон.
Офицер управления прокуратуры опять начал выпытывать у него подробности. Александр почувствовал, что начинает закипать. С момента совершения преступления прошло уже около девяти часов, а он еще даже не приступил к осмотру места происшествия. А ведь без этого он категорически не мог ответить на вопросы типа- «А что же тут произошло?». Пообещав дежурному немедленно сообщить анкетные данные, как только ему самому их принесут, он раздраженно откинулся на спинку кресла и несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул.
- Вот видишь парень, сколько хлопот Вы тут доставили уважаемым людям из столицы, да и не только. Вот без полной даты твоего рождения и других важнейших анкетных сведений ну просто никак они до утра не доживут. А я вот, пока, могу им только точно сказать дату твоей смерти.
Смирнов грустно разговаривал с лежащим телом. Но вдруг, кое-что его заинтересовало. Он встал и подошел ближе. По трем пулевым пробоинам в полу следовало, что этого бойца расстреляли, когда он уже лежал на полу. Но, тут же имелись еще несколько, явно образовавшихся раньше. В крайнем случае, следов от этих пуль на полу не имелось. И рука! Точнее кисть руки. Хоть солдат и держал в руках автомат, но вот только он казался здесь явно лишним. Ну никак положение пальцев руки не соответствовало тому, что они удерживали рукоятку автомата в момент смерти.
Вновь раздавшийся звонок отвлек Смирнова от осмотра. В этот раз какой-то Московский генерал сходу начал его отчитывать и требовать самого полного доклада. Причем, генерала нисколько не смутило, что Смирнов, так сказать, не из его ведомства.
Не став вступать в полемику с генералом, Смирнов дал отбой, связался с дежурившей на коммутаторе девушкой и попросил ее больше с караульным помещением военных не соединять. Их тут никого нет. А вот его родных прокуроров в этой «чести» не ограничивать. Убедившись, что его поняли, он возвратился к трупу солдата, но, вынужден был опять взять трубку.
Конечно. Кто тут у нас еще не отметился? Правильно- дежурный по Главной военной прокуратуре. Александр, уже в который раз, зачитал из постовой ведомости необходимые сведения. Описал обстановку и пообещал доложить сразу же как только появиться новая информация.
Он не закрывал входную дверь и услышал на улице гомон. Пришли бойцы-понятые. Хорошо! Хоть можно будет начать работать.
Он вышел на улицу, и рассказал солдатам какая честь им выпала, а так же каковы при этом их права и обязанности.
Солдаты прошли в столовую, а он, взяв черновик, записал их имена и фамилии.
Так как минимум два ствола находились заряженными, он решил начать осмотр с них. Сделав несколько фотографий и несколько необходимых замеров, Смирнов осторожно вытащил автомат из рук лежащего на полу бойца и отсоединил магазин. Патронов в нем не оказалось. Стараясь не повредить возможные отпечатки пальцев на затворной раме, он за самый край рычага потянул затвор назад.
От резкого телефонного звонка он чуть не выпустил итак удерживаемый за самый край рычаг затвора, но все-таки смог отвести его в крайнее заднее положение. Отражатель выкинул целый патрон. Смирнов, кривясь от непрекращающейся трели звонка, внимательно осмотрел его. Капсюль целый. Странно. Он упаковал патрон в пакет и вместе с автоматом положил на стол для чистки оружия.
- Смирнов. Слушаю.
В этот раз звонил генерал из Московского управления, тут же самым строгим образом отчитавший его за то, что он долго не подходил к телефону. Высказав свое недовольство нерасторопностью подчиненного, генерал потребовал немедленно предоставить ему самые подробные анкетные данные погибших.
Александр вздохнул, попросил пару секунд и отправился в комнату начкара. Удостоверение прапорщика нашлось там, где и должно было находиться, в нагрудном кармане.
Смирнов возвратился на свое место и зачитал необходимые данные. Уже более благосклонным голосом генерал потребовал продолжать. Вот только Смирнов не имел больше возможности удовлетворить любопытство собеседника. Солдаты-понятые подсказали имена погибших, и даже день рождения одного, вот только год точно сказать не смогли.
После зачитывания очередной фамилии, возникла неприятная пауза.
- Ну, и что это? Где полные анкетные данные на бойцов?
- Понимаете, товарищ генерал, только у начкара при себе имелось удостоверение. Здесь в караульном помещении только постовая ведомость. Военные билеты солдат хранятся в сейфе в казарме. Офицер, у которого ключи от сейфа, сейчас подъезжает к части. Учитывая расстояние от караула до казармы, военные билеты будут у меня не раньше чем через час. Обещаю тут же сообщить все необходимые сведения дежурному по Управлению и . . .
- Вы там с ума сошли? Какие час! Мне требуются эти сведения немедленно. Слышите, НЕМЕДЛЕННО. Едте, бегите, ползите к этому сейфу. Пилите его, взрывайте, но через ПЯТЬ минут представьте. Нам нужно успеть донесение в главную военную прокуратуру представить. ЭТО- сейчас самое главное. Все остальное подождет.
- А я думал, что главное хотя бы понять, что же здесь произошло . . .
- Не стройте из себя умника. Не получится. Еще раз приказываю- дайте более полные анкетные данные, иначе очень пожалеете.
Тембр голоса генерала становился все выше и выше. Может попробовать рассказать ему, что сейчас еще все дороги занесены снегом, что если он бросит все и побежит к казарме на лыжах, то ему понадобиться не меньше получаса? Нет. Бесполезно. Многие его Московские коллеги искренне путали Омск и Томск, а уж про особенности расположения частей в тайге, они вообще имели меньше представлений, чем балерина Большого театра о методах разделки туши барана. Как же ему объяснить? Внезапно Смирнову на ум пришла мысль. . .
-Тащ генерал. Простите. Готов подробнее.
Генерал замолчал на полуслове и только тяжело дышал в трубку. Трудно, наверное, учинять разнос нерадивым бездельникам из Сибири! Раздалось шуршание бумаги.
- Готов, диктуйте.
- Холмогоров Иван В. Рост примерно 170 сантиметров, Худощавое телосложение. Стрижка короткая. Волос светлый, ближе к русому. Сейчас лежит на полу возле меня. Пару минут назад я вытащил из его рук автомат с целым патроном в стволе. При этом, в самом бедняге не меньше десятка пулевых ранений, и только часть получена когда его лежащего на полу расстреливали. Про остальные ранения, даже близко ничего предположить пока не могу . . . .
Радостное сопение и шуршание бумаги стихло. Старательно записывавший этот бред генерал, пока еще не понял, что же именно происходит. Но, сейчас обязательно поймет. Смирнов продолжал монотонным голосом диктовать, но вынужден был замолчать из-за дикого крика. В этот раз, оскорбленный до глубины души генерал продержался не долго, и прекратил звонок.
Смирнов устало посмотрел на понятых.
- Давайте ребятки покурим на улице. Чего й то у меня такое чувство, что поработать нам пока не дадут.
Бойцы направились к выходу, Смирнов следом. Но, достигнуть заветной цели он не успел. Телефон настойчиво требовал внимания к себе.
- Смирнов, слушаю.
В этот раз его потревожил родной прокурор.
- Саша! Ты, что там вытворяешь? В первый раз наш генерал в таком состоянии. Конечно я знаю, что ты можешь выкинуть всякое. . . , но что бы такое!
- Да ничего такого не выкидывал. Прицепились как клещи- вынь и положи им полные анкетные данные. Говорю, дайте час, раньше ну никак. Не понимают. А я ведь свой УАЗик бросил, не добравшись до места. Снега по самые крыши! А тут еще ни черта не могу понять. Похоже на перестрелку, но вот только следов от пуль почти нет. Шестьдесят выстрелов и только в предбаннике пара пробоин в стене. Какая-то дьявольская снайперская стрельба. И почему в этой ситуации самострел? Вот что меня сейчас волнует. Может и преступник сейчас затаился где то. А вся эта мышиная возня меня пока не волнует.
- Согласен Саша. Пока мы не поймем что там произошло . . . В общем, ты и сам знаешь не хуже. А вот то, что сейчас вся наша верхушка старается сберечь свои бесценные жопы, забывать не стоит. К сожалению, в нашей стране главное вовремя и как можно более подробно сделать доклад и как можно более громко щелкнуть ягодицами, изображая служебное рвение. Политес, бля. Так, что не шути с этим. Моментально как получишь документы, передай все сведения дежурному. Это я тебе как старый интриган говорю и настоятельно советую.
- Я понял. Только прошу избавить меня от щелкания ягодицами. Не привычен.
- Это, только это, разрешаю. Эх, не быть тебе полковником. Помяни мои слова.
Разговор с прокурором Армии помог успокоиться. Смирнов взглянул на возвратившихся понятых и опять подошел к телу солдата. Посередине комнаты на полу лежал подсумок для магазинов. Он поднял его. Внутри находился один полный магазин, а на верхнем клапане деревянная бирка «Хантов». Он поднял и лежащий рядом нож для хлеба.
- Пацаны. А как и кто доставляет еду в караул?
В последующем от понятых он узнал, что за пищей в столовую ходит третья смена. Потом с постов приходит первая и один из караульных, а в составе именно этого караула это и был лежащий сейчас перед ними солдат, накрывает ужин в столовой. Вторая смена ужинает по возвращению с постов.
Смирнов взял два ватных тампона, смочил их дистиллированной водой и стал протирать руки и лицо трупа. Вдруг ему пришла в голову интересная мысль. Александр положил тампоны на батарею сушиться и передал одному из понятых электрический фонарь.
- Сынок, ты посвети за пирамиду. Мне кажется, там мы можем найти гильзу или гильзы.
Солдат удивленно посмотрел на него и полез за пирамиду. Несколько секунд слышалось напряженное сопение, но потом оно прервалось радостным возгласом.
Попытки извлечь находку при помощи подручных средств в виде лыжной палки и швабры не принесли успеха. Поэтому они все вчетвером попытались отодвинуть от стены тяжеленный металлический шкаф. Это удалось, и теперь Смирнов с удовлетворением разглядывал автоматную гильзу.
Солдаты недоуменно посмотрели на ухмыляющегося прокурора. Следующий его вопрос явно поставил солдат в тупик.
Ну, а теперь пацаны, вопрос следующий. Хочу обратить внимание, что мы находимся в окружении самых настоящих покойников, причем, погибших насильственным путем. Сомневаюсь, что кто- то захочет поменяться с ними местами. То есть, обращаю Ваше внимание на всю серьезность происходящего. А потому, мне потребуется Ваша помощь, что бы разобраться во всем этом. Вы знаете всех погибших лично. А потому, прошу честно сказать, кто из них является признанным лидером. Сильным волей и духом. Тем, кого при жизни и уважали и побаивались. Смелее. Я все это и так узнаю. Но, теперь с Вашей помощью хочу провести один очень важный следственный эксперимент. Скажете правду, причем, без протокола, не пожалеете.
Бойцы немного помялись, но один все-таки кивнул головой в сторону входной двери.
- Котов. Тот, что лежит возле калитки.