Преступный режим. «Либеральная тирания» Ельцина - Хасбулатов Руслан Имранович 25 стр.

Такой меморандум я сумел подготовить к середине сен­тября и отправил его адресатам. А затем передал его глав­ному редактору «Российской газеты» Валентину Логунову для публикации. И вот, за день до появления ельцинского указа, обозначившего начало государственной измены, он был обнародован.

От кого:

Кому:

МЕМОРАНДУМ

Уважаемые коллеги! Я обращаюсь к вам с вопросом исключи­тельной важности — с предложениями по трансформации Содру­жества в более тесное сообщество с повышением уровня коорди­нации деятельности независимых государств, с учетом опыта почти двухлетнего его развития после развала СССР и провозглашения независимых государств. Интересы народов требуют от нас подве­дения беспристрастных итогов этого периода.

Последствия распада единого государства, единого экономи­ческого и политического пространства, единой человеческой общ­ности, независимо от причин происшедшего, являются трагически­ми. Масштаб этой катастрофы огромен — от излома судеб миллио­нов людей до критически опасного нарушения геополитического баланса сил на всей планете.

В области политики.

Еще не до конца осмыслены последствия разрозненности внутренней и внешней политики. Ни одно из новых государств пока не сумело провести самостоятельную линию в по­литической сфере, найти себя в новой реальности однополюсного мира, ощутить полноценным субъектом международных отноше­ний.

Наших людей считают людьми «второго», «третьего» сорта и т. д. Это следствие распада великой державы, отдельные части которой, являясь ныне самостоятельными государствами, пока не сумели найти общий язык для сохранения былых достижений во внешней политике из-за полного отсутствия координации усилий в этой чув­ствительной сфере, а допускаемые здесь импровизации вызывают лишь иронию и насмешки в мировом сообществе.

В экономике.

На огромном евро-азиатском пространстве, раз­рываемое инфляционистской политикой, конвульсирует некогда мощное хозяйство мировой сверхдержавы. Ему не до структурной перестройки, обновления фондов и технологии. В первом полуго­дии 1993 года среднемесячный объем производства в целом по Содружеству: снизился в сравнении с его максимумом в 1989 году

на 42%, что соответствует уровню двадцатилетней давности — нач

алу 70-х

годов, ясно обозначился распад производительных сил. По расчетам специалистов, это падение связано не только с ошиб­ками и тяготами осуществляемых реформ (хотя и их достаточно), а прежде всего с элементарным разрывом прежних хозяйственных связей, восстановление которых на базе нормальной кооперации требует координации действий на основе единого межгосударст­венного начала.

В социальной сфере.

Трагически сказываются нарушения со­циально-психологического климата на пространствах бывшего Союза наших сограждан, в целом по всем международным стан­дартам достигших к началу 90-х годов «средней обеспеченности». Каждый из наших граждан лишился привычной для него уверенно­сти в завтрашнем дне для себя и своих близких, чувства причастно­сти к большой Родине, общепринятых норм и правил проживания в многонациональном доме, не унижающих достоинство каждой из наций, да и просто — мирного неба. Я уже не говорю о крайних проявлениях дезинтеграции — беженцах, горячих точках, тысячах погибших, произволе организованной преступности, врастающей в ткань наших государств. А чем измерить нравственные и физиче­ские страдания тех, кто оказался выброшенным из обычной жиз­ненной колеи, — безработных, бездомных, обреченных на голод? Вряд ли мы сможем найти адекватные «измерители» этих страда­ний наших сограждан. Гибнут культура, наука, деградирует высшая школа и среднее специальное образование, начальная школа. Труд учителя, ученого, деятеля искусства полностью девальвирован — он оказался замененным суррогатом ложных ценностей и чуждых нашим народам, легковесных нравственных ориентиров.

В военной области.

Распад СССР практически взорвал геопо­литическую обстановку в мире, способствовал резкому изменению жизненно важных интересов многих стран, появлению новых цен­тров силы, представляющих потенциальную военную угрозу многим народам наших многонациональных стран. Мир не стал более безо­пасным, но он стал более непредсказуемым.

В упадок приходят Вооруженные силы, наметилось беспреце­дентное отставание боевой техники и вооружений от мировых стан­дартов, снизилась боеготовность и боеспособность армии и флота, уровень управляемости подразделениями и частями.

Обвальное разрушение военной промышленности, легковес­ное осуществление конверсии в условиях разрыва хозяйственных связей нанесло непоправимый ущерб производству и новым техно­логиям, базовым отраслям машиностроения.

В разных регионах наших стран или уже происходят вооружен­ные конфликты или обстановка становится приближенной к кон­фликтной, распространяется огнестрельное оружие, формируются вооруженные группировки, творящие насилие над мирными и бес­помощными гражданами, а государства оказываются не способны­ми их защитить.

Нельзя не задаться вопросами: «Надежно ли защищены грани­цы? Кто контролирует «ядерную кнопку»? Не превращаемся ли мы в заложников безответственных лиц, часто не несущих никакой от­ветственности перед обществом, но обладающих реальной огром­ной властью?»

Сейчас не время выяснять, кто виноват в искусственном раз­рушении могучего государства, да и невозможна его реставрация, и не об этом речь в данном Меморандуме. Мы видим, что в мире торжествуют интеграционные процессы, объединительные уст­ремления народов. Западная Европа — это сегодня по существу конфедеративное государство, имеющее единые парламент, пра­вительство, вооруженные силы, социальную политику, фактически общее гражданство, государство, в котором устраняются послед­ние пограничные и межстрановые барьеры.

В наших обществах также становится с каждым днем все более очевидным, что образовавшиеся на обломках СССР независимые государства не могут в одиночку эффективно решать накопившие­ся, но так и не разрешенные в прошлом и возникающие сегодня непростые задачи по демократическому реформированию. Только совместными усилиями мы можем остановить тревожный процесс разрушения новых государств. В противном случае наши страны ждет не только ослабление внутренних и внешних позиций — им уг­рожает скатывание на периферию мировой цивилизации.

ПРЕДЛОЖЕНИЯ:

I.

Здравый смысл и суровая реальность подсказывают (и к этому призывают нас практически все слои общества), что нужно искать пути сближения самостоятельных государств, создания полити­ческого, экономического, социального и оборонного союза (евро­азиатского союза или сообщества).

II.

Первый шаг в данном направлении сделан — образование экономического союза уже поддержано рядом государств.

Но сегодня этого недостаточно. В перечень первоочередных интеграционных мер следует включить в обязательном порядке так

же задачи координации в сферах политики, обороны и социальной с целью защитить людей, граждан наших государств, придать им уверенность в завтрашнем дне.

III.

Наиболее подходящим форумом для рассмотрения и ре­шения выдвигаемых жизнью нашего сообщества проблем могла бы стать Межпарламентская ассамблея государств — участников СНГ Для придания ассамблее необходимой легитимности было бы целесообразно провести в нее прямые выборы и сформировать, таким образом, парламент союза (сообщества): этот парламент образовал бы соответствующие исполнительные структуры в целях координации обозначенных в настоящем Меморандуме функций межгосударственного характера.

В этих целях можно было бы разработать своего рода Консти­туционный акт, разграничивающий полномочия наднациональных и национально-государственных органов власти и управления в та­ком союзе (сообществе).

IV.             

Эти вопросы мы могли бы обсудить и наметить ориентиры их решения на Межпарламентской ассамблее, если бы национальные парламенты и исполнительные власти государств—участников Со­дружества предоставили соответствующие полномочия своим де­легациям, а сами парламенты могли бы принять решения.

V.              

Учитывая принципиальный характер предложений, прошу вас изучить их, обсудить в своих парламентах с тем, чтобы мы могли рассмотреть весь комплекс этих вопросов, возможно, уже на пред­стоящем 25 сентября с. г. в Санкт-Петербурге заседании Совета Межпарламентской ассамблеи. Может быть, следует обсудить воз­можность проведения специального заседания ассамблеи, посвя­щенного вопросу создания такого союза.

VI.

Кроме того, в течение 1993 года можно было бы провести в каком-либо из российских городов (Самаре, Воронеже, Белгоро­де) или в столице одного из государств СНГ (например, Алма-Ате) Конгресс народных депутатов с участием всех членов парламентов наших стран с целью обсудить представленные вам в Меморандуме и иные аналогичные идеи.

VII.

Подчеркиваю, что во всех случаях речь идет о Союзе Оте­честв, Союзе свободных государств, когда ими добровольно отчу­ждаются, делегируются — единым, общим, наднациональным ор­ганом — отдельные государственные функции для регулирования и координации деятельности в важнейших сферах, в соответствии с упомянутым выше

Конституционным актом.

В этом суть предлагае­мого подхода, который, надеюсь, не позволит противникам более

тесной интеграции выдвинуть лозунги о якобы «новых имперских» планах и т. п.

Наш долг перед своими согражданами, перед вашей общей историей — создать благоприятные условия для труда, жизни, вос­питания детей, развития наций и культуры, для процветания наших народов и отечеств. (Документ был опубликован в «Российской га­зете» 19 сентября 1993 года.)

 С искренним уважением, Р.И. ХАСБУЛАТОВ

Интересно, этот «документ» никогда и никем не упоми­нался — ни в прессе, ни в публикациях ученых и специали­стов, занимающихся проблематикой СНГ. Одни, видимо, не хотели признать факт, что первый председатель Межпарла­ментской ассамблеи имел и идеи, и возможности превратить СНГ в эффективно работающее Содружество, с действен­ными институтами, способными с большой пользой воздей­ствовать на все бывшее пространство СССР и энергично влиять на все процессы. Другие опасались даже упоминать мое имя — такой страх им внушали ельцинисты и правя­щий политико-административный режим, с «подручными» СМИ, стоящими на страже «новой старой» власти. Третьи они были открытыми противниками, отвергающими лю­бую здравую мысль, если она не исходила от них. Межпар­ламентская ассамблея, которую мы так тщательно создава­ли, практически тихо «умерла» стараниями В. Шумейко и Е. Строева, которые возглавили первые палаты Государст­венной думы и которым отдал «на откуп» эту перспектив­ную международную организацию кремлевский правитель, после «стабилизации» его режима в результате проведенно­го 12 декабря 1993 года референдума, принятия новой Кон­ституции и формирования нового парламента.

КНИГА 2.

УБИЙСТВО ПАРЛАМЕНТАРНОЙ ДЕМОКРАТИИ

Глава 1

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЗАГОВОР: ПРИЧИНЫ И ОРГАНИЗАТОРЫ

Энергичное вмешательство Клинтона и Гельмута Коля в «русские дела»

Субъективно-психологические моменты, способствовавшие высокому уровню иностранного воздействия на правителя

Ельцин, как это отмечают многие наблюдатели, был болезненно-подозрительным человеком, причем в таких крайних формах, что это вызывало порой некоторые сомне­ния в его умении строить логические конструкции в поли­тической борьбе, с ее неизбежными альянсами и компро­миссами. Пример этого — его упорное нежелание в роковой для нас всех час — 19 августа — не упоминать в тексте на­шего «Обращения» имени президента Горбачева, заявления: «Я не хочу быть его спасителем», в то время, как имя Горба­чева нам было необходимо как знамя борьбы с путчистами. Тень подозрения, павшая на любого одаренного и преданно­го ему человека в личной к нему нелояльности, вызывало у него немедленное желание избавиться от него навсегда. Не­которая доля самостоятельности при этом как раз и рассмат­ривалась как «нелояльность». Это, кстати, очень осложняло мою работу с ним еще с первых наших совместных шагов, с мая 1990 года. А когда мы дружно подавили августовский

мятеж и Ельцин вручил мне «Удостоверение» за № 2, как человеку, внесшему наибольший вклад в эту нашу победу, а я, в свою очередь, подписал «Удостоверение за № 1» и вру­чил его Ельцину, — многие, знающие президента, искренне удивлялись тому, «насколько затянулась эра наших хоро­ших взаимоотношений». Конечно, близкими эти отношения не могли быть — это была совместная, тяжелая работа ради Отечества, с коварно-хитрым, хотя и не очень способным и подготовленным к большой государственной деятельности, человеком. Ему надо было помогать. Я и помогал. Возмож­но, внутренне президент и сам осознавал, что попал на орби­ту власти в силу стечения множества исторических и иных обстоятельств, далеко не по заслугам и способностям. От­сюда — определенный, иногда проскальзывающий внешне, элемент комплекса неполноценности, возмещаемый созна­тельной жестокостью в отношении к людям (в том числе и к соратникам) «не угодившим» (порой — в мелочах); во вла­стных требованиях (буквально!) «относиться к нему с ве­личайшим почтением», болезненная тяга к торжественным церемониальным (царистским) играм и атрибутике и т.д.

Другая «болезнь» — это неприкрытое поклонение Запа­ду, восхищенное преклонение перед высказанными их пред­ставителями, порой, весьма банальных истин. Я сталкивал­ся с этой стороной президентского мышления часто, и когда Ельцин с почтительным придыханием говорил о нечто та­ком, «которое» я не мог не знать, десятилетиями занимаясь Западом, — я терялся, не зная, как реагировать: согласиться, словом или, как принято, одобрительно «кивать» — я не мог бесполезно возражать — уже не хотел, зная, что у собесед­ника испортится настроение.

Возможно, в связи с этой страстью, но в основе своей продолжение линии Горбачева на бесконечные уступки за счет России, в некоторых российских печатных изданиях, в разное время, высказывалась версия, что Ельцин являл­ся агентом иностранных спецслужб (как Ленин, Горбачев и др.). По мнению авторов версии, в противном случае не­возможно понять ни его внутреннюю, ни внешнюю полити­ку, направленную на откровенное подчинение России инте­ресам западных стран.

Я считаю такую точку зрения абсурдной, конечно, ника­ким «тайным агентом» иностранных спецслужб Ельцин не был (как и Горбачев, тем более Ленин). Его отношения с по­литической верхушкой США, как мне представляется, были иными: Ельцину внушили (прежде всего его неформальные соратники), что единственная возможность политически уцелеть в той сложнейшей обстановке (1990—1991 годы) — это «согласование» своих действий с высшими правительст­венными кругами Америки (отчасти — ФРГ). Этого было несложно добиться, учитывая, что, как я отмечал, Ельцин буквально преклонялся перед Западом, гордился тем, что его там «принимали», «дружбой» с Клинтоном, Г. Колем (который ранее не менее «горячо дружил с Горбачевым»).

Так, он с гордостью сообщил мне, как его «приняли» в конгрессе США, какими эпитетами его награждали конгрес­смены. В ответ на мой вопрос: «Борис Николаевич, а когда вы выступали в последний раз перед Верховным Советом» (дело было в конце 1992 года), он нахмурился, промолчал. Ему это было неинтересно.

Вполне допускаю, на высшем политическом уровне (Белый дом — Кремль, Бонн — Кремль) существовали не­кие договоренности по «согласованию» действий Ельцина (состав правительства, политический, экономический, со­циальный курс государства, его внешняя политика и пр.). Воздействие на Ельцина оказывалось через различные ин­струментарии.