- Всем вернуться! - повысил голос Клинкт.
Гномы нехотя прекратили преследование и возвратились. Особенно недовольны были те, которым так и не довелось, по-настоящему, принять участие в драке.
Клинкт подошел к Камнекруту.
- Разбойнички Бритого Мамонта? - спросил он.
- Они самые. Где он только таких набирает? - осудил Бритого Мамонта Логго. - Им с пастухами-поселянами драться, а не с гномами. Против хорошего гнома, ни один такой разбойник не устоит. Помню, однажды встретил я трех разбойников этого Мамонта. Хотели меня ограбить. Я, конечно, убегать не стал, пошел им навстречу...
Эту историю, о том, как Логго лихо разделался с тремя разбойниками, Клинкт слышал не менее десяти раз. При желании, сам мог рассказать, не хуже, чем Логго.
- У нас потери есть? - прервал он Камнекрута.
- Синяки и шишки. И пара разбитых носов. Бритый Мамонт на такие дела убийц не посылает. Простая шушера. Вот когда мы с тобой сражались с харахорийскими пиратами у залива Квоч, крови было много. Помнишь, вода в заливе стала красной? Славные были деньки.
- Да, харахорийские пираты, это тебе не разбойники Бритого Мамонта, - согласился Клинкт. - У тебя все в порядке?
- Я разве когда-нибудь подводил? - Логго хитро подмигнул, нагнулся и поднял шкатулку. - Охраняю, как положено.
- Посмотрим, - предложил Клинкт.
- Посмотрим, - согласился Логго.
Он открыл крышку и заглянул в шкатулку. Клинкт тоже заглянул.
- М-м-м... - довольно промычал Логго.
- Ага... - согласился с ним Клинкт. Он похлопал друга по плечу. - От Бритого Мамонта избавились. Посмотрим, что дальше будет. Ты не забывай, от тебя многое зависит.
- Не сомневайся. Все будет как надо.
Логго хотел сказать еще что-то, но вдруг, из соседней улицы, раздался громкий многоголосый клич: "За Прохладный Лес и Высокую радугу! Поможем Клинкту!"
- Это что такое? - насторожился Клинкт.
- Не знаю, - Логго прислушался. Опять грянуло: "За Прохладный Лес и Высокую Радугу!" - Да это же боевой клич эльфов Бренадона, - вспомнил он.
- Эльфов нам еще не хватало, - возмутился Клинкт.
- Рассказать кому-нибудь, так не поверит... - Левой рукой Логго прижал к груди шкатулку, а правой снял с пояса дубинку. - Эльфы все бросили и прибежали нам помогать. - Надо уходить.
Клинкт тоже считал, что лучше уйти отсюда, пока не появились помощнички.
Убрать телегу! - приказал он.
Одни гномы бросилась выполнять его распоряжение, другие, плотной группой, окружили Камнекрута. Через несколько минут отряд снова двинулся в путь.
Зеваки отправились вслед за отрядом Клинкта, мальчишки также. Собакам не хотелось покидать обжитые места, где они чувствовали себя хозяевами, но упустить такое развлечение они не могли. Переулок, какое-то время бывшей центом хорошей драки опустел.
Пустовал этот вонючий переулок, названный каким то чудаком "Благоуханный" не долго. Вскоре из-за угла, противоположного от того, куда ушел отряд Клинкта, вышел капрал Коорн. Капрал даже среди стражников отличался высоким ростом, широкими плечами, выпуклыми мышцами и большими кулаками. Но с лицом капралу не повезло. Оно у него было широким и плоским, а носик маленький, едва заметный. Такое, с трудом можно назвать лицом. Просто, большой, небрежно испеченный блин. Но, в отличие от обычного блина, у этого имелись усы: густые, черные усы, с закрученными и устремленными вперед, как стальные наконечники копий, кончиками. Поэтому вид у капрала был грозный. Уважение к Коорну добавлял и длинный меч, что висел на поясе.
Затем, из-за того же угла, осторожно выглянула еще одна голова с небольшими аккуратными усиками. Она внимательно осмотрела переулок, на короткое время исчезла, потом появилась снова, но уже вместе с туловищем, которое принадлежало старшему стражнику Пиипу. Кроме усов у него имелись: крупный нос, солидный, свисающий над ремнем, живот, небольшие хитрые глазки, и все остальное, что должно быть у блюстителя порядка. Включая алебарду.
Еще раз внимательно осмотрев переулок, и окончательно убедившись, что здесь нет никого, кроме капрала, стражник повернулся и призывно махнул рукой. Из-за угла вышли еще два стражника, вооруженные алебардами. Эти двое были молодыми и тощими. Они служили в городской страже недавно, и не успели еще, ни вырастить выразительные усы, ни обзавестись животами. Один из них, высокий мускулистый и смуглый был потомственным поселянином, который месяца два тому назад пришел в город и поступил в местную стражу. Звали его почему-то Сельдей-Бельдей. Он и сам не мог объяснить, почему ему прилепили это дурацкое имя. Второй, ростом пониже, но тоже крепкий, был горожанином, и имя у него было простым: Кноп.
- Ну! Никого здесь нет! Шаррам! - возмущенно отметил капрал, осмотрев пустынный переулок.
Капралу Коорну нравилось наводить порядок, и он был крайне недоволен тем, что не обнаружил в переулке нарушителей спокойствия.
Когда доносчик сообщил сержанту Нообсту, что в Благоуханном, переулке затеяли массовую драку и, судя по всему, без разрешения канцелярии бургомистра Слейга, капрал Коорн тут же высунулся.
- Драка без разрешения канцелярии бургомистра, есть нарушение Указа о порядке проведения уличных драк! - обрадовался он. Кончики усов капрала шевелились, будто именно ими он определил, что произошло злостное нарушение Указа.
Сержанта Нообста сообщение доносчика не заинтересовало. Не сержантское это дело - вмешиваться в уличные драки. А, кроме того, сержант Нообст размышлял в это время о более важных делах, чем драка в Благоуханном переулке. Он думал о том, сколько можно содрать с черномазых гномов из Неокса, если продать им четыре старые алебарды, которые, вот уже полгода, пылились в оружейной.
- Ты что, потребовал у них предъявить разрешение на драку в публичном месте, а они отказались? - спросил он доносчика.
- Так дерутся ведь, - ушел тот от ответа. - А какой дурак пойдет в канцелярию, чтобы разрешение получить. Если ждать, пока там все подписи поставят, и печать шлепнут, не один день уйдет. К этому времени и драться расхочется.
- Пусть дерутся, если им нравится, - рассудил сержант. Нообст любил посмотреть на хорошую драку. Да и сам мог как следует врезать. - "По две серебряные монеты за алебарду - это будет как раз, - прикинул он. - Или, может быть, по три?.."
- А Указ господина бургомистра Слейга? - снова оторвал сержанта от важных размышлений капрал Коорн.
- Заткнись, - попросил его по-хорошему сержант.
Но капрал Коорн не мог заткнуться. Он знал назубок все Указы бургомистра Слейга, а также других бургомистров, что управляли городом до Слейга, и любил эти Указы выполнять. Такое у капрала Коорна было интересное увлечение. Коорну приятно было чувствовать, что его бояться, знать, что его слушаются, видеть, что ему подчиняются. А еще он мечтал стать сержантом. Потому что у сержанта еще больше власти.
- Заявка о массовой уличной драке должна подаваться в канцелярию бургомистра за четыре дня до ее проведения, - продемонстрировал капрал отличное знание Указа о драках. - Разрешение выдается в письменном виде, заверяется личной подписью начальника канцелярии и печатью. Квитанция об уплате налога должна прилагаться. Организатор драки, при наличии отсутствия разрешения на оную драку, подвергается штрафу в размере большой серебряной монеты. Каждый участник - медной монеты.
"За что ты наградил меня таким сокровищем? - мысленно обратился сержант Нообст к дважды рожденному драконоборцу. - Из всех, кто мог претендовать на должность капрала, ты выбрал этого идиота и зачислил его в наш отряд. Чем я проштрафился перед тобой, святой Фестоний?"
Святой Фестоний на вопрос сержанта не ответил. Высшие силы никогда не объясняют, за что они наказывают. Вместо откровения драконоборца, Нообст снова услышал голос капрала.
- Сержант, пошли меня разобраться, - попросил Коорн, и усы его зашевелились как у змеекота, почуявшего добычу. - В случае отсутствия наличия разрешения, я прекращу оную драку, задержу нарушителей и подвергну их... - чему он подвергнет нарушителей, капрал еще не сообразил. Он не мог соображать так быстро, поэтому замолчал и стал думать. Но ни одного подходящего слова вспомнить не сумел. Поэтому, с многозначительным нажимом повторил: - Я ИХ ПОДВЕРГНУ!
Сержант Нообст знал, что Коорн дурак. И усы у него дурацкие, и вся морда дурацкая. И еще, сержант знал, что Коорн метит на его место, и за это тоже не любил капрала.
- Иди и, если разрешения нет, прекрати! - приказал он. - Пусть каждый, кто нарушил, заплатит штраф. Монеты сдашь лейтенанту Брютцу. Возьми с собой трех стражников.
И подумал, что на месте дерущихся, непременно набил бы морду капралу, когда тот полезет их разнимать. Возможно, так и случится. И это будет хорошо. По мнению Нообста, на большой плоской морде капрала не хватало пары хороших синяков.
- Слушаю! Прекратить и задержать! - браво отрапортовал капрал. - Пиип, Кноп, и ты, как тебя? - Он не мог запомнить мудреное имя Сельдея-Бельдея.
- Сельдей-Бельдей! - резво доложил стражник.
- Вот! И ты, Бельдей! Все за мной, - и, не оглядываясь на стражников, уверенный, что его приказ будет выполнен, Коорн быстрым шагом направился к Благоуханному переулку.
- Никого нет, - не без удовольствия подтвердил старший стражник Пиип. - Никакой драки. Но телега стоит не на месте. Не должна она стоять на обочине.
Дядюшка Пиип, как его называла молодежь, был старым опытным и мудрым стражником. За двадцать пять лет непорочной службы, он приобрел колоссальный опыт по раскрытию преступлений. На место событий опытный Пиип всегда являлся вовремя: после того, как преступники его покидали. Это позволяло ему спокойно, без суеты и ненужной нервотрепки разобраться во всем, в чем следовало разобраться. За все годы опасной и трудной службы, Пиип не получил ни одного ранения, и, даже, ни единого синяка. Молодые стражники с восхищением относились к дядюшке Пиипу, служившему им примером.
- Почему, шаррам, ты считаешь, что телега не на месте? - спросил капрал?
- Потому что дорога в одном месте, а телега совсем в другом, - для большей убедительности, Пиип показал пальцем, вначале на дорогу, затем на стоявшую возле дома телегу. - Ее сюда притащили.
- Зачем?
- Чтобы не мешала, - объяснил Пиип.
Коорн не понял и поступил, как всегда поступал в подобных случаях.
- Заткнись! - приказал он. Подумал немного и добавил. - Согласно семнадцатому параграфу, шаррам, приказываю осмотреть переулок, найти нарушителей порядка, обнаружить вещественные доказательства, изъять оные и доложить. Машшаррам!
Капрал Коорн сложил руки на груди, как это делает лейтенант Брютц, когда задумывается, и приступил к наблюдению за ходом выполнения приказа. Он знал, что если не приглядывать за стражниками, они, вместо того, чтобы обыскать переулок и найти нарушителей, усядутся в тени и станут играть в кости, нарушая этим седьмой параграф инструкции по осмотру места преступления. Или достанут из какого-нибудь тайного места пиво, и будет его распивать, нарушая десятый параграф. Кроме того, они вполне способны нарушить и двадцать седьмой параграф. А это еще хуже.
Стражники поняли, что под бдительном присмотром капрала, о костях следует забыть, о пиве - тем более. Конечно, они с удовольствием нарушили бы параграф двадцать седьмой. Но, под бдительным присмотром Коорна, это было невозможно. Поэтому стражники разошлись по переулку. Молодые были уверены, что ничего не найдут, но делали вид, будто что-то ищут, а на самом деле наблюдали за тем, что делает дядюшка Пиип. А дядюшка Пиип, бормоча себе под нос, что-то непонятное, стал подбирать с земли невзрачный хлам. Какие-то тряпочки, какие-то лоскутки, какие-то камешки.
- Ну?! - рявкнул капрал Коорн, которому вскоре надоело смотреть, как бездельники делают вид, что усердно осматривают местность. Эти хитрые уловки капрал изучил еще в те времена, когда он сам был рядовым стражником. - Шаррам, машшаррам! Сколько я должен ждать?! Ползаете, как хромые потомки безногих черепах в яме с вонючими отбросами! Все ко мне! Бегом!
Стражники послушно выполнили команду и остановились возле капрала.
- Ты!?- кончики усов Коорна уставились на Сельдея-Бельдея.
- Я это, значит, того... Ну, нету ничего такого... - Сельдея-Бельдея еще не научили докладывать коротко и ясно. - Везде посмотрел, а нету...
- Кор-роче! Шаррам!- оборвал его капрал.
- Нет там, значит, ничего такого... - снова затянул Сельдей-Бельдей, пытаясь сообразить, чего от него хочет капрал, и теряясь под грозным взглядом.
- Еще кор-роче. Маш-шаррам!
- Ничего нет! - выбрался, наконец, на правильный путь молодой стражник.
- Одну ночь чистить сортиры за то, что не выполнил приказ, и еще одну ночь, шаррам, за то, что не умеешь докладывать!
- Две ночи чистить сортиры? - удивился еще не обкатанный в служебных порядках стражник. - За что?
- Три ночи! Машшаррам! И заткнись! Больше трех не имею права. Теперь ты! - кончики роскошных усов капрала Коорна нацелились на Кнопа.
- Ничего не обнаружено! - браво доложил потомственный горожанин Кноп. Горожане еще в детстве, с молоком матери, впитывают необходимые знания о том, как надо отвечать на вопросы капралов.
- Одну ночь чистить сортиры! Шаррам! - благосклонно определил капрал. - Ты? - на сей раз, под прицел усов попал дядюшка Пиип.
- По вашему приказу, вещественные доказательства драки доставил! - отрапортовал дядюшка Пиип. И тут же предъявил их.
В доказательства вошли: три лоскута плотного черного материала и один лоскут клетчатой материи; хорошо отполированная боевая дубинка, семь пуговиц разного цвета и разного размера; одна небольшая черная шапочка с малиновым верхом и четыре свежевыбитых зуба. Три резца и один клык.
- Что за барахло ты мне принес?! Машшаррам!- капрал оттопырил нижнюю губу, как это делал лейтенант Брютц, когда был недоволен плохим пивом. Он окинул презрительным взглядом добычу Пиипа, и стал не менее презрительно рассматривать самого стражника. - Я тебе приказал, не мусор собирать, а доставить вещественные доказательства. Шаррам! Что я должен с этим мусором делать? Зачем ты мне его притащил?! Мне надо знать, кто здесь дрался. Машшаррам!
- Это же ясно, - сообщил Пиип.
- Что тебе ясно?! Шаррам!- кончики усов капрала, как два копья, готовы были пронзить дядюшку Пиипа. - Ничего тебе, старой коряге, не ясно! Машшаррам! А мне, ясно, что ты глуп, как сырой осиновый чурбан, промокший под дождем, и сброшенный в болото. Много о себе возомнил! Машшаррам!
Коорн имел полное основание считать дядюшку Пиипа глупей себя, потому что был капралом, а Пиип - просто старшим стражником.
- Доложи мне, кто здесь дрался! Шаррам! - потребовал капрал, и усы его угрожающе зашевелились. Он знал, что задание это невыполнимо и хотел насладиться беспомощностью стражника.
- Гномы дрались с гоблинами, - доложил Пиип. Немного подумал и уточнил: - Хотя, вполне возможно, что это гоблины дрались с гномами.
- Умничаешь! Машшаррам!- капрал погрозил Пиипу пальцем. Он этого стражника насквозь видел. - Ты мне не крути! Ты мне точно скажи, кто с кем дрался?! Шаррам!
- С одной стороны были гоблины, а с другой - гномы, - попытался объяснить стражник.
Капрал Коорн понимал, что Пиип все выдумывает: и про гномов, и про гоблинов. И нагло врет. И надеется, что это ему сойдет. Напрасно надеется. Машшаррам! Мог бы сообразить, что капрал Коорн все понимает. Капрала Коорна не проведешь. За попытку ввести в заблуждение вышестоящего начальника, капрал может наказать на всю катушку.
- Ну, если ты мне сейчас не докажешь, что здесь дрались гномы и гоблины, будешь две ночи мыть сортир в караульном помещении, шаррам! - объявил Коорн. Он представил себе дядюшку Пиипа моющего ночью сортир, усмехнулся и добавил: - Две ночи подряд. Машшаррам!