Олег Семироль
День первый
Низкое небо плакало. Мелкая, будто из распылителя, водяная пыль брызгала в лицо, заставляя Оттомара морщиться. Понедельник начинался отвратительно. Даже погода испортилась, упорно напоминая, что сентябрь - это уже осень.
Вдалеке, за пеленой дождя, замелькали размытые пятна света. Кто-то ехал по единственной улице поселка. Вернее не "кто-то", а начальство. Как там Керим сказал?
"Тетка шибко злая, сразу видно - большой начальника!"
Оттомар поправил воротник синего мундира. Покосился на уныло обвисший флаг у дверей участка - белый геральдический дракон, казалось, кутался в синее полотнище, пытаясь укрыться от дождя. Дракона Оттомар понимал очень хорошо: ему тоже хотелось оказаться где-нибудь на мягком диване с пледом на коленях, трубкой в зубах и книжкой. И чтобы дрова уютно трещали в камине. А дождь... вполне мог бы идти себе за окном.
Машина подъехала к участку. Даже не глядя на номер, стало ясно - не местные. Поселковые и хуторские предпочитали подержанные внедорожники, а тут чуть ли не спорткар. Низкий, похожий на серебристого жука, даже на вид дорогущий.
Оттомар поправил фуражку и шагнул под дождь. "Большой начальника" тоже вылезла из своей пижонской машинки и задумчиво уставилась на него. Маленькая, в светлом плаще, с забранными в тугой пучок каштановыми волосами. На модерновых, похожих на бабочку, очках заблестели капли дождя.
Подошел, козырнул:
- Констебль Лёрц.
Она небрежным жестом продемонстрировала блеснувшую радужной голограммой карточку:
- Следователь Кепке.
Он показал на двери участка и предложил, стараясь казаться радушным:
- Зайдете?
На лице следователя промелькнула странная, похожая на брезгливость, гримаска. Она качнула головой.
- Некогда, - ее голос звучал сухо и невыразительно. - Я хотела бы осмотреть место преступления. Не будем терять времени на церемонии.
Оттомар кивнул:
- Хорошо, сейчас я подгоню машину...
- Поедем на моей, - в ее тоне звучало что-то, раздражающее Оттомара.
Всего пара минут, а она уже начала его злить.
- Хорошо, - констебль решил не спорить.
Раз "большой начальника" все заранее знает - значит, будем подчиняться. В конце концов, его дело маленькое. Обходя машину, он покосился на ножки госпожи следователя. Ножки были стройными, затянутые в паутинку чулок и обутые в дорогие на вид "лодочки". Наверное, она перехватила его взгляд: пробубнила под нос что-то неодобрительное.
В машине было жарко и неудобно. Двухметровый Оттомар с трудом угнездился в салоне, с грустью подумав о своем внедорожнике. Не успел он захлопнуть дверцу, как машина тронулась. ДжиПиЭс на передней панели затараторил что-то противным мужским баритоном. Похоже, что курс уже проложен. Оттомар подавил улыбку. Два года назад он приехал в поселок таким же столичным ослом, может, даже еще похуже. Потом поумнел. Интересно, как быстро начнет умнеть госпожа следователь? Оттомар снова поглядел на ее ножки, на этот раз злорадно. Туфельки, чулочки... Ну-ну!
- Я читала ваш отчет, констебль, - госпожа следователь, похоже, не планировала терять времени даром.
Оттомар промолчал. Конечно, читала, раз явилась сюда аж из столицы. Еще бы понять - зачем.
- Вы тщательно описываете происшедшее, констебль, но слишком топорно обходите острые углы.
Оттомар продолжал молчать. Чего-то подобного он и ожидал. К сожалению, он до сих пор не знал, что ему делать. Оставалось просто плыть по течению. Опять же, кто он такой? Тупой констебль из глухого уезда. Рубаха-парень, недалекий служака. И придраться к нему будет сложно.
- Сами подумайте, констебль, - продолжала она. - За две недели два трупа. И никакой реакции. В уезде тоже все спокойны.
Она замолчала, будто ожидая его пояснений. Но Оттомар молчал. Об этих трупах он уже успел надуматься до полного отупения.
- Что скажете? - нетерпеливо нарушила молчание госпожа Кепке.
- Смерть наступила от естественных причин, следов насилия не обнаружено, патанатом... - заученно начал Оттомар.
- От естественных причин? - уже не сдерживая ехидства, спросила следователь. - Констебль, вы всерьез или издеваетесь? Мужчина тридцати трех лет погиб от естественной причины... Захлебнулся в грязи. Трезвый. Без следов наркотиков в организме. Да?
- Да, - спокойно подтвердил Оттомар.
А что он еще мог сказать?
- Да, - она почти передразнила его. - Девушка двадцати пяти лет, тоже погибла от естественной причины. Инфаркт. Обычное дело, правда?
Он не ответил. Смотрел, как мерно работают щетки, стряхивая со стекла струйки воды. В голове было пусто. Рот пересох, как с похмелья.
- То, что потерпевшие были полностью обнажены, вас даже не удивило, констебль? Да?
Что на это можно ответить? Перед глазами, как яркий слайд, снова стояло лицо погибшей девушки. Остекленевшие глаза, сжатые в кулаки пальцы, исцарапанные ноги... И муравей, выползающий из приоткрытого рта.
- Значит, не удивило, - продолжала язвить Кепке. - Ни вас не удивило, ни полицейский департамент города. Только у нас в столице, от нечего делать, удивились. Ведь удивительно же: за пятнадцать лет одиннадцать трупов, все голые, все от естественных причин и всем все равно...
Поворот на чернолесье госпожа следователь прошла на скорости, не боясь заноса, Оттомара слегка повело в сторону.
- Может все равно, потому что погибают всегда не местные? А, констебль? - не унималась следователь.
Молчать становилась глупо. А сказать правду? Тоже глупо. Вот и выбери из двух глупостей менее глупую, Марек.
Он посмотрел на следователя. Вздернутый нос, на котором угнездилась бабочка очков, пухлые, но властно сжатые сейчас губы. Не отрываясь, глядит на дорогу. Вот и объясни ей.
- Потому и погибают, что не местные, - будто преодолевая сопротивление, сказал Оттомар. - Ни один местный не пойдет в Черный лес.
- Это почему же? - с иронией спросила она.
- Плохое место, - спокойно парировал констебль. - Там Чертово болото рядом.
- Чушь какая, констебль! - Кепке фыркнула. - Прекратите издеваться, хорошо?
Вот и поговорили. Впрочем, он вполне мог понять эту девицу. Еще утром она пила кофе в столице, потом дорога, паром. По карте не так далеко. Вот только тут другая жизнь. Два года назад он тоже смеялся... над предрассудками. А потом смеяться расхотелось. И пусть для местных он так и не стал своим, но вот они для него стали. И, похоже, госпожа Кепке именно это ставила ему в вину.
- Я не издеваюсь, - стараясь говорить убедительно, сообщил он. - Местные считают Чертово болото опасным. Никогда не ходят туда. И это передается от дедов к внукам. Я не суеверен, но существуют вещи, которые не поддаются объяснению. И, как видим, местные правы...
- В чем правы? - перебила его следователь. - В том, что тех, кто ходит на болото, убивают?
- Судмедэксперт подтвердил, что насилие к потерпевшим не применялось, - опять начал Оттомар.
- Я читала рапорт, - надменно возразила Кепке. - А еще я не пожалела выходного и поговорила с доктором Муном лично. Вы ведь тоже с ним говорили, правда, констебль? Тоже с глазу на глаз, да?
Отрицать очевидное было бы неумно.
- Говорил, - подтвердил Оттомар.
- Я знаю, - в тон ему сказала следователь. - Два килограмма земли и грязи в желудке, потом мучительная смерть. Грязная вода в легких! Это естественные причины, констебль? Что может заставить человека есть землю, а потом дышать водой, Лёрц? И что может довести молодую женщину до инфаркта? Черти из болота?
Оттомар молчал. Может, она и была права, эта вредная следовательница. Но в Поселке живет всего сто восемьдесят человек. Плюс еще полсотни хуторских. Каждого Оттомар знает лично. Неужели кто-то мог? Он не верил. Не верил, потому что запомнил лицо девушки. И был твердо уверен - тот ужас, который навечно застыл в ее глазах, не мог вызвать человек.
- Мы на месте, - противный баритон ДжиПиЭс-навигатора прервал его мысли.
Интересно, чей голос запрограммировала госпожа Кепке? Муж? Любимый актер? На редкость неприятный тип. Приторный и сладкий. Захотелось дать в лоб незнакомцу из прибора.
Оттомар выбрался из тесноты салона, с наслаждением распрямил затекшую спину. Даже дождь больше не раздражал. Недалеко от дороги темнела сумрачная громада леса. От обочины начиналась высокая, по пояс, трава. Метрах в двадцати трепетала на ветру ярко-желтая полицейская лента. Что ж, будет городской штучке урок. Что на карте даже не заметно, в поле выглядит иначе. Представил щегольские туфельки и чулочки мадам Кепке, поглядел на мокрую траву и испытал легкое злорадство. Сейчас дамочка получит первый урок, может, даже задумается...
Урок получили оба. Госпожа Кепке не спеша обошла машину, и, уверенно распахнув багажник, достала оттуда пару ярких резиновых сапожек.
"Предусмотрительно, - подумал Оттомар. - Вот только трава-то госпоже Кепке, пожалуй, по пояс будет".
Не сказать, что эти двадцать метров были приятны и Оттомару. Вымок. Надо было взять куртку, но сначала не подумал, потом растерялся от напора следовательши. Подходя к деревьям, он почувствовал уже ставший привычным озноб. Показалось, что сейчас снова увидит труп девушки: одновременно жалкий и страшный. Конечно же, этого не произошло.
Следователь постояла возле ленты. Стряхнула со щеки дождинку. Потом посмотрела в лицо Оттомару. Для этого ей пришлось слегка откинуть голову. Она едва доставала макушкой до груди рослому полицейскому.
- Констебль...
- Можно просто Оттомар, - попытался улыбнуться он.
- Констебль, - повторила она. - Вы всерьез верите в эти предрассудки?
Он ответил просто:
- Да.
Она отвела взгляд.
- Плохо, Оттомар, - вздохнула едва слышно. - Но если я докажу вам, что вы ошиблись и черти тут ни при чем, а виноват кто-то из людей, живущих поблизости...
Оттомар понял.
- Я исполню свой долг, - ему даже стало чуть обидно.
- Кристина, - улыбка неожиданно преобразила ее лицо.
Он осторожно пожал протянутую руку. Задумчиво посмотрел на девушку. Улыбнулся в ответ.
- Пистолет в кармане плаща? - озвучил догадку.
Кристина только кивнула. Он пошел к машине первым. Не оглядываясь, спросил:
- Вы так доверяете своей интуиции?
Ответила, не задумываясь:
- У меня двенадцать лет работы за плечами. Опыт. Если бы вы видели себя, когда шли к лесу, сами бы поняли все.
Двенадцать лет работы, значит, она максимум на пару лет старше него. И думает, что знает весь мир и разбирается в людях. А скорее, продолжает играть в какие-то свои игры. Ведь даже будь он маньяком, неужели бы бросился на нее? Зачем? Хотя, кто их знает - столичных? В любом случае, он обязан помогать. Как представитель власти в этом богом забытом уголке. Жаль, что он пока не понимает, что собралась делать гостья.
- В участок? - спросил он, когда они вернулись к машине.
- Да нет, - она протирала очки салфеточкой. - Сегодня у нас будет насыщенный вечер. Для начала поедем на хутор Мярта Саара.
На хуторе старого Мярта уютно пахло можжевельником, заросли которого тянулись вдоль высокого забора. Сразу захотелось в баню, вспомнились вкуснющие соленые грибы старика, огненный самогон и интересные беседы.
Когда Оттомара перевели, а если быть честным, то просто сослали на остров, он сполна ощутил, что значит быть чужим и одиноким. Вокруг вроде и люди есть, а даже поговорить не с кем. Все бесконечно вежливы, улыбаются, готовы даже поболтать... о погоде, например... Вот только ощущение стены, отчуждения преследовало. Даже в пятницу придешь в "Ослиные уши", народу полно - почти все мужики поселка там, а... Сидишь в углу один, пьешь пиво, а на душе пакостно так, что хочется послать все к чертям в болото и свалить. Подать рапорт об увольнении, окунуться в гражданскую жизнь. Заделаться да хоть тем же строителем, например.
Мярт первым подсел к нему. Разговорились. Что послужило поводом, Оттомар так и не понял. Может быть, то, что старик тоже был одинок, его в поселке уважали, но побаивались. Может, понравился чем-то ему молодой полицейский. Спрашивать об этом Оттомар не решался, боялся разрушить дружбу, наверное. Но в гости к старику наведывался частенько. Учился охоте, нехитрым сельским делам. Байки слушал. Потом к ним присоединился еще и Керим. Турок работал на заправке и тоже испытывал отчуждение. Такое вот сложилось у них странное трио. В баню сходить, картишки раскинуть, а то и съездить в уезд, в город... В заведение вдовы Руссо.
- Что это? - резкое торможение отвлекло Оттомара от мыслей.
- Где? - не понял он.
Ворота были открыты. Жуткий волкодав Карамелька сидела на цепи. Все было, как обычно.
- Лежачий полицейский? - уточнила Кристина.
До Оттомара дошло. Он настолько привык, что перед воротами Мярта нужно сбросить скорость, что уже не замечал. Канавка в ладонь шириной и палец глубиной была отрыта полукругом перед воротами и Мярт ее тщательно подновлял. Пару раз даже сам Оттомар ему в этом помогал.
- Что-то вроде, - замялся Оттомар.
Поняв, что она ждет продолжения, закончил:
- На всех хуторах, что недалеко от Черного леса, такие есть. Говорят, защищает от злых сил.
- От чертей с болота? - придав голосу загадочность, протянула Кепке и осторожно въехала в широкий двор.
Басовито гавкнула Карамелька, поприветствовав гостей. Позвякала тяжеленной цепью.
- Вот это медведь! - восхитилась следователь. - С таким в лесу встретишься...
- С такой, - автоматически поправил Оттомар.
- Что "с такой"? - не поняла она.
- Это Карамелька, она девочка, - пояснил.
- Ничего себе "девочка", - улыбнулась Кепке.
Оттомар постучал, затем открыл знакомую дверь. Тяжелая дубовая створка отворилась с приятным скрипом. Старик специально не смазывал петли.
"Вместо колокольчика", - любил шутить он, объясняя эту свою причуду.
- А если его дома нет? Нельзя же врываться в жилище! - начала Кепке.
- Когда Мярта нет дома, ворота закрыты и Карамелька бегает по двору, - пояснил Оттомар.
Но все же крикнул в сени:
- Мярт, нам можно войти?
- Заходи, что орешь, как неродной? - донеслось из дому.
- Неужто Керим слинял со своей мойки? - дверь в дом распахнулось.
На пороге сеней возник Мярт, в безрукавке мехом наружу. В камуфляжных штанах. С неизменной трубкой в углу рта.
- Оп-па! - похоже, он удивился. - Наконец-то Марек подружку завел! Проходите...
- Следователь Прокуратуры Кепке, - судя по голосу, предположение старика девушке не понравилось.
- Все равно проходите! Давно уже красивые женщины в гости не заходили.
В доме было все как всегда. Светло, чисто, пахло чесноком, грибами и оружейным маслом. На столе лежала Мяртовская трехстволка: похоже, отвлекли старика от чистки оружия.
- Есть не хотите?
- Нет. Мы по делу, - взяла инициативу в свои руки Кепке.
А дальше пошла обычная рутина опроса. Слушая, как хитро ведет опрос Кепке, Оттомар мысленно ухмылялся. Не так уж загадочна госпожа следователь, если вдуматься. Действует точно по лекалам полицейской академии. Если человек был осужден, да еще за воинское преступление - выходит, он потенциальный маньяк. То, что давно из преступников перевели в разряд героев, да и правящий дом сменился, ничего не значит. Единственный судимый в Поселке, живет недалеко от места преступления - уже попадает под подозрение. Логично. Если не одно "но"...
- Где вы были в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое? - задала вопрос Кристина.
Мярт замолчал, растерянно глядя на Оттомара. Тот не сразу понял, в чем дело, а когда до него дошло, даже заулыбался.