Я хорошо понимал Пурвиса. Может быть, он кого-то и подозревал, но не мог сразу сказать этого мне, незнакомому человеку. Ведь у него не было никаких доказательств. Если он начнет кого-либо обвинять, этот человек вполне может возбудить дело против страхового общества.
К тому же страховой компании было совершенно безразлично, как он погиб. Несчастный случай это или убийство — все равно страховку нужно платить. И только в одном случае компания выигрывала — если Кеннона убила его жена! Ведь именно ей должна быть выплачена страховая сумма...
Что ж, выходит, Пурвис подозревал миссис Кеннон. Да, так, наверное, оно и есть, ведь он интересовался именно ею. Он недоумевал, почему она не пришла ко мне в госпиталь, ему также показалось странным, что я ее ни разу не видел, хотя дважды бывал в домике у озера. Теперь я все понял! Но у меня было одно преимущество. Увидев ее фото, я сразу понял, почему она не пришла ко мне в госпиталь,— она просто боялась, что я ее узнаю.
Но почему Пурвис до сих пор копается в этом деле? Ведь прошло уже пять месяцев. Заключение полиции, вероятно, было вынесено в самый короткий срок, и компания должна считаться с этим и выплатить деньги. Все это было очень странно.
Зачем же я сам соврал Пурвису, сказав, что никогда ее не видел? Наверное, именно потому, что он не был со мной откровенным.
«Что ж,— подумал я.— Пусть выискивает все один. И потом, если кто и пострадал в этот роковой вечер, так это Кеннон и Харлан, а не Пурвис!»
Я встал, оделся и отправился обедать. Когда вернулся в свою комнату, было немногим больше девяти, Я купил книжку «Охота и рыболовство» и собирался почитать. Но визит Пурвиса не шел у меня из головы. Перед глазами стояла фотография красивой брюнетки.
Очень красивой и очень богатой брюнетки, которая стала еще богаче в тот момент, когда я полетел в кювет. Да еще «бьюик» на моих коленях. Дайте же кость собаке, Джеймс, чтоб она не лаяла! Пятьсот вполне достаточно...
Зазвонил телефон. Я снял трубку.
— Харлан? — спросил мужской голос.— Это опять Пурвис...
— Вы все еще в городе?
— Нет, у себя. Я прикреплен к агентству Хайстона.
Звоню вам, чтобы еще кое-что спросить.
— Что именно? — Я нахмурился.— Слушаю вас.
— Вы, естественно, были в машине один, но не припомните, не лежало ли что-нибудь рядом с вами на сиденье?
— На сиденье? Не помню. А почему вас это заинтересовало?
— Да я и сам толком не знаю. Так, пришло в голову — и все. Вы знаете, когда занимаешься каким-нибудь делом, в голову лезут всякие мысли.
Он продолжал дальше в том же духе, пытаясь отвлечь меня. Но вопрос заставил меня насторожиться. Слишком уж он был абсурдным.
— Значит, не помните? — уныло сказал он.
— Во всяком случае, ничего существенного не было. Кажется, только мое белье.
— Белье?
— Ну да! Мешок с грязным бельем для прачки.
— Мешок для прачки?
В его голосе слышалось недоумение.
— Простите, я не совсем понял. Ведь шел уже десятый час, и все прачечные были закрыты.
Я вздохнул.
— За телефонный разговор платить будете вы?
— Да, да, только...
— Вот и отлично. В таком случае я готов говорить с вами целую вечность, сколько вам захочется, тем более, во время разговора я вполне могу подремать, поскольку он будет совершенно беспредметным. Там, в городе, есть молодой парень, работающий на станции обслуживания. Он увлекается спортом и уже имеет какой-то разряд. И он меня знает. Он фанатик регби, и если бы я попросил, он сам выстирал бы мне это белье к даже высушил бы его своим дыханием. Вот я и собирался отдать ему этот мешок, чтобы он утром сдал его в прачечную. Вас удовлетворяет такое объяснение?
— Конечно. А что было в этом мешке?
Я снова вздохнул.
— Неужели вы думаете, я помню, сколько пар грязных носков я туда запихал? И неужели это действительно так важно?
— Я не совсем точно выразился. Я хотел знать, каких размеров был этот мешок — большой или маленький?
— Ах, вот оно что! Да, мешок был довольно большой. Там были простыни, покрывала, рубашки...
— Хорошо, достаточно,— задумчиво произнес он.
— Не понимаю я вас. Разве это имеет какое-нибудь значение?
— Скорее всего, не имеет. Я просто прикидываю различные варианты. Большое вам спасибо, Харлан. Думаю, мы еще с вами увидимся.
— Одну минутку...
Но было уже поздно. Я услышал короткие гудки. Он повесил трубку.
Я сел на край кровати и закурил сигарету. О чтении не могло быть и речи. Спать я тоже не мог. Мешок с бельем, лежавший рядом со мной на сиденье?! Зачем, черт бы его побрал, ему нужны были такие подробности? Хотя он и сказал, что это не имеет никакого значения, но, судя по его тону, приблизительно такого ответа он и ждал.
«Надо все вспомнить получше,— сказал я себе.— Надо вспомнить все детали. Тут что-то есть. Правда, никто, кроме Пурвиса, ничего не заподозрил, но ведь он-то за что-то зацепился? Итак, что же мы имеем? Шоссе, практически совершенно пустынное, и этот идиот, догоняющий меня на бешеной скорости. Пьяный в стельку,.. Он налетел на меня. Почему? Потому что слишком много выпил. Но почему же тогда, если он мчался на такой бешеной скорости и был пьян, он не свалился в кювет где-нибудь раньше?
Что-то здесь не так,— продолжал я размышлять.— Я воспринял этот инцидент на шоссе так же, как и все. Пурвис смотрит на него иначе. Его заинтересовал, например, мешок с бельем. Почему? Мешок был светлый...»
Дальше я ничего не мог придумать. Неужели это все-таки преступление, которое полиция проморгала? Может быть, Кеннон вообще не был пьян и сознательно меня cбил? А потом, когда, он сам лежал без памяти, кто-то раскроил ему череп?
«Ну нет,— решил я.— У меня просто разыгралось воображение».
А может, так оно и было? Я, например, знал кое-что, чего не знал Пурвис... но, вероятно, подозревал.
В этот вечер миссис Кеннон была на берегу озера. И может быть, мистер Кеннон стал искать ее, подозревая, что она не одна. Может быть, он старался разглядеть, кто сидит в моей машине. Верх был опущен, и он не мог не увидеть, что рядом со мной никого нет. Хотя... В момент обгона он мог увидеть мешок и решить, что кто-то нагнулся, чтобы его не заметили. Он потерял голову и...
Черт возьми, как все-таки это сложно. Ведь он тоже рисковал жизнью и в конце концов отправился к праотцам. Но кто теперь сможет доказать, что он не был пьян? Может быть, он принял меня за другого? Может, страсть его и ревность были настолько сильны, что ему было на все наплевать...
Гипотез было много, а доказательств никаких. А вот у Пурвиса они, видимо, были. Иначе не стал бы он заниматься этим делом. Наверное,, нам действительно нужно встретиться еще раз.
Я кое-как оделся и вышел выпить чашку кофе. Вернувшись к себе, я долго не мог заснуть. Мысли мои то и дело возвращались к миссис Кеннон и к ста тысячам долларов.
С регби покончено. Покончено навсегда. Его у меня отняли. А ведь спорт был для меня всем — и любовью, и средством существования. Чем мне теперь заняться? Давать уроки? Тренировать какую-нибудь захудалую команду? К черту! Заняться коммерцией? Тоже не годится. Я был полой сил и надежд, и вот какой-то пьяница лишил меня всего этого. И, не исключено, сделал это преднамеренно,
А может, во всем, что произошло со мной, виновата эта женщина? Я вспомнил о ее красоте, ее богатстве и о тех деньгах, которых меня лишили. Потом снова закурил.
«Ты должна была проделать эту штуку с кем-нибудь другим, малютка,— проворчал я сквозь зубы.-- А я страшно не люблю, когда меня хотят одурачить».
На следующее утро, быстро позавтракав, я вернулся в номер и вызвал по телефону Хьюстон.
— Страховая компания «Олд Колони»,— послышался приятный женский голос.
— Я хотел бы поговорить с мистером Пурвисом,— сказал я.
— Простите, с кем?
— С мистером Пурвисом.
. — Очень сожалею, ко у нас такого нет. Может быть, вы ошиблись номером?
— Возможно,— с досадой ответил я.— Но ведь это страховая компания «Олд Кололи»?
— Да, сэр. Но у нас нет никакого Пурвиса. Одну минутку, пожалуйста...
Я ждал, кипя от злости. Чего она там выдумывает? Неужели не знает своих сотрудников?
Наконец из трубки до меня снова донесся голос:
— Вы слушаете? Простите, что заставила вас ждать. Я спросила у коллеги, которая работает здесь дольше, чем я. У нас работал когда-то человек по имени Пурвис. Но он ушел из компании несколько месяцев тому назад.
-- Ах, вот как? Ну, извините..'
Для меня это было полной неожиданностью. Теперь нужио время, чтобы хорошенько все обдумать.
— Скажите, пожалуйста,- - продолжал я.— Может быть, вы сообщите мне номер его телефона или адрес?
— Подождите немного, пожалуйста!
Я взял старый конверт и приготовил ручку.
— Вы слушаете? — Она продиктовала мне номер его телефона.— Если он не переменил место, вы сможете застать его но этому номеру.
— Премного благодарен.
Я повесил трубку и закурил. Что ж, ситуация проясняется. Компания выплатила страховку, но Пурвис был этим недоволен и стал действовать на свой страх и риск. Собрался заняться вымогательством, шантажом... Называйте это как хотите. Когда он проводил следствие в интересах компании, какие-то факты возбудили его подозрение. -Скорей всего, он ничего не сообщил об этом в своих рапортах и теперь решил действовать самостоятельно. А чтобы убедиться в правоте своих подозрений, пришел поговорить со мной. Я был всего лишь пешкой в этой игре. Но если Кеннон сбросил меня в эту канаву умышленно?.. Ведь из-за аварии я потерял несколько десятков тысяч долларов. Поразмыслив над этим, я пришел ж выводу, что настало время выяснить, кто же все-таки виноват. Пурвис это знал, и, следовательно, начинать надо было с него. Я снова снял телефонную трубку
и набрал номер, который дала мне служащая компании.
Никакого ответа.
— Может быть, вызвать его еще минут через десять? — предложила телефонистка.
— Пожалуйста! — ответил я.
Но телефон безмолвствовал и через десять минут, и через полчаса, и через час. Что ж, возможно, он подыскал себе другую работу и не вернется домой раньше пяти-шести часов вечера.
.Я отправился на пляж и провел там весь день, ни на минуту не переставая думать о Пурвисе.
Около шести часов я вернулся домой и снова позвонил.
Ответил мне грубый мужской голое.
— Я хотел бы поговорить с мистером Пурвисом,—-сказал я.
— С кем, кем? — пролаял он.
— С мистером Пур-ви-сом. Мне сказали, что его можно застать по этому номеру.
— Вас неверно информировали, дружок. Он уже давно отсюда уехал.
— В таком случае, может, вы подскажете, где я могу найти его?-Может, он оставил свой новый &дрес?
— Пет. Он мне ничего не оставлял,— ответил он и повесил трубку.
Я неподвижно стоял перед телефоном. Что делать? Взять справочник Хьюстона и поочередно звонить всем Пурвисам, пока не наткнусь на нужного? Если начинать это дело, то немедленно. А что если он живет в семейном пансионе? Тогда телефон будет записан не на его имя. Черт бы его побрал! Но надо что-то делать, иначе я могу свихнуться.
Я стал быстро одеваться. Когда застегивал воротничок рубашки, раздался телефонный звонок. Одним прыжком я очутился у аппарата,
— Алло?
— Харлан?
Сердце мое бешено заколотилось. Я услышал голос этого неуловимого человека.
— А, это опять вы? — сказал я, стараясь говорить как можно спокойней.— Что вам еще нужно?
— Узнать, много ли вам пришлось потратить времени и энергии, чтобы найти меня,— ответил он насмешливо.
— Чтобы найти вас? — повторил я.— А на кой черт вы мне нужны?
— Откуда мне знать? Я просто подумал, что; если вам вдруг захочется повидаться со мной, вы могли бы позвонить в страховое агентство, но оно могло бы дезориентровать вас, дав вам мой старый номер. Но так как вы меня не искали...
Голос его оставался насмешливым, и я понял, что он знает о каждом моем шаге. Видимо, в компании у него были осведомители. Теперь он знал, что я заинтересовался делом.
— Продолжайте, продолжайте! — сказал я.
— Я подумал, что вам понадобится не больше суток, чтобы заинтересоваться этим делом. Ведь компенсацию вы получили мизерную,— прокудахтал он.— Вы ведь узнали эту красотку, не правда ли? Вы очень хорошо держались, когда я показал вам ее фото, но вы были поражены еще тогда, когда я описал вам ее внешность.
— Согласен,— отозвался я.— Мы с ней где-то встречались. Только мне трудно вспомнить, где именно. Ведь у меня было много таких куколок.
-— Да, конечно. -Я и не рассчитывал, что вы сразу все вспомните.
— Вы, должно быть, можете помочь мне вспомнить это?
----- Несомненно. Иначе я не позвонил бы вам. У меня есть небольшое деловое предложение. Возможно, оно вас заинтересует.
— Что ж, валяйте выкладывайте! Посмотрим, что за предложение. Может быть, вам лучше ко мне приехать?
Он задумался.
— Я жду звонка. Если я уйду, то рискую пропустить его. Может быть, лучше вам ко мне приехать?
— Пусть будет по-вашему. Давайте адрес.
Он продиктовал мне его.
— Я буду у вас через два часа,— сказал я и повесил трубку.
Глава 3
Мне пришлось долго ждать автобуса, и я прибыл в Хьюстон только в начале десятого.
Ночь была тихая, над городом висела большая туча, по тротуару барабанил дождь.
Я вышел из автовокзала и подозвал такси. Поездка на такси заняла у меня около десяти минут.
Улица была глухая, безлюдная. Шофер остановился перед двухэтажным кирпичным зданием. В вестибюле тускло светила лампочка. Я расплатился и вышел из машины. Двое мужчин стояли под фонарем у бара и что-то оживленно обсуждали. Кроме них на улице никого не было. Я позвонил. Через несколько секунд электрический замок сработал, дверь открылась, я вошел и поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Из квартир неслись звуки телевизионной передачи. Я нашел квартиру 308 и нажал звонок. Дверь открылась мгновенно. Сделав знак головой, но не сказав при этом ни слова, Пурвис пригласил меня войти и закрыл дверь.
Мы прошли в маленькую гостиную. Напротив двери находилось окно, полностью закрытое опущенной шторой. Слева была открыта дверь в спальню, а справа, точно напротив,— дверь в маленькую столовую.
Несколько репродукций, вроде тех, что висят в приемной у врача, украшали стену. Над столом были приколоты фотографии балерин с их автографами. У окна стоял роскошный приемник. На фоне дешевой мебели он выглядел как тысячедолларовая банкнота на подносе добровольных пожертвований Армии Спасения. Из приемника лились звуки классической музыки. В комнате было очень душно несмотря на включенный вентилятор.
— Садитесь, Харлан,— сказал Пурвис, указывая мне на старый диван. Он выключил приемник и тяжело уселся в кресло.
— Сильфиды,— пробормотал он.
— Ну, что вы можете мне предложить? — спросил я.
— Кеннон сшиб вас преднамеренно,-— небрежно проговорил он, закуривая сигарету.— Надеюсь, что и вы уже успели прийти к этому выводу?
— Угу. Во всяком случае, такая мысль уже появилась в моей голове. Но мне кажется, что он собирался спровадить на тот свет только ее.
— А мне думается — обоих.
Я вспомнил ее там, на берегу озера, и понял, что Пурвис прав. Но я ничего ему не сказал — раскрывать карты было рано.
— Что навело вас на мысль, что это не несчастный случай, а убийство? — спросил я.— Ведь, по всем данным, это была обычная автомобильная катастрофа.
Он пожал плечами.
— Можно назвать это шестым чувством, если это не звучит слишком громко. В сущности, я даже не знаю, что это такое, но когда годами занимаешься подобными делами, появляется какой-то нюх, что ли. Когда просматриваешь дела, всегда наталкиваешься на какую-то деталь, которая заставляет задуматься. В вашем случае это была рана на голове Кеннона.
— Но ведь он мчался со скоростью сто двадцать километров в час. Перевернуться на такой скорости — дело очень рискованное. Тут без синяков не обойдешься.