ЭЛЛЕРИ ПРОЩАЕТСЯ С ГРАНТОМ ЭЙМСОМ
Раздался звонок в дверь. Потом второй, третий. Но Эллери не пошевелился - он читал. Оторвался он от рукописи, только когда закончил главу. Под дверь в прихожей была подсунута телеграмма:
"ДОРОГОЙ ДРУГ ВОСКЛ ГОНЯЯСЬ ЗА ШИПОМ ЗПТ ВАШ КУРЬЕР НАШЕЛ РОЗУ ТЧК РОЗЫСКАМИ ОН БОЛЬШЕ ЗАНИМАТЬСЯ НЕ БУДЕТ ТЧК ЕЕ ИМЯ РЕЙЧЕЛ ХЭГЕР ЗПТ НО ИМЯ НЕ МОЖЕТ ПЕРЕДАТЬ ЕЕ ОЧАРОВАНИЯ ТЧК ОНА ПОШЛА НА ТУ ВЕЧЕРИНКУ ТОЛЬКО РАДИ МЕНЯ ЗПТ МЕНЯ РАСПИРАЕТ ОТ ГОРДОСТИ ТЧК МЫ ПОЖЕНИМСЯ ТЧК ХОТИМ ИМЕТЬ МНОГО ДЕТЕЙ ТЧК ГОРЯЧИЙ ПРИВЕТ ОТ НАС ОБОИХ ТЧК ГРАНТ"
- Слава Богу, от него я, кажется, избавился, - произнес Эллери вслух и вернулся к Шерлоку Холмсу
Глава 11 ГИБЕЛЬ КАРФАКСА
Полагаю, что Холмс не побоялся бы пистолета Клейна, если бы следом за владельцем "Ангела и короны" в комнату миссис Осборн не ворвался человек, в котором я узнал одного из бандитов, нападавших на нас. Под дулами двух пистолетов Холмсу пришлось смириться. Ярость Макса Клейна перешла в злобное торжество. - Свяжи их, - приказал он своему подручному. - А тот, кто окажет сопротивление, получит пулю в лоб. Бандит оторвал шнуры от штор и быстро связал Холмсу руки за спиной. Затем он так же поступил со мной. - Посади-ка нашего дорогого доктора на тот стул и привяжи его к ножкам стула? - скомандовал Клейн. Так и не понимаю, почему он считал меня более опасным, чем Холмса. Отвага, которой наделил меня Господь, нередко вступает в конфликт с неудержимым желанием прожить все причитающиеся мне годы - вероятно, Клейн этого не знал. После того как подручный сделал все, что ему велели, Клейн повернулся к Холмсу. - Уж не думали ли вы, мистер Холмс, что сможете проникнуть в мой дом незамеченным? Холмс спокойно сказал: - Любопытно, как вы меня обнаружили? Клейн злорадно засмеялся. - Один из моих работников выкатывал пустые бочки. Ничего сверхъестественного, мистер Холмс. Вот я вас и поймал. - Поймать меня, как вы выражаетесь, - сказал Холмс, - и удержать это совсем разные вещи, Клейн. Мне было ясно, что Холмс пытается выгадать время. Но все было напрасно. Проверив, надежно ли я привязан, Клейн скомандовал: - Вы пойдете со мной, мистер Холмс. Я займусь вами особо И если вы ожидаете помощи снизу, то будете разочарованы Я очистил зал: трактир на замке. Его подручный бросил на Анджелу Осборн тревожный взгляд. - А не опасно ли оставлять этого подонка с ней? Вдруг она его развяжет? - Не посмеет! - Клейн снова засмеялся. - Если не захочет расстаться со своей жалкой жизнью. К несчастью, он оказался прав. После того как Холмса и Майкла увели, Анджела Осборн оказалась глуха ко всем уговорам. Я пустил в ход самое пылкое красноречие, но она только смотрела на меня с отчаянием и стонала: - Нет, не могу, не смею! Так прошло несколько самых долгих минут в моей жизни, в течение которых я тщетно пытался разорвать веревки и внушал себе, что Холмс еще найдет выход из безвыходного для всех других положения. Но тут наступил самый страшный момент. Дверь отворилась. Кто вошел, я видеть не мог и о вошедшем мог судить только по выражению лица Анджелы. На нем был написан ужас. Она вскочила с кресла. Соскользнула вуаль, обнажив шрам. Но еще сильней, чем этим увечьем, ее лицо было сейчас искажено страхом. Наконец из ее груди вырвался крик: - Потрошитель! Господи, помилуй нас, это Джек Потрошитель! Признаюсь со стыдом, что, когда этот человек появился в поле моего зрения, первой моей реакцией было чувство облегчения. Увидев тонкую элегантную аристократическую фигуру в безупречном вечернем костюме и цилиндре, с наброшенной на плечи накидкой, я радостно воскликнул: - Лорд Карфакс! Какое счастье, что вы пришли! Минуту спустя я увидел в руке Карфакса блеснувший нож, и до меня дошла страшная истина. Он взглянул в мою сторону, но всего на миг, словно не узнавая. Он казался безумным. Анджела Осборн не могла больше кричать. Она упала в кресло, застыв от ужаса. Потрошитель-аристократ кинулся на нее и разорвал ее платье. Она едва успела прошептать молитву, как лорд Карфакс погрузил нож в ее обнаженную грудь. Когда Анджела упала, безумец схватил одну из керосиновых ламп и загасил ее. Его намерение не вызывало сомнений. Он метался по комнате, словно сам дьявол, вырвавшийся из преисподней, разбрызгивая керосин. Потом вышел в коридор и вскоре вернулся уже с пустой лампой - он швырнул ее на пол. Посыпались осколки стекла. Затем он схватил другую лампу и с ее помощью зажег лужу керосина у своих ног. Как ни странно, он явно не намеревался бежать. Даже в этот самый страшный момент моей жизни я спрашивал себя: почему? Случилось так, что его безумие спасло меня и погубило его. В то время как языки пламени взвивались вверх, он бросился ко мне. Я закрыл глаза и поручил свою душу творцу. Но вместо того чтобы убить меня, Карфакс разрезал связывавшие меня путы. Он поставил меня на ноги и потащил сквозь пламя к ближайшему окну. Я пытался бороться с ним, но с силой маньяка он подталкивал меня к окну. Стекло вылетело. В этот момент он прокричал, и этот крик до сих пор слышится мне в ночных кошмарах: - Скажите всем, доктор Уотсон! Скажите им, что Джек Потрошитель - это лорд Карфакс. Он вытолкнул меня из окна. Огонь охватил мою одежду, и помню, что, падая со второго этажа, я успел нелепо похлопать по ней, пытаясь потушить огонь. Мне показалось, что я услышал звук бегущих ног, и я погрузился в блаженное беспамятство...
Глава 12 КОНЕЦ ДЖЕКА ПОТРОШИТЕЛЯ
Первый, кого я увидел, был Радиард, мой друг, который временно взял на себя моих больных. Я находился в своей комнате на Бейкер-стрит. - Чудом уцелели, Уотсон, - сказал он, щупая мой пульс. Все случившееся сразу ожило в моей памяти. - Как долго я спал, Радиард? - Около двенадцати часов. Я дал вам успокоительно вас принесли сюда. - В каком я состоянии? - Практически здоровы при данных обстоятельствах. Сломана лодыжка, растяжение в запястье. Ожоги, несомненно, болезненны, но поверхностны. - А Холмс? Где он? Он не... Радиард сделал знак головой, и я увидел Холмса, сидевшего по другую сторону моей кровати. Лицо его было обеспокоено, он был бледен, но как будто цел и невредим. Я испытал ни с чем не сравнимое чувство облегчения. - Ну, мне пора идти, - сказал Радиард. И добавил, обращаясь к Холмсу: - Проследите, чтобы он не слишком много говорил, мистер Холмс. Радиард ушел, сказав, что вернется сменить мне перевязки, и снова предупредил, что я не должен переутомляться. Но, несмотря на боль и общее недомогание, я сгорал от любопытства. Да и Холмс, думаю, тоже, хотя он и беспокоился о моем состоянии. Поэтому я тут же начал рассказывать о том, что произошло после того, как Клейн увел за собой Холмса и Майкла. Холмс согласно кивал головой, но я видел, что в нем идет тяжелая внутренняя борьба. Наконец он сказал: - Боюсь, дружище, что это наше последнее совместное приключение. - Почему вы так говорите? - Потому что ваша милая жена никогда больше не вверит ваше благополучие в мои неумелые руки. - Холмс! - возмутился я. - Яне ребенок. Он покачал головой. - Сейчас вам надо поспать. - Вы знаете, что я не засну, пока не узнаю, как вам удалось вырваться от Клейна. Во сне я все время видел ваши искромсанные останки... Я содрогнулся, а он положил свою руку на мою с редким проявлением привязанности. - У меня появился шанс, когда загорелась лестница, - сказал Холмс. Клейн уже наводил на меня револьвер, как вдруг языки пламени устремились вниз. Он и его подручный погибли в огне под обломками рухнувшего здания оно рассыпалось, как гнилушка, в одно мгновение: "Ангел и корона" теперь груда развалин. - Но вы. Холмс? Как же?.. Холмс улыбнулся и пожал плечами. - Я никогда не сомневался, что смогу распутать веревку, - сказал он. - Вы же знаете, что я проделываю это весьма ловко. Единственное, чего мне недоставало, - это возможности хоть на секунду отвлечь внимание Клейна. Пожар дал мне эту секунду. К сожалению, мне не удалось спасти Майкла Осборна. Казалось, он был рад встретить смерть, бедняга, он сопротивлялся моим попыткам вытащить его. Фактически он сам бросился в огонь. - Может быть, для него это лучший выход, - пробормотал я. - А подлое чудовище, Джек Потрошитель? Серые глаза Холмса затуманились печалью. Казалось, его мысли где-то далеко. - Лорд Карфакс - вы его имеете в виду? - тоже умер. И, уверен, тоже по собственному желанию, как и его брат. - Естественно. Он предпочел смерть в огне петле палача. Мысли Холмса продолжали витать в неведомых далях. Потом он сказал тихо и торжественно: - Уотсон, мы должны уважать решение благородного человека. - Благородного? Вы, конечно, шутите? А, понимаю. Вы имеете в виду периоды просветления его сознания. А его отец, герцог Шайрский? Холмс опустил голову на грудь. - Герцог тоже покончил с собой. - Ну, ясно. Он не смог перенести ошеломляющего разоблачения его старшего сына. Как вы об этом узнали. Холмс? - С пожарища я отправился прямо в резиденцию герцога на Беркли-стрит в сопровождении Лестрейда. Мы опоздали. Он уже имел весть о лорде Карфаксе, после чего бросился грудью на меч, спрятанный в его трости. - Смерть подлинного аристократа! Холмс сделал едва заметное движение. Мне почудилось, что он кивнул. Он казался очень подавленным. - Неудовлетворительное дело, Уотсон, более чем неудовлетворительное, - сказал он. И замолчал. Я почувствовал, что он хочет прекратить этот разговор, но я ни в коем случае не мог на это согласиться. Я забыл обо всех своих болезнях. - Не понимаю, почему, Холмс. Потрошитель мертв. - Да, мертв, подтвердил Холмс. - Право, Уотсон, вам надо сейчас отдохнуть... Он хотел было встать. - Я не в состоянии отдыхать, - схитрил я, - до тех пор, пока все части головоломки не встанут на свои места. Он покорно сел. - Даже я могу проследить последовательность событий. Маньяк-Потрошитель, прикрывавшийся маской филантропа лорда Карфакса, не знал, где находятся Анджела Осборн и Макс Клейн. Я правильно рассуждаю? Холмс не ответил. - Когда вы обнаружили его логово, - продолжал я, - вы наверняка знали, кто он? Холмс кивнул утвердительно. - Мы с вами отправились в приют, где, очевидно, он видел и слышал нас, хотя мы его и не видели, или же пришел туда вскоре и узнал об "Ангеле и короне" от доктора Меррея, у которого не было никаких причин скрывать эти сведения. Лорд Карфакс пошел следом за нами, нашел ту же заднюю дверь, куда доставляют бочонки с пивом. - Лорд Карфакс пришел раньше нас, - сказал Холмс отрывисто. Помните, мы обнаружили, что засов недавно сломан? - Поправка принята. Он, вероятно, двигался в тумане более уверенно, чем мы. Несомненно, мы спугнули его, когда он уже подкрадывался к Анджеле Осборн, которую избрал своей очередной жертвой. По всей вероятности, он притаился в коридоре, когда мы вошли в комнату миссис Осборн. Холмс не оспаривал моих рассуждений. - Потом, понимая, что вы выследили его, он решил закончить свою бесславную карьеру, бросив безумный вызов всему миру. Последние его слова, обращенные ко мне, были: "Скажите всем, доктор Уотсон, скажите им, что Джек Потрошитель - это лорд Карфакс!" Только маньяк может желать такой славы. Холмс встал с решительным видом. - Во всяком случае, Устсон, Джек Потрошитель не будет больше рыскать по ночам. А теперь, поскольку мы слишком долго нарушая предписания вашего врача, я настаиваю на том, чтобы вы поспали.
ЭЛЛЕРИ СОВЕРШАЕТ ВИЗИТ В ПРОШЛОЕ
Эллери задумчиво отложил рукопись доктора Уотсона. Он не слышал, как щелкнул замок, открылась и закрылась входная дверь. Когда он поднял голову, в дверях кабинета стоял инспектор Куин. - Отец! - Привет, сынок, - сказал инспектор с вызывающей ухмылкой. - Больше не мог там выдержать. И вот прибыл. - Добро пожаловать домой. - Не сердишься? - Ты и так выдержал там дольше, чем я мог надеяться. Инспектор вошел, бросил шляпу на диван и с чувством облегчен повернулся к сыну. Вскоре на его лице выразилось беспокойство. - Ты отвратительно выглядишь. Что случилось, Эллери? - Я чувствую себя отлично. - Не морочь мне голову. Твой роман все еще не клеится? - Да нет, все идет хорошо. Но старого инспектора не так легко было провести. - Давай выкладывай, - сказал он. Эллери пожал плечами. - И зачем только я родился в семье полицейского! Ну ладно, действительно кое-что случилось. Переплетение событий - прошлых и современных. Развязался старый узел... - Говори понятней. - Приходил Грант Эймс. - Знаю, принес тебе рукопись от неизвестной дамы. - Рукопись увлекла меня. А теперь я в это дело влип. - Ничего не понимаю. Эллери вздохнул. - Наверное, чтобы ты понял, надо все тебе рассказать по порядку. И он долго рассказывал. - Вот такие дела, отец. Она твердо верит в его невиновность. Она пронесла эту веру через всю свою жизнь. Мне думается, она не знала, что предпринять, пока ей вдруг не пришло в голову прибегнуть к моей помощи. Надо же! - И что ты намерен предпринять? - Я как раз собирался нанести ей визит, когда ты явился. - Думаю, ты прав! - Инспектор Куин встал и взял руку Эллери. Насколько я понимаю, сын, у тебя просто нет до выхода. Эллери поднялся. - Почему бы тебе не прочитать все самому, пока я съезжу. - Именно это я и собирался сделать. Он поехал на север, в Уэстчестер, по шоссе ? 22 до Сомерса. Миновал деревянного слона на главном перекрестке - на-по-ми-нание о том, что некогда там целую зиму стоял цирк. Проезжая графство Патнам, он подумал о героях революции - ему хотелось надеяться, что они где-то на небесах в обители героев. Но все это было так, попутно... Всерьез он думал о старой даме, к которой ехал. Это были безрадостные мысли. Наконец он свернул на короткую въездную аллею, ведущую к аккуратному маленькому коттеджу, вышел из машины и нерешительно направился к входной двери. Не успел он постучать, как дверь открылась, словно старушка поджидала его. Он предпочел бы, чтобы ее не было дома. - Дебора Осборн Спейн, - сказал он, глядя на нее сверху вниз. - Не так ли? Здравствуйте, миссис Спейн. Конечно, она была очень стара. По его расчетам, ей, наверное, было под девяносто. Но ей могло быть уже и больше девяноста. В рукописи ее возраст в тот день, когда Холмс и Уотсон посетили замок Шайрс, был назван приблизительно. Как у многих очень старых дам, особенно маленького роста и полных, ее лицо напоминало привядшее яблоко с остатком легкого румянца. Только глаза оставались молодыми. Они были ясными, смотрели прямо, и в них непроизвольно вспыхивал огонек оживления. - Заходите, пожалуйста, мистер Куин. - Вы не хотите называть меня просто Эллери, миссис Спейн? - Я никак не могу привыкнуть к этой манере, - сказала она, вводя его в уютную маленькую гостиную, обставленную очень старомодно. Эллери показалось, что он очутился в Англии XIX века. - Я имею в виду американскую привычку мгновенной фамильярности. Впрочем, садитесь в то моррисовское кресло, Эллери, - извольте, если вы так хотите. - Хочу. - Он сел и осмотрелся. - Я вижу, вы сохранили верность прошлому. Она тоже уселась в старинное кресло и, казалось, утонула в Нем. - А что еще осталось у старой англичанки? - спросила она со слабой улыбкой. Я знаю, что это звучит как отвратительная англофилия. Но так трудно оторваться от своего, родного. В общем, мне здесь вполне уютно. А поездки в Нью-Рошелл, которые я иногда предпринимаю, чтобы полюбоваться розами Рейчел, скрашивают мое существование. - Значит, это была Рейчел? - О да. Она сделала это по моей просьбе. - Рейчел Хэгер ваша родственница? - Она моя внучка. Будем пить чай? - Не сразу, если вы не возражаете, миссис Спейн, - сказал Эллери. - У меня накопилось столько вопросов. Но прежде всего, - он сел на кончик стула, чтобы не прикасаться к кружевной салфеточке на спинке. - Вы видели его! Вы были знакомы с обоими. С Холмсом. С Уотсоном. Как я вам завидую! - Это было так давно... Но, конечно, я помню их. Взгляд мистера Холмса был острый как меч. А сам он такой сдержанный. Когда я вложила свою руку в его, я почувствовала, что он растроган. Он был очень мил со мной. Они оба были настоящие джентльмены. Это - самое главное. В те дни, Эллери, еще существовали джентльмены. Конечно, я была маленькой девочкой и вспоминаю их как каких-то гигантов. Наверное, в определенном смысле они такими и были. - Позвольте вас спросить, как к вам попала рукопись? - После того как доктор Уотсон написал ее, она перешла по желанию мистера Холмса к распорядителям состояния Осборнов. Она находилась в руках нашего адвоката, к моему счастью. Он преданно соблюдал мои интересы. Потом, когда я стала взрослой, уже незадолго до его смерти, он рассказал мне о рукописи. Я попросила отдать ее мне, и он мне ее прислал. - Почему вы так долго ждали, миссис Спейн, прежде чем сделать то, что вы сделали? - Не знаю, почему я ждала так долго, - сказала старая дама. - Мысль пригласить эксперта, чтобы подтвердить мое убеждение, никогда не принимала отчетливой формы, хотя и мелькала у меня в голове уже давно. В последнее время у меня появилось чувство, что надо следить. Сколько еще я проживу? А мне хотелось бы умереть со спокойной душой. В ее голосе слышалась скрытая мольба. И Эллери захотелось ей помочь. - Ваше решение послать мне рукопись проистекает из содержания самой рукописи, не так ли? - Да, конечно, Эллери. А мистер Эймс признался Рейчел, что вы послали его на розыски. - Розыски Гранта достигли цели, хотя не той, на которую я рассчитывал, - улыбнулся Эллери. - Дай Бог счастья им обоим. Я знаю, что он ничем не помог вам, Эллери. Я знала и то, что рано или поздно вы разыщете меня, так же, как мистеру Холмсу не составило труда найти владельца набора хирургических инструментов. Но все же любопытно, как вы это сделали. - Это было элементарно просто. С самого начала было ясно, что тот, кто послал рукопись, и сейчас лично заинтересован в этом давнем деле. Поэтому я позвонил по телефону моему другу, специалисту по генеалогии, который занимается историей старой английской аристократии. Он без труда проследил путь от замка Шайрс, где вы жили ребенком, до вашего переезда сюда, в сан-францисскую ветвь рода. Я знал фамилии четырех девушек, знакомых Гранта, и был уверен, что одна из этих фамилий должна где-то мелькнуть в генеалогическом древе Шайрс-Осборн. От вашего брака с Барни Спейсом в 1906 году мой эксперт добрался до брака вашей дочери. И вдруг о чудо! Фамилия человека, за которого вышла замуж ваша дочь, - Хэгер, что и требовалось доказать! - Он взглянул на нее с беспокойством. - Вы утомились. Мы можем отложить разговор до другого раза. - Нет, пожалуйста, продолжайте. Я чувствую себя хорошо. - Молодые глаза смотрели на Эллери с мольбой. - Он был замечательный человек, мой отец. Добрый, мягкий. Он не мог быть тем, тем чудовищем. Не мог! - Вы уверены, что вам не следует прилечь? - Нет. Во всяком случае, пока вы не скажете мне... - Тогда откиньтесь на спинку кресла. А я буду говорить. Эллери взял старую, морщинистую руку в свою и начал говорить под тиканье старинных часов, стоявших в углу, и их маятник, как механический палец, стирал секунды с лица времени. Маленькая хрупкая рука в руке Эллери время от времени подавала знак пожатием. Потом она перестала шевелиться и неподвижно лежала в руке Эллери, как сухой осенний лист. Спустя некоторое время портьера, закрывавшая вход в гостиную, шевельнулась, и вошла пожилая женщина в белом домашнем платье. - Она заснула, - прошептал Эллери. Он осторожно выпустил руку старой дамы и на цыпочках вышел из комнаты. Женщина проводила его до двери. - Я Сьюзен Бейтс. Я ухаживаю за ней. Она все чаще засыпает вот так. Эллери кивнул и покинул коттедж. Он сел в машину и поехал обратно в Манхэттен, чувствуя себя усталым и постаревшим.