Глава 88. День рождения 372
Глава 89. Откровения 375
Глава 90. Новоприобретение 381
Глава 91. Беда 385
Глава 92. Эйзем 388
Глава 93. Игра 395
Глава 94. Выбор 401
Глава 95. Муж 407
Глава 96. Присяга 411
Глава 97. Свадьба 414
Часть Десятая. Эпилог 420
Глава 98. Асканио 420
Глава 99. День благодарения 423
Глава 100. Сон 430
Пролог
Твои родители решили дать тебе максимально долго побыть человеком… Простым, бренным. Дали вырасти тебе на почве тех ценностей, которыми когда-то мы сами жили. Человек. Быть человеком – отличная школа, дабы став чудовищем, вовсе не превратиться в животное."
(В. Колони, из разговора с Жозе, "ГИвЛ")
...
Vivo su questo scoglio,
orrido e solo
Приют мой одинокий прост и строг:
Живу, как птица, на утесе голом,
К возлюбленным сердцам, к ветвям веселым
Не возвращаться я дала зарок.
Зато для гимнов здесь простор широк:
Ты солнцем светишь мне над мрачным долом,
И стаи мыслей с клекотом тяжелым
Слетаются, свернув с других дорог.
Тут наступает счастья миг короткий,
Когда они, восторженны и кротки,
К блаженству дольнему влекут меня.
Но если б слов пылающая сила
Твой образ возродила из огня,
Я бы восторга высшего вкусила!
Виттория Колонна (1490|92-1547)
Часть Первая. Истоки
Глава 1. Будущее. Надежды и расчеты
***
(1506 год . Резиденция Альфонсо де Авалоса, маркиза де Пескаро . Искья. Арагонский замок )
- Да-а… красавицей растет у вас дочь!
Одобряюще кивнул Колони, сделал короткий глоток вина и живо отставил в сторону бокал:
- Согласен, вся в мать пошла, в Агнессу.
- Зато Асканио - в тебя. Особенно характером: такой же упертый и своенравный.
- Хваткий, - невольно улыбнулся Фабриций, - коль дальше так пойдет, ему, если не королем, то Папой Римским стать.
(оба рассмеялись)
- Слушай, - немного помолчав, продолжил Колони, - смотрю я вот на наших детей, и думаю,… как хорошо эти двое рядом смотрятся. Моей Виттории вряд ли сыскать лучше партию...
(улыбнулся маркиз в ответ, но промолчал)
- Так почему бы нам наконец-то полностью не породниться? Как только подрастут, так и обвенчаем. Что думаешь?
Невольно хмыкнул Альфонсо, помедлил, а затем все же выдал:
- Я… - за.
***
(1507 год. Дом Фабриция Колони)
- Аннет!
- Фабриций? Дрогой, ты уже приехал?
- Здравствуй, моя прекрасная Агнесс, - короткий поцелуй в губы. – Аннет!
- Да, милорд?
- Собирай вещи Виттории. И подготовь девочку к отъезду. Вечером отправляемся, - ловкое движение и отстегнул ножны от пояса.
- Фаб…
- Агнесс. Не стоит.
- Фабриций. Она же - еще ребенок, ей…
- Там есть, кому о ней позаботиться. Не переживай. А расти в семье Авалоса, рядом с будущим мужем – будет лучше всего. Да и я буду спокоен.
(взволнованно сглотнула, опустила взгляд в пол; промолчала)
- Агнесс, и тебе проще. Ведь я не смогу быть с тобой рядом все это время, сама понимаешь. Через две недели мы снова выходим в поход, а там… Господу только известно, что нас ждет впереди.
- Отец!
- Здравствуй, Асканио. Как вы здесь поживаете?
(сдержанные, короткие объятия)
- Хорошо. А Виттория? Это - правда?
(раздраженно скривился Фабриций; проигнорировал вопрос)
- Та-ак. Что там с обедом? Я сейчас готов быка проглотить!
Глава 2. Новый дом. Новая жизнь
***
(В и т т о р и я)
Резиденцией моего будущего свекра Альфонсо де Авалоса, маркиза де Пескаро, служил Castello Aragonese (Арагонский замок) на острове Искья, что в Неаполитанском королевстве.
Будучи при дворе доброй и отзывчивой Костанции, время мое, жизнь моя текла беззаботной. А потому смело смогла сосредоточиться на книгах, учебе (особенно любила латынь), на музыке и рисовании. Но больше всего меня манила к себе поэзия. В рифме, в музыкальных нотах, в идеально сложенных воедино словах, вырисовывались целые миры, что звали, манили к себе, обещая безоговорочное счастье…
Не знаю, может, и была я наивным, мечтательным ребенком, но… этого не смущаюсь и не жалею. Уж лучше так, чем наоборот. Пусть, пусть считают, что мир дерзок, черств и черен, а наш с Фернандо брак был совершен по расчету, в моей же душе все было иначе. Я любила его как самого близкого человека. Отчасти как брата, отчасти… как мужчину, с которым мне предстоит провести всю свою оставшуюся жизнь. Нежен, заботлив, уверен в себе, благороден и справедлив - мне более и не нужно. Да и ко всему он тоже питал ко мне теплые чувства.
Так что в свои семнадцать я выходила замуж не за мечту, а за реальность.
***
… родители?
Спустя время я отчасти поняла их решение. И даже простила. Хотя до конца принять все так и не смогла.
Скучала?
Скучала. Но… по какой-то дымке, образу,… ведь в реальности их я совсем не знала, и не помнила. С матерью больше встретиться так и не довелось.
К тому моменту, когда я стала полноправной, самостоятельной дамой, с моей близкой родни остался лишь брат Асканио, но и того я видела до безумия редко - пропасть между нами пролегла слишком огромная, чтобы когда-нибудь на что-то надеяться. Увы, кроме как фамилии (теперь и то девичьей) у нас ничего общего не осталось.
***
Тяжела судьба тех жен, мужья которых избрали своим призванием ратное дело.
Походы за походами. Интриги, опасность и риск.
А нам остаются – одинокие вечера, болезненные переживания, страстные письма…
Давно уже наша любовь с Фернандо переросла в целые поэмы на бумаге, в слезы из чернил и ласки из метафор… Нежные строки, аромат роз, воздушные поцелуи… - и ничего более.
Редкие встречи не могли излечить, загладить ту боль разлуки, что дарила нам реальность. А надежда на общее будущее ставала с каждым годом все призрачнее…
***
- Виттория? Вам нездоровится? – едва слышно прошептала Лукреция, слегка наклонившись ко мне, манерно прикрыв рукой рот.
- Да так. Терпимо…
- Я хотела поговорить с Вами, после мессы. Хорошо? – видимо, даже не слышала юная синьора мои слова, быстро протараторила и тут же выровнялась, отстранилась от меня, не дожидаясь ответа.
Подруги поневоле. Я всегда рада ее выслушать, поддержать - и она это знала…
Как и мой Фернандо, ее муж большинство времени проводил в походах, визитах вежливости (политически выгодных), или просто на охоте.
Так что, какие бы не пылали чувства в семейном очаге, в душе Лукреции, как и моей, млело одиночество…
***
Сдержанные, насколько возможно, быстрые шаги в сторону сада, по аллее. Манерные улыбки и жеманные приветствия. Еще немного - и наконец-то остались одни.
- Лукреция, что случилось? Вы меня пугаете.
(тяжелый, шумный вдох;
резко остановилась; взгляд в глаза)
- Я хочу сбежать.
- Что?
(утопая в переживаниях, скривилась молодая особа, неосознанно закусив нижнюю губу)
- Но это еще не все.
- Что?!
(глубокий вдох)
- Помните, к нам приезжал погостить кузен герцога Анжуйского?
(молчу, затаив дыхание, глаза невольно окурглились от удивления)
- Так вот.
(и снова заминка, глотая слова)
… его звали еще Франсуа.
- Лукреция…
(едва заметно закачала я головой в негодовании, предвкушая неотвратимую боль)
- Виттория, нет. Только не Вы. Не осуждайте! – болезненно, тонким голосом, протянула слова девушка.
- Чего же Вы хотите от меня? Что я должна буду сделать?
(короткая пауза)
Вы ведь за этим пришли? Для этого начали весь этот разговор? Да?
- Виттория, - тяжелый вдох, - у меня же кроме Вас больше нет никого. Нет того, кому смогу довериться. Сами знаете... Ни мать, ни отец, ни братья…
- И? Какова моя роль во всей этой… затее?
- Через два дня, когда матушка Роберто отправиться к себе…
(неосознанно та закачала головой: глотнув слова, продолжив движением руки)
- Ясно.
- Своим я всем скажу, что направилась к Вам. И будьте добры, как можно дольше…
- Но почему сейчас? Почему?!
- Они возвращаются на следующей неделе. И я хочу как можно дольше…
(нарочно повторила, подчеркнула слова)
- И Фернандо?
(взволновано перебила ее я, явно уходя от темы)
(едва заметно пожала та плечами)
- По всей вероятности, да.
- Но, почему же не сообщил?
- Виттория, я почем знаю? Может, приятно удивить хотел. Так поддержите меня?
(едва заметно, печально улыбнулась я и коротко кивнула головой…)
Пусть я и ярый противник лжи, но… что мне еще оставалось? Кому, как не мне было известно, насколько несчастлива эта особа в своем неравном, совершенном по расчету, браке, в выборе ее родителей, а не ее самой; сколько слез и разочарований выпало на судьбу сей... бедняги.
- Я хоть и боюсь за Вас, и… сами понимаете, что думаю на этот счет. Но…
(поджала губы, смолчала)
- Благодарю, родная. Благодарю! – Поцелуй в щеку, - я никогда этого не забуду!
… да нет уж, это я не забуду. Но почем мне тогда было знать, почем? откуда?
Глава 3. Интриги и трагедии
***
«На следующей неделе…»
Три, пять, десять - сколько еще осталось до нашей встречи?
И главное, почему смолчал, не написал?
… и почему возвращаются так скоро?
(я, конечно, рада, но… в жизни военнослужащих подобные вещи больше пугают своими «подводными камнями», подтекстом и истинными причинами, чем радуют, греют душу)
Все эти вопросы и волнения напрочь выбили из головы последние события. И как бы потом не каялась, о Лукреции и ее авантюрном поступке я отнюдь не думала.
***
Шум. Гам. Цокот копыт по брусчатке. Во всем дворе переполох.
Сколько было духу, кинулась на улицу. Сердце колотилось, как сумасшедшее, заикаясь, заливаясь в радости и тревоге одновременно.
- Фернандо!
- Любовь моя! Виттория!
(жадно притянул к себе;
жгучий поцелуй в губы)
- Не думала, что так скоро тебя увижу.
- Но вот он я.
(смущенная улыбка)
Минуты слабости и насильно отстранилась от него.
- И? – взгляд в глаза.
- Что? – попытка скрыть очевидное.
- И даже не пытайся убедить меня в том, что не было никакой весомой причины для того, что бы поход, который планировался на долгие месяцы, вдруг закончился спустя несколько недель. Я счастлива видеть, обнимать тебя, но… не первый год живу такой жизнью. Ферни…
- Виттория… - тяжелый вдох, неожиданно улыбка смылась с его лица; опустил голову. Мгновения - и присел рядом на каменный выступ веранды.
Молчу, покорно выжидая приговора.
- Ты, как всегда, права, - резко уставился в глаза, - готовится серьезный заговор против императора. И… боюсь, вряд ли что хорошее в итоге получится.
- Не поняла.
(нервно скривился)
- У нас два пути: сражаться и пасть вместе с императором, при этом полностью поставив под удар своих близких… или же…
- Или? Фернандо…
- Или же выступить за «освобождение Италии» и при этом получить корону Неаполя.
(замерла я)
Нет. Я не узнаю своего Фернандо. Нет.
(невольно закачала головой, пытаясь сбросить пелену абсурда)
- Виттория. Послушай…
- Нет. Это ты послушай. Ты всегда выступал за справедливость, за благородство. Душой и телом служил нашему императору. Ты – блестящий капитан Карла V. И нет. Я не верю, что мог допустить даже мысль такую в своей голове. Нет. Мой муж, человек, которого я знаю всю свою жизнь, так никогда не поступит!
- Виттория, но это - угроза не только для моей жизни.
- Фернандо де Авалос, я предпочитаю умереть супругой храбрейшего из маркизов и вернейшего из генералов, чем жить супругой короля, опозоренного хоть малейшим пятном бесчестья[1][1].
Тягостная минута раздумий. Тяжелый вздох...
- Тогда собирай все необходимое - этой ночью покинешь Рим.
***
Солнце уже склонилось к закату тогда, как во дворе вновь (неожиданно) раздался топот гарцующей лошади. Второй раз за день, вот только гости уже нежданные и... непрошенные.
Рысью кинулась к окну. Узнала его, узнала. Все вмиг похолодело внутри, ноги прикипели к полу. Я осознавала все то, что необходимо сделать, что требовала от меня ситуация и прошлое, но не могла пошевелиться. Замерла в оцепенении, нерешимости и тревоге среди комнаты, взволнованно сжав полы платья в руках.
Я дала слово. И теперь совсем не время отступать или пугаться. Я дала ей... слово.
Шум внизу. Прислуга не в силах его сдержать. Ферни не успевает среагировать, спасти меня, преградив путь.
- Лукреция! Лукреция! Где она? Где?!
- Синьоры здесь нет... - растерянно шепчет Джули.
- Где хозяйка? Где Виттория?
- Наверху... Милорд, вам туда нельзя! Милорд!
Резко рванул на себя дверь - и застыл на пороге моей комнаты. Рывками, скомканное переживаниями, поверхностное дыхание. Глаза полные страха и замешательства.
- Где Лукреция?
(проглотить болезненный ком в горле - и впервые попытаться соврать)
- Она отправилась домой.
- Как?! - замялся, но мгновение - и снова уставился на меня. - Разве Фернандо не предупредил? Как она могла одна, без сопровождения, отправиться в дорогу в такой час?
Тяжело сглотнуть едкий ком предательства, и снова выворотить сознание в поисках чужих отговорок:
- Она уехала прежде, чем...
- Черт! - не сдержался, рывок - и, не теряя больше времени, метнулся прочь.
По дороге едва не налетел на Фернандо, но проворные движения - вырвался на улицу, быстро заскочил на лошадь - и я услышала отдаляющийся стук копыт. Победный отдаляющийся стук копыт.
- Что это было? - сдержанно, но не без нотки злости проговорил Авалос, вытирая полотенцем запачканные чем-то руки.
Молчу, немо наблюдая за его движениями. И ему врать? И ему???
- Лукреция пропала.
- А ты знаешь, где она?
Врать?
(молчу)
- Виттория, я спрашиваю.
Врать?
Еще одно мгновение ожидания - шаг ближе. С осторожностью, с опаской, коснулся моего плеча.
- Так ты знаешь, где она?
- Д... да.
- И где?
Врать?
- Домой уехала.
Мило улыбнулся. Отлегло. От его души отлегло - а на моей прибавилось.
Он поверил, безоговорочно поверил. Ведь как иначе? Виттория де Авалос никогда не врет. ... не так воспитана...
Проглотить, прогнать горечь яда в горле - резкий разворот и обреченно повесить голову.