– Вы слышали, как она спрашивала об этом?
– Да.
– Но она никого не спрашивала! – воскликнула Хедда. – Ей так и не удалось поговорить! И, Джек, когда был убит Льюис, ты находился со мной. Ты принес охапку дров для камина, мы сидели в гостиной, пили и разговаривали. Вы помните, Джим? Джек же был там, когда вы с мисс Причард зашли ко мне! Он сидел у меня уже полчаса. Он не мог убить Льюиса.
– Я убил его! – упрямо сказал Кили.
Гарделла воздел очи к потолку.
– Господи, почему это должно было случиться со мной?! – сказал он, ни к кому не обращаясь. Затем опустил взгляд на Кили. – Ладно, герой, давайте по порядку. Все потемнело у вас в глазах, так что вы не помните, связали вы девушек перед или после убийства, так?
– Да, все было как в тумане.
– Ну а нож? Он тоже покрыт туманом? Вы сказали: «Я схватил нож». Где он был?
– Там… прямо там.
– Он что, висел на стене или валялся на столе? Где конкретно он находился?
– Он… по-моему, он лежал на столе, – сказал Кили, облизнув пересохшие губы.
– И какой это был нож?
– Кажется… да, это был кухонный нож… да, для мяса. Они что-то ели там, в коттедже, сандвичи или еще что-то.
– Что вы с ним сделали потом?
– Я его выбросил… куда-то в снег.
– А тарелку для сандвичей и поднос, на котором их принесли?
– Я оставил их там.
– Интересно, их-то кто выбросил? – спросил, обращаясь к потолку, Гарделла. – Потому что в коттедже не было ни тарелки, ни подноса, когда девушек обнаружили. Но оставим это пока. Перейдем к Льюису. Вы встретили его на стоянке?
– Да.
– И он обвинил вас в убийстве девушек?
– Да.
– Что именно он сказал?
– Он сказал, что все знает.
– А у вас в руках оказалась лыжная палка?
– Да.
– Как она у вас очутилась?
– Она… она просто валялась на снегу. Я как раз только что поднял ее, когда появился Льюис.
Внезапно Гарделла с силой грохнул по столу кулаком.
– Ну, кажется, мы дали вам все факты, которыми располагаем на это время, – сказал он. – Миссис Лэндберг утверждает, что вы находились с ней в гостиной в течение получаса до того, как к ней зашли Джим Трэнтер и Лаура Причард. Вы подтверждаете это?
– Да. Я… Я убил Льюиса после того, как ушел от нее.
Гарделла проигнорировал это заявление:
– Трэнтер и мисс Причард находились у миссис Лэндберг, когда Рич Лэндберг пришел сообщить, что ранен Льюис. Сколько, вы сказали, Трэнтер, вы провели времени с миссис Лэндберг?
– Минут двадцать, может быть, полчаса, – сказал я.
– Значит, у миссис Лэндберг есть алиби почти на целый час. Послушайте меня, Кили. Она не могла убить Льюиса! Вы можете это понять своей упрямой башкой? И она не могла уйти после этого из своей квартиры. Весь вестибюль был заполнен толпой газетчиков. У нее нет алиби на то время, когда были убиты девушки, но два других преступления она точно не могла совершить. Вам этого достаточно, чтобы перестать валять дурака?
Кили покачнулся и схватился за спинку стула.
– В вашей истории больше дырок, чем в швейцарском сыре, – сказал Гарделла. – Я помню, вы как-то заявили, что жизни своей не пожалеете для Лэндбергов. Но вам и не нужно ею жертвовать.
Хедда быстро шагнула к Кили:
– Ты хотел покрыть меня, Джек?
По щекам Кили скатились две крупные слезы.
– Я бы все сделал для тебя, Хедда, – сказал он. – Все, что угодно.
– Ты подумал, что я убила этих девушек, потому что Макс влюбился в одну из них?
– Я… я бы не стал вас в этом винить, – сказал Кили.
Она протянула руки и обняла его, нежно прижав к себе.
Итак, мы поймали хохочущего мужчину, и это оказался не тот конец ниточки. И мы выяснили, кто был загадочным возлюбленным Джейн Причард, и, если только я не ошибался, эта ниточка тоже не вела к разгадке убийств.
– Наступило время и толстяку немного поспать, – сказал Гарделла, когда в кабинете остались только мы с Питером. – Достаточно я всего наслушался, больше нет сил. Не могу сконцентрироваться.
– Вы удовлетворены, что у нас нет ничего ни на Лэндбергов, ни на Кили? – спросил Питер.
– Удовлетворен – не то слово, – задумчиво ответил Гарделла. – Рассказ Кили – сущая романтическая брехня. Я вычеркнул его. Лэндберги? – Он пожал плечами. – Все эти убийства не могла совершить одна миссис Лэндберг. Она не могла убить Льюиса и не имела возможности выйти из своей квартиры и подняться наверх, чтобы ранить Лауру Причард. Когда я слушал, я раздумывал, не вместе ли супруги работали. Но здесь что-то не сходится. Видите ли, мой друг, мы проделали множество проверок. Если я пробегусь по своим записям, я смогу доказать, что все то время, пока Льюис отсутствовал и подвергся нападению, Макс находился в баре. Значит, он не виновен в смерти Льюиса. Так что, если вы не хотите обвинить их, вам придется сделать вывод, что в убийстве Льюиса виновен какой-то третий человек. Я подумал о молодом Риче. Ну, тут уж мой мозг вовсе возмутился. «Убийцы Лэндберги!» Слишком уж похоже на объявление об акробатическом этюде, вставленном в старомодный водевиль. – Он устало покачал головой. – Уж очень все запутано. Мы потеряли где-то след, дружище. Ну, я пошел вздремнуть. Даже мы, Гарделлы, иногда должны поспать. – И он тяжело поднялся на ноги.
Питер не проявлял ни малейших признаков сонливости, его глаза возбужденно блестели.
– Меня беспокоит Льюис, – сказал он. – Он не был дураком, Гарделла. Может, слишком самоуверенным, но не дураком. Если бы он встретился с человеком на автостоянке, с человеком, у которого в руках была лыжная палка, сказал бы он ему: «Я обвиняю вас в убийстве» – и дал бы себя убить? Я так не думаю. Если бы он хотел выдвинуть обвинение, он сделал бы это в присутствии полицейских и, скорее всего, на публике. Я не представляю себе, чтобы он пожертвовал своей жизнью ради эффекта. Он слишком себя любил.
– Значит? – потягиваясь, спросил Гарделла.
– Значит, то, что произошло на автостоянке, случилось внезапно. Он что-то увидел, обнаружил или услышал. Он был убит прежде, чем успел связаться с вами и рассказать.
– И что же он увидел, обнаружил или услышал?
Питер пожал плечами:
– Если бы мы это знали, мы бы нашли преступника.
– Я иду спать, – сказал Гарделла. – А вы берегитесь, а то можете зайти слишком далеко. Наверное, с нашим гением так и случилось.
Питер поднял на него глаза:
– Что вы хотите сказать?
– Он сказал мне, что играл в покер у своих друзей в Манчестере почти до четырех утра. Он проспал всего несколько часов, когда отсюда поступил вызов. Может, он просто не выспался и потому потерял осторожность. Это не для меня, и я рекомендую вам тоже возвратиться в свой номер и поспать хоть часик, дружище.
Питер покачал головой:
– Только не я. Я знаю, Гарделла, мы что-то упустили. Что-то совершенно очевидное.
– Если вам придет в голову что-нибудь стоящее, найдете меня на одной из свободных кроватей, – сказал он. – Позовете меня.
После того как Гарделла ушел, Питер долго бродил по кабинету.
– Как я ни стараюсь, Джим, – сказал он, – не могу сложить все в стройную картину. Нужно взять за данное, что мы имеем дело с одним убийцей, а не с серией никак не связанных между собой преступлений. Например, я не могу поверить, что кто-то хотел убить Марту и убил Джейн просто потому, что она там оказалась; что кто-то другой убил Льюиса по совершенно другой причине; а третий напал на Лауру, чтобы не дать ей провести тот телефонный разговор. – Он замолчал, раскуривая сигарету. – Последнее преступление больше всего не дает мне покоя. Через некоторое время мы все равно узнали бы рассказ метрдотеля и всю историю про Макса и Джейн от детектива Фрэнка Девери в Нью-Йорке. Убийца слишком многим рисковал, покушаясь на жизнь Лауры, чтобы выиграть лишь немного времени. Какую роль играло время? Он никуда не мог отсюда деться.
– Просто повезло, что он ее не убил, – отозвался я. – Френч сказал, что, если бы в последнее мгновение она не повернулась, вся сила удара пришлась бы ей точно по голове.
Питер не сводил с меня взгляда, как будто я сказал что-то невероятно важное.
– Господи, Джим, наверное, ты прав! – сказал он. – Конечно же он хотел убить ее, думал, что убил!
– Но зачем? Если это не из-за телефонного звонка, тогда она вообще ни для кого не представляла опасности.
– Скорее всего, нам не хватает ответа именно на этот вопрос, Джим. А это заставило бы все факты собраться воедино и составить определенную картину. – Он с силой затянулся дымом. – Кто-то хотел убить Джейн, кто-то хотел убить Лауру, кто-то нанял детектива следить в Нью-Йорке за Джейн.
– Это могла бы быть Хедда, если бы мы уже не убедились, что она не имела возможности этого сделать, – сказал я. – Она ненавидела всех девушек, которые здесь увивались за мужчинами.
Питер нетерпеливо взмахнул рукой:
– Ты знаешь кого-нибудь, связанного со всем этим делом, кто имеет привычку и возможность нанимать частных детективов?
– Нет, пожалуй, – сказал я. – Хотя вот Джордж Причард пятнадцать лет назад нанял детектива следить за своей женой. Но… – Я замолк, потому что Питер пристально смотрел меня, весь горя от волнения. – Но ведь Причарда не было здесь, когда были убиты девушки!
– Откуда ты это знаешь?
– Потому что…
– Может, именно на это и наткнулся Льюис, – сказал Питер. – Может, узнал, что «несчастный» отец находился здесь, в «Дарлбруке», когда были убиты девушки.
– Это не имеет смысла! – вскипел я. – Его собственные дочери!
– Напротив, это имеет самый серьезный смысл, – сказал Питер. – Это имеет даже очень большой смысл, если посмотреть на него как на человека, который полностью спятил. Он ненавидел свою жену, потому что она сбежала с другим мужчиной. Он пытался внушить своим дочерям, что мужчины – их враги. Это не сработало. У обеих появился интерес к мужчинам. Значит, они такие же порочные, как их мать!
У меня пробежал мороз по спине.
– Джейн, безупречная Джейн дошла до того, что казалось ему недопустимо аморальным поведением. Она собиралась разрушить чужой брак!
– Возможно, – сказал я. – Только ведь его здесь не было.
– Если он был здесь и Льюис это узнал, узнаем и мы, – сказал Питер. – Господи, Джим, впервые все с начала до конца складывается воедино. Даже то, что девушки оказались связанными и с заткнутыми ртами, что казалось мне совершенно бессмысленным и непонятным. Этот тип должен был прочесть им лекцию о морали, прежде чем убить их! Он сделал своих узниц невольными слушательницами!
У меня на лбу выступила испарина.
– Что будем делать?
– Ты знаешь, какая машина у Причарда?
– Конечно. Ярко-желтый «кадиллак» с откидывающейся крышей. Он выделяется, как маяк.
– Пойдем посмотрим, не увидим ли мы его на стоянке. – Он двинулся к двери и остановился. – Стой, Джим, все же сходится! Абсолютно все сходится! Причард мог добраться сюда в пятницу ночью только на машине. Он ехал сюда, потому что детектив доложил ему о Джейн. Он предстал перед Джейн и Мартой в их коттедже, связал и заклеил им рты, чтобы прочесть им свою лекцию, а потом убил девушек. Он уехал домой, так никем и не замеченный, пока не добрался до Манчестера. И здесь у него на пути оказалось чисто случайное совпадение. Окружной прокурор только что вышел от своих друзей, где до утра играл в покер, и увидел этот ярко-желтый «кадиллак», очень специфичный, который пронесся через город. Ты же сказал, что машина бросается в глаза, как маяк! Он не стал об этом задумываться, направился домой спать, а через несколько часов его разбудили и сообщили, что здесь произошло убийство. Он и не думал об этом желтом автомобиле, пока не вышел на стоянку достать что-то из своей машины и здесь увидел ее. Он сразу все понял. Он начал ее осматривать, и тут появляется Причард. Причард захотел узнать, что Льюис делает около его машины. «Ваша машина, – сказал Льюис, застигнутый врасплох. – Значит, вы были здесь прошлой ночью!» И это было сигналом для убийства Льюиса, прежде чем он мог все сообразить или двинуть пальцем, чтобы защититься.
Да, все цеплялось одно за одно, как звенья одной цепи. Трудно было в это поверить, но все рассуждения Питера имели основания. В первый раз я понял, как все шло с самого начала. Я словно слышал голос Лауры, которая рассказывала мне, как отец ненавидел жену все эти годы, как он внушал им враждебное к ней отношение, как пытался оградить их от мужчин. Я понимал, что все складывалось в картину проявления неуравновешенной ненависти.
– Я хочу взглянуть на машину, – сказал Питер.
Чувствуя легкое головокружение, я последовал за ним через вестибюль. И там мы встретили Джорджа Причарда. Он выглядел посеревшим от усталости, но принужденно улыбнулся нам.
– Вы так и не поспали? – спросил он.
– Нет, – сказал Питер.
– Я собирался пройти на кухню посмотреть, не найдется ли там горячего кофе, а заодно и сделать себе сандвич. Пойдемте вместе?
– Хорошо, – сказал Питер.
– Я сидел у комнаты Лауры, – сказал Причард. – Хотел быть рядом, когда она очнется. Ей захочется видеть близкого человека. Но видимо, доктор дал ей сильное снотворное.
– А полицейский по-прежнему там дежурит? – спросил Питер.
Причард кивнул:
– Хотя не понимаю почему. Ведь теперь Лэндберги находятся там.
Мы вошли на кухню. Я почувствовал сильный голод. Кухня сверкала чистотой, сияющими металлическими кастрюлями и сковородками. На газовой плите стояла кофеварка, полная кофе. Причард подошел и зажег под ней газ.
– Вот уж не думал, что снова захочу есть, – сказал он, – но страшно проголодался. – Он приблизился к одному из огромных холодильников и открыл его. – А, холодная индейка, – обрадовался он.
Он перенес птицу на большое блюдо в центре стола. Нашел хлеб в хлебнице, затем обернулся к подставке для ножей и вытянул большой острый нож.
– Приготовить вам сандвичи? – спросил он.
– Я не хочу есть. Выпью немного кофе, когда он согреется, – сказал Питер.
– Нарезать продукты всегда было делом мужчины в той семье, где я вырос, – сказал Причард. – В наши дни мужчины не любят этим заниматься. – С ловкостью хирурга он начал нарезать тонкие ломти белого мяса. В большом кувшине, прикрытом вощеной бумагой, было фунта два размягченного масла. Причард намазал маслом несколько кусков хлеба и начал раскладывать на них куски индейки. – Будь я проклят, если понимаю, что здесь происходит, – сказал он. – Когда я предложил вознаграждение, я думал, что делом займутся и копы, и газетчики, и все кому не лень. Как могло случиться, что за сутки никто не может найти ни единой ниточки к разгадке этих страшных преступлений?
– Все кончено, Причард, – спокойно сказал Питер.
– Что значит «все кончено»? – Причард сложил сандвичи вместе и разрезал их по диагонали.
Почему-то я не мог отвести взгляд от сверкающего лезвия ножа.
– Немного вашей помощи, и мы сможем распутать все в течение получаса, – сказал Питер.
– Какой помощи, Стайлс? Я сделал все, что мог.
– Просто дайте мне название вашего гаража в городе, где вы держите свою машину.
– Гаража? – нахмурившись, спросил Причард.
– Чтобы мы могли проверить время, – сказал Питер. – Время, когда вы выехали из города в пятницу вечером, чтобы добраться сюда; и время, когда вы снова направились сюда, когда Макс позвонил вам и сообщил об убийстве.
– Вы несете чепуху, – сказал Причард. – Хотите кофе, Трэнтер? Он кипит.
В каком-то трансе я подошел и снял кофеварку с огня.
– Чашки вон там, над вашей головой, – сказал Причард.
– Нам также поможет сэкономить время, – продолжал Питер тем же спокойным тоном, – если вы назовете имя частного детектива, которого вы наняли следить за Джейн. Разумеется, Джордж, мы можем получить все эти данные и без вашей помощи, но так оно будет быстрее. Действительно, все уже кончено, Джордж.
Кофейные чашки дребезжали, когда я ставил их на стол. Причард уверенной рукой налил себе кофе. Он стоял перед нами на другой стороне широкого кухонного стола.