– Что это? – прошептал Артур, вцепляясь в плечо стоящего рядом Тараса.
Тот похлопал его по спине.
– МИР Акридидов.
– Что?!
– Модуль иной реальности, созданный полмиллиарда лет назад Акридида сапиенс – разумными саранчовыми.
– Как мы здесь оказались?
– С помощью тхабса.
– С помощью чего?!
– Есть такой магический способ преодоления расстояний и границ «розы реальностей».
– Не понимаю…
– Потом поймёте. Я покину вас на минуту, осматривайтесь пока.
Тарас вдруг взвился в воздух, сделал пируэт и вознёсся к вершине чудесного творения разумной саранчи, пропал из виду.
Ошеломлённый всем происходящим, Артур сделал несколько шагов по залу пещеры, наконец сообразив, что это и в самом деле подземная пустота высотой в полсотни и диаметром в сто метров. Замок Акридидов стоял точно в её центре, испуская медовое свечение, похожий на слиток золота необычной формы. Он был гармоничен, красив, геометрически правилен, несмотря на странные пропорции, и вместе с тем будил в душе зрителя тревожные ассоциации и дискомфорт.
Артур робко приблизился к основанию замка, долго разглядывал «колокол», гадая, из чего он сделан. Материал напоминал янтарь и одновременно золотистое стекло с искрами внутри, а также сладкий леденец, отчего рот самопроизвольно заполнился слюной. Захотелось даже его лизнуть. Артур дотронулся до «леденца», получил лёгкий электрический укус и отскочил, тряся пальцем.
– Ах ты, зараза!
– Не пугайтесь, я отключил его защиту, – раздался голос Тараса, и проводник опустился рядом на рубчатый пол пещеры. – В принципе, МИРы создавались как психодинамические резонаторы для процедуры катарсиса, но выполняли и множество других функций, в том числе – жилищ царей Инсектов. В данном МИРе царём, вернее, царицей была матка Акридидов, сохранился её саркофаг… и кое-какие Великие Вещи. Но знать вам это пока ни к чему. Пойдёмте, покажу саркофаг.
В боку ближайшего колокола образовалась овальная дыра.
Тарас шагнул в неё, оглянулся.
– Не отставайте.
Артур последовал за ним, чувствуя себя как во сне. Однако стоило ему ещё раз коснуться стенки открывшегося коридора, как ощущение прошло: строение разумных ос вполне ощутимо кусалось электрическими разрядами.
– Когда-то Акридиды завоевали полмира, – оглянулся Тарас на ходу. – Потом их потеснили Блаттоптеры, наши предки.
– Блаттоптеры? Но ведь это, насколько мне помнится…
– Тараканы, правильно. И мы их прямые потомки. Вы этого не знали?
– Шутите…
– Нисколько. Ничего, всему своё время. Я введу вас в курс событий, дам общий тезаурус, остальное вы узнаете сами.
– С ума сойти! Я не представлял, что это всё так… серьёзно.
– Более чем. Итак, повторяю вопрос: не передумали? Ещё не поздно вернуться.
Артур хотел пошутить, что думать он не умеет, зато быстро бегает, и в это время они вышли в необычной формы – сплошное перетекание геометрических фигур друг в друга, от сфер и гиперболоидов до цилиндров и эллипсоидов – внутренний зал замка. Артур остановился, широко раскрыв глаза, забыв разом всё, что хотел сказать.
В центре зала располагалось нечто вроде колыбели, к которой сходились изогнутые полосы и растяжки из прозрачно-янтарного материала. Сама колыбель имела форму сплющенного эллипсоида, и внутри неё виднелось некое рубиново-багровое шипастое тело или скорее скелет с перепонками. Размеры колыбели превосходили металлический гараж, внутри которого вполне мог уместиться БТР, и веяло от всего сооружения холодом и угрозой.
– Что это?!
– Саркофаг Великой Царицы Акридидов, – рассеянно ответил Тарас, оглядываясь по сторонам. – Он же – первобытный компьютер с огромной памятью и быстродействием.
– Компьютер?!
– Саркофаг также выполняет множество функций, одна из них – вычисление параметров оптимальных сред.
Артуру показалось, что «скелет» внутри «колыбели» пошевелился.
– Она живая?!
– Нет, конечно, хотя и мёртвой её назвать трудно. Вы о саранче что-нибудь слышали?
– Почти ничего… прожорлива…
– И агрессивна, что есть, то есть. В мире существует восемь семейств саранчовых, около семи тысяч видов. Вообще же, с момента трансформации Инсектов сохранилось чуть больше половины вида, когда-то населявшего Землю. Согласно Ветхому Завету, саранча – одна из «казней египетских», насланных на людей Богом. На самом деле Акридиды сапиенс появились в нашей реальности задолго до рождения человечества. Хотите взглянуть на их Великую Царицу вблизи?
– Я и отсюда вижу…
Тарас с любопытством посмотрел на спутника.
– Вы видите Царицу сквозь стенки саркофага?
– Ну да, они же прозрачные.
Тарас хмыкнул, с новым интересом разглядывая порозовевшее лицо Суворова.
– Удивительно. Впрочем, это ещё ни о чем не говорит. Возвращаемся.
Показалось, что на голову упал потолок пещеры. Свет в глазах померк. Короткое ощущение полёта…
Он стукнулся коленом обо что-то твёрдое, разглядел джип, повернул голову: Тарас стоял рядом, руки в карманах, лицо безмятежное, в глазах сомнение.
– Идите домой. В скором времени я навещу вас в Москве. Не говорите никому о нашей встрече.
Артур кивнул и двинулся к дому Чимкута, деревянно переставляя ноги. Голова «дымилась и потрескивала», как разгорающийся костёр, но он старался идти прямо, не показывая, что потрясён и ошеломлён увиденным и услышанным.
В двух шагах от Тараса сгустился воздух, выдавил из себя фигуру старика в тёмном плаще. На Тараса взглянули синие светящиеся глаза.
– Зачем ты показал ему МИР Акридидов?
– Хотел увидеть его реакцию, – усмехнулся проводник Артура, не удивившись появлению Хранителя. – Реакция хорошая, человек способен удивляться и чувствовать прекрасное. Но я всё равно не понимаю, почему выбор Светлены пал на него.
– Он похож на Матвея Соболева, разве ты этого не заметил? И он скрытый паранорм.
– Может быть. Но он далеко не воин, да и воспитан иначе, как перекатиполе. Не опасно ли давать такому человеку истинное Знание?
– Путь воспитает его.
– Это лишь в том случае, если он не испугается и не отступит.
Матфей проводил сочувствующим взглядом спину Суворова, свернувшего за угол дома.
– Будем надеяться.
Они посмотрели друг на друга и исчезли.
Глава 6
МОМЕНТ ИСТИНЫ
Ульяна не одобрила решение мужа возродить «чистилище», но и не стала его отговаривать. Только посоветовала применить к делу системный подход, а не работать, как прежде, по «шестёрочным низам» российского криминалитета.
Василий с ней согласился. Он и сам понимал, что, если чиновничье-криминальному беспределу не бить по рукам на всех уровнях, снизу доверху, систему власти не научишь жить по закону. Уровней же этих они с Вахидом Тожиевичем насчитали пять.
Первым был «президентский».
Сам президент ничего не мог предпринять без одобрения поддерживающей его команды, куда входили советники, эксперты и чиновники Администрации, без участия которых не продвигался в жизнь ни один президентский указ.
Второй уровень образовывали министры правительства, сам премьер и главы Законодательных собраний, а также губернаторы, назначаемые президентом, но опять же – только с согласия ближайших помощников.
Третий уровень контролировал второй: собственно Государственная Дума, надстройка над ней – Совет Федерации, подчинённые им структуры.
К четвёртому Василий Никифорович и Самандар отнесли прокуратуру и судебную систему, всё чаще покупаемые криминалом. Так, по данным Высшей квалификационной коллегии судей, в прошлом году слушались сорок пять уголовных дел в отношении судей, но ни один из них не был обвинён в получении взяток. Запачкавшихся служителей Фемиды просто тихо лишили полномочий, некоторых перевели на другие участки, и лишь единицы получили наказание в виде условных сроков на два-три года. В тюрьму никто из них не сел.
И, наконец, пятый уровень составили чиновники среднего звена государственной машины, контролирующие таможню, систему лицензирования, природные ресурсы, банковскую систему, расходование государственных средств, приватизацию и торговлю.
Конечно, Котов и Самандар понимали, что им не обойтись без «чистки» низовых звеньев коррумпированных властных структур, но приоритетным это направление деятельности «СМЕРЧа» считать было нельзя. Эти люди были исполнителями воли высших фигур госвласти, хотя при этом они тоже нередко проявляли инициативу, чтобы урвать более лакомый кусок.
– Да-а… – почесал в затылке Василий Никифорович, сидя перед экраном компьютера Самандара у него дома. – Нам двоим с такой мощной системой не справиться.
– Никто и не говорит, что мы будем работать вдвоём, – хладнокровно заметил Самандар. – Я уже начал подыскивать кадры. Предлагаю принять в наш «СМЕРЧ» в качестве комиссара первого зама Верховного атамана Союза казаков России. Год назад на него было совершено нападение, а совсем недавно убили его девятнадцатилетнюю дочь и восьмидесятилетнюю тётю. Он согласится.
– Причина известна? – помрачнел Котов.
– Дочь атамана приехала к тёте в посёлок Малино под Зеленоградом…
– Я имею в виду причину нападения на него самого.
– Скорее всего, Владимир Медведев имел какие-то документы по истории казачества, которые решили изъять у него убийцы. Он занимался теорией казаческого движения, писал статьи, готовил аналитические доклады о ситуации в стране и редактировал казачью газету «Правь».
– Кому понадобилось нападать на его семью?
– Думаю, тому, кто не заинтересован в освещении подлинной истории отечества. Разберёмся.
– Хорошо, допустим, он присоединится к нам. Но в комиссариате должно быть не менее пяти-семи комиссаров.
– Есть ещё две кандидатуры: Юрьев и Парамонов Иван Терентьевич. С Иваном я уже беседовал, он согласен.
– Но ведь Юрьев хотел возродить Союз Неизвестных…
– Он где-то в «розе», насколько мне известно, надо поискать бывшего кардинала. Если он согласится, Рыкову до нас не добраться.
– Вряд ли Юрий Венедиктович согласится. Он лидер по натуре и всегда стремился занимать главенствующие посты.
– Ты будешь возражать, если он возглавит «СМЕРЧ»?
Василий Никифорович задумался.
– Пожалуй что и нет. Лишь бы он не загордился, не стал сатрапом. Кто ещё?
– Помнишь полковника Синельникова из МУРа? Он занимался «стопкримом», когда с нами были Соболев и Горшин.
– Кто же забудет такую колоритную личность? – невольно улыбнулся Василий Никифорович. – Разве он ещё жив?
– Жив, хотя и был серьёзно ранен, работает в Генпрокуратуре, старший советник юстиции, генерал.
– Он не пойдёт. Синельников – человек закона, его трудно соблазнить работать против коллег, хотя и ради более важного принципа, ради восстановления Закона справедливого возмездия.
– Когда мы сбросим ему полную информацию о коррупции в высших эшелонах власти, он присоединится к нам.
– Не уверен, но попытка не пытка. Кого ещё ты наметил в комиссары?
– Твою жену, – спокойно ответил Вахид Тожиевич.
Василий Никифорович вздёрнул брови, с сомнением заглянул в узкие чёрные глаза соратника, редко отражающие эмоции.
– Ты в своём уме?
– Не в твоём же.
– А ты подумал о последствиях? Разве ты забыл, что Уля родила мне сына, которому еще не исполнилось и двух месяцев?
– Прежде чем что-либо предложить, я обычно долго думаю. Могу привести аргументы.
– Приводи.
– Во-первых, она по роду – берегиня, что немаловажно. Во-вторых, она умна. В-третьих, она посвящена в тайны Круга и много знает. В-четвёртых, Ульяна всегда выбирала правильную стратегию поведения, насколько мне известно, что опять же имеет для нашей организации большое значение. В-пятых…
– Достаточно.
– Есть ещё и в-шестых.
– Хорошо, я с ней поговорю, однако будь готов к тому, что она откажется войти в комиссариат. Да и ребёнка воспитывать надо, кормить, ухаживать за ним и беречь.
– Пока мы будем утрясать кадровые вопросы, пройдёт время, а там твоему сыну найдется няня. Мне, кстати, тоже надо закончить одну важную работу.
– Какую?
Самандар пробежался пальцами по клавиатуре, и на экране появилась надпись: «Теория расходимостей и отражений Материнской реальности в „розе“ допустимых состояний материи».
Василий Никифорович с любопытством посмотрел на чеканный профиль Вахида Тожиевича.
– Это как понимать?
– «Лепестки розы» – суть варианты матричной реальности, как планеты Солнечной системы – суть отражения Земли. Но это не главное. Изучая «розу», я пришёл к выводу, что история разума в Универсуме – это история непрерывных войн. Создаётся впечатление, что войны – стержень развития всех цивилизаций «розы», не будь их, разум вообще бы не развивался.
– Это спорно, – хмыкнул Котов.
– Я опираюсь на факты. На что опираешься ты?
Василий Никифорович подумал.
– Скорее всего, на эмоции. Но я пораскину мозгами и найду контраргументы.
– Не найдёшь. Хотя мозгами шевелить иногда полезно. Между прочим, я нашёл предпосылки выхода на Доцивилизацию.
– А это куда?
– Инсектам и Аморфам предшествовала самая древняя в нашей реальности разумная система, я назвал ее Доцивилизацией Предтеч. Возможно, в скором времени я выйду на неё.
– Каким образом?
– Саркофаги Инсектов являются не простыми компьютерами, но компьютерами с базой, распределённой во времени. А это означает, что с их помощью можно пробить потенциальный барьер прошлого.
Василий Никифорович покачал головой.
– По-моему, у тебя поехала крыша.
– У меня её никогда и не было, – не обиделся Самандар, выключая компьютер. – Начинаем работать?
– Нужно начать с воссоздания системы безопасности.
– У меня сохранились кое-какие связи. Веня Соколов уже ищет кадры.
Василий Никифорович кивнул. Соколов, бывший афганец, капитан разведки, год назад командовал мейдером, то есть спецгруппой Самандара. Он проявил себя крепким профессионалом и мог ощутимо увеличить эффективность работы службы безопасности «чистилища».
– Отлично! Тогда вперёд и с песней!
Бросив взгляд на универсальный календарь с часами, висевший на стене кабинета Самандара, он вышел, зафиксировав в памяти час и день рождения «СМЕРЧа»: первого августа, двенадцать часов дня.
* * *
К удивлению Василия Никифоровича, Ульяна согласилась стать комиссаром возрождённого «чистилища». Главным аргументом этого решения стала идея сдерживания мужа от слишком рискованных и непродуманных действий.
– Сыну нужен отец, – сказала она с очаровательной улыбкой. – Мне – муж, а «СМЕРЧу» – мудрый руководитель.
– Но Матвейке всего два месяца, – заикнулся Василий Никифорович, – ты не сможешь одновременно и работать, и сидеть с ним.
– Поговорю с Катей, двоюродной сестрой, она побудет няней. Опыт работы в детсаду у неё немалый. Конечно, будет тяжело, но ведь вы без меня не справитесь.
И Василий Никифорович проглотил вертевшуюся на языке очередную порцию возражений. Было бы смешно начинать уговаривать жену не соглашаться, предложив ей сначала обратное.
На следующий день Самандар позвонил ему и предложил провести бандлик.
– Подожди, мы же ещё не собрали силы… – опешил Василий Никифорович.
– Нет сил терпеть, – признался Вахид Тожиевич. – Моего дальнего родственника чуть не убили на рынке за то, что он попытался торговать по закону, снизить цены. Пора кончать с этим рыночным беспределом.
Василий Никифорович присвистнул.
– Будь у нас даже армия, мы с этой мафией не справимся. К тому же ты сам предлагал работать по «верхам».
– «Верхи» от нас не уйдут, нужно и «низы» лечить от всякой бандитской заразы. У меня есть предложение – привлечь к этому делу казаков.
– В Москве?
– Они есть везде, недаром же Верховный атаман имеет резиденцию в столице.
– Ну, не знаю…
– Приезжай, обсудим план действий. Кстати, подъедет и Медведев.
– Кто?
– Зам Верховного атамана. Я с ним уже беседовал, он согласен работать с нами.
Василий Никифорович покрутил головой.
– Ну ты даёшь, старик! Когда успел?